— Без проблем.
Я спокойно пожала плечами, но ощущение, доносящееся со спины, говорило о том, что Ран пристально за мной наблюдает.
— Слежки за тобой больше не было?
— Нет, нам удалось на какое-то время избавиться от преследователей, но это не больше, чем на одну игру. После нее все начнется заново.
— Вот как… — задумчиво произнес Борис. — А можно узнать, те ребята, с которыми я познакомился, точно из X класса? Их не стоит опасаться?
— Этого я не могу сказать наверняка. Уверена только в Азалии. Но их все равно стоит опасаться. X класс тоже хочет выжить и поэтому, объединившись, они представляют собой угрозу.
— Значит, она не врала.
— Понятия не имею, но Борис, — я медленно положила руки на стол, скрещивая меж собой пальцы — хочу тебя спросить, ты мне доверяешь?
Парень удивленно замер на месте, рассматривая мое лицо.
— Что за вопрос? Конечно.
— Хорошо, но хочу, чтобы ты не сомневался во мне ни при каких обстоятельствах. Это ясно? Даже если ты найдешь себе друзей, даже если начнешь считать, что из этой игры есть иной выход. Я просто хочу, чтобы ты доверился мне целиком и полностью.
— Госпожа… — тихо прошептал Ран.
— Что еще за сомнения? Конечно, я тебе доверяю! — недовольно сказал Борис. — И хуй, кто меня переубедит, — неожиданно добавил он по-русски, выводя меня из колеи.
— Прости, я плохо знаю русский сленг. Что значит хуй?
— Госпожа, — Ран нервно сжал кулаки, бросая гневные взгляды на Бориса, с глупой улыбкой смотрящего в пол. — Вы прекрасно знаете русский язык и его сленг, а если вы не знаете какое-то слово, сказанное этим человеком, то оно, вероятнее всего, неприличное.
— Да, Армель. Пожалуйста, больше не повторяй за мной русские слова. — парень глупо почесал указательным пальцем висок. — И даже не пытайся понять их смысл. Ты хорошая девочка, тебе нельзя знать такое…
— Странный ты. Ладно, — я медленно поднялась из-за стола, отходя в сторону. — Моя одежда, скорее всего, уже высохла, так что мы пойдем. Оружие доставят тебе завтра, а…
Прозвенел еще один звонок в дверь.
Я и Борис вопросительно переглянулись, но ни он, ни я не знали, кто должен был прийти.
Парень недоверчиво подошел к двери и, взглянув в глазок, открыл ее. На лестничной клетке не было никого, но у самого порога лежало два белых письма с красной печатью.
Парень быстро поднял конверты, закрывая дверь и поднося один мне. Конверты от игры «Акт Крика» приносили всегда за день до игры. Значит, уже завтра…
Ран взволнованно смотрел на меня, но все мое лицо выражало спокойствие и уверенность. Да, это еще одна игра. Мы пройдем ее так же, как и прошли остальные. Здесь не о чем беспокоиться.
— Завтра в два, — тихо прошептал Борис, читая содержимое.
— Оружие тебе принесут к утру. Будь готов и запомни: наша главная задача победить и не раскрыть свои личности.
========== 1.6 Воля судьбы ==========
POV Армель
Вот и настал новый день игры. После каждого ее прохождения считаешь себя победителем, но буквально уже на следующий день тебе кажется, что это все был страшный сон.
Спустив ноги со своей мягкой кровати, я быстро прошла в ванную, совмещенную с моей комнатой. Набирать мне ванную я не позволяла даже слугам. Это было единственное место, где я по-настоящему могла расслабиться, избегая людских глаз.
Подойдя к зеркалу, я медленно спустила с себя белоснежную ночнушку. Ткань, как перышко, упала на пол, рассыпаясь возле моих ног, а мой взгляд с грустью остановился на теле. Начиная от ребер и до пупка, слева направо виднелся рваный шрам, напоминающий о моем прошлом. По сути, кем я сейчас являюсь? Маленькая избалованная девочка, получившая наследство сразу от двух человек — так считают все, кроме Рана. Уж он-то знает, что мне пришлось пережить, прежде чем получить это наследство, и где я жила до того, как мой отец все-таки признал меня дочерью. Такие, как я, обычно долго не живут. Убьют или умрут, уже неважно. Главное — это исход.
