– Проклятье! – пробормотала Лу-Энн.
Четкий выбор между раем и адом? И каковы условия Джексона? Лу-Энн еще никогда не уезжала из Рикерсвилла, известного разве что своей ежегодной ярмаркой да зловонными скотобойнями. Она может пересчитать по пальцам одной руки все те случаи, когда ей доводилось ездить на лифте. У нее никогда не было ни дома, ни машины; на самом деле у нее, по большому счету, вообще никогда ничего не было. Ни один банковский счет никогда не был открыт на ее имя. Она сносно читала, писала и говорила по-английски, но к высшему обществу определенно не принадлежала. Джексон сказал, что она сможет все что угодно. Но так ли это? Можно ли взять лягушку из болота, поместить ее во французский замок и действительно поверить в то, что все получилось? Но ведь ей не нужно будет так решительно менять свою жизнь, становиться кем-то или чем-то таким, чем она на самом деле не является… Лу-Энн поежилась.
Однако все обстоит именно так. Смахнув длинные волосы с лица, она нагнулась к Лизе и пощекотала пальцем девочке лобик, там, где по нему скользили золотистые локоны. Затем сделала глубокий вдох, вбирая в грудь сладостный весенний воздух, врывающийся в открытое окно автобуса. Все дело было в том, что ей отчаянно хотелось стать кем-то другим, все равно кем, лишь бы не тем, кем она была сейчас. Почти всю свою жизнь Лу-Энн чувствовала, верила и надеялась, что когда-нибудь настанет день, и она предпримет какие-то шаги в этом направлении. Однако с каждым прошедшим годом надежда эта становилась все более призрачной, все более похожей на мечту, которая однажды полностью освободится от нее и улетит прочь, и в конце концов она останется высушенной, сморщенной обладательницей быстро угасающей, непримечательной жизни и напрочь забудет, что у нее вообще когда-то были подобные мечты. С каждым днем это беспросветное будущее становилось все более четким, подобно картинке на экране телевизора, к которому наконец подключили антенну.
И вот все неожиданно изменилось. Лу-Энн уставилась на листок бумаги с номером телефона. Автобус трясся на ухабистой мостовой, возвращая их с Лизой к грунтовой дороге, ведущей к грязному фургону, где их ждал Дуэйн Харви, несомненно, пребывающий в отвратительном настроении. Ему будут нужны деньги на опохмелку. Но тут Лу-Энн просияла, вспомнив о лежащих в кармане двух лишних долларах. Мистер Джексон уже обеспечил ее определенной прибылью. Для начала нужно будет удалить Дуэйна, чтобы спокойно все обдумать. Сегодня вечером в «Сесть и пожрать», любимой забегаловке Дуэйна, пиво будет по доллару за кувшин. На два доллара Дуэйн сможет напиться до блаженного забытья. Лу-Энн посмотрела в окно на окружающий мир, пробуждающийся после зимы. Пришла весна. Новое начало. Быть может, и для нее тоже? Которое придет в десять часов утра послезавтра. Взгляды Лу-Энн и Лизы встретились, и мать и дочь нежно улыбнулись друг другу. Лу-Энн осторожно опустила голову девочке на грудь, не зная, смеяться ей или плакать, и в то же время страстно желая того и другого.
Глава 5
Разбитая дверь со скрипом отворилась, и Лу-Энн вошла внутрь, держа в руках Лизу. В фургоне было темно, холодно и тихо. Похоже, Дуэйн до сих пор не проснулся. И все же Лу-Энн, пробираясь по узкому проходу, держала глаза и уши настороже, ловя малейшее движение или звук. Она нисколько не боялась Дуэйна – если только, конечно, он не набросится на нее внезапно сзади. В честном поединке лицом к лицу Лу-Энн могла постоять за себя. Она уже не раз хорошенько дубасила Дуэйна, когда тот по пьяной лавке начинал буянить. В трезвом – или в близком к трезвому – виде, в каком он должен был находиться сейчас, Дуэйн обыкновенно не предпринимал ничего слишком уж жестокого. Все это было очень странным – для отношений с человеком, которого можно было считать «второй половиной». Однако Лу-Энн смогла бы назвать по меньшей мере десять своих знакомых, живущих примерно в таком же положении, основанном скорее на чистой экономике, ограниченном выборе и в основном инертности, чем на чем-либо хоть отдаленно напоминающем нежные чувства. У нее были и другие предложения; однако трава на новом месте редко оказывается зеленее, Лу-Энн знала это на собственном опыте. Услышав доносящийся из спальни храп, она ускорила шаг и просунула голову в тесную комнатенку. Когда Лу-Энн увидела две фигуры под одеялом, у нее перехватило дыхание. Справа была видна голова Дуэйна. Второй человек был полностью скрыт одеялом; однако сдвоенные бугорки в области груди красноречиво свидетельствовали о том, что это не один из собутыльников Дуэйна, отсыпающийся после совместной попойки.
