— Детка, помоги провести своему профессору достойный анализ твоих способностей! — хрипло усмехнулся Люциус.
Фу, Малфой. И почему ты становишься такой скотиной, когда выпьешь? Вот обязательно упоминать, что я ее бывший профессор?! Ты вот вообще отец ее сокурсника. Еще старше меня, между прочим…
Гермиона, не вставая с колен, на четвереньках подползла к моим ногам. Ладони скользнули вверх по штанинам, но не принялись сразу за пряжку ремня. Ее руки поднялись выше, и все ее тело скользнуло вслед за этими нежными проводниками. Она осыпала поцелуями мою шею, я же откинул голову назад, давая ей лучший обзор, а мои ладони погладили ее худенькие плечи, скользнули к по-прежнему скрытой корсетом груди. Я провел пальцами по ложбинке, ощущая упругость и сказочный объем. В штанах сладко заныло. Грейнджер уже расстегнула и сюртук, и рубашку, гладила, целовала мой живот…
Я поднял глаза, вспомнив о нашем наблюдателе: Люциус стоял около столика, потягивая второй стакан виски, и жадно пожирал нас своим похотливым взглядом.
Я тут же посмотрел на девушку, которая вовсю занялась моими брюками. Сегодня она даже не удосужилась их стянуть, а просто, как есть, высвободила мой жаждущий ласки орган из пут ткани. Ее ладошка была прохладной по сравнению с жаром моего пульсирующего в предвкушении члена. Она склонила голову низко и, слегка облизнув губы, приникла поцелуем к моей плоти. Еще и еще, легкими прикосновениями она двигалась снизу вверх. У головки девушка присоединила свой бойкий язычок. Восхитительно. Я прикрыл глаза и запустил пальцы в ее шевелюру, слегка массируя ритмично двигающуюся макушку. И время от времени протяжно выдыхал.
— Ох, Северус, и как ты можешь сдерживаться? Я вот с этими шлюхами совсем голову теряю!
Голос Малфоя опять напомнил, что мы тут не одни.
Черт. Из-под полуопущенных век я видел, как блондин ставит недопитый стакан и направляется к нам. Он провел раскрытой ладонью по спине Грейнджер, шлепнул по полуобнаженным ягодицам. Девушка тут же одной ладонью накрыла его руку и тихонько сжала, погладила, как бы намекая, что он все делает правильно. Про меня она тоже не забывала, лаская ртом и поглаживая по животу второй ручкой, слегка царапая острыми коготками мою кожу, вызывая новые волны возбуждения.
Люциус пристроился сзади, шире расставляя коленки девушки, потянул трусики в сторону, раскрывая ее естество для себя. Нажал на поясницу, требуя, чтобы девушка прогнулась еще больше… Сейчас возьмет…
От мощного толчка Грейнджер даже подалась вперед, еще глубже принимая меня в свой рот. Я заметил, как сжалась ее ладошка на крае сюртука. Мгновение — и она опять расслабленно ласкала меня.
Видно, ей все-таки было больно. От этого знания неприятно засосало под ложечкой.
А Малфой вовсю работал бедрами, громко соприкасаясь с ее ножками.
— Ох, Грейнджер, какая ты узкая! Будто и не работаешь шлюхой в борделе!
Люциус крепко сжал ее плечи. Полегче, синяки останутся…
Я заметил, как ручка Грейнджер скользнула между ее ножек, а Малфой еще громче прохрипел:
— Ох, да, детка! Поласкай меня! Да, так! Какая ты опытная шлюшка! И про второго клиента не забывай!
И почему его слова отдаются в моем сердце непонятной тоской и болью, а Грейнджер вообще никак не реагирует? Разве только ласки ее стали настойчивее. Про меня она и не забывала, все так же ритмично отсасывая и лаская.
А Люциус не унимался:
— Что-то я не слышу твоих стонов, Грейнджер. Стони! Радуйся, что тебя снимает чистокровная элита, а не всякий грязнокровный сброд вроде тебя.
Твою мать, Малфой… ну ты и придурок! Что за чушь ты несешь? Во-первых, я, вообще-то, полукровка, а во вторых… ах, Грейнджер, как сладко ты сейчас надавила язычком… ммм… так вот… Малфой, я тебе как-нибудь в рот засуну кляп и попрошу со мной поговорить по душам!
Но Гермиона послушно замычала. Почему-то от осознания ее покорности мне стало совсем не по себе.
