***
Утром я прибыл в заведение мадам Харрис. Женщина удивленно смотрела на меня:
— Мистер Снейп, извините, сейчас очень рано, девочки еще спят… Вчера ведь был праздник…
— Я хочу с вами поговорить, — спокойно ответил я.
— Да, конечно, сэр.
Она пригласила меня сесть в удобное кресло, тут же появились и выпивка, и угощение. Меня это не интересовало. Не то время суток, дорогая.
— Я хочу купить у вас Грейнджер, — спокойно, холодно, будто новую мебель покупал, а не женщину своей мечты.
— Сэр, это невозможно, — Харрис даже побелела. Вся напряглась.
— Сколько вы за нее хотите?
— Сэр, я не могу отдать вам девушку, — женщина выглядела жалко.
Сдаваться я не собирался, хотя отчаяние и что-то похожее на ярость начали душить изнутри.
— Я не предлагаю ее мне отдать. Я предлагаю ее мне продать.
Увесистый мешок упал на стол.
Она облизнула губы и скосила глаза на деньги.
— Сэр, я могу присылать к вам девушку каждый день, — вдруг выпалила Харрис.
Не отвечая, положил на стол еще один мешок.
— Нет.
Я видел, как на лице сутенерши мелькают сотни эмоций: непонимание, страх, удивление, алчность… Вот именно алчность все и решила.
Харрис загнула такую цену, что я даже на секунду опешил. Но потом решил, что за Грейнджер я готов был отдать свою репутацию и жизнь, так что денег мне точно не жаль.
Можно было, конечно, припугнуть сутенершу проверкой… или заявиться c рейдом… но я не хотел больше терять время. Не хотел, чтобы к Грейнджер еще кто-нибудь прикоснулся. Хватит.
— Я пришлю Гермиону к вечеру, — объявила довольная, как кошка, мадам Харрис.
Вот так я избавил Грейнджер от рабства этой женщины. Избавил от Сивого. Избавил от других изголодавшихся и жаждущих ласк и развлечений мужчин.
Правильно ли поступил? Не знаю… Время обязательно покажет.
Я не собирался превращать девушку в свою сексуальную рабыню. Нет. Отпустить ее я тоже не мог. В изменившемся мире ей просто некуда уйти.
Я хотел ее спасти.
И очень надеялся, что все получится…
========== Глава 7. - Некоторые вопросы остаются без ответов. ==========
Я сидел в гостиной в своем любимом кресле и пытался читать свежую прессу.
Вернувшись домой, сразу же приказал Тинки — моей домовой, подаренной Малфоями в порыве бескорыстной дружбы, — приготовить комнату для девушки. Та с радостью взялась за дело, и уже скоро дом сиял двойной порцией чистоты, а из кухни потянулись восхитительные ароматы.
Хмыкнув про себя, я, в который раз за вечер, скосил глаза на камин: все не мог дождаться, когда появится Гермиона. Теперь официально она будет моей…
Камин полыхнул зеленой вспышкой, и в гостиной появилась тонкая девичья фигура. Грейнджер легонько стряхнула с платья пепел и, бросив беглый взгляд на обстановку, повернулась ко мне.
Долгую, непозволительно долгую минуту мы пялились друг на друга, а потом Гермиона поклонилась.
— Добрый вечер, мистер Снейп, — голос тих, не дрожит. Будто не помнит, что я сделал с ней в прошлую встречу.
Я промолчал. Мое внимание привлек ее скудный багаж — всего одна небольшая сумка.
— Это все ваши вещи? — кивнул в сторону поклажи.
— Да, — спокойно ответила Грейнджер.
— Как-то маловато, или вы использовали заклятие невидимого расширения?
Вот зачем мне такие подробности?! Да не нужны они мне! Просто хотелось втянуть девчонку, стоявшую как фарфоровая кукла на подставке, в разговор. Хоть о чем-то, только чтобы не было неловкого молчания и этого отстраненного взгляда.
На личике Грейнджер отразилось удивление, непонимание. Она посмотрела прямо мне в глаза — и я увидел на дне карих омутов отголосок злости и боли. Но почти сразу маска отчужденности и покорности оказалась на ней.
— У меня больше нет палочки, сэр. Это все мои вещи. Я же никуда не ходила, поэтому в разнообразии не было необходимости.
