Ветер почти стих и им удалось довольно легко подняться на скальный уступ. Здесь Милашка поставил короля на ноги и слегка поежился.
-Ну что, готов к спуску?
К чему вопросы? пожал плечами Торин, помахав своей дубинкой. –Спускай меня туда!
Милашка вздохнул, казалось, что-то его тревожило. Торин с легким удивлением взглянул на него.
-Тут неподалеку гнездо каухари, – наконец сознался крылатый. –Это природные враги моего пламени. Но придется рискнуть.
Он обхватил короля и взмахнул крыльями. Торин успел лишь заметить темную тень, мелькнувшую из-за скал, и подумать, что наверное это и есть то самое существо, про которое говорил Милашка. А потом уже стало не до того.
Он едва успел отразить удар кинувшегося на него орка, пинком сбить с алтаря второго и оглушить третьего ударом кулака по голове. Однако, последний успел завопить, призывая на помощь. Торин схватил резную рукоять меча, торчавшую из цельного куска черного как ночь агата, и потянул на себя. Зал быстро наполнялся орками, вопящими от ярости и страха. Держа одной рукой дубину, а второй меч, Торин с улыбкой повернулся к творениям Мрака. Где же Милашка? Почему он не летит?
А Милашка понял все, лишь только на мгновение закрылось тенью отверстие в потолке пещеры. Но трусом он не был, даже скорее напротив, в чем-то совершенно бесшабашным и фаталистом. Потому он устремился вверх, успев лишь вознести краткую мольбу Вечности, а спустя мгновение оказался лицом к лицу с кошмарной тварью, словно сошедшей с полотна безумного художника. Каухари был крупным даже для своего немелкого племени. Его поросшее зеленоватой шерстью тело было мускулистым и сильным, а острые когти казались грозным оружием. Его морда, похожая на рыло орка, скривилась в жуткой ухмылке. Милашка вздохнул. Что ж, помирать, так с музыкой.
Он ринулся в бой, очертя голову и зажмурившись, и рассудком понимая, что практически обречен в схватке с этой кошмарной тварью, без оружия, с полу-нагим незащищенным телом. Но Милашка эль Оурз не был бы Милашкой эль Оурзом, если бы сбежал…
Туомас сел, с трудом приходя в себя. Ласковая ладошка Мерит отерла его лицо, девушка молча вложила ему в руки маленькую кружку с водой.
-Вода теперь на вес золота, пока не отыщем хоть какой-то колодец, – сказала Ран, помогая одному из матросов перевязать довольно глубокую рану в ноге.
-Да и то, вряд ли здешнюю воду можно пить без последствий для рассудка, – Лалти приложила руку ко лбу козырьком, всматриваясь в пустынные земли, залитые жутким мертвым светом. Сколько хватало взора, тянулись эти черные земли, потрескавшиеся и смертоносные.
-Пока никому не покидать корабль, – слабо произнес Туомас, пытаясь встать. –Попробую поднять его.
Туо! маленький Тем’ра вцепился в его ногу. –Кхду бар’хак!
Ран покраснела до ушей и наотрез отказалась переводить слова мальчишки. Туомас поднял гноменыша, посадив его себе на загорбок, и кое-как вскарабкался на мостик. К его удивлению и радости мотор заработал и корабль качнулся, поднимаясь в воздух. Туомас решил лететь на малой высоте, чтобы беречь топливо. Поскольку по словам Лалти черное солнце было способно свести с ума нетвердых духом, он так же приказал работать в две смены, не оставаясь на палубе больше чем на пол-часа. Тем не менее один из матросов, видимо, самый слабый, внезапно разжал руки и мешком рухнул на палубу с самого верха мачты. Подбежавшей Лалти осталось лишь констатировать смерть. Но как ни грустно было это происшествие, оно дало шанс остальным. Прекрасная эльфийка торопливо произнесла несколько слов на странном наречии, затем, обмакнув пальцы в кровь, мазнула на четыре стороны, и корабль оказался окутан непроницаемым куполом. Сразу стало легче дышать, исчезло жуткое давящее чувство отчаяния. Туомас, приободрившись, прибавил скорости.
-Мы защищены, пока хоть капля крови остается влажной, – Лалти вздохнула. –Бедный Бартас, пусть Вечность примет его душу, своей смертью он подарил нам шанс. Смотри, Туо, видишь вон там черный пик, уходящий к небу?
