Ник подхватил Тину на руки и отнес на матрас. Долго и нежно стирал водяные капли с ее лица краем простыни. А Тина рассматривала его.
Тело у Ника стало будто бы суше — и в то же время крепче. Явственнее проступили мышцы под загорелой кожей, загрубели и покрылись темными трещинками пальцы. Лицо тоже словно подтянулось — резче обозначились черты, рисунок губ и бровей стал более четким, а тщательно выбритая щетина на щеках и подбородке — гуще.
— Ты охрененно красивая. — Ник тоже любовался Тиной.
— Спасибо, мастер комплиментов. — Тина улыбнулась. — Знаешь, я их за это время немало слышала. Но ты всех превзошел.
— Т-с-с. — Ник поднес палец к ее губам. — Не хочу знать про «всех». Хочу, чтобы только я.
— Хорошо, — серьезно согласилась Тина. Перехватила и поцеловала его руку — прижалась губами к трещинкам на пальцах. — Только ты.
Обнявшись, они с Ником повалились на матрас.
Они почти не разговаривали — словно боясь спугнуть наступившее счастье. Оставшиеся вечер и ночь прошли в расслабленной подудреме, сменявшейся жаркими объятиями.
А утром следующего дня Тине позвонил Эндрю.
— Держи, — выловив телефон из брошенной на пол сумки, буркнул Ник. — Кларк звонит.
Тина взяла телефон. Глядя на экран, зачем-то долго слушала издаваемые трели. Потом отключила звук и оттолкнула от себя телефон.
— Не хочу с ним разговаривать.
— Почему? — Ник приблизился к ней, заглянул в глаза. — Что случилось? Ты же из-за этого приехала?
— Да. — Тина откинулась на подушку.
Сказка закончилась. Звонок Эндрю вернул ее в реальность.
— Только не парь мне, что до смерти соскучилась, ладно? — Лицо Ника изменилось. Стало жестким. — Что стряслось?
— Я до смерти соскучилась.
— Польщен. И давно ты это поняла?
— Вчера, — с вызовом глядя Нику в глаза, ответила Тина. — Когда тебя увидела.
Ему нельзя было врать. Если бы Тина завела сейчас песню о том, что еженощно видела его во снах — с другими парнями такое прокатывало — Ник рассмеялся бы ей в лицо. С ним — только честно, ложь он почувствует.
— Окей. — Голос Ника смягчился. — Так что стряслось?.. Ти. — Он накрыл ее руку своей. — Я тот же, что и был. Правда. И мне ты точно можешь доверять. — Темные глаза серьезно смотрели на Тину.
«Можешь доверять» стало последней каплей. Тина разревелась.
— Ник, — пробормотала она, утыкаясь лицом ему в грудь. — Я люблю тебя.
— И я тебя, — обыденно, будто они обсуждали ресторанное меню, отозвался Ник. Обнял ее, гладя по голове. — Я тебя сразу, как увидал — понял, что люблю.
— А почему не говорил?
— Дак, и ты тоже... Чего говорить, когда и так все ясно?
От этих слов Тина разревелась еще сильнее. И еще крепче прижалась к нему.
— Ну, вот, — вздохнул Ник. — А ревешь-то зачем?
— Не знаю, — всхлипнула Тина. — Просто реву. Жалко тебе?
— Конечно, жалко. Потом переживать будешь, что глаза покраснели и нос распух. И опять разревешься — что некрасивая.
— Тебя послушать — так я жуткая плакса.
— Ну да. А что — нет?
— Да ну тебя. — Тина улыбнулась сквозь слезы.
Действительно, ничего не изменилось. Ник поддразнивал ее в точности, как раньше. Но, как и раньше, она знала, что нет человека, который будет слушать ее так же внимательно.
