Бонни общается с Энзо, но он, кажется, уже не доверяет больше Лилиан. А та что? Почему она меня преследует? Что вообще ей нужно?
Нет, я однозначно должна сходить к Елене, но для начала необходимо успокоиться, потому что какой-то ведьмак стер мою память, заключил сделку с Беннет…
Стоп.
— Кай! — побежала я за ним. — А что за сделка с Бонни?
Паркер оглянулся и развел руками:
— Да сущий пустяк: твоя свобода, а Беннет взамен помогает убить Лилиан. Вот и все. Я был с тобой очень милосерден, правда?
Я непонимающе моргнула.
— Боже, Кэт, я не трогал тебя почти две недели, но мамочка Сальваторе подбирается все ближе. Она постоянно следит за тобой. А наши жизни, кстати, все еще связаны. Ох, верно, ты об этом не помнишь, — сыронизировал Паркер и кивнул кому-то позади меня. — Привет, Бонни.
Я повернулась к подруге, которая развела руками и отрезала:
— Молодец, Кай, ты все ей рассказал. Хочешь нарушить наш уговор?
Паркер хитро усмехнулся, говоря:
— Ты же понимаешь, что ничего не сделаешь, потому что сняв блок с памяти Кэт, обрушишь на нее все, что с ней было, а она у нас, насколько ты знаешь, самоед еще тот. Всем мозги вынесет и мне в первую очередь. Разрушь связь, Бонни, и я отстану от всех вас.
Кай ушел, а я посмотрела на Беннет, о чем-то задумавшуюся.
— Ладно, Бон, — сказала я уверенно. — Пришло время объяснить мне роль Лилиан во всем этом. Раз уж вы лишили меня возможности думать самой.
Подруга, все еще следя взглядом за удаляющимся Каем, пробормотала:
— Он не тронул тебя. Он даже не попытался вернуть тебе воспоминания. Что это с Паркером?
Я молча наблюдала за изумленным лицом Беннет и не понимала, чему она удивляется. Что такого сделал этот Кай Паркер?
— Надо было оставить мне хотя бы информацию о его прошлом, — огорченно выдохнула я. — Зачем вы убрали все?
— Нет, Кэтлин, мы все сделали правильно. Наслаждайся свободой. Кай может в любой момент вернуть тебе прошлое. Ему нельзя доверять.
— А вам? Вам я тоже больше не доверяю. К тому же Паркер сказал, что мы связаны. Это невероятно, вы могли хотя бы в этом признаться. Господи, Бонни, я не хочу, серьезно, я больше не хочу так. Завтра же уберите эту блокировку, мне нужно все знать.
— Ты не понимаешь, на что решаешься, — последние слова, услышанные мной, потому что я отдалилась от подруги, и пробормотала себе под нос:
— Похоже, это мой девиз: ныряй в проблемы с головой…
Комментарий к Глава десятая
http://38.media.tumblr.com/73face8f197f1cf72764fb13dca57496/tumblr_njcrvcPL0u1qgm87oo3_250.gif
https://49.media.tumblr.com/3c44260f1578271a05a38c690d86d622/tumblr_o38k9fydPB1smvh5po4_r1_250.gif
========== Глава одиннадцатая ==========
I am terrified, I think too much
I get emotional when I drink too much.
Я напуган, я слишком много думаю,
Я становлюсь эмоциональным, когда слишком много выпью.
IAMX «Iʼm Terrified» ©
Зачем я притащилась к новому дому Елены, в котором она успела пожить совсем немного, мне было неизвестно, однако именно сюда меня принесло утром следующего дня.
Аларик открыл дверь не сразу и в ужасающем состоянии. Он буквально спивался после смерти Джозет. Его трудно было не понять. Потерять любимую, да к тому же беременную — просто жуть.
Но мне было жаль его и то, что он делал с собой, он просто отказывался жить дальше. Так грустно и нелепо…
— Ты можешь прекратить это? — спросила я раздраженно и прошла в дом, обогнув Зальцмана.
— Что именно? — хмыкнул мужчина.
Он захлопнул дверь и побрел в сторону кухни, я засеменила следом за ним.
— Ты посмотри на себя, Рик, это не смешно. Думаешь, Елена и Джо были бы счастливы видеть тебя таким?
Зальцман открыл холодильник, достал оттуда бутыль с молоком и, открутив крышку, сделал несколько жадных глотков. Выругался, потому что холодная жидкость пролилась на его футболку, и посмотрел на меня, говоря:
— Что тебе нужно?