Туомас прищурился, всматриваясь в черную стрелу.
-Это Башня Безумных Душ. Говорят, где-то внутри неё есть выход из этого страшного места. Если мы сможем добраться до неё, то, может быть, сможем и спастись…
====== 25. Схватка в воздухе. Меч Снов. ======
Милашка влетел буквально в самые объятия опешившего от неожиданности каухари. Его спасла неожиданность атаки и природная способность группироваться в воздухе. Спустя миг он уже вцепился в противника, обхватив его ногами и руками и вонзив зубы в шею, поросшую жесткой вонючей шерстью. Его едва не вырвало, но усилием воли он загнал тошноту обратно и продолжал сжимать зубы, пока они летели вниз, кувыркаясь в воздухе. Каухари завыл от боли, стараясь оторвать маленького, но злобного врага, царапая его, вонзая длинные когти и выдирая целые полоски мяса. Но если уж Милашка вцеплялся во врага, оторвать его неспособны были даже высшие майяр. Он свирепо рвал шею противника, вонзал пальцы в глаза, сдавливал ногами ребра каухари, который наверное впервые в жизни испытал страх. Когти вонзились в тело так глубоко, что пропороли легкое. Но и израненный, чуть живой Милашка не давал пощады. Он пустил в ход ещё и крылья, хлеща ими врага, не давая опомниться. Они кубарем прокатились по ветвям и рухнули вниз. Непонятно было, где кто, сплошной клубок белых перьев, черно-бурой шерсти, крови и ярости. И этот клубок рухнул на мокрую землю прямо перед обалдевшими от неожиданности путешественниками.
Врагов растащили, ослепшего, уже потерявшего половину крови каухари прикончили тут же. Но Милашка, белый, как его собственные крылья, тоже не двигался. Марко торопливо вытащил из кармашка в жилете остаток своего хлебца, разжевал и выплюнул на ладонь. Этого хватило залепить самые глубокие царапины на изодранной спине парня, но изо рта у Милашки шла кровь и он не открывал глаз.
Отойдите! Ариен стащил с себя жилет и опустился на колени рядом с крылатым. –Марко, ты знаешь…что бы ни случилось, не касайтесь нас обоих. И если что-то пойдет не так…не обижайте Шана.
Да Росси кивнул, стараясь скрыть дрожь. Эльф обхватил изрезанное когтями тело Милашки, прижав к себе. Вздохнул, оттягивая нижнюю челюсть парня, и прижался к его рту собственным. Со стороны это могло бы сойти за поцелуй, но изо рта Ариена стал литься свет, золотые искорки струились непрерывным потоком. Милашка захрипел и забился, а потом обмяк, по-прежнему не двигаясь. Ариен скатился с него и вытянулся рядом. Теперь он был так же бледен, как и Милашка.
Орчонок в ужасе переводил взгляд со своего нового друга на его спутников и обратно, а потом с истошным воем бросился к Ариену. Фили с Кили едва успели перехватить его, морщась от прикосновения к бледной, бугристой от шрамов коже.
-Тише, тише, дружок, не бойся, -Кили погладил скулящего орчишку по голове.-Все хорошо с твоим другом… все хорошо!
Ен! Ен! Шан сел и расплакался.
Милашка застонал, дернулся и попытался сесть, жадно глотая воздух. Ариен пошевелился, открыл глаза и слабо улыбнулся. Обрадованный орчонок сделал движение к нему, робко касаясь пальцами рассыпавшихся по земле темных волос.
Ен! его ворчание было таким счастливым, что братья ухмыльнулись, переглянувшись, а Марко фыркнул.
Похоже, у тебя появился преданный поклонник! подковырнул капитан, помогая Ариену принять вертикальное положение. Шан тут же подлез под руку своего опекуна, с обожанием глядя на него.
Твою мать! сквозь зубы произнес Милашка, поднимаясь на дрожащие ноги. И прежде, чем кто-то сумел остановить его, свечкой взмыл в воздух и исчез из виду.
Торин не верил своим глазам. Пробный взмах меча, призванный отогнать орков от алтаря, возымел совершенно неожиданный эффект. Орки повалились на пол, кто где был, те, что подальше, пару секунд непонимающе хлопали глазами, затем последовали примеру своих собратьев. Обалдевший Торин перевел взгляд на меч, который держал в руке. Тот светился мягким серебристым светом. Король сел на алтарь, положив меч на колени, и стал ждать. И кстати пришлись мгновения отдыха, чтобы снова в памяти возникло родное нежное лицо.
