-- Будто и не изменилось здесь ничего с тех самых пор... -- шепнул брату Бифур.
-- Правду говоришь, -- кивнул Бофур, подозрительно посматривая по сторонам. -- Словно вчера здесь были...
Но, несмотря на все опасения, в течение дня никаких пауков путники не встретили. Разве что рваные лохмотья старой паутины попадались им иногда. Да и то она главным образом висела высоко на деревьях и потому никоим образом не мешала продвижению отряда. А к вечеру путешественники достигли Тайной Тропы и решили заночевать на небольшой полянке недалеко от неё. Так как эльфы вызвались нести ночную стражу, то все гномы, в том числе и Гимли, не стали сооружать после ужина шалаши, а просто завернулись в свои походные одеяла и моментально уснули.
Да только и в эту ночь Гимли не смог нормально поспать. Ему показалось, что он только что закрыл глаза, а его уже кто-то тихонько, но настойчиво тормошит за плечо. С трудом разлепив неподъёмные веки, Гимли, однако, ничего не смог разглядеть -- костры на поляне почему-то погасли, -- и он смог заметить лишь смутную тень, склонившуюся над ним.
-- Что... -- хотел он спросить, но чья-то рука тут же зажала ему рот, а на ухо едва слышно шепнули: -- Тсс! Молчи!
Гимли узнал голос Леголаса. Но его интонации выдавали нешуточную тревогу, так что повторять свой вопрос сын Глоина не решился. Он бесшумно сел и осмотрелся. И хоть почти ничего не увидел, зато по множественному сопенью и храпу, раздававшимся со всех сторон, определил, что лагерь ещё спит. Точнее, спали гномы, а вот эльфы наверняка по обыкновению бодрствовали и находились где-то неподалёку, совершенно незаметные во тьме. Одного лишь Леголаса Гимли более-менее различал, да и то потому, что тот сидел рядом и зажимал ему рот ладонью.
Наконец эльф отпустил его, и Гимли снова услышал шёпот:
-- Сиди смирно! Мы здесь не одни...
-- Вор? -- так же тихо поинтересовался Гимли.
-- Нет. Это что-то иное и крайне опасное. Мы почуяли их ещё вечером.
-- Их?! -- оторопел Гимли.
-- Да. Это какие-то существа. Они скрываются на деревьях, но я слышу, что они приближаются. Мы специально потушили костры, чтобы выманить их.
-- Почему сразу не сообщили всем? -- нахмурился Гимли.
-- Не хотели создавать панику.
Гимли нащупал рукоять своего топора и осторожно подтянул его к себе поближе.
-- Может, стоит разбудить остальных?.. -- снова спросил он.
Но тут же осёкся, ибо увидел, как в отдалении во мраке внезапно вспыхнули два больших бледно-фиолетовых круга, быстро приближавшихся к поляне под аккомпанемент негромких щелчков и чего-то вроде тоненького скрипа или свиста. Секунду понаблюдав за светящимися кругами, Гимли вдруг с ужасом осознал, что это были глаза. Чьи-то огромные и холодные глаза...
Не успел он это толком осмыслить, как заметил ещё с дюжину таких же глаз, скачками двигавшихся по ветвям деревьев в направлении мирно спящего лагеря. Совершенно не представляя, что это за твари, Гимли сидел как на иголках, испытывая непреодолимое желание вскочить и криком разбудить ничего не подозревавших гномов.
Похоже, Леголас каким-то образом почувствовал напряжение друга, потому что вдруг взял его за плечо и крепко сжал.
-- Тихо! Не шевелись! -- шепнул он.
В этот момент неведомые существа приблизились уже почти вплотную к поляне, от которой их отделяла всего пара прыжков. Но осуществить эти прыжки они так и не смогли. Со всех сторон вдруг запели тетивы луков, и фиолетовые глаза тут же устремились к земле, оглашая безмолвный лес громким писком и булькающим шипеньем. Потом послышались глухие удары чего-то массивного о землю, и лагерь моментально наполнился гулом голосов проснувшихся от этого шума гномов.
Почти одновременно с этим поляна озарилась светом, и Гимли увидел выходящих из леса эльфов с луками и факелами в руках. Они сгрудились вокруг сражённых существ, о чём-то тихо переговариваясь между собой на своём языке.
Леголас, также держа в руках лук, оглянулся на Гимли и кивнул ему.