Я устало вздохнула, прикрывая глаза и прижимаясь плечом к стене, и ответила таким тоном, словно мне все жутко надоело, хотя так и было:
— Я не знаю. Мне хотелось убедиться, что ты все еще жив.
— Спасибо, но у меня имеется нянька-Сальваторе. Деймон захаживает сюда каждый день, и мы вместе пьем скотч. Вот такая веселая жизнь, Кэтлин.
— Ты болван, ясно тебе? — я прошла немного вперед и, тыкая пальцем в сторону Аларика, проговорила. — Как можно быть таким идиотом? Ты жив-здоров и пьешь не просыхая. При этом еще и жалуешься! — я взмахнула руками, чувствуя, как внутри закипает ярость. — Нам всем тяжело, Аларик! Мы все шокированы происходящим! Елена спит, Джо мертва, мир перевернулся с ног на голову! А ты продолжаешь заливать свое горе алкоголем! Очнись ты уже, мы должны жить и помогать тем, кто остался. Аларик… — я подалась к нему, ловя его руки, а он стал от меня пятиться и выдергивать свои ладони из моих. — Аларик, я прошу тебя, возвращайся к нам. Я не знаю, кому теперь верить. Мне все лгут. Мои воспоминания стерты, а я даже не знаю, что сподвигло на такие решительные действия неизвестного мне Кая Паркера.
Зальцман вздрогнул и замер, словно я сказала что-то такое, что могло значить для него слишком много.
— Ты сказала Паркер? — прохрипел он и устало провел ладонью по своему лицу, поросшему щетиной. — Это его… это его рук дело? Это Паркер тебя «обработал»?
Я кивнула, глядя Зальцману в глаза, и понимая, что однозначно говорю что-то не то, и подобное могло быть отнюдь не полезным для самого ведьмака. Но я ничего не чувствовала, абсолютно ничего, то есть я просто осознавала, что привлекаю к делу человека, озлобленного на Кая, человека, который попытается того убить, но прежде всего я попросила:
— Повремени с местью, для начала нам стоит разобраться с Лилиан. Она что-то задумала.
— И я знаю что, — удивил Аларик, начиная озираться по сторонам, как будто он искал нечто важное и необходимое, а на самом деле просто нервничал. — Лилиан Сальваторе хочет получить покровительство одного небольшого, но мощного клана ведьмаков, а для этого необходима жертва.
— Жертвоприношение? — ошеломленно выдохнула я. — Откуда ты об этом знаешь?
— Я же говорю, ко мне часто приходит Деймон…
Оу, теперь все ясно, тот на меня злится, потому что я снова в центре внимания и разборок. Отлично, теперь я на саму себя злюсь.
— Увидимся позже, — пробормотала я и пошла к выходу.
— Спасибо, что не забыла обо мне, — бросил в спину Зальцман, но я лишь махнула рукой и покинула дом.
***
В склепе было холодно и неприятно из-за мрачного освещения.
Деймон впустил меня молча и так же в абсолютной тишине проводил сюда. Он оставил меня наедине с Еленой. Я нерешительно приблизилась к гробу, который Сальваторе предусмотрительно открыл. Тело Елены не менялось, и я невольно вздрогнула, внезапно вспомнив свой сон. Где и когда мне это снилось, я не знала, но картинка была до ужаса знакомой. Разве что в моем сновидении подруга лежала в гостиной, а сейчас она находилась в этом жутком месте.
Снова защемило в груди, когда я коснулась руки Елены, но более ничего не произошло, то есть я ждала какой-то внезапной вспышки или голоса в голове, однако все оставалось по-прежнему.
— Елена, — чувствуя себя сущей идиоткой, позвала я. — Елена, я пришла, это ведь ты просила меня? Мне тоскливо без тебя. Я все чаще вспоминаю то время, когда мы сидели в баре, весело болтали и обсуждали Мэтта. Помнишь, он тогда был официантом? Елена, — я смахнула скользнувшую по щеке слезу. — А ты помнишь, как надралась Кэролайн и бросилась петь в караоке? Это было так забавно, — тихо усмехнулась я, поглаживая подругу по холодной руке. — Елена, что ты видишь? Ты можешь показать мне? Скажи хотя бы, что тебе хорошо, и я обещаю перестать плакать по тебе. Я обещаю… милая…
— Ох, как трогательно, — раздался насмешливый женский голос за моей спиной.
Я выпрямилась, чувствуя, как сердце забилось с тройной скоростью, подкатывая к горлу, и обернулась.
