Вдобавок, многочисленные раны подразумевают жестокость, которая чаще ассоциируется с мужчинами.
— Эй, в наше время и женщины могут быть зверюгами, — сказал Кон.
— Да, но я не могу представить себе женщину, запихивающую тело в багажник и вытаскивающую его обратно. Пятьдесят семь кило — это много мертвого веса.
— Ты думаешь, это планировалось заранее?
— Если бы это было так, он бы спланировал, как избавиться от тела. Этот парень спешил, по крайней мере, он не остановился, чтобы закопать его.
Кон вскрыл пакетик с палочками и развел их концы в стороны. Он покрыл курятину и говядину в своей тарелке таким количеством соевого соуса, что образовалось коричневое озеро, в котором зернышки риса плавали, как маленькие рыбки.
— Меня удивляет, почему он не выбрал место подальше.
— Этот промежуток дороги выглядит безлюдным, если не знать. Домов не видно. Он, наверное, не догадывался о потоке движения к каменоломне и обратно.
— Согласен. Парень принял решение, когда подъехал туда.
Я наблюдала, как Долан, сделав пинцет из своих палочек, пытался ухватить кусочек курицы, но не смог донести его до рта.
Я схватила вилку с соседнего столика и подала ему.
— Вопрос в том, охотился ли он специально за этой девушкой или искал любую жертву и ей просто не повезло?
Кон ответил — Я думаю, это была рыболовная экспедиция. Он, возможно, подъезжал к пяти или шести девушкам и наконец одна сказала да. Я не думаю, что мы имеем дело с серией. Похоже на один раз.
Стэси сказал — Погоди минутку. Мне кажется, по возрасту она должна быть ближе к верхнему пределу — шестнадцать, семнадцать, восемнадцать, а не двенадцать-тринадцать.
О такой молодой девушке кто-нибудь должен был заявить, что она пропала, неважно, ушла она добровольно, или ее выгнали. Ты родитель, ты должен волноваться. Вот если ей было бы двадцать или больше, это другое дело.
Долан отодвинул тарелку — Раз уж мы тут делаем предположения, вот еще одно. Я не думаю, что она местная. Убийца не изуродовал ее лицо, значит, не боялся, что ее опознают.
Вдруг ее нашли бы в тот же день и поместили описание в газетах? Если она местная, кто-нибудь бы быстро ее узнал.
— Где-то тут было записано, женщина говорила, что видела похожую по описанию девушку, которая голосовала на дороге около Колгейта. Это было за пару часов до того, как продавец из минимаркета в Галл Коув видел девушку-хиппи первого августа. Может быть, она двигалась вдоль берега.
Долан потянулся за своей папкой с бумагами.
— Ты подумал о Клорис Барго. Она сказала, что 29 июля, в 16.30 она видела молодую белую женщину, ростом около 160 сантиметров, шестнадцати-семнадцати лет, в синей блузке и брюках в цветочек, у эстакады Фэр Айл. Барго сказала, что она села в остановившуюся машину, которая направилась на север по шоссе 101.
— Это заслуживает проверки. Если Джейн Доу путешествовала автостопом, мы можем проследить ее путь и выяснить, откуда она.
— Она могла приехать откуда угодно, — сказал Долан. — С другой стороны, речь идет о 29 июля. В этот день Фрэнки Миракл убил свою подругу и сбежал. Если Джейн Доу голосовала, он мог ее подобрать.
После ланча Кон довез меня до моей машины и я отправилась в свой офис. Моей работой было проверить рапорты о девушке-хиппи, голосовавшей на шоссе в период с 29 июля по 1 августа. Кон собирался сесть на телефон и выяснить все о бывших сокамерниках Фрэнки, в то время как Стэси изучал сражения Фрэнки с законом в предыдущие годы. Мы договорились встретиться вечером в КК и поделиться результатами.
Проверка телефонной книги выявила одну Барго, не Клорис, а ее сестру, которая, даже не поинтересовавшись, что мне нужно, дала телефон Клорис и ее адрес в Колгейте.
Я сверилась с картой и нашла мою цель — полоса домов среднего класса, прямо за эстакадой Фэр Айл, где Клорис Барго видела девушку. Я заперла офис, завела фольксваген и поехала по Капилло авеню к шоссе 101.