— Женщину шрамы не украшают, — с грустной улыбкой на губах прошептала я, наконец, забравшись в ванну. Горячая вода действовала успокаивающе. Все прочие мысли сразу испарились, как и дым от воды. Единственное, что занимало голову — это Борис. И даже не то, что сегодня у нас опять игра. А его слова, сказанные при нашей прошлой встрече:
«— А теперь, что думаешь конкретно ты, Борис?
— Я считаю, что такие девушки, как ты, должны целовать тех, кого действительно любят».
Я поцеловала его от всего сердца, а он сказал, что я должна целовать того, кого действительно люблю. На губах появилась глупая улыбка. Возможно, я и вправду не умею выражать свои эмоции, но так оно и к лучшему. В конце концов, эта связь ни к чему хорошему не приведет и рано или поздно его заинтересуют мои деньги.
Замотав волосы в пучок, я с легкостью откинулась назад. Странная у меня жизнь. Я должна победить ради своего отца и деда, хотя сама ни капли не люблю этих людей. Я просто благодарна им, что, даже несмотря на их нелюбовь ко мне, они все-таки протянули мне руку помощи и сделали из меня нормального человека, пусть даже в своих корыстных целях.
Бурный поток горячей воды избавлял меня от возможности слушать посторонние шумы за дверью. Сейчас я точно знала, что там находится Ран. Точно знала, что именно в это время он каждый день входит в мою комнату, дабы удостовериться в том, проснулась ли я, и так же тихо удаляется обратно в коридор — стоять там, как верный сторожевой пес. Я никогда не обязывала его защищать меня и днем, и ночью, даже в собственном доме. Это его личная инициатива. И потому мы решили поставить некоторые рамки, дающие мне хотя бы какое-то личное пространство. Например: он никогда не находится в моей комнате круглосуточно. Когда я сплю, он либо в коридоре, либо отдыхает. Когда я принимаю ванну, он ни в коем случае не заходит в нее и оставляет меня в одиночестве каждый раз, когда я того захочу. Хотя таких случаев бывает немного. Объемная работа для продвижения моей компании занимает уйму времени, да и к тому же теперь еще и добавилась игра на выживание, все действия которой я обязана продумывать, как опытный стратег.
Выбравшись из ванной, я аккуратно обмоталась полотенцем, направляясь в свою комнату. Время пришло. Сейчас все, что мне оставалось — это одеться поудобнее и направиться на место встречи.
— Госпожа, можно войти?
— Войди, — ровным тоном ответила я, рассматривая одежду в шкафу. Зайдя в комнату, Ран окинул меня оценивающим взглядом, но он скорее оценивал не тело, скрытое под махровым полотенцем, а мое физическое состояние, ухудшающееся изо дня в день.
— Ты что-то хотел?
— Да, через какое время вы велите подавать машину?
— Я буду готова через десять минут, потом завтрак минут пятнадцать, в общем, через полчаса, — сняв с полки черные штаны, я быстро бросила их на кровать, выбирая верх к этому наряду.
— Как вы себя чувствуете? Лекарства подействовали?
— Что ты думаешь о штанах и рубашке? Думаю, стоит одеться удобно, а не красиво. — проигнорировав его вопрос, сказала я. Лекарства? Подействовали? Еще чего. Голова как гудела до этого, так и продолжает, но мое состояние его волновать не должно. Ран из тех людей, которые не ориентируются только на деньги и поэтому будет готов предпринять все, что будет считать необходимым. Даже в не угоду моим решениям.
— Вы совершенно правы, — с тяжелым вздохом сказал парень, приняв мои слова за «отвали».
— Если тебе больше ничего не нужно, можешь идти. Я хочу переодеться.
— Да, моя госпожа, — парень тихо вышел из комнаты, плотно закрывая за собой дверь. После прихода Рана остался какой-то неприятный осадок на душе. От чего-то мне и хотелось поделиться с ним всеми проблемами, и не хотелось одновременно.
***
Черная Lamborghini Reventón Roadster остановилась на лос-анджелесском мосту Colorado Street. Только мельком выглянув из окна, я, к своему удивлению, увидела на месте встречи всех девятерых моих соперников. Обычно игра для всех начиналась в разных местах, а потом уже нас привозили в одну и ту же комнату, а это значит, что сегодня игра будет не просто необычная, но еще и опасная для нас.