— Лилиан, — кивнула я, обмерев.
Неужели Деймон заманил меня сюда намеренно?
— Боюсь, она тебя не слышит, а если и слышит, то не желает реагировать. Ну, или, скорее всего, не может этого сделать. Жаль, верно?
— Как ты узнала, где я?
— Проще простого. Лживое сообщение, отправленное Паркером, дало ясно понять, что он рядом с тобой. Сученыш, все никак не отвяжется от тебя. Говорит одно, делает другое. Он всегда такой: мешает всем и не дает покончить с неугодными людьми. В данном случае, это ты, Кэтлин, — Лилиан прошла немного вперед. — Нет-нет, над тобой не висит проклятие, и мир не держится на тебе, милое дитя, я лишь хочу принести жертву ради создания новой семьи. Они меня примут, понимаешь, — вдруг умоляюще посмотрела Лили, и ее голубые глаза заволокло слезами, а я ошеломленно заморгала, опасаясь попасть под внушение этой чокнутой женщины. — Если я дам им кровь, они примут меня в семью. Мне нужна семья, Кэтлин. Твоя жертва — это наказание Паркеру, моя месть за гибель моих близких. Я не могу простить ему это…
— Боже, да ты не в себе, — изумленно выдохнула я. — Все ради стайки еретиков? И для того, чтобы пострадал Паркер? Это рехнуться можно. Откуда столько ненависти, Лилиан? Я разве не помогла тебе выбраться из тюрьмы? — меня затрясло от волнения. — Бонни рассказала мне о том дне! Она сказала, что я ранила Кая. Теперь понимаешь, что ради тебя уже принесена жертва, и это я. Теперь Паркер, насколько я знаю, точит зуб на меня.
— Ты глупое и наивное дитя! — прорычала Лилиан. — Тебе рассказали то, что им выгодно, но не самое главное! Ты предала всех, и ты ничем не лучше меня! Я должна отвести тебя к своим друзьям, — с глазами истинного чокнутого убийцы она ринулась на меня.
Я дернулась в сторону и больно ударилась боком о гроб, но женщина тут же удержала меня на месте, ухватив за горло, от чего я почти повисла на ее руке. Лишь мгновение и за ее спиной мелькнули две тени: Деймон, который резко оторвал от меня Лилиан, и Стефан, всадивший своей матери в шею иглу шприца. Это явно была лошадиная доза транквилизатора, поскольку Лилиан в долю секунды отключилась и обмякла в руках сына.
— Я опоздал на огонек? — вырос в дверях Энзо и окинул взглядом сначала парней, затем меня, а уж потом посмотрел и на Лили. — Извини, но ты заигралась, — пробормотал Сент-Джон, а я все продолжала таращиться на бледное лицо женщины и не могла понять, что это было.
Нет, я все понимала, но она так меня напугала, что мне было немного дурно.
— Принести нашатырный спирт? — бросил Деймон в мою сторону, когда Стефан уволок Лилиан. — Или виски?
— Ты спятил? — развела я руками, на что хмыкнул Энзо и вышел из склепа. — Деймон, ты сделал меня приманкой для своей матери?
— Паршиво вышло, да? — шутливо подмигнул Сальваторе и потащил меня наверх. — Не дергайся ты, еще спасибо скажешь. Одной проблемой меньше. Теперь Бон-Бон может спокойно договориться с еретиком. Связь будет разорвана и всем станет хорошо, а я смогу спокойно насладиться бурбоном. В одиночестве. Достало нытье Аларика…
Когда мы пришли наверх, я отошла от Деймона, а он хохотнул и упал в кресло.
— Да что с тобой? — все еще не могла успокоиться я. — Ты мог опоздать и…
— Ну не опоздал же.
— Хорошо, а Бонни, Кэр, они знали о твоем плане?
— Нет. Только я и Стефан, — вампир замолчал, а потом цокнул и добавил. — Ладно, еще Энзо. Зачем знать остальным? — Сальваторе потянулся к графину с виски и плеснул немного в бокал. — Не понимаю, почему ты так взъелась на меня. Я одним махом решил все ваши проблемы.
А ведь и правда, что это я паникую? Но мне все же очень хотелось выяснить до конца, что меня связывало с еретиком.
— Деймон, — я прикрыла глаза, с удивлением отмечая внутреннее волнение. — Почему Лилиан назвала меня предательницей? Что я сделала?