Я хотел огреть себя чем-нибудь тяжелым. Вот идиот, лишний раз напомнил о том, что она теперь никто: грязнокровка, рабыня… Кажется, я сам за эти годы не смог свыкнуться с новыми устоями. Или просто мисс Всезнайка не вяжется у меня с ними?
У грязнокровок сразу же были изъяты палочки: они были лишены возможности выплескивать свою магию — жестокая моральная пытка. Их просто распределили по чистокровным семья в качестве прислуги, часть оказалась в Министерских подсобках. Им позволено было работать, быть частью магического сообщества, но с некоторыми ограничениями. Вот поэтому я и не мог понять, почему Грейнджер с таким магическим и умственным потенциалом оказалась на самом дне социальной лестницы.
Можно было бы покопаться в документации, но я надеялся, что однажды девчонка сама созреет для откровенного разговора.
— Ах, да! Я и забыл, — все, что смог выдавить из себя, чтобы прервать затянувшееся молчание. — Мисс Грейнджер, я полагаю, мадам Харрис все вам объяснила? — надеюсь, ведьма додумалась упомянуть, что отсылает девушку ко мне ни на неделю, ни на месяц, а на более длительный срок… навсегда…
— Да, конечно, сэр, — девушка говорила невозмутимо, будто все происходящее не казалось до нелепости абсурдным. — Теперь вы мой хозяин.
Сердце неприятно кольнуло.
Хозяин.
Вот, кто я для нее. В глазах Гермионы я просто очередной монстр, забравший ее к себе. Этакое Чудовище из детской сказки, похитившее и замуровавшее Красавицу в своем заколдованном замке. Вот только мне до чудовища, по крайней мере хотелось надеяться, далеко. На роль принца я тоже не тяну, но и до полнейшего урода мне прилично. Грейнджер, конечно, красавица, но я выкупил ее из той золотой клетки не для того, чтобы посадить в другую. Я хотел дать ей свободу. Хоть какую-то… Да и дом мой до заколдованного замка не дотягивает: обычная крепкая постройка на отшибе, чтобы меньше любопытных глаз, с доброй, немного своевольной домовой. Тинки вообще не выглядела забитой, как все ее сородичи. А я не собирался этого менять. Помня антирабскую активность Грейнджер, начиная с четвертого курса, такой домовой эльф — жирный плюс в мою пользу.
Но все равно взбесила ее покорность: я вообще никогда не отличался сдержанностью в плане раздражающих учеников…
— И вы так спокойно об этом говорите? — холодно спросил девушку.
Гермиона задумалась на мгновение, а потом снисходительно пожала плечами:
— Почему я должна говорить об этом по-другому?
— Да придите в себя, чертова гриффиндорская, невыносимая Всезнайка! — я так взбесился, что просто вскочил на ноги и подлетел к застывшей девушке. — Да Годрик сам зарезал бы себя своим мечом, если бы увидел, кто учился на его факультете, что стало с той, кому полагается быть храброй, сильной, строптивой! А вы просто тряпка, Грейнджер! Плывете по течению и даже не пытаетесь ничего менять!
— Много кто учился не на тех факультетах, — тихонько, на грани слышимости выдохнула девушка.
Я подцепил пальцами ее подбородок, заставляя смотреть на себя:
— И это все, что вы услышали? Тогда вы просто безмозглая курица! Мне стыдно за вас! — я выпустил ее из своих рук. — Тинки проводит вас в вашу комнату.
Грейнджер молчала, а я не спешил вызывать домовую.
— Скажите, сэр, а вам не было стыдно, когда вы предали тех, кто вам верил?
Как будто обухом по голове. В самое темечко.
Резко повернув голову, уставился на девчонку: спокойно меня разглядывала, будто и не произносила этой обличительной фразы.
— Это не ваше дело, — выдавил я.
Было, Грейнджер. Если бы ты знала, как мне было стыдно. Как было гадко. До сих пор не могу простить себе свою трусость. Лучше бы подох в день Финальной битвы, чем всю оставшуюся жизнь пресмыкаться перед тираном и корить себя за это.
— В таком случае мое поведение и мой выбор пусть тоже останутся моим делом, — непривычно холодно отчеканила слова Гермиона.
— Тинки! — прохрипел я.
Нужно быстрее убрать Грейнджер с моих глаз, пока я что-нибудь не сделал. Кажется, придется попринимать успокоительную настойку. Что-то легко у нее получается выводить меня из себя.
Домовая тут же материализовалась.