День был тихий и туманный, ландшафт приглушен, как будто его выстирали в снятом молоке. Машин было немного, и путешествие до Колгейта заняло меньше шести минут.
Я остановилась перед двухэтажным белым оштукатуренным домом с пристройкой слева и аккуратным новым входом, который состоял из арки и простых деревянных ворот, покрытых вьющимися розами. Я прошла через ворота и поднялась на крыльцо. Из глубины дома пахло чем-то закипающим — фруктами и сахаром. Я положила руку на экранную дверь, прищурив глаза, чтобы разглядеть что-нибудь внутри, и окликнула — Ау?
Женщина отозвалась — Я здесь! Обойдите кругом.
Я спустилась с крыльца и пошла направо по дорожке, опоясывающей дом. Проходя мимо кухонного окна, я взглянула вверх и увидела женщину. Она, должно быть, стояла возле раковины, потому что наклонилась и выключила кран, после чего внимательно посмотрела на меня.
Я помедлила. — Здравствуйте. Вы — Клорис Барго?
— Была, до того, как вышла замуж. Вам чем-нибудь помочь?
— Мне нужна кое-какая информация. Это не займет больше пяти-десяти минут. Меня зовут Кинси Миллоун, я — частный детектив. Ваше имя упоминается в деле, над которым я сейчас работаю, для отдела шерифа. Старое дело об убийстве — молодая девушка, которую зарезали в 1969 году.
После того, как она ничего не ответила, я спросила — Не возражаете, если я войду?
Она сделала жест, который я восприняла как разрешение. Я прошла дальше по дорожке к задней части дома, где бетонный проезд расширялся, образуя место для парковки. Задний двор был ухожен. В дальнем конце я увидела кусок обработанной земли с несколькими кустиками помидоров, рядком недавно посаженных перцев и пятью пустыми подпорками для фасоли, ожидавшими, когда растения проклюнутся из земли.
Клорис ждала у задней двери, придержав ее, когда я входила. На ней были светло-коричневые шорты-бермуды и белая футболка. Ее темные волосы были заколоты за ушами.
На кухне было жарко, как во Флориде в июне. Две большие стальные кастрюли стояли на огне. Крышки, ковшики, щипцы были разложены, как хирургические инструменты. Третья кастрюля содержала темно-красную жидкость, вязкую, как клей. Я почувствовала густой горячий аромат размельченной клубники. Двенадцать пол-литровых банок выстроились на столе посередине кухни. — Извините, что помешала.
— Ничего. — Она вернулась к раковине.
— Вы помните дело?
— Смутно.
— С вами беседовал полицейский. Согласно его рапорту, вы видели девушку, голосовавшую на шоссе около эстакады Фэр Айл, 29 июля 1969 года. Вы сказали, что видели машину, которя остановилась и подобрала ее. Она подходит по описанию к жертве убийства, которую нашли в Ломпоке через пару дней.
На щеках Клорис появились розовые пятна, как будто румяна, нанесенные косметологом в универмаге. — Хотите холодного чая? Он уже готов.
— Это было бы прекрасно.
Клорис открыла кухонный шкафчик и достала голубой алюминиевый стакан, который наполнила кубиками льда. Она налила чай из толстого стеклянного кувшина, который хранила в холодильнике. Я чувствовала, что она тянет время. Она протянула мне стакан.
Я пробормотала — Спасибо.
Клорис облокотилась на стол. — Я это выдумала.
Я отодвинула стакан — Какую часть?
— Все. Я никогда не видела девушку.
— Вообще не видели?
Она покачала головой. — Я встретила полицейского, того, котрый написал рапорт. Я недавно приехала в Калифорнию и никого не знала. По соседству видели бродягу и полицейского послали поговорить с нами. Я не работала в тот день. Мне недавно удалили аппендицит и я еще неважно себя чувствовала. Иначе меня бы не было дома. Мы долго разговаривали, мне он понравился.
Она остановилась.
— Не торопитесь, — сказала я.
— Через неделю в газете упоминули его имя, в связи с расследованием убийства. Я никогда в жизни никого не обманывала, но позвонила в отдел шерифа и попросила его.
— Ваше заявление о том, что вы видели девушку, чье описание сходится с жертвой, было полнейшей ложью.
— Все, что я хотела — это еще раз поговорить с ним.
Она замолчала.
— И это сработало?
