Меня окружают одни противоречивые личности.
В голове тут же возник образ Грейнджер: то такая ласковая, покорная, страстная, то с отвращением смотрит мне прямо в душу.
Я призвал все умения и выдержку, чтобы отогнать эти видения. Нужно было сосредоточиться на лепете эльфихи:
— Сэр, сова принесла послание. Я сразу бросилась вас будить.
Сонливость тут же спала, стоило взглянуть на конверт: знакомый символ на сургуче. Послание от Люциуса. Бегло просмотрев текст, глубоко вздохнул. На сегодня планы по разоблачению тайны Грейнджер придется отложить. В письме было всего лишь несколько строк: «Сегодня. Советую прибыть как можно быстрее после вызова. Он будет очень зол».
Что ж… пока метка не горит, можно и позавтракать.
Сидя за дубовым столом, я жевал пищу, заботливо расставленную передо мной домовой. Голова раскалывалась от неполноценного сна. Настроение понизилось еще на градус, когда Грейнджер так и не спустилась к завтраку.
— Господин, может, мне позвать девушку? — негромко пискнула Тинки, поняв все по моей насупившейся физиономии.
— Нет.
Тинки исчезла, а я остался наедине со своими мыслями.
Упрямство Грейнджер все-таки начинало бесить: я же не мальчик на побегушках, не курьер, не слуга, чтобы постоянно тащить ее силой на завтрак, обед и ужин.
Конечно, Гермиона еще могла сладко спать. После такой ночки. В голову закралось неприятное подозрение, что все ночное представление было разыграно только с одной целью — выманить у меня зелье. А теперь, наверное, эта хитрая лиса отсыпается.
В груди закипела ярость. Хотела провести, как сопливого юнца! И я почти повелся!
Не особо соображая, что именно хочу сказать девушке, взлетел по лестнице на второй этаж и на этот раз уже без колебаний вошел в ее комнату. Уже предвкушал, как рявкну и заставлю девушку подорваться. Не одному же мне, в конце концов, весь день мучиться от головной боли из-за прерванного сна.
Но моим планам возмездия так и не удалось осуществиться: девчонка не спала, а сидела на подоконнике и неотрывно смотрела в окно. Даже головы не повернула, чтобы оценить мое эффектное появление.
Это невнимание отчего-то неприятно резануло по сердцу.
— Мисс Грейнджер, почему вы не спустились на завтрак? — с порога перешел к делу, поборов желание развернуть к себе чертовку и прошипеть вопрос в лицо.
— Я не голодна… — тихонечко ответила девушка, не поворачивая головы.
Ее поведение меня раздражало: то сама прыгает в постель, изображая готовность, страсть, вожделение, то не удостаивает даже взглядом.
Хотя вообще-то я в доме хозяин! Пора перестать быть таким мягкотелым!
Если бы мне лет так пять-шесть назад сказали, что я буду пытаться сдерживаться рядом с гриффиндоркой, а не прибью ее на месте, этому оратору и пророку точно бы не повезло!
Но вот она… реальность…
Сократив расстояние, но по-прежнему находясь у нее за спиной, я зло прошипел:
— Извольте смотреть на меня, когда я с вами разговариваю!
Гермиона вздрогнула, секунду помедлила, но все же развернулась.
Один взгляд — и моя злость дала приличную трещину… Девушка выглядела такой осунувшейся, видно, она даже и не пыталась заснуть… Под глазами залегли тени, щеки стали еще бледнее, а лицо, обрамляемое пушистыми прядками, казалось почти прозрачным. Гермиона сейчас будто опять превратилась в ту школьницу, какой я ее помнил: такой уставшей она была, когда пыталась выучить все предметы Хогвартса, несмотря на предостережения декана про огромную нагрузку. Помню, как Грейнджер клевала носом на Зельеварении, а слизеринцы с этого потешались… А я только язвил и с удовольствием снимал баллы с несчастной, заспанной отличницы.
Отгоняя от себя нахлынувшие воспоминания, еще раз взглянул на девушку. Она молчала и не отрывала от меня пустых, ничего не выражающих глаз.
Болезненно засосало под ложечкой: уж лучше ее напускная кротость и любезность, чем это опустошение. Может, Гермиона на самом деле видела во сне нечто страшное про своего Уизли…
Но сейчас возиться с ней было некогда. Метка на руке полыхнула: видно, Лорд в нетерпении. Что ж, судя по всему, меня ожидает не самое приятное собрание.