— Проводи мисс Грейнджер в комнату, — сказал и отвернулся.
Несмотря на этот неприятный, обличительный момент, который разбередил старую, засохшую, зарубцевавшуюся рану, я был все равно доволен. Хотя и прикрыл свою радость от девчонки раздражением. Вспышка гнева, или что там заставило ее задать этот компрометирующий вопрос, доказала мне, что под коркой этой фарфоровой куклы, в которую Гермиона себя превратила, все-таки скрывается та гордая, самоотверженная, храбрая львица.
Что ж… не все потеряно. Я верну тебя, настоящая Гермиона Грейнджер.
***
Вечером я отправился в Министерство: нужно было закончить дела. Приказав эльфихе хорошенько накормить девушку и вообще следить за ней и выполнять все желания, я спокойно ушел из дома.
Вернулся поздней ночью. Не хотелось уже ни есть, ни пить, а только спать: устал, как собака.
Тинки тут же появилась и начала пищать, что сейчас же разогреет ужин и нальет теплую ванну. С этой домовой иногда невозможно спорить. Пока поглощал простые, но вкусные кулинарные шедевры рук моей слуги, поинтересовался состоянием и поведением нашей новой сожительницы.
— Мисс почти совсем ничего не ела, — тут же наябедничала эльфиха.
Я усмехнулся. Вот право, иногда Тинки напоминала мне заботливую мамочку.
— А так, сэр, девушка просидела весь вечер у себя в комнате. Совсем не выходила: едва уговорила спуститься в столовую поужинать.
Мне это не понравилось: неужели даже не захотела осмотреть новый дом? Я скорее бы обрадовался известию, что девчонка попыталась сбежать…
— Она… — домовая замолчала, но полуфразе. Как будто думала, стоит ли говорить дальше.
— Продолжай, — неприятно засосало под ложечкой…
— Она весь вечер проплакала. Тинки слышала.
Я молчал. А что мне на это ответить? Плакала… замечательно. Значит, еще может что-то чувствовать…
***
После теплой, расслабляющей ванны я, обернув бедра полотенцем, зашел в спальню: кровать была уже расстелена заботливой домовой.
Растянувшись на свежих простынях, я думал о том, что буду делать завтра. Нужно придумать Грейнджер занятие, чтобы она хоть немного отвлеклась… Раз девушке по-прежнему нравятся книги, отведу ее в свою личную библиотеку: мои владения дадут фору даже библиотеке в Малфой-Мэноре.
Погружаясь в приятную дремоту, я даже и не заметил, как скрипнула дверь, не услышал легких шагов…
Совсем потерял хватку. Расслабился.
Опомнился только, когда сквозь навалившийся сон почувствовал жаркие ладони на своем теле. Разлепив глаза, понял, что со мной в кровати лежит Гермиона. Гладит, целует, прижимается своими обнаженными прелестями. Я тут же завелся: тело пришло в себя быстрее, чем разум. Тут же обвил руками, прижал к себе, поглаживая вдоль позвоночника. Одной ладонью сжал упругую ягодицу, а второй накрыл аккуратную грудь. Было так сладостно, так уютно…
Но все же разум наконец-то сбросил пелену сна.
Казалось бы, вот она… Грейнджер. Сама пришла, по своей воле. И так страстно, так настойчиво льнет ко мне. Бери и наслаждайся.
Но это же не то, что я хотел. Я же не собирался превращать Гермиону в свою личную секс-игрушку. Я не хотел проводить ночи с той, кто по-прежнему мечтает о другом. Я собирался вернуть уважение, завоевать ее доверие и, возможно, когда-нибудь заслужить настоящее чувство… Любовь… Даже такому сухарю, как я, она нужна.
Я практически спихнул с себя девушку.
— Нет, — спокойно сказал я. В темноте не видно было лица, но, думаю, она удивилась.
Молчание. Ее рваный выдох.
— Господин не желает меня сегодня? — отчужденно спросил ее темный силуэт в нескольких миллиметрах от меня.
Еще как желаю! Не будь я таким сентиментальным придурком, уже вовсю бы развлекался и упивался ее юностью, красотой и наигранной страстью.
Но я не мог себе этого позволить.
— Ни сегодня, ни завтра, ни после завтра… Я хочу, чтобы ты сама ко мне пришла, — взяв себя в руки, выдохнул в темноту и наклонился к ней, провел пальцами по мягкой щечке. — Сама. По своей воле и по своему желанию. А не потому что ты решила, будто я выкупил тебя у мадам Харрис, дабы сделать своей личной… шлюхой.