Комнату наполняли пошлые звуки: шлепки тела об тело, гортанные стоны одного мужчины, тихие постанывания женщины, чмокающие звуки, и все это дополнялось моими громкими вздохами и постанываниями сквозь сжатые зубы.
Я готов был кончить, но не хотел опередить Малфоя. Нужно было отвлечься…
Я отстранил от себя Грейнджер.
— Думаю, Северус захотел более полноценного участия в нашей вечеринке, — заметил блондин, выходя из податливого тела.
А я, вдруг повинуясь неясному порыву, схватил девушку и, усадив лицом к себе на колени, впился жадным поцелуем в ее влажные, блестящие в свете камина губы. И было не важно, что она минуту назад ими ласкала и меня, и его. Она спокойно дала проникнуть в глубину, я водил языком по ее небу, зубам, сладостно боролся с ее язычком. Гермиона обвила меня своими руками, а пальчиками запуталась в мои волосы.
Не знаю, сколько мы целовались. Мне было невероятно хорошо. Я опомнился, только когда девушка сжала в кулачке мой член и направила в себя. Мой тихий стон в девичий ротик, и ее едва слышный выдох…
Я открыл глаза и посмотрел на ее личико… Какая же она красивая. И такая доступная.
Люциус уже пристраивался сзади, надавливая на нее. Я же крепче прижал девушку к себе, зарываясь носом в ее локонах, спутавшихся на нежной шейке.
Гермиона резко выдохнула. Я тут же поднял глаза: на секунду личико исказилось гримасой боли, а потом тут же расслабилось. Малфой был тоже внутри. Да… выдержки Грейнджер не занимать. Может, она не такая бесстыжая, какой хотела казаться?
Люциус задавал темп, а я почти сразу подстроился под эти движения. Он хрипло стонал, я шумно дышал и постанывал сквозь стиснутые зубы, а девушка тихонько поскуливала в такт нашим движениям.
— Громче, Грейнджер, я хочу, чтобы ты орала под нами!
Люциус, да уймись ты наконец!
Гермиона обвивала мою шею своими нежными руками, а я, прикрыв глаза, полностью отдался восхитительным, бесстыдным ощущениям. Так было легче не замечать некоторые несоответствия…
Шуршание ткани заставило приоткрыть глаза: Люциус стягивал вниз корсет, высвобождая грудь девушки из оков ткани, его ладони тут же сжали эти восхитительные окружности, а пальцы крутанули бусинки сосков — Грейнджер вцепилась мне в плечи своими пальцами… Не задумываясь, что делаю, накрыл губами ее сосок, втянул твердый бугорок в рот, облизал. Кажется, девушке эти действия понравились, потому что она тихонько простонала, запутываясь пальцами в моих волосах, притягивая ближе к себе.
— Какая чувственная девочка, — голос Люциуса опять нарушил всю идиллию.
Все. Больше никакого секса с посторонним человеком. Грейнджер должна принадлежать только мне в эти минуты соития. И когда только появились эти собственнические замашки?
Движения, трение тел друг о друга продолжались. Уже находясь в доле секунды от разрядки, мне послышался всхлип. Я посмотрел на девушку: голова запрокинута, а из наружных уголков глаз стекали слезинки…
Я не успел почувствовать себя мразью, потому что тут же со стоном кончил. В голове все заполыхало яркими красками, и мне было уже не до самокопания.
Малфой, казалось, только этого и ждал. Два рваных толчка — и уже разряжаясь, он схватил Грейнджер за волосы на затылке, заставляя повернуть к нему голову, и впился губами в ее рот. Он шумно дышал и постанывал ей в губы.
От моего экстаза остались одни болезненно-приятные осколки.
Девушка, запрокинув одну руку, гладила Люциуса ладошкой по щеке, как бы призывая углубить поцелуй. Но про меня Гермиона тоже не забывала: вторая ладонь порхала по моим плечам, шее, пальчики очерчивали контур губ, носа, играли с прядями моих спутанных, влажных волос.
Люциус отстранился первым и тут же отошел к столику с выпивкой.
А я, стремясь достигнуть того единения, которое было утрачено, притянул к себе девушку и поцеловал. Почувствовал, как она вздрогнула, но послушно впустила мой язык в свой рот, с готовностью отвечая на поцелуй.
