Совсем немного оставалось до того момента, пока тристанский центр будет прорван, и фланги, более уверенно удерживающие свои позиции, окажутся отрезаны друг от друга и вынуждены будут выйти из боя.
***
- Отводите корабли! – приказал Де Адрил, наблюдая за ходом сражения, - Отводите все корабли! Они больше не могут удерживать фронт! Немедленно передать приказ всем капитанам об отступлении! Кто может, пусть возвращаются к Тристанскому замку, если же такой путь отхода закрыт, отступать к фланговым группировкам!
Тристанский вассал тыльной стороной бронированной перчатки попытался вытереть пот на лбу, и одновременно холодный металл оказался весьма к месту, охладив раскаленную голову, внутри которой уже был готов выкипеть мозг, пытавшийся усвоить сотни тысячи противоречащих друг другу докладов и сообщений, поступавших со всех сторон. Целый штаб аналитиков и прогнозистов, сейчас действовавший здесь, не справлялся со всей получаемой информацией, а ему еще и приходилось принимать решения. Почему только барон сейчас не с ними! Его талант тактика и умение находить самые неожиданные решения, какой проявился еще при войне за тристанский престол, сейчас были необходимы.
Самыми страшными всегда были первые минуты после отдачи приказа об отступлении. В такие моменты далеко не каждый человек может справиться с накатывающим на него приступом страха и боязни за свою собственную жизнь и жизни подчиненных, за какие отвечал перед феодалом, королем и небесами. Организовать правильный отход уцелевших сил с места сражения искусство едва ли не большее, чем правильно руководить наступлением. Войска уже втянуты в бой, прямых путей как таковых больше не существует, многие корабли и вовсе отрезаны от своих, связь между частями и подразделениями нарушена. В такие моменты одной ошибки достаточно, чтобы потерять контроль над войсками, а планомерный отход превратить в паническое бегство.
Тристанские силы оставляли первый рубеж, оставляя поле боя за Гористарами, оттягиваясь назад, подтягивая фланги и, в первую очередь, прикрывая отход сверхтяжелых кораблей, последовательно занимающих расположения на дальних позициях и следом прикрывая остальные силы беглым огнем. Тяжелее всего приходилось кораблям, находившимся в авангарде, принявших на себя основной удар, и теперь еще вынужденных отступать последними, теряя поддержку ранее действовавших за ними сил, и многим из них так и не удалось уйти. Некоторые погибли под перекрестным огнем противника, другие же, понимая, что шансов у них фактически не остается, по собственной инициативе сыграли роль живого щита, удерживая противника до последнего, чтобы дать товарищам как можно больше времени.
И все же, остатки сил защитников, почти побежденные, но не сломленные, потерявшие больше половины личного состава, отходили на второй рубеж обороны, в непосредственной близости у Тристанского замка, где уже выстраивались резервные подразделения вместе с подкреплениями с других направлений, переброшенных сюда.
Де Адрил не пытался зажать противника в тиски фланговыми группировками, понимая, что, даже опираясь на мощь Тристанского замка, он не сможет удержать противника от попытки штурма крепостных стен, а потому выделил лишь то необходимое количество кораблей на удержание фланговых групп Тарваила, отвлекая от штурма замка максимально большее количество кораблей. Ему надо было продержаться не так уж и долго, силы Гористаров все равно меньше, чем объединенные силы защитников, и когда наступление выдохнется, продолжительного сражения нападающие не выдержат.
Необходимо удержать Тристанский замок с самого начала, но если Тарваил войдет внутрь, то общий план сражения развалится на части, и поражения тогда уже не избежать. Готовясь к следующей фазе сражения, Де Адрил стянул к замку большую часть имевшихся здесь сухопутных сил, понимая, что как только Гористары прорвутся к береговой линии, то сразу же начнут высадку десанта для штурма тристанских стен.