Она пожала плечами. — Я вышла за него замуж.
Клорис посмотрела в окно. Я увидела подъезжающую к дому машину.
Она понизила голос. — Сделайте мне одолжение.
— Конечно.
— Не говорите об этом моему мужу.
— Он не знает?
Она покачала головой.
Я слышала, как хлопнула дверца машины. Клорис быстро продолжила — Каждый раз, когда кто-нибудь спрашивает, как мы познакомились, он рассказывает историю о том, как я нашла время позвонить в полицию. Он восхищался, что я такая сознательная гражданка. Он говорит, что влюбился в меня по телефону. Он думает, что я особенная.
— Как все сложно.
Открылась задняя дверь. Вошел ее муж, остановившись, чтобы вытереть ноги о коврик. Симпатичный мужчина. Ему было за пятьдесят, стальные волосы и голубые глаза. Он был высокий и стройный, в обычной одежде, со значком полицейского на поясе. — Что сложно?
— Положить пектина ровно столько, сколько нужно, — ответила Клорис, не моргнув глазом.
— Я — Кинси.
— Джо Мандел. Не давайте ей обмануть вас. Она делает лучший клубничный джем, какой вы когда-нибудь ели.
— Надо думать.
Он не проявлял никакого любопытства относительно того, кто я такая или что делаю на кухне с его женой. Он наклонился и чмокнул ее в щеку. — Я переоденусь и пойду, кое-что сделаю во дворе. Тебе помочь?
— Я справлюсь, милый. Спасибо.
— Приятно познакомиться, — сказал он мне, быстро улыбнувшись.
Я помахала рукой в ответ. Клорис смотрела, как он уходил.
— Он, кажется, хороший.
— Он и есть хороший. Поэтому я и вышла за него.
— Почему тогда вы ему не скажете?
— Почему бы вам не заняться своим делом?
Было немного больше пяти, и Кон, несомненно, поглощал напитки в счастливый час, два по цене одного. Я вошла в КК, остановившись на пороге, чтобы глаза привыкли к темноте.
В передней комнате никого не было, кроме бармена и официантки, вовлеченных в интимный разговор. Стэси и Долан сидели за столиком во второй комнате. Стэси встал, когда я подошла. Сегодня он выглядел лучше. — Здравствуйте. Я не опоздала?
— Вовсе нет, — ответил Долан. Перед обоими стояли стаканы. Стакан Долана содержал виски, достаточно темный, чтобы сойти за холодный чай. Стакан Стэси был пустой, не считая кубиков льда и следа от свежевыжатого лайма. Долан поднялся, как только Стэси сел.
— Что тебе принести?
— Пока воды. Позже могу передумать.
— А мне еще один Танкерэй с тоником, — сказал Стэси.
Долан нахмурился. — Ты только что выпил один. Я думал, доктор не разрешил тебе мешать алкоголь с лекарствами.
— А то, что будет, я помру? Не волнуйся. Я принимаю полную ответственность. Я делаю себе одолжение.
Долан махнул рукой и отправился к бару. Я уселась за столик и положила сумку на сиденье рядом. Стэси полез в карман жилета и достал трубку и кисет с табаком, потом наполнил трубку. Выудил из другого кармана спичку и чиркнул о край стола. Я ждала, пока он раскурит трубку. Запах дыма был сладким, как запах луга, полного сухого сена.
Я сказала — Вы такой же плохой, как он.
Стэси улыбнулся. — С другой стороны, может, мне осталось только несколько месяцев. Почему бы не побаловать себя?
— Я думаю.
Вернулся Долан, неся поднос с моей водой и двумя напитками для них. Он добавил салфетки, миску попкорна и стакан орехов.
— Посмотри на этого парня, он купил нам обед.
— Эй, у меня есть класс.
Долан уселся и посмотрел на меня. — Что ты раскопала?
— Вам это не понравится. — Я рассказала о встрече с Клорис Барго и о ее обмане.
— Я и не обратил внимания, что она замужем за Манделом. Он работал с нами над делом.
— Я знаю. Я запомнила имя.
Стэси сказал — Нет смысла влезать в их дела. Я скажу, что мы можем сделать — попросить Джо, не может ли он собрать для нас вещи Джейн Доу. Было бы хорошо взглянуть. Я позвоню и проясню это с шерифом. Не думаю, чтобы он возражал, но кто знает.