— Советую вам хорошо поспать и не отказываться от еды, которую вам предлагает Тинки, — холодно бросил на прощание и вылетел из комнаты.
Вот и поговорили.
Отличный монолог, Северус!
***
Один из плюсов жизни в своем доме, защищенном твоими собственными охранными чарами, — можешь спокойно трансгрессировать из любой комнаты. И не нужна эта утомительная, раздражающая беготня до опушки Запретного леса.
Так хотелось уже сегодня заявиться в Министерство и хорошенько покопаться в документации. Всегда терпеть не мог это место, которым заправляет кучка продажных снобов, а теперь не мог дождаться возможности там побывать.
Мне казалось, что с каждым днем мысли Грейнджер все дальше куда-то уплывают, будто я теряю ее. Хотя как можно потерять то, что никогда не принадлежало тебе духовно. Физическая близость — это не то… Мне нужна была душа Грейнджер. Ведь мою она смогла оживить своими ласками.
Резкий выдох, все ненужные мысли в сторону — и я трансгрессировал в особняк господина. Он всегда поражал своим величием, но был таким же мрачным и холодным, как и хозяин. Просто огромный, шикарный склеп.
Волан-де-Морт уже восседал на своем троне, у ног грелась его любимица Нагайна, а Лестрейндж что-то нашептывала ему на ухо: Лорд выглядел спокойным, только поджатые губы выдавали его недовольство, а вот Беллатриса явно была взволнована…
Я занял свое место по правую руку от господина, предварительно преклонив колено и поцеловав ледяную кожу его руки. Получил благосклонный кивок к дальнейшим действиям.
Люциус уже сидел рядом и рассеянно кивнул в знак приветствия. У меня зародилось сомнение, что я единственный, кто не знает, ради чего мы тут все собрались… Оглядев зал, я даже опешил: тут были все. Абсолютно все, а не только самые приближенные. Значит, дело серьезное. Теперь я не мог дождаться начала.
Наконец Лорд поднял голову и смерил всех холодным взглядом своих алых глаз. Другого знака о начале собрания и не потребовалось. В зале повисла гробовая тишина.
— Мои верные подданные, — зашипел Лорд, — все вы наверняка гадаете, зачем я созвал вас в столь ранний час…
В точку. Обычно он предпочитал позднее время суток.
— Сегодня ночью нагрянула беда. Мы потеряли верного соратника. Того, кто приложил немало сил, дабы было достигнуто такое величие. Того, кто всегда был мне предан и делом доказал это…
Я уже понял, о ком идет речь. Волан-де-Морт, конечно, не выглядел расстроенным, да и Белла была не сильно огорчена для новоиспеченной вдовушки, но что-то мне подсказывало, что я прав.
— Сегодня Родольфус Лестрейндж был подвергнут гнусному нападению и больше никогда не вернется в наши ряды, — громко закончил свою речь Волан-де-Морт.
Тишина сменилась удивленным шепотом, который перерос в гул возмущенных голосов.
— Кто?! Кто это сделал?!
Крики, глупые вопросы, наигранное возмущение. Но на самом деле все просто тряслись за свои шкуры. Противника нужно найти, иначе каждый из этих подпевал может стать следующим… Хотя о чем это я… Ведь сам являюсь одним из них. Всю молодость пробыть двойным игроком, чтобы в итоге вылизывать ботинки тому, за кем, собственно, и шпионил. А судьба — еще та стерва. С характером. Но без чувства юмора.
Когда гул перерос в рев, Лорд наконец-то прошипел:
— Молчать!
Стало тихо, как ночью на кладбище.
— Подробности нам поведает начальник службы по истреблению Повстанцев.
Да, теперь в Министерстве был и такой отдел. После Великой победы.
Я видел, как из задних рядов выходит широкоплечая, высокая фигура молодого человека. Не знай я, кто занимает этот пост, никогда бы его не узнал, хотя много раз оставлял юнца на своих отработках. Как и любого гриффиндорца. Все-таки жестокость и убийства меняют людей. Очень сильно.
И все же, какой поворот событий: даже гриффиндорцы теперь в рядах Пожирателей Смерти.
