Вообще игра в шпионов позабавила бы Седова, если бы не воспоминание о щепотке серого пепла, оставшегося в кабинете Богомолова. Впрочем, в гибель Иоанна, вопреки всей очевидности, Седов поверить не мог. Это возвращало к загадочной фразе. Что значит "был бессмертным"? Иоанн Богомолов был бессмертным? Был и перестал? Как это вообще возможно? Впрочем, сейчас ломать голову над этой загадкой Седов не мог.
Внимание советника привлек немолодой фроггс, старший офицер очень высокого ранга в какой-то гуманоидной маске - кажется, это в его эмофоне Валерий уловил тревогу в случайно подслушанном диалоге. Седов пригляделся к нефритовой булавке на форменном плаще, пытаясь освежить в памяти фроггскую табель о рангах.
- Ох, совершенно забыла! Давайте же я вас официально представлю! - спохватилась, наконец, фроггша, заметив, что земной военспец и посол корсини бурно обсуждают что-то с губернатором и незнакомым Седову гуманоидом, по всей вероятности, представителем одной из земных колоний. Валерий не сомневался в том, что Лаврентьев, по роду занятий часто навещавший Хасту, давно и хорошо знает Корнилова. Зато представление его, новоиспеченного посла, вменялось в обязанности рассеянной фроггской дипломатке.
- Ничего страшного. Вы мне лучше расскажите немного о гостях. Кто эти офицеры, вон там, рядом с корсини? - Седову показалось, что он нашел идеальный способ узнать о нужном ему субъекте, не выдавая своего неожиданного интереса. Он не ошибся. Нееттерхафс, обрадовавшись возможности оправдаться, начала сразу же с офицера с нефритовой застежкой.
- Наблюдатели? Ну, в центре это же сам знаменитый супер-кард Луттьерхарфс, - как это по-русски? - да, ближняя рука Верховного Владыки! Не сомневаюсь, что имя его отлично известно землянам, - жизнерадостно сообщила жаба. - А рядом его бывший адъютант, прим-кард Ифтырах. Он сейчас представляет Альфу-Центавра. О, и супер-кард Истимхасс здесь, - она указала на крупного фроггса в причудливой парадной маске инсектоида. - Представитель Третьего Верховного Владыки, его ближайший помощник. И он как раз и будет курировать мирные переговоры. Хотя землян, если честно, - она перешла на шепот, - слегка недолюбливает.
- Да что вы! Очень жаль, - действительно, жаль, но как раз переговоры в данный момент не слишком волновали Валерия.
Услышав имя офицера, он сначала решил, что стал жертвой закрученной многоходовой интриги или роковой ошибки. Имя суперкарда Луттьерхарфса единственное фигурировало в прочитанном им докладе, причем, в качестве главного обвиняемого, организатора и вдохновителя преступления. Трудно было поверить, что чиновник такого ранга мог бы выдать себя неосторожным словом. Но это в том случае, если он был виноват. А если нет? Увы, Валерий не мог подойти к фроггскому дипломату и попросить объяснений, не раскрывая деталей своего истинного задания.
Или, может, обратиться прямо к Корнилову? Но нет. Вряд ли губернатор захочет портить отношения с фроггсами ради посланца давно забытой и нелюбимой родины. Да и не исключено, что и сам он замешан в истории с исчезновением и гибелью неведомых дикарей.
Валерий не мог отказаться от попытки контакта - стоило хотя бы подойти поближе, а уже потом решать, имеет ли смысл произносить кодовую фразу. К счастью, она была не настолько одиозной, чтобы немедленно скомпрометировать землянина, а успех сулил серьезную поддержку в будущем.
Занятый своими мыслями, Седов не заметил, как жаба приблизилась к окружающей губернатора группе и, неожиданно ловко проскользнув среди гостей, подвела землянина к хозяину.
- Новый посол Земли на Фрогге, Валерий Седов, - достаточно громко, чтобы быть услышанной почти во всем зале, объявила она и уже намного тише, пошутила. - Как говорят у нас на Земле, прошу любить и жаловаться!
Ритуал представления отличался от традиционных фроггских церемоний, однако и хозяин Хасты был всего лишь временным наместником, а не одним из Верховных Владык Фрогги, которым следовало вручать верительные документы.
Седов вежливо поклонился, ожидая реакции губернатора, и не удивился, когда тот, приподняв маску, демократично протянул для пожатия руку.