Я спросила Долана — Как насчет машин, которые видели поблизости? Можно это проверить?
— Йохансон говорил что-то о фургоне хиппи. Мы можем поговорить с этим парнем. Как его?
— Воджел.
— Да, он. Почему бы не посмотреть, что он помнит.
— Мало шансов, что это имеет отношение к делу, — сказала я.
— Так же, как и все остальное, к чему мы до сих пор приходили.
Стэси пропустил эту ремарку. — Может быть, наша ошибка в том, что мы решили, что она не из этих мест. Предположим, что она здешняя? Кто-то убил ее, а потом сочинил историю, объясняющую, куда она отправилась. Поэтому о ее исчезновении и не заявили.
Долан помотал головой.
— Что здесь не так?
Долан откинулся на спинку стула. — Никто не существует в вакууме. У нее должна была быть семья, друзья. Она работала, ходила в школу. Эта девушка исчезла с лица земли, и вы говорите мне, что никто не заметил? Тут что-то странное.
— Но Долан, подумайте обо всех детях, исчезнувших в те дни. Их, наверное, десятки. Семьи, возможно, до сих пор представляют себе, как они однажды покажутся на пороге.
Стэси сказал — Почему бы нам не оставить это и не попробовать зайти с другой стороны?
— С какой?
— То, о чем мы говорили раньше. Допустим, что Фрэнки убил ее, и посмотрим, сможем ли мы это доказать. Посмотрите, что я нашел.
Он открыл папку и достал два соединенных листа компьютерной бумаги с перфорированными краями. Там, в сокращенной форме, была изложена криминальная история Фрэнки Миракла, начиная с первого ареста в Венеции, Калифорния, в январе 1964 года. Стэси взял бумагу и начал зачитывать длинный список его правонарушений.
— Мне нравится этот парень. Посмотрите сюда. 1964. Ему двадцать один год. Арестован за нахождение в пьяном виде и сопротивление задержанию. Получил штраф 25 баксов и год испытательного срока. В мае того же года арестован за ограбление и вовлечение несовершеннолетнего. Испытательный срок. В феврале 1965 арестован за другое ограбление.
Признал себя виновным, получил шесть месяцев тюрьмы и испытательный срок. Июнь 1965, опять ограбление. В этот раз испытательный срок отменили и приговорили к заключению в тюрьме штата, от шести месяцев до пятнадцати лет. Освобожден через десять месяцев. — Стэси насмешливо фыркнул.
— Апрель 1966 — ограбление и побег. Ноябрь 1966 — грабеж, похищение, попытка изнасилования. В этот раз они добавили нападение и владение опасным оружием. О, вот еще хороший случай. В январе 1968 Фрэнки похитил женщину с парковки супермаркета. Он позже был арестован с обвинениями в похищении, нападении, грабеже, изнасиловании и попытке убийства. Январь 1969 — попытка похищения, изнасилование, вовлечение в преступную деятельность несовершеннолетнего. Теперь мы приближаемся к делу. В марте 1969 года его взяли за вооруженный разбой, нападение и попытку убийства. Дело закрыто.
Копы, возможно, выбивали из него признание, и общественный защитник все похерил.
Где-то в июне он встретил шестнадцатилетнюю девушку по имени Иона Мэтис. Он какое-то время был на ней женат. Что приводит нас в Венецию, Калифорния, конец июля, когда Фрэнки убил Кэти Ли Пирс. — Стэси помотал головой. — Боже, благослови суды. Если бы они работали нормально, они спасли бы ей жизнь.
Я спросила — Как он умудрялся уходить от всех этих обвинений?
— Легко, — ответил Долан. — Он знал, как работает система. Каждый раз, когда его обвиняли в нескольких преступлениях, он признавал себя виновным в одном, в обмен на снятие всех остальных обвинений.
Стэси вернул рапорт в папку.
— Что еще у нас есть? — спросила я.
Долан достал блокнот из кармана куртки. — Сокамерники Фрэнки. Получается, что всего их было двенадцать, но половина последних известных адресов неверна. Я точно знаю о трех: Лоренцо Рикман, Паджи Клифтон и Джон Лучек.
Стэси сказал — Вычеркни Лучека. Он погиб в дорожной аварии в 1975 году. Пьяный водитель разнес его машину.