Перед нами стоял Кормак Маклагген.
Признаться, я всегда считал, что такому самодовольному чистокровному задаваке место в Слизерине. И что только Распределяющая шляпа в нем нашла от храбрых львов? Наверное, только фамилию всех родственников с этого красно-золотого факультета.
Маклагген переметнулся на сторону Лорда еще во время Финальной битвы, клялся и божился, что всегда поддерживал идеи властелина. Том принял его к нам, а, чтобы доказать свою преданность и незаменимость, Кормак стал самым настоящим цепным псом: жестокостью парень, как оказалось, не уступал ни Пожирателям, ни своему господину. Будто одержимый быстро поднялся по карьерной лестнице и встал во главе. С каким упоением, с каким восторгом он докладывал обо всех операциях и жестоких пытках, которым были подвергнуты Повстанцы. Казалось, от такого ищейки, как Маклагген, никто не мог скрыться: выслеживал, настигал и медленно, мучительно, доводя до грани сумасшествия, истреблял. Иногда казалось, что он даже Беллатрису обскакал…
О какой победе светлой стороны в целом и Поттера в частности можно было мечтать, если во всех, даже самых неприметных типах, скрывалось столько тьмы?
Я гнал от себя все неуместные мысли, но они все равно роились в моем подсознании. Хорошо, что Лорд сегодня был сосредоточен не на мне… Можно было позволить такую вольность. Но я все же закрыл мысли щитом: теперь я в ответе не только за свою шкуру. Теперь от меня зависит еще одна жизнь. Чем быстрее разберусь, что все-таки стряслось, тем скорее решится вопрос, как помочь Грейнджер. Но нужна ли ей моя помощь? Вот, что тоже не давало покоя…
Я наконец-то прислушался к долгой речи Маклаггена о его планах и уже принятых попытках отыскать обидчиков.
— …мы уже вышли на след. Предателям не скрыться, мой Лорд, — с придыханием и фанатичным блеском в глазах, закончил парень.
— Что ж, Кормак, — голос Лорда был спокоен, но я давно служил у этого тирана, поэтому сразу определил, что он чем-то недоволен и раздражен, — надеюсь, на этот раз ты не расстроишь меня.
Он еще ниже склонился перед властелином.
— В прошлый раз я простил тебе самоуправство, но сейчас хочу, чтобы ты лично мне в руки привел главу этих глупцов. Свободен.
Маклагген, почти касаясь лбом пола, отошел от трона Волан-де-Морта.
Так вот, что взбесило Темного Лорда!
В прошлый раз без его команды убили зачинщика. Какая жалость, черт возьми!
Я попытался вспомнить, когда все это было, мысленно припоминая и просчитывая. Прошлая группировка появилась около года назад. Кормак выслеживал главаря долго, больше двух месяцев, а потом… что же было потом? Ах, да… он пришел на наше собрание с заявлением, что уничтожил зачинщика.
В голове вспыхнули картины корчащегося в агонии Круцио Маклаггена: позволил себе больше, чем требовалось.
Вычисленные даты мне очень не понравились.
— Люциус, — склонился я к другу, — а кто был главарем прошлой группы?
Этого я так и не смог вспомнить. Имени в памяти не было…
— Какое-то поганое грязнокровное отродье, — пожал плечами Малфой.
— Мужчина или женщина? — вопрос сам слетел с языка… А в голове возникло лицо Грейнджер.
— Мужчина, конечно! — Малфой удивленно вытаращился на меня, будто я сморозил небывалую глупость. — У женщин мозги не под это заточены, — самодовольно добавил аристократ.
— Не соглашусь с тобой, мой добрый друг. Вон наша Беллочка — великолепный полководец, — заметил Долохов, сидящий рядом с Люциусом.
Моя подозрительность никуда не делась. А желание покопаться в архивах еще больше возросло.
***
Домой я вернулся поздним вечером. Несмотря на ранний сбор, мы еще долго находились в поместье Темного Лорда, провожая его любимчика в последний путь.
В голове слегка шумело от алкоголя, но в целом я чувствовал себя сносно.