- Степан Игнатьевич, - неожиданно по-русски представился он. - Надеюсь, сработаемся.
- Не сомневаюсь, - Валерий кивнул и отошел к стоявшему рядом с супер-кардом Лаврентьеву, пытаясь уловить реакцию гипотетического преступника.
Фроггские наблюдатели на появление земного посла никак не отреагировали, но жест губернатора неожиданно скопировал беседовавший с Лавреньевым земной колонист. Вблизи было хорошо заметно, что лицо мужчины, покрытое темным неровным загаром, усеивают многочисленные мелкие шрамы.
- Филиппов, Игорь, - представился колонист. - Наслышан о вас. Приятно познакомиться.
Наслышан, откуда? Наверное, военспец постарался. Валерий крепко пожал протянутую руку, стараясь скрыть растерянность - его внезапно обдало холодком ментоскана. Сканированием занимался сильный менталист, и жертвой его мог бы легко стать молодой дипломат или безопасник, но никак не опытный переводчик мыслеречи, и уж тем более, не выпускник Детской планеты. Валерий осторожно высвободил руку и посмотрел прямо в глаза Филиппова. Тот ответил удивленным взглядом.
Не он, - понял Валерий. - Даже не подозревает. Но тогда кто, почему? Напрашивался далеко не один вариант объяснений: менталист либо не знал истинной силы земного посла, потому что не ознакомился своевременно с фактами его биографии, или слишком уж был уверен в себе. А может, и просто хотел припугнуть землянина, надеясь, что в панике тот заспешит и наделает глупостей.
- Простите мне мое любопытство, - не выдержав, Седов обратился к Луттьерхарфсу. - Ваша маска, она что-то означает? Это ведь маска землянина? Вы бывали на Земле? Как вам у нас понравилось?
Условная фраза была сказана.
- О нет, - супер-кард ответил неожиданно любезно. - Это всего лишь маска квайра - они стали очень модными в последнем цикле. А на Земле я бывал когда-то, разумеется, осталась масса впечатлений.
Ничего похожего на условный ответ, и Седов, расслабившись, перевел дыхание.
- Квайра? - удивленно переспросил он, внезапно сообразив, что именно к этой расе могли относиться погибшие на Фрогге нелегальные эмигранты. Хорошо, что он, в спешке работая с документами, все же успел просмотреть прилагавшийся к делу видеоряд - маска была очень похожа на изображения погибших по вине фроггсов туземцев.
- Так вы не в курсе? - высший офицер с удовольствием поддержал разговор. - Это обитатели Анкста, одной из наших колоний. Раса, очень близкая фроггсам, но на много уровней ниже - класс А или почти В. Ученые говорят, что наши предки выглядели совершенно так же. Трудно поверить, - с легким пренебрежением добавил он. - Кто-то даже выдвинул гипотезу о том, что фроггсы и квайры произошли от общих прародителей, расселившихся когда-то в нашем секторе галактики, одичавших, а потом избравших разные пути развития, - судя по тону, офицер не испытывал к теориям ученых ни малейшего доверия.
- Весьма любопытно. И что же означает ваша маска? - поинтересовался Седов.
- Ничего особенного. Причуды моды. Кстати, вы ведь впервые на Хасте? - поинтересовался Луттьерхарфс. - Не хотите попробовать райха? Совершенно непередаваемые ощущения.
Он взял со столика два бокала с ярко-желтой дымящейся жидкостью и протянул один землянину.
- Давайте выпьем за знакомство, - предложил он. - Мне нравится этот старинный земной обычай.
- Так пьют только алкоголь, - задумчиво разглядывая парящую жидкость, ответил Валерий. Отрава? Или она опасна только для землян? Вряд ли фроггский наблюдатель, даже самого высокого ранга, стал бы травить земного посла в присутствии губернатора Хасты.
Седов поднес стакан к губам, потом отстранил, пристально разглядывая жидкость в бокале.
- Пожалуй, я тоже с вами выпью, - Филиппов схватил еще один стакан с дымящейся жидкостью, демонстративно поднял вверх, салютуя Валерию, - За знакомство! - и сделал длинный глоток. Оба - Седов и фроггский наблюдатель, внимательно проводили сосуд глазами. Затем супер-кард перевел взгляд на Валерия. Тот улыбнулся уголками губ, продолжая следить за реакцией колониста.