— Мне остался всего год до окончания колледжа, — вытерев слезы, начала Тина. — Естественно, я давно уже думаю, чем заниматься дальше. Пробовала работать в банке, в одном из отделений Боровски — не понравилось. Не моё. И в прошлом году взяла в колледже дополнительный курс, управления бизнесом. Эндрю, скрипя зубами, заплатил. Помимо лекций, у нас было несколько бизнес-тренингов: деловые игры, моделирование переговоров, прочее интересное. И я поняла, что нащупала то, чем реально хочу заниматься. А на последнем тренинге разговорилась с человеком, который собирается открыть свою лизинговую компанию.
Ник непонимающе нахмурился:
— Это что за зверь?
— Лизинг — прокат дорогостоящего оборудования, — объяснила Тина. — В основном, строительного. Небольшие строительные компании предпочитают брать такое напрокат — асфальтоукладчики, например, бетономешалки, экскаваторы — да куча оборудования есть, которое невыгодно приобретать в постоянное владение. Используется оно редко, а стоит дорого.
— А стройки сейчас вокруг — глаза вылупишь, — кивнул Ник. — И строительных контор — как грязи... Ну, дело выгодное, чё. Молодец парень.
— Вот и я так подумала. Он показал мне бизнес-план, я все проверила — вышло, что если Марк и ошибается в расчетах, то не сильно. Риска практически нет, в точку безубыточности компания выйдет максимум через пару лет. К тому моменту как раз мы оба закончим колледж — он тоже учится, но ему два года осталось, позже меня поступил — и сможем уже в полный рост бизнесом заниматься.
— Так, — кивнул Ник. — Ну пока, допустим, все гладко. Стряслось-то чего? Почему ты про меня вспомнила? Он тебя обидел, что ли — этот парень?
— Да нет, — отмахнулась Тина, — Марк тут вообще не при чем. Просто, понимаешь — для старт-апа нужно семьдесят тысяч. Минимум. Тридцать у Марка есть, он ищет партнёра, который вложит ещё тридцать, а остальное собирается брать в кредит. Все сорок тысяч в кредит — до фига, слишком нескоро получится выплатить — потому и ищет бизнес-партнера.
— Ясно. Так, и за чем дело стало? У Кларка лишней тридцатки не нашлось?
— Вот именно. У меня своих денег нет, я попросила у Эндрю. А он сказал, что только-только выплатил налог за «Шиповник» и неапольскую квартиру, и помочь не может. Предложил попросить денег у Боровски.
— И что? У того тоже нет?
— Не знаю, я не спрашивала. Тянула с этим — не хотелось идти к Боровски, тем более, что Альфред предлагал мне на лето снова устроиться в банк — уже на более высокую должность, а я не придумала, как его послать повежливее. А неделю назад мы сидели в кафе с подругами. И одна... э-э... не очень умная девушка брякнула, что её тетушка-благотворительница знакома с Эндрю. И что он недавно пожертвовал двадцать тысяч на эту самую благотворительность.
Ник присвистнул.
— И давно Кларк альтруизмом страдает?
— Насколько я поняла, давно. Тётя моей подруги — вдова с миллионным состоянием, ее покойный муж владел сетью супермаркетов. Судя по информации, которую собрало детективное агентство, Эндрю к тетушке уже не первый год клинья подбивает.
Ник приподнял бровь:
— Детективное агентство?
Тина вздохнула.
— Слушай, ну я должна была все проверить! Сама не сумела бы, вот и обратилась к ним.
Ник пожал плечами.
— Могла бы у меня спросить. Я-то в том, что Кларк — скотина, никогда не сомневался.
— Может, расскажешь, за что ты его так не любишь?
— И правда — за что бы это? — ухмыльнулся Ник. — Он-то меня обожает.
— Ну, то — тебя. — Тина вздохнула. — А я, понимаешь... Вот, никак не могу поверить, что Эндрю меня обманывал! Несмотря на все доказательства, которые эта детективщица притащила.
— Я бы тебе тоже много чего нарассказывать мог, — проворчал Ник. — Но не стану, что было — прошло. Тебя не обижает, и ладно. Мать все три года пела, как вы с Кларком душа в душу живете.
— Так и было, — подтвердила Тина. — До прошлой недели. А теперь... не знаю. Я растерялась.
— Не хочется верить, что он гад?
