— Но как? — поразился медиум.
— Дженим, он же Бог! И плевать, что всякие святоши добавляют к нему приставку «псевдо». Он разведёт кого угодно — как малышей! — Абаддон поманил медиума и, указав рукой на огромное зеркало на стене, доверительно сообщил: — В общем, твой прапрадед был выродком ангела и человека, один из них оставил ему чудо-зеркало. Оно было сотворено именно для прохода существ с огромной энергией.
Для Дженима это секретом не было. Он всегда знал, что он далёкий потомок ангела. Белокрылые очень часто влюблялись в людей, но немногие оставались в этом мире. У них было два выбора: либо отказаться от крыльев и стать падшими, либо вернуться в Эдем. Об этом ему рассказал отец ещё в детстве, но то, что само зеркало магическое, он слышал впервые.
— Погоди, в зеркале мой отец уже больше недели.
— Душу Клауса не смогли ни подчинить, ни съесть, потому что он потомок ангела. Но если до сих пор он не рассказал тебе о том, что готовится война, то это точно не Клаус. Архангел Михаил попытается попасть на Фиоре раньше Старшего и остановить его. В твоих же интересах, чтобы он попал сюда первым. Он наведёт тут чистоту, любовь и прочую белокрылую дрянь. Какой бы Люцифер ни был, единственный, кто ему сможет противостоять, — это Михаил.
— Где гарантии, что ты не лжёшь? — засомневался Дженим. — Ты ведь демон.
— Да, я — демон, — фыркнул Абаддон. — Но я люблю Геенну и не променяю её на какой-то вонючий мир типа этого. Если Люцифер станет хозяином Фиоре, то Геенна и Эдем соединяться в одну плоскость. Те самые стены, которые разделяют наши миры, — рухнут. Я не собираюсь делить свой квадратный метр с ублюдочными святошами. Мне хватает с ними войны на Земле. Скольких моих демонов они влюбили в себя!
— Тише, Абаддон, тише… — иронично усмехнулся Дженим. — Разве война не твой конёк?
— Только не с голожопыми добродетелями!
— Так ненавидишь белокрылых?
— Не то слово. Адский огонь в сердцах демонов может потухнуть из-за их добрых глаз! — Абаддон презрительно сплюнул. — Мой старший сын, влюбившись в ангела, захотел стать человеком. Ты слышишь? Человеком!
— А тебе это не грозит? — с любопытством спросил Дженим.
Из большой лужи на полу он слегка зачерпнул в ладонь крови и брызнул ею на стекло — чтобы проводить высшего демона, нужна очень сильная магия. Магия крови.
— Нет, — с досадой отмахнулся Абаддон, — чтобы потух мой огонь, как минимум нужен архангел.
— Кто-кто?.. — удивлённо переспросил Дженим.
— Неважно, парень. Давай отправь меня уже домой побыстрей.
Дженим кивнул и начал рисовать на стекле пентаграмму, окружая её надписями на древнем языке фиорийцев.
Абаддон какое-то время молча понаблюдал за ним, а потом назидательно изрёк:
— Запомни: ты пропустишь Михаила, но не пропустишь Люцифера! И лучше бы ты не ошибся, иначе восемь высших демонов будут ненавидеть тебя до скончания времён. Будет великая война, где многие демоны проиграют. Мы не хотим отдавать своих детей пернатым, не для этого мы варили их в котлах.
— Да понял я, Абаддон. Но как мне узнать, кто есть кто?
— Лукавый будет убеждать сильнее, чем архангел. Он попытается влюбить тебя, но ты сопротивляйся. Если никого не впустишь — тоже вариант. Тогда Люцифер наверняка не сможет воспользоваться зеркалом. А оно подчиняется только твоему роду.
— Невесело, — покачал головой Дженим. — Ну, что, готов вернуться домой?
— С песней, — обрадовался Абаддон. — Не облажайся, Дженим, иначе мы с братьями с упоением разорвём тебя на части!
На эту угрозу медиум лишь равнодушно хмыкнул и начал нараспев читать заклинание:
— Вселенная, я прошу тебя о равновесии. Забери же сына своего. Отведи его домой…
***
— Ты ведь не мой отец, так? — спросил Дженим, стягивая куртку и бросая её на пол.