Филиппов еще раз отхлебнул из бокала, фроггс последовал его примеру, и Седов, наконец, решился - вряд ли на тело метаморфа подействует даже смертельный яд. Вкус напитка показался ему просто божественным. И алкоголя там было вполне достаточно. В голове сразу же слегка зашумело.
- Давненько я не пил хорошего райха, - причмокнул языком колонист, допивая напиток. - Но, кажется, вкус его изменился с тех давних пор. Пожалуй, слегка горчит. Да и запах немного другой, - он пристально посмотрел в глаза фроггса, а Седов с ужасом понял свою ошибку - райх действовал не на тело, а на сознание. И его организм не воспринимал сильнейший наркотик, как яд, и потому не защищал хозяина.
- Ничего страшного, просто местная рецептура, - ободряюще сказал супер-кард. И, обернувшись к Валерию, с улыбкой произнес малютинскую условную фразу:
- Знаете, на Земле мне больше всего понравился Альтаирский проспект.
Не обращая внимания на собеседников, колонист повертел опустевший бокал в грубых коротких пальцах, поднес к лицу, принюхиваясь, потом поднял на фроггса слегка расфокусированный взгляд и с пьяным вызовом сказал:
- А ведь я знаю, чем пахнет твой райх. Кто-то туда добавил чистый хнейр. Решил нас отравить, гад?
Седов пошатнулся. Это был полный провал.
Никто в зале, кроме Нееттерхафс, не обратил особого внимания на двух гуманоидов, которые, слегка пошатываясь, направились к выходу в сопровождении фроггских офицеров, занятых неспешной беседой.
- Вы уверены, господин, что поступили правильно? - спросил у отравителя Ифтырах.
- Если все, что мне наговорили об этом парне, правда, он справится, - холодно ответил супер-кард. - Ну, а если нет, то тем более не жаль.
- Ну а второй? - настойчиво продолжал адъютант. - Он ведь...
- Не нужно лишних имен, - оборвал его начальник. - За него хорошо заплатили. - И, растянув лягушечью маску в саркастической ухмылке, добавил:
- Зато об исходе корских переговоров можно больше не беспокоиться.
Глава 6
Лес
Зоро шел по лесу, а лес все не кончался.
"Где же тут выход?", - подумал Зоро.
"Долго он еще будет кружить возле одного дерева?"- подумал лес.
Анимешный анекдот
Седов очнулся от незнакомого запаха. Пряный горьковатый аромат растений заставил самопроизвольно активироваться вживленный еще на Детской планете адаптер. Опасность! Где? Откуда? Валерий встряхнул головой, пытаясь избавиться от тупой пелены, обволакивающей сознание, и с трудом приподнял потяжелевшую голову. Вокруг был лес. Незнакомый, чужой, и, по всей видимости, очень опасный - индикатор адаптера дошел до шкалы "несовместимо с иной биологической жизнью".
. Скособоченные исполины окружали крохотную полянку, сплетаясь ветвями так, что о цвете неба можно было только гадать - и ведь должно же было над ними быть какое-то небо? Кора деревьев, синяя до черноты, лупилась, обвисала клочьями, обнажая крупные проплешины на голых стволах. Иссиня-черную поросль подлеска дополняли синюшные кусты с крупными ягодами, испускавшими особенно сильный аромат. Вокруг раскинулось царство растений без малейшего шевеления животной жизни. Лес был мертвым, пустым - вернее, он был бы пустым, если бы не они, люди.
Седов, наконец, сообразил, что находится на поляне не один: рядом, тоже оглушенный ядовитым ароматом, сидел, прислонившись спиной к синему стволу, уже знакомый колонист. Как его там звали? Да, Филиппов. Живой.
Колонист механически мотал головой, пытаясь сбросить оцепенение, но держался неплохо - а ведь судя по показаниям индикатора, он уже давно должен был корчиться в судорогах агонии или застыть неподвижным телом. Товарищ по несчастью оказался крепким орешком. Как ему удалось очнуться - тоже помог адаптер или какой-то особый иммунитет, Седов мог только предполагать.
Интересно, сколько времени пленники уже провели здесь? Час? Два? А может быть, времени прошло намного больше, и он уже безнадежно опоздал на переговоры? Может быть, к этому и стремились похитители? Понять было невозможно. Наручный комм бесследно исчез. Внешний адаптер с комбинезона тоже. Все попытки поймать хоть какой-нибудь ментальный контакт ни к чему не привели. Лес напрочь блокировал телепатическое общение.