-- Пошли, взглянем, кого же мы тут подстрелили, -- позвал он.
К местам, куда упали таинственные звери, уже спешили гномы. И когда Гимли с Леголасом тоже подошли туда, у первого от шока едва не подкосились ноги: на земле лежали утыканные стрелами туши огромных чёрных пауков размером с телёнка...
Глава 3. Мёртвый сезон
-- Лопни мои глаза! -- воскликнул Двалин, глядя на пузатые мохнатые тела, лежавшие на земле кверху ногами. -- Это же отродья Шелоб!
-- Старый кошмар вернулся! -- вторил ему Нори, с ужасом рассматривая пауков.
-- Ну и запашок от них! -- добавил Бифур, зажимая нос пальцами.
Действительно, от пауков исходил удушающий тошнотворный смрад, от которого перехватывало дыхание и слезились глаза.
-- Вы же нас уверили, что истребили их всех! -- повернулся к Леголасу Дори. -- Откуда эти-то взялись?!
-- Это другие пауки... -- тихо молвил тот и уже громче приказал своим эльфам: -- Дайте больше света, пусть все получше рассмотрят их!
Эльфы с факелами окружили туши пауков, и теперь гномы смогли разглядеть их во всех деталях. Первое, на что все обратили внимание, это уродливые головы пауков, опоясанные множеством глаз, из которых лишь передняя пара имела огромный размер и пульсировала бледным лиловым светом. Впрочем, эти страшные очи вскорости погасли, став такими же тёмными и непроницаемыми, как и все остальные. И лишь затем гномы заметили, что и с телом этих членистоногих явно что-то не то. А именно -- во многих местах их туловищ зияли большие рваные дыры, обнажая нутро. И виной тому были совсем не эльфийские стрелы...
Пересилив своё отвращение, Двалин натянул боевые рукавицы и осторожно пощупал эти непонятные раны. Потом слегка надавил на хитин и... с лёгкостью продавил его насквозь. Из образовавшегося отверстия тут же потекла какая-то тёмная слизь, обдав окружающих путешественников новой струёй омерзительного запаха.
-- Фу-у-у! -- сморщился Дори. -- Дохлятиной тянет!
-- Тут ты не далёк от истины... -- пробормотал Двалин и, потянув за край прочного на вид хитина, с хлюпающим треском отодрал от него внушительный кусок.
Показав его всем присутствующим, он взялся за него обеими руками и без всякого труда разорвал на две части. Потом сложил их вместе и снова легко разодрал напополам.
-- Теперь видите? -- спросил он у всех сразу. -- Леголас прав: эти пауки совсем другие. Они напрочь гнилые!..
-- Нежить! -- выдохнул Гимли, первый сообразив, что к чему.
-- Не может быть! -- не поверил Бифур.
-- К сожаленью, может, -- мрачно обронил Леголас. -- Их запах мы почуяли ещё засветло, хотя близко к нам они тогда почему-то не приближались. А поняли, что это за твари, только сейчас.
-- Насколько мне известно, раньше ничего такого в Сумеречье не водилось, верно? -- подал голос Бофур.
-- Верно, -- кивнул Леголас. -- С такими тёмными порождениями мы сталкиваемся впервые.
-- А не повинен ли в этом наш "друг" вор? -- спросил Гимли.
-- Кто знает, -- пожал плечами Леголас. -- Вы же видели, что вытворяет сейчас его магия с растительностью. Не исключено, что и эта нежить его рук дело...
-- Не нравятся мне все эти сюрпризы, -- проворчал Дори. -- Боюсь, что в запасе у него могут быть и ещё более гадкие "подарочки".
-- Эк, всё усложнилось, -- покачал головой Двалин. -- Если дальше так пойдёт, то вскоре мы вполне можем поменяться местами с нашим мелким пакостником.
-- Мелкий пакостник, говоришь? -- хмыкнул Нори. -- Ну-ну. Теперь он больше смахивает на матёрого некроманта!
При этих словах Сэл Мулад остро посмотрел на него и сказал:
-- Не так давно в этом лесу уже жил один Некромант[11]. Много сил ушло, чтобы его извести и исправить последствия его чёрных дел. Надеюсь, нынешнего вора-чародея, кем бы он ни был, постигнет та же печальная участь, и чем быстрее, тем лучше, покуда он не явил нам всей своей силы...