Он специально принёс из гостиной кресло и поставил его напротив зеркала. Ожидая ответа, он расслабленно опустился в него и вытянул ноги.
— Видимо тебе уже сказали, — вздохнул «Клаус», — но я и не тот, кем ты меня считаешь, Дженим. Я — архангел…
— Убирайся! — резко вскочив, зло закричал Дженим.
Внезапно фигура Клауса растворилась, и вместо него появился высокий светловолосый мужчина. Дженим чуть не задохнулся — это был тот самый человек, что каждую ночь доводил его до оргазма. Его сон появился с той стороны зеркала. Пронзительные зелёные глаза смотрели на медиума, будто тот всю жизнь мечтал встретиться именно с ним. От неожиданности у Дженима подкосились ноги, и он опять опустился в кресло.
— Приятно познакомиться, — от голоса этого существа по телу Дженима пробежали мурашки, — я — Михаил.
— Я тебе не верю! — раздражённо выплюнул медиум.
Мужчина дёрнулся как от удара, и красивые глаза вмиг опечалились. Он прижался ладонями к зеркалу, словно хотел коснуться Дженима, и с нескрываемой тоской прошептал:
— В жизни ты ещё прекраснее, чем в снах…
— Если я никого не выпушу из этого чёртового зеркала, то ничего не произойдёт. Поэтому даже не пытайся, — твёрдо предупредил Дженим, обвиняюще тыкнув в него пальцем.
— Я и не пытаюсь, — мягко улыбнулся тот. — Мне хватит и возможности просто смотреть на тебя, мой прекрасный.
Дженим брезгливо скривил губы. Из-за внешности у него было много проблем в детском доме. Он всегда был милым мальчиком, отчего представители обоих полов не давали ему прохода. И всё бы ничего, если бы в полицейской академии на него однажды не поспорили старшекурсники. В течение месяца за ним ухаживал некий Кайл: дарил ему сладости, цветы. Джениму никогда не нравились парни, но старания Кайла покорили его… и он решил дать ему шанс. Они начали встречаться, а, после того как переспали, вся академия узнала про спор на девственность Дженима. Этот случай навсегда остался глубоким отпечатком в его сердце — даже сейчас, спустя годы, ему не давали покоя те слова, что тогда сказал Кайл:
— Я просто поспорил на тебя и получил свои деньги, а теперь вали. Я не желаю, чтобы ты ошивался рядом со мной. Ты и так меня достал за этот месяц!
Дженим после этого случая перестал доверять людям, перестал верить в любовь. Он всегда был одинок, и даже если у него было много друзей, то это вовсе не означало, что он был счастлив. У него было какое-то странное равнодушие к тому, что может произойти с ним, — Дженим не боялся смерти, не чувствовал страха вообще. Он даже никогда не задумывался о том, что может умереть, поэтому его не пугали ни демоны, ни — тем более — люди, которые пытались взять его под свой контроль.
— Дженим…
Внезапно наручный коммуникатор замигал и голограмма оповестила:
— Юго-западное побережье, второй уровень. Код: красный.
— Принял, — сухо бросил Дженим и поднялся из кресла.
Возможно, работа — единственное, что не давало ему впасть в отчаяние. Всё, что сейчас происходило, казалось ему сущим бредом. Он знал и понимал, что от демонов можно ожидать всего, но чтобы такое…
— Не бросай меня, Дженим, — жалобным голосом заскулило существо в зеркале. — Я хочу быть с тобой, мой прекрасный.
На что Дженим лишь раздражённо фыркнул и, снова надев свою куртку, но теперь ещё и поверх неё заплечные ножны с особым мечом именно для таких случаев, вышел из квартиры.
***
На втором уровне всегда росли деревья, приятно пахло, и люди здесь были более аккуратны. Когда Джениму открыли ворота, он проехал внутрь и изумлённо разинул рот — вокруг был снег, сугробы и лютый холод, будто в морозильнике. Это в принципе казалось невозможным хотя бы потому, что снег мог быть только на первом уровне. Всё это означало лишь одно — ему действительно предстоит встреча с одним из высших демонов.
Дженим быстро нашёл его. В одном из дорогих клубов находился не кто иной, как Маммон. Дженим видел его в своём зеркале только раз. И считал, что этого ему хватит на всю жизнь.