Ран… в каком-то болезненном забытьи прошептал он, глядя в прозрачные как озерные воды, глаза. Женщина с ребенком на руках, стоявшая перед ним (он видел лишь эти безумные глаза), шагнула навстречу, выходя из пурпурного тумана. Торин затрепетал при виде этих лиц, внезапно поняв, кто перед ним. И это понимание давал ему волшебный Меч Снов.
Вринда! Тайрин! слезы потекли по его щекам так обильно, что намокла борода.
Маленькая рука женщины нежно тронула его лицо.
Торин…мой Торин… прошелестело почти у самого уха. –Спаси нас…спаси, Торин…
Он едва не закричал от сладкой щемящей боли и истомы, когда мягкие, такие родные и теплые губы прильнули к его рту.
-Спаси нас…
…Он увидел бескрайнюю черную пустыню и плывущий над самой землей корабль. Его атаковали какие-то жуткие твари, похожие на крылатых орков, но не могли пробиться сквозь магическую защиту. Но он знал, что магии осталось совсем немного. И что прикосновений крылатых монстров способно убить мгновенно не только тело.
-Ловцы душ…-жалобно прошептала Ран. –Верные слуги Дудочника… спаси нас, муж мой… спаси нас…
-Очнись! Да матьматьмать, очнись!
Торин открыл глаза, находясь все ещё во власти видения, подаренного древней магией. Милашка, стоявший перед ним, выглядел бледным и усталым.
-Ты в порядке? Я уж испугался, – он сел на одного из орков, свалившихся у алтаря и уставился на Торина. –Что тут случилось?
Это не я! король посмотрел на меч, мирно лежавший на коленях. –Это он…наверняка он. Я только взмахнул и они все…уснули.
Интересно, надолго? с любопытством огляделся крылатый. –Ладно, я чуток сил набрался. Попробую тебя поднять.
Уже наверху, на скальном уступе Милашка тяжело вздохнул.
-Ты тяжелее даже Марко. Не хочешь бросить свое дубье?
-Пожалуй…потом подберу, – Торин с улыбкой скинул дубину вниз, в просвет. Милашка улыбнулся, уронив голову ему на плечо.
Устал… пожаловался он, – сейчас…дай мне пару минут…
Но пары минут у них не оказалось. Снизу донеслись истошные вопли и крики, и Торин вскочил на ноги.
-Там что-то есть! Спускай меня!- рявкнул он. Милашка кивнул, поудобнее перехватывая короля поперек мускулистой тушки.
Спуск занял куда меньше времени, и оно оказалось кстати, потому что прижатые к скале Марко и братья отчаянно отбивались от головастого дерева, тянувшего к ним свои щупальцеобразные ветви. В нескольких свернутых кольцами ветвях бились Ариен и орчонок. Торин рванул вперед, взмахнув мечом и рубанув по черному стволу. Дерево медленно повалилось набок. Щупальца его разжались, выпуская полу-задушенных жертв. Милашка тяжело опустился, едва успев подхватить Ариена, который жадно глотал воздух широко распахнутым ртом. Рядом слабо похрипывал орчонок.
-Ты как нельзя вовремя, дружище, – с трудом произнес Марко, сползая на землю. –Эта штука почти что нас сцапала.
Меч Снов! Кили волновало другое, – Дядя, ты его добыл! Теперь мы можем вернуться на корабль!
-Боюсь, все не так просто, – Торин сунул меч в петлю перевязи, которую соорудил из порезанного на полосы жилета. –Нам надо идти в сторону, противоположную побережью. Корабль каким-то образом находится именно там, в черной пустыне.
Он наклонился и с радостным возгласом схватил свою дубинку, которая лежала у самых корней древоглава. Кили и Фили переглянулись.
Черная пустыня? юный книжник прикусил губу. –Дядя, это безумие! Даже если они там… о Маал!
Он с трудом сдержал жалобный вопль, но все и так поняли, что так взволновало его.
-Нужно идти, нет времени на сидение и ожидание, – Торин помог Милашке встать и поднять Ариена.
—Думаю, в этом нет необходимости, – произнес чуть хрипловатый и до боли знакомый голос.
Аурендир! Гэндальф! хором воскликнули путешественники, глядя на мирно сидящего на камне молоденького эльфа с очень знакомыми древними синими глазами.