Валерий впервые за долгие годы почувствовал, что такое полное ментальное экранирование. Синий кошмар глушил любую меслеграмму, любой мыслеобраз. Седову казалось, что он одновременно оглох и онемел: ему, супер-переводчику, способному поболтать с блуждающим где-то там на просторах Вселенной энергоном, не удавалось почувствовать даже эмофон сидящего рядом человека. Черно-синий лес одурманивал пленников, усыплял, пытаясь высосать из них жизненную силу.
-А вот хрен тебе, - буркнул Седов, условным кодом активируя многослойные защитные барьеры, созданные когда-то золотой чашей Раваны. Кто бы мог подумать, что ему придется воспользоваться артефактом Предтеч против каких-то кустарников и деревьев! Подавленный ментальной немотой, дипломат даже не сразу среагировал на обращенную к нему звуковую речь.
-Эй, парень, ты что, оглох? - спросил Филиппов. В лесу он, казалось, уже почувствовал себя своим - оживился, насторожился, подобрался. Седову почудилось, что колонист тоже настойчиво пытается прощупать мыслефон леса. Он даже хотел сказать товарищу по несчастью, что занятие это совершенно безнадежное, но сразу же передумал - пусть тот убедится сам.
Реакция Филиппова не заставила себя ждать.
- Однако, крутые ребята! - хмуро пробормотал колонист, адресуясь неизвестно к кому, и. вытащив из кармана куртки нож, поднес к лицу.
Валерий, с недоумением наблюдавший за действиями колониста, наконец, понял, откуда взялись необычные мелкие шрамы на его лице: сделав на щеке небольшой надрез, Филиппов смочил в крови кончики пальцев и потянулся к стволу ближайшего дерева, потом еще одного и еще нескольких. После прикосновения к черной коре совершенно чистые без единого пятнышка крови пальцы вновь возвращались к надрезу, а затем тот на глазах стягивался, оставляя характерную метку. Перехватив взгляд оцепенело наблюдавшего за варварским ритуалом землянина, колонист хитро подмигнул:
- Но и ты, брат, силен! Чтобы неподготовленный чужак так хорошо держался в лесу голодного о'кхнейра, первый раз такое вижу!
- Чего тут держаться, - угрюмо пробормотал Валерий. - Не съедят же меня эти твои дружки, - он брезгливо кивнул на сине-черные стволы деревьев, которые, вкусив человеческой крови, зашевелили ветками, бесшумно зашумели, словно пытаясь что-то сказать щедрому кормильцу.
- Они бы и съели, если б смогли, - бодренько объяснил Филиппов. - А раз не едят, значит, не могут. По идее-то, ты давно уже должен был бы валяться без сознания в кустах беспомощной тушкой, теряя последние мозги. Ан нет, сидишь вон, в полном своем уме, еще и разговоры разговариваешь. Значит, силен, молодец!
Похвала почти незнакомого человека, пусть и не совсем заслуженная, почему-то взбодрила, заставила встряхнуться. К тому же, с началом филипповского ритуала давление синего леса ощутимо ослабло, стало терпимее.
- Может и мне так попробовать? - спросил Валерий, кивнув на окровавленные пальцы, которыми колонист подкармливал очередной ствол.
- А отчего не попробовать, попробуй, - охотно согласился Филиппов. - Хуже не будет. А если и будет, то не нам. Может даже, чего и выйдет. И мне полегче - кровь, знаешь ли, не водица. Хоть и нужно чуток отдать, а все одно жаль. Личико-то не боишься попортить? Дипломат все ж таки, вывеска солидная нужна.
- Как-нибудь, - буркнул Седов, не вдаваясь в объяснения. Любой из филипповских шрамов опытный косметолог убрал бы за несколько секунд без всяких операций. Простейшее дело. Это ведь не пересадка личности или обмен тел, которые ему, Седову, уже довелось пережить. Да и ему ли, взрослому человеку, мужчине, бояться шрамов? Когда-то, в детстве, Валерий о них мечтал. Да и нечего ему было бояться сейчас - какие шрамы могут остаться на теле метаморфа? Валерий усмехнулся, вспомнив глупые детские страхи.