— Хорошо… Кай… я скажу…
Еретик вернулся, остановился у кровати и спросил с улыбкой:
— Так что же ты прячешь, Кэтлин? Что ты нашла в доме Сальваторе?
Сглотнула и облизнула сухие губы.
— Асцендент. Он под ванной…
Кай вздохнул, присев рядом, и поглядел притворно-сочувственно.
— Я знаю, Кэтти. Я уже знаю об этом, — и показал мне ту самую кофту, которой был обмотан магический предмет. — Видишь, как легко говорить правду? Всего-то и нужно — решиться.
И как ни в чем не бывало пошел обратно к двери, а я снова захрипела:
— Кай… помоги…
— Что, прости? — остановился.
— Помоги мне, пожалуйста.
Паркер обошел кровать с другой стороны и, склонившись надо мной, оторвал прилипшую к ране повязку, и вновь я заорала во все горло от неосторожного обращения. Это было ужасающе больно, а мой крик добавлял еще больше.
— М-да, — цокнул психопат-Малакай. — Паршиво выглядит, — он выпрямился, а я покосилась на него из-за плеча. — Нет, я конечно мог бы помочь, но ты не выполнила условие сделки.
— Ка… какое еще условие, черт тебя возьми, Паркер…
— Какое? Ты не рассказала мне о том, что на самом деле думаешь.
— А ты как считаешь? Что я могу думать? Восхищаться тобой и тем, что ты натворил?
— Только я?
— Да… — запнулась. — Нет… что ты хочешь услышать? Что я сожалею? Да, боже, да, мне ужасно жаль, что я так поступила с тобой. Я не должна была…
— Вот именно, Кэтлин, не должна, но сделала. Хотя стояла перед выбором. Теперь понимаешь, насколько ты чудовищна изнутри? Ты словно мой близнец, отразила все мои поступки. Я выбрал тебя…
Зуб на зуб не попадал, я уже не очень улавливала суть разговора, но все-таки спросила:
— Выбрал для чего?
— А вот об этом позже.
Через мгновение к моему рту прижалось теплое запястье, и тягучая солоноватая жидкость наполнила рот. Чувствуя подкатывающую тошноту, я сглотнула и отодвинулась, сразу уловив пришедшее облегчение. Раны затягивались.
— Кстати, твой брат уже не здесь, — выходя, произнес Паркер. — Он дома.
Господи, насколько странный этот психопат. Сначала делает немыслимо больно, а потом вдруг спасает. Это что, игра такая? Или как назвать подобное?
Хотя меня и затопило чувство благодарности, но все равно оставалась боль в груди, потому что я осознавала — родители получили сына обратно, а дочь потеряли.
Это отдавалось во мне страхом, что второго кошмара с пропажей ребенка они не вынесут, и тогда я решилась на унизительный поступок.
Приняв душ и приведя себя в порядок, я с удовлетворением осмотрела руку и спину, на которых не обнаружилось даже рубцов, нашла в шкафу какое-то немыслимое цветастое летнее платье, напялила его на себя, расчесала волосы, собрала их в косу и вышла из спальни.
Кай был у себя. Я собралась постучать, но он отозвался раньше, чем я это сделала. Тихо вошла и тут же наткнулась на внимательный взгляд, развалившегося на кровати Паркера. Немного смутившись, отвела глаза в сторону, и поинтересовалась:
— Когда ты еще собираешься покинуть ловушку?
Еретик выгнул бровь.
— Ох, детка, я уже надоел тебе? — спросил он, быстро вскочив, и подошел ко мне.
Конечно я вздрогнула, но с места не сдвинулась, чтобы Кай не заметил моего страха. Хотя грохот сердца выдавал меня с головой.
— Что такое, Кэтлин? — прищурился Паркер.
— М-м-м… я… в общем… — я не выдержала и отошла от него, воскликнув. — Не приближайся так, это…
— Что?
— Это раздражает, — смело закончила я и перевела взгляд на еретика. — Я могу спросить?
Паркер, усмехнувшись, закатил глаза и, снова упав на кровать и подложив руки под голову, небрежно выдал:
— Валяй.
— Мой брат дома, это правда?
— Абсолютная.
— Тогда, — я принялась рьяно кусать нижнюю губу. — Тогда ты не мог бы помочь… мне?
Замолчав и не решаясь взглянуть на Паркера, я ждала, когда он нарушит тишину, и он сказал, не скрывая насмешки в голосе:
— Постой-постой, повтори-ка. Я не ослышался? Ты просишь моей помощи? Ты? Моей?
— Ох, так сложно просто ответить? — шлепнула я себя ладонями по бедрам и добавила. — Знаешь, забудь, неважно. Я не сомневалась, что ты совершенно ненормальный и говорить с тобой бесполезно.