Бесшумно отступив в коридор, Лу-Энн поставила переноску с встревожившейся Лизой в ванную и затворила дверь. Она не хотела, чтобы ее девочку напугало то, что сейчас произойдет. Когда Лу-Энн снова открыла дверь в спальню, Дуэйн по-прежнему громко храпел; однако лежащее рядом с ним тело пошевелилось, и теперь стали отчетливо видны длинные рыжие волосы. Лу-Энн потребовалась всего одна секунда, чтобы крепко вцепиться в густую гриву; она рванула что есть силы, и обладательница длинных локонов вылетела из кровати в чем мать родила и с грохотом рухнула у противоположной стены.
– Черт! – взревела женщина, упав на задницу.
Угрюмая Лу-Энн тотчас же подхватила ее и протащила по грязному, протертому ковру.
– Лу-Энн, черт возьми, отпусти меня!
Какое-то мгновение Лу-Энн смотрела на свою соперницу.
– Ширли, поганая шлюха, если ты еще раз заявишься сюда, видит Бог, я сверну тебе шею!
– Дуэйн, помоги, ради всего святого! Она спятила! – заскулила Ширли, дергая свои волосы в тщетной попытке вырваться из рук Лу-Энн.
Маленького роста, она была фунтов на двадцать легче. Лу-Энн поволокла ее к двери. Пухлые ноги и полные дряблые груди Ширли болтались из стороны в сторону и хлопали друг о друга.
Когда Лу-Энн проходила мимо Дуэйна, тот зашевелился.
– Что тут происходит? – сонным голосом спросил он.
– Заткнись! – отрезала Лу-Энн.
Когда его взгляд наконец сфокусировался, Дуэйн протянул руку и взял с ночного столика пачку сигарет. Закурив, он ухмыльнулся Ширли.
– Ширл, ты уходишь? Так рано?
И, смахнув с лица выбившуюся прядь волос, он жадно затянулся.
Ширли, вынужденная пятиться задом наперед, сверкнула глазами.
– Ах ты, дерьмо! – Ее полные щеки были свекольного цвета.
Дуэйн послал ей воздушный поцелуй.
– Я тебя тоже люблю, Ширл. Спасибо за то, что заглянула. Осчастливила мое утро.
Громко расхохотавшись, он хлопнул себя по бедру, приподнимаясь в кровати. Лу-Энн и Ширли скрылись за дверью.
Швырнув соперницу на землю рядом с ржавым двигателем от «Форда», Лу-Энн развернулась назад к фургону.
– Сучка, ты мне вырвала половину волос! – поднявшись на ноги, взвизгнула Ширли.
Лу-Энн молча шла вперед, не оборачиваясь.
– Мне нужна моя одежда! Черт побери, Лу-Энн, отдай мне мою одежду!
– Она была тебе не нужна, пока ты была здесь, – обернувшись, бросила Лу-Энн, – так что я не вижу причин, зачем она понадобится тебе сейчас.
– Не могу же я в таком виде вернуться домой!
– В таком случае не возвращайся домой.
Поднявшись по бетонным блокам в фургон, Лу-Энн захлопнула за собой дверь.
Дуэйн встретил ее в коридоре, в одних трусах, с болтающейся в уголке рта незажженной сигаретой.
– Когда две кошечки дерутся из-за парня, это просто здорово! Лу-Энн, у меня появилось желание… Как насчет того, чтобы занять освободившееся место? Давай, крошка, поцелуй меня!
Ухмыляясь, он попытался обнять ее за длинную шею. Следующий его вдох получился болезненным, поскольку правый кулак Лу-Энн врезался ему в рот, расшатав пару зубов. Но каким бы болезненным ни был этот удар, по шкале боли он не шел ни в какое сравнение с коленом, яростно вонзившимся Дуэйну между ног. Он грузно повалился на пол.
– Если ты еще раз достанешь свой член, Дуэйн Харви, – грозно промолвила склонившаяся над ним Лу-Энн, – помоги мне Господи, я оторву его и спущу в унитаз!