— Угу. — Тина грустно кивнула. — Вдруг они ошиблись? Ну, в агентстве. Всякое бывает. Они ведь мне ничего, кроме цифр о доходах и расходах, не предоставили... Вдруг на самом деле все вообще не так? И я зря об Эндрю плохо думаю?
— Так проверь, — предложил Ник. — Сама, без детективов.
— Как?
— Ну, как? Поезжай в «Шиповник». Поговори с его знакомыми — да хоть с тем же Боровски. Если все действительно так, как тебе эта баба рассказала, в чем-то Кларк должен был проколоться. Ну, наследить как-то. Он же уверен, что ты ничего не знаешь. Небось, сидит расслабленный, вдовушкины миллионы подсчитывает.
— И что мне делать, если все подтвердится?
Ник ухмыльнулся.
— Ну, самый приятный вариант — морду ему набить. Если хочешь, поучаствую.
— Догадываюсь, — съязвила Тина. — Ещё идеи?
— Ещё? — Ник прищурился. — Еще в моём мире принято на кидалово отвечать кидаловом.
— То есть?
— То есть, сделать так, чтобы Кларк до денег не добрался. Обломать его.
— Как? Пойти к этой вдовушке и сказать: Эндрю подлец, не выходите за него? Ему нужны только ваши деньги?
Ник покачал головой:
— Не, фигня. Так, в лоб, нельзя. Если тётка на Кларка всерьёз запала, ты ей только лишний повод дашь поскорее с ним сойтись. Что, типа — ах, никто не хочет нашего счастья! Ах, не плачь, родной! Я не верю гнусным сплетням, и все такое... Ты же, в итоге, ещё и крайней откажешься. Не. Тут похитрее надо. — Ник задумался. — Слушай. А зачем вообще Кларку выдавать тебя за Боровски? Как-никак, третий год эту тему копает. Ему-то с того — какая выгода?
Тина пожала плечами.
— Укрепить собственный статус в глазах сеньоры миллионерши, я думаю. Типа, не за голодранца замуж выходит.
— Во! Так и сделай так, чтобы он пошёл на хер со своими планами. Возьми да разорви помолвку. Скажи, что передумала.
— И что мне потом делать? — вырвалось у Тины. — За тебя выходить?
— Ну я-то, допустим, не против. — Ник ухмыльнулся. — Холостой, совершеннолетний — хоть завтра женюсь. А вот насколько тебе сдался муж-эмигрант, не знаю. Я, кстати, если чё, ещё и официально безработный. На пособии сижу.
— А мастерская?
— Мастерская на приятеля оформлена.
— То есть, налоги платишь не ты?
— Не-а. Отстегиваю Рику сотню в месяц, а что там дальше — не мои проблемы.
— Хорошо устроился.
— Не жалуюсь... Так что, пойдёшь замуж?
Ник говорил по-прежнему шутливо, и это дало Тине возможность тоже улыбнуться.
— Налоги заплатишь, тогда и поговорим.
— Окей, — серьёзно кивнул Ник, — запомнил. Ладно... Что решила-то? Поедешь в «Шиповник»?
— Да... Кажется, это действительно выход. А ты? Тоже приедешь?
Ник расплылся в усмешке:
— Чтобы Кларка окончательно добить? Приеду, чё. Вот он рад-то будет! Надолго, правда, не смогу — работать надо. Но ты звони, как понадоблюсь. На день-два вырвусь.
Тина хотела подколоть, что выстраивающихся в очередь клиентов на горизонте пока не видно, но тут со стороны мастерской раздался настойчивый стук.
— В окно барабанят, — лениво потянувшись, определил Ник. — Значит, свои — клиенты в дверь стучат. Амир, небось.
Он осторожно сместил Тинину голову со своего плеча на подушку, выдернул из комка одежды на полу клетчатые шорты. В окно снова настойчиво забарабанили.
— Да бегу, — буркнул Ник. — Аж тапочки теряю.
Натянул шорты и вышел в мастерскую. Тина услышала, как открыл окно.
— Здорово, Амир. Что за пожар?