Выйдя из машины, я быстро направилась к группе людей, мельком осматривая каждого. Уже сейчас наши силы распределились по-разному и у некоторых игроков уже осталось не по две пешки, как раньше, а всего по одной, ставя их не просто на уровень со мной, но даже на уровень ниже меня, так как все уже знают, что у них есть только одна жизнь и намеренно будут атаковать именно их. Оренда Шима и Джек Вильям — наказаны штрафом в один час тридцать минут. На этой игре оставшиеся игроки будут вынуждены начать игру позже всех. А это значит, что их последние игроки будут с треском раскрыты, ведь все покровители будут видеть, кто начал игру позже всех. Это самый наихудший расклад из всех. Мои соперники, а иначе говоря: члены первой мировой десятки, как стервятники, будут уничтожать своих противников. Если бы у меня было два игрока и одного бы раскрыли, то, скорее всего, я бы проиграла сразу же.
Когда я подошла, внимания особо никто не обратил, и только первый номер в мировой десятке — Джек Вильям, смотрел на меня, как на полноправную соперницу.
— Добрый день, юная леди, — добродушно поздоровался старик, растягивая губы в улыбке. Морщинки на его лице лишь придали ему более главенствующий облик, подчеркивающей частью которого была благородная седина. Если характеризовать его двумя словами, то я бы сказала, что он: наученный опытом. А вот мудрец или глупец, так сразу и не скажешь.
— Добрый день, Зеодерикс.
Поздоровавшись с ним, я, наконец, привлекла внимание разговаривающей общественности к своей скромной персоне. Все были спокойны и сосредоточенны, как обычно, только одна пара глаз, злобно сверлящая меня, была настроена недоброжелательно. Это был Абсалон Гиннер, подстроивший недавнее нападение на меня. Неужели он так зол из-за того, что его маленькая попытка отравить меня провалилась? И как некстати убили одну из его пешек. Неужели он думает, что это я все подстроила? И пусть, нашим лучше.
— Прекрасная погода, неправда ли? — прервал тишину Зеодерикс. — Жаль только, что мы находимся на мосту с печальной славой «моста самоубийц».
— Согласен, — утвердительно кивнул номер четыре Хонор Астрон, — прекрасная погода для славного боя.
— Славного, говоришь? — усмехнулась Вторая девушка Оренда Шима. — Ты же воевать-то не будешь. Наверное, легко ловить руками победу, находясь в нашем уютном белом зале. Только вот нашим пешкам не так уж и легко.
— Ты говоришь так, только потому, что уже потеряла одного игрока, — прошипел Хонор.
— Почему же, — номер девять Донал Корн, стоявший все это время с трубкой в руках, выпустил изо рта густой столп дыма. — Оренда и без того весьма привязана к своим пешкам, только не могу сказать, хорошо это или плохо. — взгляд зеленых глаз приобрел хитрый блеск, проходя по своим соперникам. — Мы же на войне все-таки.
— А тебе бы уже пора перестать курить, — светловолосый австриец Аллан Аррин недовольно помахал перед своим носом, избавляясь от сигаретного дыма. — Если ты не хочешь посадить свои легкие до конца игры.
— Всегда знал, что ты хороший мальчик, — усмехнулся Донал, — светловолосый, молодой, ты достоин своего имени: красивый мир. Только, как я уже сказал, «мы на войне», и ты не должен волноваться за своих соперников.
— Если соперник умрет раньше игры — будет слишком скучно.
— Внимание, — громкий женский голос одновременно раздался изо всех ошейников на шеях игроков. — Для начала игры вы должны подойти к фонарю под номером пять с северной части и найти там коробочку с номерками, после чего вытянуть оттуда каждый ровно по одному листку.
Участники начали внимательно осматриваться и, отсчитав нужный столб, подошли к нему. Рядом на асфальте лежала коробочка с круглой прорезью, предназначавшейся для руки. Первым коробку поднял Джек Вильям — полный мужчина, потерявший на прошлой игре свою «черную лошадку». На мужском лице выступили капельки пота, а глаза нервно забегали по краям коробки. Было видно, что он сильно волновался. И куда делась вся его смелость, что вылетала на нашей первой встрече из каждого его слова?