Все же пришлось сказать эту грубость.
Гермиона накрыла мою руку ладошкой.
— Я сама пришла, — тихий ответ.
Я бы хотел в это поверить, но знал, что это ложь. Не понимал, что ею движет, зачем она притащилась, зачем так настойчиво пытается завершить начатое.
— Не верю, — тихо выдохнул и, не удержавшись, коснулся ее нежных губ едва осязаемым поцелуем.
Быть нежным и сдержанным не так уж и тяжело.
— Это правда.
Ну, хоть где-то промелькнуло гриффиндорское упрямство.
— Значит, позволишь проникнуть в свои мысли, чтобы я был уверен? — хитрый ход, но по-другому Гермиона не признает свое поражение.
Молчит. Знает, что я увижу в ее мыслях что угодно, но только не искреннее желание этой ночи.
— Иди спать, Гермиона, — погладил ее плечико, почувствовал, как девушка вздрогнула. И только сейчас понял, что впервые назвал ее по имени.
— Сэр, зачем я вам тогда? — мне показалось, что в голосе промелькнули сдерживаемые, непролитые слезы.
Что ответить?
Знаешь, Гермиона, мне просто надоело, что тебя имеют все кому не лень, а ты с такой наигранной охотой это позволяешь?! Или… знаешь, Грейнджер, я тут просто понял вдруг, что ты мне стала небезразлична, и вот захотелось тебя завоевать, но, находясь вдали друг от друга, будет тяжеловато это осуществить. Вот и забрал сюда…
Не поймет. Не поверит.
Да и мне еще не время во всем признаваться. Пусть считает это все прихотью прожженного Пожирателя.
— Иди спать, я устал, — так и не удостоив ее вопрос ответом, сказал тоном, не терпящим возражений.
Помедлила немного и выскользнула из моей кровати, тихонько вышла из комнаты.
Я откинулся на подушку. Сон мне перебили, несмотря на усталость. Морфей не пытался распахнуть передо мной свои объятия, возбуждение зашкаливало… Пойти что ли, вернуть чертовку?
Нет, я все для себя решил.
Завтра у Гермионы начнется другая жизнь. А я постараюсь, чтобы свое темное прошлое девушка смогла забыть.
========== Глава 8. - Еще одна тайна Грейнджер. ==========
— Куда мы идем? — спросила Грейнджер, когда после завтрака я, взяв девушку за руку, повел ее в глубину своего дома.
— Тебе понравится, — спокойно ответил, не поворачивая головы. Для себя решил, что отныне буду стараться обращаться к девушке по имени. — Гермиона, я хочу, чтобы ты не сидела постоянно в комнате: весь дом в твоем распоряжении. Можешь ходить, куда хочешь. Считай, что ты тут хозяйка.
Я старался быть дружелюбным. Но девушка промолчала, никак не отреагировав на мой порыв. Не выдержав, все же взглянул на нее, обернувшись через плечо. Она была бледной, как будто вся кровь отлила от лица, и какой-то уставшей, словно не спала всю ночь. Гермиона смотрела себе под ноги, боясь или стесняясь встретиться со мной взглядом.
Я надеялся, что книги смогут поднять девушке настроение. Я ввел ее во второе, после лаборатории, любимейшее место в доме. Выпустив ее руку из силков своих пальцев, прошел вглубь помещения, невольно любуясь высокими стеллажами, вмещающими мою богатую коллекцию всевозможных книг.
— Думаю, тут можно неплохо расслабиться, — негромко выдохнул, прикидывая, какую книгу возьму с полки и устроюсь для чтения в любимом кресле: редко выдавались дни, когда не было дел и можно было вот так побездельничать…
Интересно, а что выберет Грейнджер? Наверное, истосковалась по такому количеству доступной литературы.
Я обернулся, предвкушая неподдельный восторг на лице девушки: был уверен, что кто-кто, а всезнайка Грейнджер оценит…
И чуть не задохнулся… от удивления и подкатившего раздражения.
Гермиона сидела на письменном столе: короткая юбка задралась, открывая моему взору округлое бедро. Я даже сглотнул: в конце концов, я мужчина, хоть и пытающийся поступать правильно. С недавних пор. Но против инстинктов не попрешь.