Но я понимал: девушка устала. Удовлетворить одновременно двух мужчин не самое легкое занятие. Не желая больше мучить, я разорвал поцелуй и пересадил ее с себя на диван. Девушка оперлась спиной о подлокотник, подтянув колени к груди, а голову прижала к спинке. Она казалась такой уязвленной. С трудом заставив себя отвернуться, я принялся за пуговки на рубашке.
Люциус оделся первым. Вытащив щедрые чаевые, он опять подошел к Грейнджер, склонился, обхватывая за подбородок аристократическими пальцами.
— А ты ничего, грязнокровочка, знаешь толк в сексе. В следующий раз я загляну к тебе с Драко. Думаю, ему будут весьма любопытны твои успехи!
Издевается, сволочь.
Я, конечно, не знал, да и не очень стремился, как Гермиона оказалась в борделе, почему такая ласковая и покорная, но у любой, даже самой продажной женщины есть капля гордости и самолюбия.
— С нетерпением буду вас ждать, — ответила Грейнджер, погладив мужчину по щеке. Он легко дотронулся поцелуем до ее губ и, оставив монеты у ног, вышел за дверь.
Я молча разглядывал девушку.
Гермиона вдруг распахнула глаза и уставилась на меня. В ее глазах отразилось такое отчаяние, что я опешил. Но она тут же закрыла глаза, а когда опять посмотрела на меня, уже улыбалась непринужденно и ласково.
— Вы еще не ушли, мистер Снейп?
Риторический вопрос.
Мне вдруг столько захотелось у нее спросить, но я молча положил деньги на стол. И ушел.
Всю оставшуюся ночь я гнал от себя последний образ девушки: она как будто молила о спасении, о помощи, о понимании.
Что же на самом деле произошло с Гермионой Грейнджер?
Все. Я не хочу этого знать! Не хочу! Я не буду специально искать информацию! Не за чем… Для меня она просто сладкая девчонка, с которой можно так приятно провести ночь.
Но что-то в груди тихонько кололо, будто опровергая мои мысли и убеждения. Я заставил себя этого не замечать. Хотя все равно в голове нет-нет, да всплывал образ плачущей девушки…
Стараясь заглушить нарастающее беспокойство, я приказал себе думать о чем-то более приятном… Например, о том, когда в следующий раз туда наведаюсь…
========== Глава 4. - Третья ночь. ==========
Прошло почти два месяца прежде, чем я трансгрессировал в ухоженную гостиную публичного дома мадам Харрис. Хозяйка тут же вышла навстречу гостю, то есть мне.
— Мистер Снейп, давненько вы к нам не заглядывали, — приветливо улыбнулась женщина.
— Дела не отпускали, — холодно обронил я.
И это была правда: несмотря на победу, заданий от Темного Лорда не убавилось.
— Какие у вас сегодня пожелания и предпочтения? — завела излюбленную шарманку сутенерша.
И она еще спрашивает? Неужели не понятно, что теперь я прихожу сюда ради одного предпочтения — Грейнджер. Видно, в моих глазах блеснул нехороший огонек, потому что женщина даже отступила на шаг от холодного меня.
— Сожалею, мистер Снейп, но сегодня Гермиона не может вас принять.
— Почему? — мой тон стал еще холоднее.
В груди внезапно сжалось: а вдруг с девчонкой что-то случилось?
— Она занята сегодня, — спокойно, как что-то само собой разумеющееся, ответила мадам Харрис.
Я даже зубами скрипнул от злости и разочарования. Хотя, это действительно нормально. Грейнджер же проститутка, а не верная, преданная жена, терпеливо ждущая около окна мужа и бросающаяся на шею с распростертыми объятиями, стоило тому переступить порог.
— Вечер только начался… Я могу вернуться позже.
— Простите, сэр, но это невозможно. Она будет занята всю ночь, — беспрекословно вступилась за подопечную женщина.
Я не хотел представлять, не хотел думать о Грейнджер, зажатой среди мужских тел, но мое буйное воображение тут же разгулялось.
— Думаю, стоит подыскать замену, — выдавил я из себя.
— Конечно, мистер Снейп!
**
Я вошел в незнакомую комнату.
Здесь удушающе пахло лавандой. Терпеть не могу лаванду. Не успел осмотреться, а чьи-то руки уже расстегивали мой сюртук, рубашку, уверенно взялись за брюки… и утащили на кровать.
Ухоженная брюнеточка, как заведенная, скакала на мне и так громко, фальшиво стонала, что меня обуревало раздражение, а не страсть и возбуждение. Ни тебе ласк, ни тебе томных вздохов… Все не то.