***
- Удержите тяжелые корабли во второй линии! – приказал Тарваил, наблюдая за ходом сражения, - Наши потери в таких количествах совершенно недопустимы, так что не подставляйте их больше под прямой огонь! И дьявол вас раздери, если бы я только мог заставить эти орудия заткнуться! – он бессильно наблюдал, как сверхдальнобойные орудия Тристанского замка разносили в клочья еще один линкор точными попаданиями. Хорошо только, что до сих пор не смогли установить, кто же из кораблей является флагманом, из-за чего просто сосредотачивали огонь на самых крупных кораблях, постепенно уничтожая их один за другим.
Первый рубеж взят, центр обороны тристанцев пробит, и сейчас они массово отступают к замку, надеясь под его прикрытием перестроиться и дать еще один бой. Там уже готовились резервы, и подточенным потерями в первом бою гористарским войскам предстояло пробиваться через еще три сотни кораблей, если считать вместе с теми, что смогли отступить из боя. Придется вводить в бой резервы, а высадку десанта начинать не на крепостных стенах замка, а у Квирийской косы в сотне километров западнее, где широкие, хорошо простреливаемые пляжи, и где находятся торговые причалы столицы Тристанского барона. Они хорошо укреплены и подготовлены к бою, защитные форты и батареи зенитной обороны способны играючи отразить наступление любой разбойничьей эскадры, но вряд ли смогут устоять перед целым флотом.
- Подготовьте транспорты к десантированию! – приказал Тарваил, - Перебросить все десантные силы к Квирийской косе! В прикрытие выделить эскадры под командованием Хвистора, Конглара и… три авианосца группы Зароиди. Пусть его штурмовики зачистят косу от зенитной обороны. Окончательной зачистки не дожидаться, начинать высадку десанта сразу же, как только вступят в боевой контакт. В первом эшелоне боевые дроны и корпус штрафных батальонов. С потерями не считаться, их цель закрепиться на причалах и обеспечить начало организованной высадки войск! Все понятно? Выполнять!
Он снова вернулся к карте. Тристанцы упорны, особенно если сидят на заранее подготовленных защитных рубежах, откуда их приходится буквально выковыривать, штурмуя каждое укрепление, каждую крепостную стену, каждую башню и каждый дот. Длительное, изматывающее сражение, на которое он не рассчитывал, поставив как главный фактор неожиданность и силу удара. Затяжные бои за замок истощат силы его армии, поскольку его коммуникации растянуты вдоль всей береговой линии Рейнсвальда, до самого мыса Харкии, в то время как тристанцы могут присылать фактически бесконечные волны подкреплений с собственной территории.
Из-за этого приходилось на ходу перестраивать силы. Почти все резервы брошены на штурм замка, оставив транспорты лишь с небольшой группой прикрытия и теми силами, что выделил для поддержки. Их должно быть достаточно, чтобы позволить десанту высадиться и, заняв причалы, развернуть полномасштабное наступление на Тристанский замок как с воздуха основными силами флота, так и по суше силами десанта.
Тарваил понимал, что решающее сражение будет именно на земле. Почти вся оборона замка перестроена на противовоздушную, одновременно отражать атаки с воздуха и с земли гарнизон не сможет. Значит, и его место тоже там, вести солдат вперед, как и должен настоящий командующий, а не просто сидеть в штабе и раздавать приказы.
- Командующий! – доложил один из операторов, - Тристанские силы при поддержке кораблей Камрийского бароната прорвались на правом фланге. Командир Халлертей просит подкреплений для того, чтобы заблокировать прорыв!
- Откуда они взяли еще сотню кораблей? – развернулся Тарваил на каблуках, но на голограммной карте действительно появились новые тристанские корабли, вышедшие из пылевой туманности, незамеченные прежде ни сканерами, ни радарами. Туманность находилась выше основного поля сражения, а потому ей не придали значения, что и оказалось ошибкой. Форсировав двигатели, боевая группа ударила сверху по фланговой группировке Гористаров, пробив боевые порядки. Бой там кипел настолько отчаянный, что все иконки и маркировки окончательно перемешались, так что даже Тарваил никак не мог понять, сможет ли правый фланг устоять или нет.