-- Тогда нужно немедленно сообщить о происшествии владыкам леса, -- заметила Кэрриэль.
-- Разумеется, -- кивнул Леголас и молниеносно вскинул руку, поймав на лету устремившегося на свет факела мотылька. -- Обстоятельства резко изменились. Медлить с вестями мы не можем.
Отправив отцу и Келеберну крылатых гонцов, он затем повернулся к Гимли и произнёс:
-- Думаю, сейчас нам лучше покинуть эту поляну и расположиться на соседней, здесь неподалёку.
Гимли, как и все остальные в отряде, не возражал. Оставив за спиной смердящие трупы пауков, путешественники отошли от них на расстояние примерно сотни ярдов и встали лагерем на другой лужайке. Остаток ночи гномы спали беспокойно, просыпаясь от малейшего шороха. Но перед этим они не забыли выставить усиленный караул, хотя эльфы заверили их, что больше ничего опасного поблизости не ощущают.
И действительно, дальнейшая ночь прошла мирно, и ранним утром преследователи уже снова шли по следам коварного вора, благо омертвевшая растительность чётко показывала, где он проходил. При этом путников почти не волновало, что от беглеца они отстали ещё на несколько часов, -- ведь с такими необычными чарами он вряд ли теперь мог от них скрыться. Вдобавок от лесных вестников они узнали, что в центре Сумеречья встретить невидимку готовились беорнинги, на юге -- эльфы Келеберна, а на востоке, куда по-прежнему неумолимо поворачивали следы воришки, уже ждали дозорные Трандуила.
Однако оставалась ещё проблема нежити. С её появлением увлекательная вначале погоня неожиданно превратилась в смертельно опасное занятие. Тем не менее отряд с мужественным упорством продолжал преследование. Более того, путникам пришлось утроить бдительность, для чего Леголас пустил вперёд в дополнение к Кэрриэль ещё нескольких эльфов, которые должны были своевременно предупреждать остальных о возможной опасности. И, надо сказать, эта мера сразу дала положительный результат -- в течение дня разведчики дважды обнаруживали рыскающих по лесу мёртвых пауков и вовремя уводили отряд безопасными путями в сторону.
Такая ситуация волей-неволей принуждала компанию вести себя максимально скрытно, что с неуклюжими и тяжеловооружёнными гномами оказалось достигнуть совсем непросто. Но подгорные жители теперь очень старались быть незаметными, и в конце концов у них таки получилось производить намного меньше шума, чем до этого.
А после обеда преследователи неожиданно обнаружили, что незримый беглец почему-то снова резко изменил направление -- его следы вели уже не на юго-восток, а строго на юг. Однако причина этого выяснилась быстро: вора спугнули дозорные Трандуила, охранявшие восточные границы Сумеречья. Долго гнаться за похитителем Аркенстона они не стали, но не забыли уведомить о своих действиях Леголаса. Эта новость вызвала у всех волну оптимизма, хотя отряд по-прежнему отставал от воришки на добрых полдня.
Зато, похоже, тот не подозревал, что вскоре путь ему преградит Эмин Дуир, высокая скалистая гряда, известная также как Тёмные Горы. Именно за этой грядой, служившей условной границей между владениями короля Трандуила и людьми-оборотнями, проходила упомянутая Сэл Муладом Гномья Дорога.
Но не в этом суть, важнее другое. От Эмин Дуира брала своё начало Зачарованная Река, чьи коварные воды погружали живых существ в долгий сон, после которого они навсегда теряли память о последних неделях своей жизни. Как раз в этой реке, только несколько севернее, много лет назад нечаянно искупался спутник Бильбо Бэггинса гном Бомбур. Но, кроме сей напасти, ещё совсем недавно на западе Тёмных Гор обитали гоблины, бежавшие туда после своего поражения в Битве Пяти Армий у Эребора. Эльфы Трандуила и беорнинги за прошедшие десятилетия, конечно, изрядно уменьшили их поголовье, но продолжали подозревать, что кто-то из орков мог уцелеть и теперь прятался в тайных пещерах.