— Воу-воу, полегче, детка, — Паркер материализовался передо мной. — Не паникуй, давай по порядку. Мне же интересно. Вдруг ты станешь послушной девочкой, и я размякну рядом с тобой? Тогда сможешь воспользоваться моим бесхребетным состоянием. А пока, рассказывай.
Я еще немного потопталась на месте и распрямила плечи, вскидывая глаза. Мой рост не способствовал геройству, хотя я доходила Каю до подбородка. Однако он был крупнее меня. То есть сам по себе еретик не выглядел «качком», но тело его было подтянутым и крепким, а вот моя мелкокостная фигурка значительно терялась на фоне Кая. То есть по сути он мог подхватить меня и переломить пополам. Ничего не стоило это сделать.
— Да, я хочу, чтобы ты помог мне, — повторила я уверенно. — Просто сотри память… — стало так больно от этих слов, что я запнулась. — Сотри моим родным память обо мне. Временно, пока я не вернусь.
— Пока ты не вернешься? — и снова эта мерзлота в синей глубине его глаз. — Ты уверена в своих словах? И подумай сама, каково будет твоим родителям, когда у них кто-то спросит о тебе? Что тогда, Кэтти?
— Я прошу, Кай… — прошептала, и мои губы задрожали, а еретик вновь закатил глаза, отворачиваясь.
— Ты достала меня своими слезами. Хватит уже. Надоедаешь только. Иди к себе. Разговор окончен.
— Как окончен? — я захлопала ресницами и поспешно утерла слезы. — И не плачу я вовсе, — шагнула к нему. — Кай…
Он резко обернулся, разводя руками.
— Почему я должен тебе помогать? — выпалил еретик с презрением. — Разве ты помогала мне? Прекрати, Кэтлин, избавь меня от своих истерик. Уходи немедленно, — и когда я не шелохнулась, прикрикнул. — Уйди!
Я вздрогнула и отошла назад, а Паркер самодовольно хмыкнул, окинул меня взглядом и беззаботно бросил:
— Миленькое платье. Хорошо выглядишь.
Я выскочила за дверь с пылающими от злости и обиды щеками.
«А чего ты ожидала, дурочка? — ругала я себя мысленно. — Нашла к кому за помощью обращаться… Но ведь больше и не к кому».
Нервно расхаживая по комнате, я не знала, как поступить и чего ждать от Паркера дальше.
Потому снова погрузилась в воспоминания. Это выходило невольно, будто теперь, когда у меня было предостаточно времени, сознание решило вылить на меня все эмоции, связанные с прошлым. Я вновь олицетворяла собой застывшую посреди комнаты статую, до которой нельзя достучаться.
Мы с Каем были больше, чем знакомые. После того случая, когда…
— Кэтлин, — неожиданно раздался голос еретика за моей спиной. Я, вздрогнув, повернулась к нему. Он был серьезен. — Помнишь, что сказала Бонни там, на парковке? — Паркер, оказывается, думал о том же, о чем и я. — Повтори, что она сказала.
Непонимающе моргая, я пробормотала:
— Бон не понравилось то, как я к тебе отнеслась, и она назвала твою шутку глупой и мальчишеской.
Паркер кивнул.
— Верно. А что ей ответила ты?
— Кай, зачем все это?
— Что ты сказала ведьме-Беннет? — настойчиво и упрямо.
Я нахмурилась, краснея от всплывших воспоминаний.
— Ну что ты, дорогая, не смущайся, — съехидничал Малакай. — Говори.
— Я… мне кажется, я огрызнулась и сказала, что ты хороший парень, и что у меня с тобой крепкая дружба.
Я затихла, опустив глаза и глядя в пол. Паркер цокнул от досады и проговорил:
— Да, грустная история. Ты сама заявила права на мою дружбу и сама же от нее отказалась. Очень паршиво с твоей стороны. Ну да ладно, Кэтти, отдыхай.
И опять я осталась одна, униженная и подавленная из-за слов еретика. Опять он надавил на больное.
Но больше всего меня стало пугать не то обстоятельство, при котором я осталась с Паркером здесь, а, скорее, наше общее прошлое. Ведь там мы объединились. Там мы были веселыми, беззаботными и честными. И это давило на меня. В груди начинало сгущаться нечто темное, такое, что снова связывало нас, такое, что я себе позволить не могла. Ведь это одновременное желание убить еретика и отдать себя ему полностью разрывало и пугало. Я была правильной, а Кай совсем… неправильным. И мне нельзя с ним. Мне совершенно точно нельзя проникаться к нему сочувствием и симпатией. Но разве такое возможно, когда он вдруг отпускает моего брата, когда спасает меня от собственноручно нанесенного ранения, показывает, насколько больно ему из-за моего поступка? Я не могу закрыть на это глаза, мое тело само собой откликается на присутствие Кая. Я невольно отмечаю его обаятельную улыбку и ясные глаза. Вероятно, все это лишь последствия нашего совместного пребывания в одном доме. Но я уже уверена, отпусти меня Малакай, я захочу вернуться снова.