Нельзя не признать, ход был хорошим, особенно выждав столько времени и не использовав эту группу раньше для поддержки войск в первом бою. Если правый фланг рухнет окончательно, то тристанцы перережут путь к кротчайшей точке перехода в прыжковый режим, и теперь гористарскому командованию предстояло решать, есть ли смысл идти до конца или же разумнее будет отступить, не дав отрезать себя от тыла.
- Передайте всем кораблям группы! – приказал Тарваил, решившись, – Идем на Тристанский замок! Эскадрилью Ассторта перебросить на правый фланг. Чтобы ни случилось, удерживать его до последнего! Зубами вцепиться в позиции и не сдавать их! Это прямой приказ! Пусть сдохнут, но выполнят его! Так и передавайте! – он рискнул, поставив на карту все, что было, всю свою армию и жизни собственных солдат.
***
Бойцы гарнизона Криврийской косы понимали, что их участок является одной из самых уязвимых точек обороны бароната, несмотря на всю свою защищенность. Коса слишком далеко выдавалась из общей береговой линии, уязвимая буквально со всех сторон, слишком протяженная, чтобы пытаться удержать ее всю. Так что, когда в зоне локаторов ближнего действия появились гористарские корабли, сопровождающие тяжелые и неуклюжие военные транспорты, похожие на огромные стальные короба, не было ни паники, ни страха, только резкие окрики команд и быстрые отзывы. Солдаты понимали, что они станут одной из главных целей, равно как и то, что выдержать удар все равно не смогут. Должны лишь продержаться как можно больше.
- На позиции! Занять места согласно боевому расписанию! Огонь открывать только по команде! – офицеры раздавали приказы быстро и уверенно, даже не сверяясь с данными своих планшетов. Не один десяток раз на учениях отрабатывалась каждая команда, каждое действие, солдаты и клоны могли уже с закрытыми глазами найти свое место согласно боевой тревоге. Приписанные к гарнизону дроны и киборги совсем недавно получили последнее программное обновление и так же не выказывали никаких сбоев в работе.
Хуже было с эвакуацией гражданских, не столь подготовленных к боевым действиям и склонных поддаваться панике и неконтролируемым эмоциям. Работы в торговом порту продолжались до последнего момента, но с первыми же сигналами тревоги рабочие обязаны оставить свои места и проследовать к ближайшим путям эвакуации. Как только прозвучали сигналы тревоги, все подготовка гражданского населения пошла насмарку, пришлось вводить в гражданские зоны батальоны роботизированной пехоты для пресечения паники, для ускорения эвакуации населения из возможной зоны боевых действий использовалась даже системы грузовых составов.
Эвакуация еще не закончилась, а на подлете к порту уже завязались бои между наступавшими Гористарами и группами охранения. Воздушные силы защитников не были многочисленны и опирались лишь на три тяжелых линкора, вынужденных зависнуть фактически над портом, удерживая расстояние, пока эскадры фрегатов вступали в самоубийственную схватку, неся тяжелые потери, но выиграв достаточно времени для введения в строй всей противовоздушной обороны.
Импульсные и электромагнитные пушки фортов порта открыли беглый огонь по любым кораблям противника, оказавшимся в зоне поражения. Управляемые киборгами под руководством комендоров-офицеров, выбирали ближайшую цель и, скоординировав на ней огонь всей батареи, методично расстреливали, после чего переключались на следующую цель. Не самый надежный способ остановить наступление, но один из самых эффективных в плане уничтожения сил противника.
В ответ Гористары бросили вперед эскадрильи штурмовиков и несколько эскадр фрегатов, почти сразу же столкнувшихся с многоуровневой зенитной защитой и упорным сопротивлением перехватчиков, поднятых из ангаров с близлежащих территорий бароната. Еще при подготовке оборонительных рубежей Де Адрил разместил там усиленные группировки истребителей и штурмовиков, отлично подходящих для действий в близости от собственных баз, теперь с флангов бивших по эскадрильям гористарского воздушного флота.