Когда Дженим попал в клуб, то сразу же услышал громкие стоны наслаждения, прекрасно различаемые даже через громкую музыку. Вокруг люди будто с ума сошли. Медиум отчётливо видел отблески ауры и шёл к их источнику. На угловом диване в окружении двух девушек и одного парня сидел сам Маммон, люди пытались принести ему плотское наслаждение. Демон сейчас был прекрасен, как и его старший брат, но Дженим прекрасно знал, что это лишь иллюзия.
— Дженим! — восторженно вскрикнул красавец-брюнет с ярко-голубыми глазами (а именно такой человеческий облик приобретал Маммон) и бесцеремонно оттолкнул от себя людей. Как мусор. — Сама великая красота пришла ко мне. Я так польщён, моя прекраснейшая роза!
— Прекрати, — зло оскалился медиум, направляя на рогатого свой меч.
— Ой-ой, — поцокал языком Маммон и, легко поднявшись, приблизился к нему, на ходу застёгивая ширинку на штанах. — Ты всегда мне нравился, — и, красноречиво поиграв бровями, проникновенно добавил: — Я даже грезил о тебе пару раз.
— Отпусти людей, — не обращая внимания на выходки Маммона, мрачно процедил Дженим, — они не ведают что творят!
— Если только ты выслушаешь меня… — продолжал играть свою шутовскую роль демон.
— Пытаешься затащить меня в свою постель? Или усыпить мою бдительность, чтобы я выпустил вашего Старшего?
— Эх, Дженим, — став, наконец, серьёзным, вздохнул Маммон. — Абаддон таки сделал своё дело… Ты не должен верить тому, о чём они тебе шепчут, дорогой. Они вводят тебя в заблуждение.
— Да ну? — скептически фыркнул Дженим.
Маммон подходил ближе, а медиум пытался отойти от него подальше. Одно демона прикосновение может лишить смертного разума, заставить желать.
— Через твоё зеркало может пройти лишь Михаил и никакой ни Люцифер. Демоны пудрят тебе мозги, чтобы не дать архангелу пробраться на Фиоре.
— Зачем ты это говоришь мне? — искренне удивился Дженим.
— Потому что братья играют нечестно…
Маммон внезапно оказался в опасной близости от Дженима. Медиум не ожидал этого и поэтому двигался на одних рефлексах: как можно точнее он попытался ударить демона клинком, но тот даже на таком близком расстоянии умудрялся уклониться. Ловко увернувшись, Маммон неожиданно схватил его за запястье — Дженима обожгло адским пламенем. А поскольку в его крови была капля ангельской — боль была просто неописуемой. Но и демону не приносило радости касаться отпрыска белокрылых. На лице его быстро промелькнула гримаса то ли брезгливости, то ли физического страдания, но лишь на мгновение, потому что он тут же усмехнулся и голосом профессионального обольстителя проворковал:
— Ты хоть и с каплей крови ангела, но всё равно считаешься человеком, поэтому моя магия, вне сомнения, подействует… Будет интересно, котёнок.
Медиум всё-таки смог вырвать свою руку из лап ухмыляющегося демона, чей огонь будто проходил насквозь, обжигая саму душу. Дженим хотел опять напасть на Маммона, но тот примирительно вскинул руки. Демона тут же облепили со всех сторон люди, которые чуть ли не боготворили его. Полуголые, возбуждённые. Они даже не понимали, что ещё несколько минут назад он съел душу кого-то из них. А Дженим знал это. И не только потому, что светомузыка отражала большое кровавое пятно на полу. Медиум отчётливо чувствовал вибрации вокруг ауры демона. Они означали, что демон съел уже даже больше одной души и теперь спокойно подстраивал их энергию к своей.
— Твоя магия не подействует на меня, Маммон, — злобно процедил Дженим.
— Но попробовать-то стоило, — лукаво подмигнул демон. — Я бы хотел тут немного задержаться. Крутая планета. Свободные однополые отношения, секс в общественных местах, опять-таки, не возбраняется. А какие тут шлюхи! М-м-м… — сладостно протянул Маммон, целуя девушку, что так к нему и ластилась. — Я ваш фанат.
— Ты ведь понимаешь, что я не могу тебя оставить? — скептически заметил медиум, следя за каждым его движением.