Сальваторе несколько секунд смотрел на меня не мигая, а потом выдал с присущей ему прямолинейностью:
— Ты втюрилась в Паркера по уши, спала с ним и защищала его от Бонни и Лилиан. То есть ты рехнулась, спятила, помешалась…
— Хватит, — качнула я головой, прислушавшись к своим ощущениям. Но ничего не произошло. Я была потрясена услышанным, без сомнения, но картинки уничтожены, а это означало, что чувствовать что-либо по отношению к еретику, я больше не могла. — Хм, как странно. Я думала, узнав правду, мне станет плохо или стыдно, но мне совсем не стыдно.
Деймон поднялся и, проходя мимо меня, пробормотал, подавшись ко мне:
— Вот именно, ты тогда так и сказала Бон-Бон, а уж ей это совсем не понравилось. Ты не чувствовала своей вины перед подругами, кстати, одобряю.
Но я знала, что ничего он не одобряет. Это такой способ подбадривания у Сальваторе старшего. Иначе он не умеет. Вечно всем хамит, язвит направо-налево, а потом получается, что всех вдруг спасает. В этом весь Деймон Сальваторе.
***
Я гнала по шоссе, что проходило через лес, на огромной скорости, стремясь поскорее добраться до Портленда. Я не была уверена в том, как поступаю: правильно ли, а быть может, это самый глупый мой поступок? Однако мне нужно было встретиться с Паркером. Я узнала о доме, в котором он жил до того, как убил свою семью — об этом мне Бон тоже поведала, — из обыкновенной криминальной хроники за девяноста четвертый год.
Я очень надеялась, что эта поездка не станет последним, что я сделаю.
Страха перед Каем я не чувствовала, однако следовало помнить, какой он, но кроме этого, мне было важно достучаться до него и уговорить вернуть мне воспоминания. Я точно не знала и не понимала, почему это так много значит для меня, но, уезжая из Мистик-Фоллс, я никому ничего не сказала.
Припарковавшись на лужайке у одиноко стоящего дома, я застыла, стиснув пальцами руль и думая, а как вообще разговаривать с социопатом и психом? Опять сердце отозвалось гулким боем в груди, так, что мне пришлось хорошенько отдышаться и взять себя в руки. Я жутко занервничала и разволновалась. Почему приближаясь к еретику, я реагирую на него будто юная девица? Допустим, я любила его, но неужто все было настолько… страшно?
Неожиданный стук по стеклу слева от меня заставил вскрикнуть и в ужасе уставиться в серо-голубые лучистые глаза.
— Привет, долго собираешься тут сидеть? — улыбнулся Кай, немного щурясь в лучах заходящего солнца, а розовато-красный свет падал на его лицо, подчеркивая приятные черты. — Не удивляйся, я слышал твое сердцебиение. Вот это уже больше похоже на ту Кэтти.
Цокнув я толкнула дверцу машины, тем самым вынуждая Паркера отойти в сторону, и встала напротив него, говоря:
— Ты ведь уже догадался, зачем я приехала?
— Нет, просвети, — Кай произнес это так, как если бы вообще видел меня насквозь, то есть по сути его ответ означал полную осведомленность о моих терзаниях и сомнениях.
— Ладно, — кивнула я и захлопнула дверцу машины. — Отличное место, — проговорила я с неуверенной улыбкой, оттягивая беседу и боясь ее начинать.
Паркер промолчал, наблюдая за мной и за тем, как я мнусь перед ним, сжимая пальцами тонкую кофточку, и без того растянутую.
Я кусала губы, скользя взглядом по коттеджу и не решалась посмотреть еретику в глаза, а еще я чувствовала внутри себя тоску и одиночество, и они пожирали меня, потому что я хотела задержаться тут и вообще никогда не уезжать. Это так пугало меня, что я начала шумно выдыхать, а Паркер сказал:
— Опять ты это делаешь.
— Что? — не поняла я, все же посмотрев на еретика.
— Жрешь себя. Ничего не поменялось, Кэт. Говори, что хотела, и уезжай, — достаточно грубо выпалил Паркер, так быстро сменивший милое выражение лица на суровое.
— Кай, верни мне память. Я не хочу ходить с белым пятном в голове.
— Охо-хо, да ты вообще отчаянная! — обалдев покачал головой Паркер.
— Я серьезно…
— Слушай, — вдруг озлобленно прошипел еретик, ткнув мне пальцем в грудь. — Ты меня достала! Вначале ныла, чтобы я оставил тебя, жертвовала собой ради подруг и снова ныла. Теперь хочешь разрушить стену и снова таскаться за мной?