Переглянувшись меж собой, мы медленно начали вытаскивать по одному листку, но я сама далеко не была одной из первых. Мое внимание привлекла камера, висящая на фонаре, и ровно тогда, когда игроки начали расходиться, я взяла бумажку.
— У меня ноль, — прошептала Оренда.
— У меня тоже, — пробубнил Аллан.
— А у меня один… — Джек Вильям с дрожащими руками смотрел на бумажку в своих руках, переводя взгляды на соперников. Тяжело вздохнув, я развернула свою бумажку с цифрой один, и что-то подсказывало мне, что это не очень хорошо.
— Поздравляем. Игрок под номером восемь Армель Ренэйт и игрок под номером два Джек Вильям! Вы волей судьбы выбраны главными персонажами сегодняшней игры.
Многозначительные взгляды переместились на меня с Джеком — это были даже не сочувствующие взгляды, а презрительные.
— Сегодня мы будем играть в шахматы. На нашей специально созданной шахматной доске будут по шестнадцать фигур по каждую сторону. У нас есть пять игроков — это значит, что двенадцать пешек будут играть против тринадцати, но для того, чтобы игра была честной, мы включим семь совершенно посторонних участников. И таким образом, сбалансируем нашу шахматную доску, — иногда меня даже поражал позитив этого женского голоса. Говорит так, будто обсуждает план покупок в магазине. — Армель, Джек, вы будете королями! Остальные будут разбросаны в связи с жеребьевкой. Вы будете управлять игрой. Тот, кто из вас проиграет, будет подвержен казни и, соответственно, если умрет покровитель, умрет и его пешка.
— А как будут выбывать игроки? Вы же не собираетесь переубивать всех?
— Мы не несем ответственность за смерти на игре, но для того, чтобы пешка выбыла, достаточно всего лишь сбить ее с точки, указанной королем. Все, как в шахматах.
— А какая разметка клеток?
— Одна клетка — один сектор. Размер около 12-ти метров. Пешка противника должна подойти к пешке игрока и развязать бой. Тот, кто первым потеряет сознание — выбывает.
— В смысле?
— Рукопашный бой. Кто победит, того и карты, ой… точнее пешки. Маневр и тактику полноценно придумывает король, он также может логически предсказать атаки противника и указать на его недостатки своим игрокам. Удачи.
***
POV Борис
Нас собрали, как какое-то стадо на краю города. Я и мои противники, если можно их так назвать, разбились на несколько групп, хотя некоторые и вовсе решили остаться поодиночке. Среди всех этих людей мое внимание больше всего привлекла фигура отдаленной девушки с винтовкой. Она стояла, прислонившись к дереву, и, натянув кепку на лицо, смотрела вниз. Внешне такая девушка не вызвала бы во мне каких-то подозрений, но вот чутье… она единственная стоит с винтовкой и не думаю, что другие участники могут управляться со снайперским оружием. Значит, это она напала на меня в прошлой игре? Она пыталась подстрелить, пока я бежал в подземку? С такой девушкой нужно быть осторожнее.
— Эй, Борис, ты чего завис? — отведя взгляд от подозрительной фигуры, я встретился с нетерпеливым взглядом Йоханса. Простодушный и до неприличия веселый немец смотрел на меня, как на леденец в кондитерской.
— Да так, ничего…
— М… я думаю, наш Борис влюбился, — Йохан с самодовольной улыбкой склонился к Беа, складывая свою руку на ее плечо. — А я, знаешь ли, тоже влюблен, в одну прекрасную медикаментозную особу.
— То, что я медсестра, не значит, то я медикаментозная, — девушка недовольно сняла мужскую руку со своего плеча, поправляя коричневый шарф на своей шее.
— Мы сейчас все на нервах, — с тяжелым вздохом сказал Николс. — Самое страшное во всем этом то, что никто не знает, какой будет эта игра.
— Внимание, — громкий женский голос одновременно раздался изо всех ошейников на шеях игроков. — Для начала игры вы должны подойти к единственному на этом поле фонарю и найти там коробочку с номерками, после чего вытянуть оттуда каждый ровно по одному листку.