И, боже, как это пугает меня…
Я улеглась в постель, но конечно сон не шел. Нервно ворочаясь с боку на бок, я пыталась все же заставить себя хотя бы закрыть глаза, но стоило только это сделать, как тут же возникал образ вампира-Кая с черными очами, и я, грозно сопя, садилась. А потом вдруг вспомнила про нож, спрятанный под матрацем и задумчиво уставилась на дверь.
Смогу ли я решиться на это? Смогу ли убить Кая? Но в чем смысл, если меня все равно не найдут? Никто ведь не ищет. Наверное. Скорее всего, так и есть.
Я откинула одеяло, свесила ноги с кровати и решила: мне стоит хотя бы попытаться, а там — будь что будет…
Лезвие ножа сверкнуло в бледном лунном свете, когда я тихо вынула холодное оружие из-под матраца. Меня ждало самое страшное и самое опасное предприятие — убить вампира.
Комментарий к Глава вторая
http://38.media.tumblr.com/467d6740fc7357e76db6ac8daf75c877/tumblr_nlm673JNy51sq302mo4_250.gif
https://66.media.tumblr.com/f7057ffc22032902687d66d6d0d9ab76/tumblr_nxw7jp2gbF1ulbitho1_250.gif
https://fanparty.ru/fanclubs/kai-parker/gallery/3587792_kai_parker_pic.gif
https://fanparty.ru/fanclubs/kai-parker/gallery/3510642_kai_parker_pic.gif
http://akgif0.ask.fm/animated_gifs/008/311/448/832/animated/Nurr.gif
http://data.whicdn.com/images/168830335/superthumb.jpg
========== Глава третья ==========
Душа монстра гораздо темнее привычной темноты…
Я тихо прокрадывалась к спальне еретика, уже прекрасно осознавая, что ничего у меня не выйдет. Но развернуться и уйти я себе не позволила. Приоткрыла дверь, на ходу придумывая, что скажу в случае бодрствования Паркера, но, оказавшись в комнате, встала как вкопанная. Кая не было. Едва ли не рухнув на пол от страха, что меня вот-вот обнаружат, я попятилась, прикрыла дверь и, все так же держа нож перед собой, повернулась, собираясь убежать. Но ахнула от неожиданности и уставилась на лезвие, которое вонзилось еретику прямо в грудь. Подняв на него ошеломленный взгляд, встретилась с чернотой вампирских глаз и хотела было отдернуть руку, но Паркер перехватил мои пальцы, накрыл своей ладонью и крепко стиснул рукоять ножа, тем самым удерживая меня на месте.
- Кай… - голос сел от жуткого волнения, и я принялась нервно сглатывать, потому что если бы этого не делала, начала кричать. – Отпусти…
Еретик словно не слышал меня и, не сводя глаз с моего лица, медленно погружал лезвие в свое тело.
Я дернулась, потому что измазала руку его кровью.
- Кай! – все же закричала. – Кай! Ты что?
- Ты ведь за этим пришла? – прорычал вампир, страшно оскалившись, так, что я онемела и теперь лишь беспомощно открывала и закрывала рот.
- Мне больно! – мои колени подогнулись, и я повисла в мертвой хватке еретика. – Кай, пальцы… мне больно, боже!
Еще немного, и я точно лишусь правой кисти. Казалось, кости затрещат от той силы, с какой Паркер сжимал мою руку.
- Прости меня, - зарыдала я искренне и с трудом выпрямилась, осмелилась даже посмотреть ему прямо в глаза. – Прости меня, прошу. Мне так жаль… Кай… - ни один мускул не дрогнул на испещренном черными венами лице. – Кай, я не хочу тебя убивать. Клянусь, это последнее, чего мне хочется…
Еретик моргнул, в один миг вернув себе облик человека, и резко убрал свою руку. Затем, зашипев, выдернул нож. Я отошла в сторону, потирая припухшую кисть, а Кай вдруг встал напротив, уперся руками в стену по обе стороны от меня, и сказал:
- Я верю тебе, - а лицо непроницаемо. – Только не понимаю, за что такая честь, почему ты вдруг прониклась ко мне сочувствием?
Я против собственной воли скользнула взором по его губам, которые были слишком близко, и едва не завыла от того, насколько сильно захотелось коснуться еретика. Будто это магия. Будто его чертовы уловки.