Дозволение получено! голос эльфа звучал тихо, но исходившая от него сила и властность заставила преклонить колени всех кроме Торина. Король стоял, прямо глядя в полыхающие синевой прорези.
-Пожаловал, наконец, – проворчал он. –Боюсь, сейчас у меня нет времени дать тебе в морду, волшебник… но я обязательно сделаю это. Как только спасу Вринду и моего сына.
====== 26. Безумие. Встреча. Через Башню Тьмы. Шан. ======
Туомас вел корабль, всматриваясь в дрожащее прозрачно-черное марево. Защита все ещё работала, но кровь вытекала из мертвого тела все медленнее, каплями.
Торин! Спаси нас, Торин! стонала во сне Ран, прикорнувшая на палубе, под самым бортом. Маленький Тем’ра вскарабкался на мостик и подергал Туомаса за штанину.
Бур’зук гхад булук! заявил он не слишком уверенно, но несколько испуганно.
-Опять ругаться, – вздохнул Туомас, отвлекшись на секундочку, чтобы поворошить черные кудряшки своего подопечного.
Это не ругань! нахмурилась Лалти. –Во всяком случае, не совсем ругань. Тем, кху’гал аб г’к?
Гноменыш почесал пузо, затем показал куда-то вбок. Лалти глянула и попятилась, негромко вскрикнув.
Что такое? Тоумас попытался обернуться, но эльфийка шлепнула его по заднице.
-Давай скорости, Туомас! Прибавь скорости! У нас на хвосте Поглотители Душ!
Кто? не оборачиваясь, переспросил чужемирянин, чувствуя, как по спине предательски ползет струйка ледяного пота. Но Лалти уже вытанцовывала по палубе, выпевая заклятие.
Все вниз! донесся до Туомаса голос Ран. –Вниз и задрайте люки!
Тем’ра невозмутимо уселся у ног и.о. капитана и мирно играл с обрывком линя, пытаясь связать его узелком. Туомас каким-то краешком рассудка успел подумать, что малышу, похоже, все пофиг, когда раздался кошмарный звук, заполнивший, кажется, всё вокруг, от прозрачно-лилового неба до черной земли. Те, кто по несчастью оставался на палубе, повалились с ног, пытаясь зажать уши, не слыша собственных отчаянных воплей. Туомас упал на колени, колотясь головой о рулевое колесо, задыхаясь от чудовищной безысходности, от ощущения бесконечного одиночества и горя.
Он позабыл обо всем, обо всех радостных и счастливых событиях, о любви, о веселье, о самых драгоценных мгновениях жизни. Остались только душевная боль и безысходное черное отчаяние. Отчаяние, в котором рождались полные боли строки…
I wish for this night-time
to last for a lifetime
The darkness around me
Shores of a solar sea
Oh how I wish to go down with the sun
Sleeping
Weeping
With you *
Сильная затрещина буквально швырнула его на доски палубы. Сам не свой от грызущей душу скорби, Туомас тут же попытался расшибить о них голову, но маленькие ласковые руки обняли его, прижимая к груди, прикрытой кожаными латами. Он не сразу сумел вспомнить, кто перед ним.
Он не в себе… отчаянный голос девушки срывается от страха. –Что с ним, Айорун? Почему он не приходит в себя?
-Тише, девочка… похоже, вы все должны благодарить его, каким-то образом парень ухитрился перетянуть на себя внимание Поглотителей.
-Туо! Туо, к’даз халак!
Большая рука легла ему на грудь, выдавливая боль и отчаяние. На их место пришла блаженная пустота.
-Айорун, ты можешь излечить его?
-А чем я, по-твоему, занимаюсь, Эмерит-Амун?
Голоса. Голоса. Они наполняли пустоту внутри, прогоняя остатки боли. И вскоре он смог заставить себя открыть глаза. Над ним склонилось юное, но удивительно знакомое лицо с синими топазовыми глазами.
-Гэндальф…
-Ну вот, а ты боялась. Очнулся как миленький!
Гэндальф опустил посох, но принимать прежнее обличие старика даже не делал попыток. Торин пошел, а потом побежал к завалившемуся набок кораблю, в тени которого сгрудились перепуганные пассажиры и члены команды. А навстречу ему шагнула хрупкая фигурка с полощущими по ветру медовыми волосами. Внутри что-то оборвалось, по лицу полились слезы. Торин даже не пытался сдерживать их. Вринда! Его любимая, его прекрасная девочка…