К удивлению комендоров зенитных орудий, несмотря на то, что воздушная оборона порта еще действовала, десантные корабли, построившись плотными каре, прорываясь сквозь оборону, шли на посадку прямо к портовым причалам. Их встретил прицельный огонь зенитных установок и развернутых мобильных комплексов. Боевые транспорты имели хорошее бронирование и даже некоторое подобие защитного вооружения, предназначенного, в основном, для борьбы с легкой авиацией противника, но не могли долго выдерживать серьезный обстрел, быстро получая повреждения и теряя рулевые двигатели, по которым зенитчики и целились в первую очередь.
Некоторые корабли, прежде чем окончательно выбыть из строя, успевали выбросить посадочные модули, забитые людьми и техникой, тут же устремлявшиеся к причалам, надеясь приземлиться прежде, чем их достанут зенитчики. Легкое бронирование не могло выдержать даже непрямого попадания ракеты с кумулятивной боеголовкой, но целей оказывалось даже слишком много, чтобы пытаться сбить все.
Из-за того, что часть зенитной артиллерии пришлось переключить на уничтожение этих мелких и многочисленных целей, огонь по крупным транспортам сразу ослабел. Только из-за этого их прорывалось все больше и больше, увеличивая количество десантных модулей в воздухе в разы.
В это время каждая яркая вспышка в черном небе, освещаемом лишь залпами зенитных орудий и инверсионными следами боевых ракет, отмечала поражение очередного модуля. Там за несколько секунд заживо сгорали сотни людей, набитые туда как в консервные банки, но над головами защитников уже ревели тормозные двигатели, где посадочные модули все же достигали поверхности.
- К бою! За королевство и баронат! – пехотные части, усиленные группами экзоскелетов и боевых дронов, действовавшие в соответствии с планом активной обороны, выдвигались к местам посадки модулей, пытаясь уничтожать высадившиеся силы прежде, чем те смогут развернуться и закрепиться, но чем больше модулей приземлялось, тем сложнее получалось их уничтожать. Сил действительно не хватало, чтобы реагировать на каждый приземлившийся модуль, и уже очень скоро по причалам и близлежащим районам разлились ожесточенные и кровавые бои, быстро покрывавшие улицы и переходы трупами и горящими металлическими остовами. Каждое здание, каждый перекресток, каждый дот и опорный пункт становились местами жестоких схваток, переходящих из рук в руки снова и снова, разрушаемые прицельным огнем, но все еще остающиеся важными объектами.
Из фортов выдвинули резервы в виде тяжелой техники и танков, вышедших на улицы и перекрывавших наиболее уязвимые места обороны там, где защитники еще держались, истекая кровью и зубами цепляясь за каждый клочок земли. Туда продолжали подходить подкрепления из пехотных и роботизированных частей, пока у гарнизона порта оставались хоть какие-то резервы.
***
Аухей Морри двумя руками вцепился в небольшой талисман в виде двух пар распахнутых крыльев, сделанный из серебра и освященный в храме Света, символ Неба и Ветра, подаренный ему матерью в тот день, когда записался в кадетское училище. Только собственная безалаберность и желание быть самым эффектным в компании до добра так и не довели, после очередной пьянки его с позором изгнали из офицерского училища, не дав закончить последний курс, и, вместо того, чтобы вернуть в строй рядовым или кем-то еще, отправили в штрафной корпус младшим лейтенантом. Может быть, это и было повышение по службе, но нет никаких секретов, что такие части используются как банальное пушечное мясо наравне с отделениями легких дроидов, не думая о потерях в их рядах. Ему каким-то образом еще везло оставаться в живых, но сейчас, кажется, Небо отвернулось от него.
Модуль, в котором он со своей ротой должен приземлиться на тристанские верфи, получил непрямое попадание плазменного снаряда, и почти треть группы погибла сразу же от резкого перепада давления, сминавшего защиту легких экзоскелетов как бумагу, у остальных выживших пошла кровь из носа и ушей, а глаза застилал кровавый туман. Конечно, боевая эффективность их сильно упала, вряд ли смогут сделать хоть что-то серьезное, когда столкнутся с силами защитников, так что оставалось лишь молиться Небу, чтобы дало им сил и помогло выжить в этот день.