Тинки радостно предложила отужинать, но я отказался. Заметив, как она поникла, попросил горячего чая. Усевшись около камина и пригубив обжигающий напиток, поинтересовался, как себя вела Гермиона. Эльфиха тут же возмутилась, что девчонка совсем ничего не ела! За весь день упертая домовая умудрилась только яблоко в ту впихнуть, и то лишь мольбы и попытки самобичевания помогли. А так девушка все время провела в комнате.
Приятная истома тут же прошла. Поведение Грейнджер мне не нравилось: ведет себя как неживая. Хоть бы на улицу вышла! Тут же такая шикарная природа! А под присмотром Тинки я бы за нее не волновался. Сбежать не сбежит — кругом охранные чары, да и куда ей бежать… Но раз Повстанцы опять активировались, внимание домового эльфа лишним не будет.
Проходя мимо двери в комнату девушки, я замер: за стеной было тихо. Что ж… оставим разговор до утра.
Я хотел спать, да и она, судя по всему, уже отдыхала.
***
На этот раз чуткий слух бывшего шпиона не подвел.
Внезапно распахнув в кромешной тьме глаза, я прислушался. Что-то вытолкнуло меня из приятного сновидения. Опять уловив тихий шум, тут же вылез из кровати и, взяв палочку, вышел в коридор. Освещая себе путь, скользнул в направлении, откуда доносились шаги.
И кого нелегкая принесла ночью в мой дом? Глупцы поплатятся! Я не самодовольный Родольфус!
Ночной гость скрылся за одной из дверей, и я с удивлением и облегчением понял, что захожу следом за тенью в библиотеку. Уже догадываясь, кем именно является ночной гость, я все-таки решил удостовериться.
Грейнджер стояла около одной из полок и водила пальчиками по корешкам книг. Я следил за каждым движением, вспоминая эти пальцы на своем лице, губах, шее… Наконец девушка потянула книгу на себя…
— Не слишком ли поздно для чтения? — резко спросил я.
Книга выпала из рук, а девушка, дернувшись, развернулась ко мне лицом. Мы молча пялились друг на друга.
— Почему вы не спите, мисс Грейнджер? Бессонница замучила? — ехидно поинтересовался, скользя взглядом по расстроенной мордашке…
— Я не привыкла спать по ночам, — негромко ответила девушка, не опуская глаз.
Вот так. Одной фразой заставила тут же опомниться. Напомнила, кем себя считает, и где я ее нашел.
— Ах да, привычки, — ухмыльнулся, хотя высмеивать ее совершенно не хотелось. — Что ж, мисс Грейнджер, пора менять свой распорядок дня.
Подошел ближе, склоняясь к ее личику, которое в отблеске света моей волшебной палочки казалось таким загадочно прекрасным. Поддавшись желанию, все же коснулся губами ее губ, слегка прикусил нижнюю, оттянул… Гермиона послушно раскрыла ротик, приглашая углубить поцелуй…
Еще не время…
Отодвинулся от нее подальше и тихо проговорил:
— Идите спать, мисс Грейнджер.
Покорно направилась к двери, подобрав с пола выбранную ранее книгу.
— Жду вас утром на завтраке. Если думаете, что я позволю вам заморить себя голодом, то можете на это не рассчитывать.
Девушка замерла, казалось, она сейчас выдаст какой-нибудь достойный Гриффиндора ответ, но… молча скрылась в темном, освещенном отблеском луны коридоре.
***
Утром Грейнджер спустилась к столу. Я даже не посмотрел на девушку, так как был поглощен свежей прессой. Тинки рядышком кормила почтовую сову. Только дочитав последнюю строчку в статье, я позволил себе взглянуть на Гермиону: девушка без аппетита ковырялась ложкой в каше, периодически отправляя маленькие порции в ротик. Никогда не думал, что наблюдать за приемом пищи женщины так приятно.
Она, почувствовав мой взгляд, подняла свои огромные глаза. Грейнджер выглядела еще бледнее, еще более уставшей. Шевельнулось нехорошее подозрение, что девушка так и не ложилась спать еще со вчерашней ночи. Подозрения усилились, когда я обратил внимание на то, с какой готовностью Гермиона пригубила поданный Тинки кофе.
Что ж… а вдруг девушка права и на самом деле не может спать: боится того, что приходит к ней во снах. Но зелье я пока не могу ей дать. Нужно избавиться от передозировки последнего курса приема. Ладно, что-нибудь придумаю.