Гимли знал об этом со слов Леголаса и потому немало беспокоился за судьбу Аркенстона Трейна. Если невидимый вор оплошает, Алмаз вполне мог попасть в лапы гоблинов -- попробуй их потом найди в гротах Эмин Дуира. Хотя, с другой стороны, это почти гарантировало, что Аркенстон не покинет Сумеречья, а значит, не придётся гоняться за ним по этому проклятому лесу. Так думал Гимли, который, подобно другим гномам, не очень любил леса, ну а Сумеречье, в свете последних событий, и подавно. После встречи с пауками-мертвяками он сейчас бы с большим удовольствием лазил по самым неуютным гоблинским туннелям, чем по лесным чащобам, кишащим нежитью.
Но как бы то ни было, в данный момент Сокровище Эребора, скорее всего, по-прежнему находилось в руках своего таинственного похитителя, уже который день водившего за нос не только целую толпу гномов, но даже местных хозяев -- лесных эльфов. И изловить его требовалось любой ценой.
И вот, соблюдая повышенные меры предосторожности, отряд снова шёл в южном направлении. Окружающий лес всё так же был дряхл и тёмен, но совсем не безжизнен, как это показалось гномам вначале. С некоторых пор, когда их глаза уже привыкли к постоянному окружающему сумраку, они стали замечать на деревьях или среди прошлогодней листвы на земле юрких белок и бурундуков. Но мельтешение этой живности не принесло радости путникам, потому что шкуры у всех этих зверьков имели совсем уж неестественный для данной местности чёрный цвет, отчего они выглядели крайне зловеще. Что гномы не замедлили обсудить.
-- Какой-то необычный окрас у этих грызунов... -- заметил Бофур, кивнув в сторону очередной такой белки. -- Помнится, похожие водились в Сумеречье во времена ещё живого Саурона, когда его Тень достигала даже северной части этого леса.
-- Увы, магическое влияние Тёмного Властелина не лучшим образом отразилось на местном зверье и растительности, -- вздохнул Леголас, услышав его. -- Но чёрный цвет животных -- это далеко не самое главное и страшное изменение их тел. Раньше у многих изменённых зверей ещё и глаза светились...
-- Да, я помню это, -- вставил Нори и с содроганием передёрнул плечами. -- Брр, до чего жутко, когда такие глазищи пялятся на тебя из темноты!
-- Особенно, когда ты не можешь разглядеть, кому они принадлежат, -- добавил Дори. -- В такие моменты воображение рисует в голове самые кошмарные картины.
-- И что же в итоге заставило глаза этих зверей погаснуть? -- спросил у Леголаса Гимли.
-- Смерть хозяина Барад Дура, -- веско ответил тот. -- Вскоре после этого глаза испорченных животных начали тускнеть, а затем и вовсе потухли.
-- Ну, может, теперь и остальные ненормальности пройдут, -- с надеждой промолвил Бофур.
-- Насчёт цвета их шкур я бы не рассчитывал на быстрые перемены, -- обернулся к гномам Сэл Мулад, шедший впереди Леголаса. -- Могут пройти многие звериные поколения, прежде чем всё придёт в норму.
-- Зато нашего беглеца их цвет, по всей видимости, совершенно не смущает... -- сказал Двалин.
Он явно намекал на окровавленные останки этих звёрьков, которые за последние сутки уже несколько раз попадались на пути отряда.
-- Жить захочешь и не такое жрать будешь, -- хмыкнул Бифур. -- Хотя, если мне не изменяет память, мясо у этих чёрных тварей абсолютно несъедобно!
-- Да уж, полная гадость! -- скривился Дори и с отвращением сплюнул. -- А этот невидимый сморчок их ещё и сырыми ест!
-- А чего вы ждали от орка-некроманта?... -- уронил Гимли.
Он не стал добавлять, что орки издавна славились своим пристрастием ещё и к каннибализму, о чём в отряде все хорошо знали.
-- Во всяком случае, теперь мы видим, что с голоду он здесь не сдохнет, -- подытожил Двалин. -- А жаль, столько мороки с ним...
-- Ну, от кровопотери он тоже пока помирать не собирается, -- заметил Нори. -- Живучий, гад!
-- На то он и колдун, -- повернулся к нему Дори. -- Хотя меня, например, удивляет сейчас не столько его живучесть, сколько его неспособность полностью остановить кровотечение.
-- А чему тут удивляться? Скорее всего, он просто не имеет лекарских навыков, -- предположил Бифур. -- Но в то же время он, похоже, обладает изрядной толстокожестью, чтобы так долго сопротивляться эльфийской магии.