Удовлетворения я так и не почувствовал, но чаевые девчонке оставил неплохие. Она же не виновата, что и в подметки не годилась Гермионе Грейнджер.
**
Оказавшись в своем доме, я тут же отправился к мини-бару. Надираться до беспамятства — удел слабаков, но сегодня мой организм этого требовал.
Кое-как добравшись до спальни, я рухнул на кровать прямо в одежде.
Плевать. Как хочу, так и засыпаю. Это была последняя осознанная мысль. А дальше кромешная тьма.
Мне давно не снились кошмарные сны. С тех пор, как я достиг непревзойденного мастерства в искусстве окклюменции, я научился убирать из своего подсознания все плохое.
Но сегодня что-то пошло не так.
Я метался по покрывалу и слышал жуткий женский крик. И почему-то я был уверен, что кричала Грейнджер. На грани сна и реальности тьма рассеялась, и я увидел испуганное лицо Грейнджер. В ее карих глазах было то же самое отчаяние, которое я заметил в прошлую встречу. Они манили, они умоляли. О чем? О помощи? Или…?
Я резко проснулся. В комнате стоял полумрак: вот-вот в окно проберется первый луч восходящего солнца. Просыпаться на рассвете — гиблое дело. Откинувшись на подушку, устало потер глаза. Приснится же…
Вот чертова Грейнджер!
То мне снились всякие непристойности с ее участием, то теперь уже вообще изматывающий сон, который опять всколыхнул в душе нечто, очень похожее на жалость и сострадание.
Чертова Грейнджер!
**
Весь день я уверял себя, что сегодня мне не нужна будет женщина. Аудиенция у Темного Лорда, новое задание — круговорот моих обычных серых будней.
И все же… не удержался.
В конце концов, я мужчина и, нужно добавить, неудовлетворенный прошлой ночью мужчина.
Так что, поздним вечером я опять оказался в борделе мисс Харрис. Хозяйка встретила меня радушно, но я видел, что она очень взволнована, даже испугана. Глаза бегали, а на губах играла фальшивая улыбочка. Что-то не так.
— Мистер Снейп, счастлива видеть вас в нашем заведении. Могу я предложить вам выпить?
Я кивнул.
— Я бы предпочел сегодня огневиски.
В воздухе тут же появились стакан и бутылка лучшего напитка. Мисс Харрис не спеша наливала отдающую золотом жидкость. А мне начало казаться, что она тянет время… Напиток оказался приятным, в меру обжигающим. То, что нужно. Хозяйка молчала.
— Надеюсь, сегодня Гермиона не так занята? — спокойно озвучил я интересующий меня вопрос.
Мисс Харрис вздрогнула и тяжело вздохнула:
— Сэр… — я видел, как тяжело даются ей слова. И чего женщина так нервничает? Неужели за мной ходит такая страшная слава, что она боится меня разозлить. — Гермиона и сегодня не сможет вас принять.
Я с грохотом поставил стакан на столик. Спокойно, поджав губы, посмотрел на хозяйку.
— И почему же? Опять ее сняла толпа зевак на всю ночь? Или мне нужно занимать очередь за месяц?
Я злился. Злился на то, что не могу получить желаемое. Оно просто ускользало из моих рук. И это раздражало до чертиков.
— Нет, она не занята. И мы всегда рады видеть вас. Но сегодня… девушка себя неважно чувствует, — выдавила мисс Харрис.
— Хм… — задумчиво начал я. Прости, дорогая, но, кажется, придется тебя припугнуть.- Если память мне не изменяет, когда Лорд одобрил ваше заведение, то в документации были пункты, по которым вы утверждали, что все содержанки будут обеспечены хорошей медицинской помощью. Так вы пытались вывести себя в разряд элиты, намекая, что девочки будут чисты от любой заразы. Думаю, пора нагрянуть к вам не с дружеским визитом, а с проверочным рейдом.
Я говорил спокойно, размеренно. Руки сами собой потянулись к дорожной мантии. И я не блефовал. Если бы я захотел, у этой женщины было бы много проблем.
Я видел, как она бледнеет: если бы не такое количество румян на щеках, мы рискнули бы стать одинакового оттенка. Харрис сжала зубы и тяжело сглотнула, а потом уставилась на меня.
— Но если мисс Грейнджер сможет вас принять, я полагаю, конфликт будет исчерпан.
Я безразлично смотрел ей в глаза, а в душе улыбался от осознания своей победы.