– Совсем спятила баба, – простонал Дуэйн, зажимая промежность; из разбитой губы сочилась кровь.
Присев на корточки, Лу-Энн, словно стальными клещами, стиснула ладонями его щеки.
– Нет, это ты спятил, если решил хотя бы на минуту, что я спокойно снесу эту мерзость!
– Мы с тобой не женаты.
– Верно, но мы живем вместе. У нас общий ребенок. И этот фургон в такой же степени мой, как и твой.
– Ширл для меня – пустое место. Что ты так взбесилась? – Зажимая свое хозяйство, Дуэйн смотрел на нее, в уголках глаз у него выступили слезы.
– А то, что этот жирный шматок сала отправится в салон красоты, в «Сесть и пожрать» и расскажет об этом всем, выставив меня величайшей дурой в мире!
– Не надо тебе было сегодня утром уходить. – Дуэйн с трудом поднялся с пола. – Видишь, это ты во всем виновата. Ширл заглянула к тебе за чем-то. Что я должен был делать?
– Не знаю, Дуэйн. Может быть, предложить ей вместо своего члена чашку чая?
– Мне больно, крошка, очень больно. – Он тяжело прислонился к стене.
Лу-Энн грубо протиснулась мимо него, чтобы проведать Лизу.
– Лучшая новость за весь день!
Через минуту она снова протиснулась мимо Дуэйна и вошла в спальню, где стала срывать с кровати постельное белье.
Дуэйн угрюмо наблюдал за ней из двери.
– Валяй, выбрасывай всё! Мне наплевать, это ты покупала!
– Я отнесу белье в стирку, – не оборачиваясь, ответила Лу-Энн. – Если ты собираешься и дальше трахаться со всеми шлюхами, я не потрачу на тебя ни цента!
Когда она приподняла матрас, ее внимание привлекло что-то зеленое. Сбросив матрас с кровати, женщина оглянулась на Дуэйна.
– А это еще что такое, черт возьми?
Холодно взглянув на нее, тот не спеша прошел в комнату, подобрал пачки денег, засунул их в бумажный пакет, стоявший на ночном столике, и, продолжая смотреть Лу-Энн в лицо, закрыл пакет.
– Скажем так: выиграл в лотерею, – надменно заявил он.
При этих словах Лу-Энн заметно напряглась, как будто ее ударили наотмашь по лицу. Какое-то мгновение ей казалось, что она грохнется в обморок. Неужели за всем этим стоял Дуэйн? И они с Джексоном действовали заодно? Более неправдоподобной пары нельзя было представить. Такого просто не может быть. Быстро придя в себя, Лу-Энн скрестила руки на груди.
– Врешь! Дуэйн, откуда у тебя это?
– Скажем так: это хорошая причина, чтобы ты была со мной ласковой и не раскрывала рот.
Грубо выпихнув его из комнаты, Лу-Энн заперла дверь. Затем, переодевшись в джинсы, кроссовки и толстовку, быстро собрала сумку. Когда она отперла и распахнула дверь, Дуэйн даже не шелохнулся; он стоял, сжимая в руках пакет. Лу-Энн быстро прошла мимо него, открыла дверь в ванную и подхватила на руку вырывающуюся Лизу; держа в другой руке грязное белье и сумку, она направилась к выходу.
– Лу-Энн, ты куда?
– Не твое дело, черт побери!
– И долго ты собираешься злиться из-за такой мелочи? Я ведь ни слова тебе не сказал, когда ты врезала мне по яйцам, правда? Честное слово, я уже обо всем забыл.
Лу-Энн стремительно развернулась.
– Дуэйн, ты самый тупой человек на всей земле!
– Правда? Ну, а ты тогда кем себя считаешь? Знаешь, если б не я, вам с Лизой даже не было бы где жить, твою мать! Я вас приютил, а то у вас не было бы ничего!
Закурив новую сигарету, Дуэйн благоразумно держался подальше от кулаков Лу-Энн. Он бросил спичку на вытертый ковер.
– Так что вместо того, чтобы постоянно собачиться со мной, ты бы лучше постаралась вести себя ласково. – Дуэйн выразительно похлопал по бумажному пакету с деньгами. – Там, откуда это, девочка моя, такого добра еще полно. Я не собираюсь долго задерживаться в этой дыре. Так что ты подумай! Хорошенько подумай! Впредь я не потерплю глупостей от тебя или кого бы то ни было. Ты меня слышишь?
Лу-Энн распахнула входную дверь.