Невыносимо, совершенно невозможно справляться с собой, когда он постоянно нарушает границы моего пространства. Кай все время проникает в мысли, делая это настолько умело, изощренно и больно, что, боже, не требовалось даже интимной близости, чтобы понять, насколько сильна эта связь. Он читал это в моих глазах. Клянусь, он видел меня насквозь, и то, как затуманились серо-голубые омуты Паркера, у меня внутри все оборвалось. Я даже вонзила ногти в собственную и без того пострадавшую руку, только бы не чувствовать притяжения. Мне не может нравиться убийца, психопат. Он совсем не нравится мне.
«Прошу, только не наклоняйся, - прокричала я мысленно. – Пожалуйста, Кай, не ломай эту стену. Отойди».
В лицо пахнуло каким-то прямо утонченным ароматом еретика, а глаза, ставшие вдруг густо-синими, уперлись жадным взглядом в мои губы. Снова в глаза и опять на губы. Часто вздымавшейся грудью я ощутила тепло тела Кая. Он был опасно близок, смертельно-опасно. Настолько, что я боялась моргнуть. А когда дыхание Паркера обожгло мою щеку, я почти сорвалась, сама не понимая, чего хочу больше: сбежать или притянуть к себе. Уничтожив свой немыслимый внутренний порыв, я выдохнула, и тут же этот шумный звук был перехвачен горячими губами Кая, вдруг прижавшимися к моим. Он замер на миг, будто позволяя мне смириться и расслабиться, а затем его язык скользнул внутрь, делая поцелуй, такой невесомый вначале, более глубоким, страстным и расставляющим приоритеты. Да, именно так, Паркер не мог быть сдержанным и воспитанным, он был диковатым, порой звереющим из-за монстра, таящегося в груди, и каким-то юным, что ли. То есть умелые движения Кая не давали повода сомневаться в его мужественности, но это был мальчишка, только с чудовищным прошлым.
И прижимая меня к стене, еретик разжигал опасный огонь, который мог сравнять нас с землей, ведь в подобных отношениях нет ничего светлого…
Я так цеплялась за плечи Паркера, что тот перехватил мои запястья и, поцеловав в губы еще раз, отрывисто и быстро, отошел назад.
- Вполне сносно, - отшутился Кай, но по его глазам можно было понять, что ему понравилось.
Зато я чувствовала себя ужасно. Краснела и отворачивалась. Пугало то, как Паркер смотрел на меня. Он не должен был видеть меня такой.
- Это ничего не значит, - огрызнулась я, откинув волосы назад. – Не ухмыляйся.
Паркер закусил нижнюю губу, склонив голову набок, и произнес:
- Я могу доказать, что ты думаешь обратное.
Прежде чем до меня дошло, чего хочет Паркер, тот обхватил мое лицо ладонями и, не мигая глядя в глаза, проговорил:
- Сейчас ты признаешься в своем отношении ко мне, - отодвинулся. – Ну же, милая, скажи все как есть.
Мой язык перестал меня слушаться, а сознание заволокло дымкой, и я начала выкладывать как на духу:
- Ты нравишься мне, Кай. Я боюсь этого, но сопротивляться уже не могу, - еретик деловито кивнул, скрестив руки на груди. – Меня так тянет к тебе, что самой страшно. Ты привлекаешь меня. Я вижу в этом нечто темное и ужасно плохое. Ведь мне никогда не нравились такие, как ты.
- Ты догадываешься, почему я тебя поцеловал?
- Да. Потому что я этого хотела. Ты понял и…
- Достаточно, Кэтлин, - снова приблизился еретик. – Можешь приходить в себя, но ничего из сказанного ты не забудешь.
Я заморгала и, осознав, чего тут наговорила, зажала рот рукой, испуганно уставившись на Паркера. А тот пожал плечами, выдав:
- Да, детка, жизнь - она такая. Ты постоянно выбираешь не тех.
***
Дело было в том, что еретик выглядел невозмутимым, а я, напротив, дергалась в его присутствии и боялась саму себя. Ужасное чувство. Потому пришла к выводу, что лучше отсижусь в комнате.
Солнце светило так же ярко, как и в предыдущие дни. Вообще, здесь каждое новое утро было похоже одно на другое. Только когда Паркеру хотелось повеселиться, он нагонял темных туч. Но сегодня он позволил небу быть обычным, ярким, красивым, но обычным. Ни единого облачка и невыносимое одиночество вокруг.
Я уже трижды приняла душ, поскольку меня прошибал холодный пот, и платье неприятно липло к спине. В итоге я переоделась в свободную рубашку из светлой и легкой ткани, тонкие шорты из трикотажа, как спортивные, и взобралась на кровать, собираясь немного поспать. Еретик хорошо снабдил меня одеждой, и главное, что все подходило…