– Дуэйн, я начинаю вести себя с тобой ласково прямо сейчас. И знаешь, как? Я уйду, прежде чем убью тебя!
Услышав гневные нотки в голосе матери, Лиза захныкала, словно они были обращены к ней. Поцеловав малышку, Лу-Энн шепнула ей что-то на ушко, успокаивая ее.
Дуэйн проводил взглядом, как она пересекла раскисший двор, восторгаясь ее попкой в обтягивающих джинсах. Затем огляделся по сторонам в поисках Ширли, но та, судя по всему, уже сбежала отсюда, пусть и совершенно голая.
– Крошка, я тебя люблю! – ухмыльнувшись, крикнул он вдогонку Лу-Энн.
– Иди к черту!
Глава 6
В торговом центре было гораздо многолюднее, чем во время ее вчерашнего приезда. Лу-Энн радовалась толпе. Она обошла стороной офис, в котором побывала вчера, хотя все-таки бросила взгляд в ту сторону. За стеклянными дверями было темно. Лу-Энн предположила, что если б она подергала двери, они оказались бы запертыми. У нее и в мыслях не было, что Джексон надолго задержался после ее ухода, и она не сомневалась в том, что была его единственной «клиенткой».
Лу-Энн не пошла на работу, сказавшись больной, и провела бессонную ночь дома у подруги, попеременно глядя на полную луну и на крохотный ротик Лизы, который в случайном порядке улыбался, морщился и принимал все прочие выражения, пока сама малышка крепко спала. В конце концов Лу-Энн решила не принимать никакого решения по предложению Джексона до тех пор, пока у нее не появится дополнительная информация. Одно заключение было сделано достаточно быстро: обращаться в полицию она не станет. Доказать она ничего не сможет, да и кто ей поверит? Никаким положительным потенциалом подобный шаг не обладал, а, напротив, была ставка в пятьдесят миллионов долларов. Какими бы ни были ее представления о добре и зле, Лу-Энн не могла пройти мимо столь сильного искушения: возможно, она стояла на пороге внезапного немыслимого богатства. Ей было стыдно, что решение не выражается однозначно в черно-белых тонах. Однако последняя стычка с Дуэйном лишь укрепила ее в мысли, что Лиза ни в коем случае не должна расти в такой обстановке. Нужно было что-то менять.
Администрация торгового центра размещалась в конце коридора в южной части здания. Лу-Энн распахнула дверь и вошла.
– Лу-Энн?
Услышав это восклицание, она вздрогнула и недоуменно уставилась на того, кто его сделал. За столом сидел молодой мужчина, опрятно одетый, в рубашке с коротким рукавом, при галстуке и в черных брюках. От возбуждения он непрерывно щелкал ручкой в правой руке. Лу-Энн смотрела на него, но прозрение так и не приходило.
Мужчина только что не перепрыгнул через стол.
– Вряд ли ты меня помнишь. Джонни Джарвис. Теперь я уже стал Джоном. – Профессиональным движением он протянул было руку, затем, просияв, стиснул Лу-Энн в крепких объятиях, после чего целую минуту сюсюкал с Лизой.
Достав из сумки маленькое одеяло, Лу-Энн посадила на него малышку и вручила ей мягкую игрушку.
– Не могу поверить, что это ты, Джонни! Я тебя не видела… пожалуй, с шестого класса?
– Ты была в седьмом, я – в девятом.
– Выглядишь ты хорошо. Очень хорошо. Давно ты здесь работаешь?
Джарвис с гордостью улыбнулся.
– После школы я поступил в местный колледж и получил диплом. Вот уже два года работаю в торговом центре. Начинал в системе ввода данных, но теперь меня повысили в помощники управляющего.
– Прими мои поздравления. Это просто замечательно, Джонни… я хочу сказать, Джон.
– Черт возьми, ты можешь звать меня Джонни. Увидев тебя, я подумал, что сейчас рухну замертво. Никак не предполагал, что когда-либо встречусь с тобой. Я был уверен, что ты уехала в Нью-Йорк или еще там куда.
– Нет, я по-прежнему здесь, – быстро ответила Лу-Энн.
– Тогда странно, что я не встречал тебя раньше в торговом центре.
– Я редко здесь бываю. Живу довольно далеко.
– Садись, рассказывай, как у тебя дела. Я не знал, что у тебя есть ребенок. Не знал даже, что ты замужем.
– Я не замужем.
– Вот как. – Джарвис слегка покраснел. – Мм… кофе хочешь? Я только что поставил чайник.