— Бабушка просит передать, что напекла лепешек, — бойко затараторил звонкий мальчишеский голос, — и хочет угостить тебя и твою невесту, пока они тёплые. А ещё она сварила кофе. А ещё к тебе в дверь долбился какой-то мудак — с час назад, наверное. Сказал, что ты телефон не берёшь.
— Я занят был.
— Гы-гы. Бабушка так и сказала. А Амин сказал, чем. А она ему — по шее...
— А тебя она язык заставит с мылом мыть, — пообещал Ник, — за «мудака».
— Ой, да ла-адно, — заныл мальчишка, — а то сам не ругаешься!
— Я взрослый, мне можно.
— Да какой ты взрослый! Папа говорит, что никогда из пацанов не вырастешь. А бабушка говорит, что зато у тебя сердце золотое. А дедушка говорит, что женить тебя надо. И жалко, что ты не мусульманин.
Ник рассмеялся:
— Спасибо. Передай всем, что я их тоже люблю... Велик-то как? Цепь не соскакивала больше?
— Не! Я тебе вечером своего друга приведу, тоже с цепью. Посмотришь?
— Да посмотрю, куда деваться. Скажи бабушке, что мы скоро придем.
Окно закрылось.
На пороге каморки появился Ник.
— Нас приглашают позавтракать, — объявил он.
— Я слышала, — прыснула Тина. — У тебя очень... общительные соседи.
— Да уж. Есть такое.
— А мы прямо сейчас пойдем завтракать? — Тина потянулась под простыней.
— Угу, — окидывая взглядом контуры ее тела, кивнул Ник.
Плюхнулся на матрас рядом с Тиной и потянул простыню вниз.
— Или не прямо сейчас... Или вообще не пойдем.
Глава 14
Отчиму Тина перезвонила, уже сойдя с поезда в Неаполе.
— Устала, прости. Отсыпалась. — Она постаралась, чтобы голос звучал естественно.
Но Эндрю все равно заволновался:
— Все в порядке, Ти?
— Да-да, все нормально. Я, возможно, скоро приеду в «Шиповник».
— Здорово! Буду очень рад, хоть отдохнешь как следует. Ты не разговаривала с Альфредом?
Чтобы ответить, Тине пришлось переждать — глотнуть воздуха. И постараться сделать голос не дрожащим:
— Пока нет. Я подумала, что разговор при личной встрече получится более продуктивным — а Брайан сказал, что Альфред сейчас на побережье. Вот и подумала, почему бы не совместить приятное с полезным?
— И правда, почему нет? — Эндрю, казалось, искренне обрадовался. — Я и сам хотел тебе предложить приехать после экзаменов. Альфред и леди София как раз здесь. Ты отлично придумала!
— Спасибо, — пробормотала Тина.
— Брайан тоже приедет?
— Да. Вероятно. Мы это пока не обсуждали.
Тина вспомнила о пришедших утром сообщениях от Брайана — ответила на них только сейчас.
«Прости, милый, я вчера устала и сегодня поздно проснулась...»
«Да, конечно, поужинаем вместе...»
«И я тебя...» — смайлик-поцелуй.
Смайликами-поцелуями сообщения Тины начали заканчиваться полгода назад — после того, как Брайан отвез ее на горнолыжный курорт, где надел на палец обручальное кольцо и сделал предложение.
Потом они ожидаемо переспали.
Ну... не так уж это было и противно. Тину даже тронули старания Брайана сделать ей хорошо. Она привычно изобразила пылкую страсть, потом привычно притворилась заснувшей. Весь процесс занял от силы полчаса — для того, чтобы стать женой сына миллионера, Тина согласилась бы и больше времени потратить. И более серьезное актерство включить — благо, в актерстве за прошедшее время поднаторела.
Не понадобилось — Брайан был счастлив и тем, что ему перепало. Тина тоже.
Теперь-то Брайан точно никуда не денется, лежа на боку и любуясь в окно на романтично освещенные луной горы, думала она. Тина намеренно не форсировала помолвку, ждала, когда к решительному шагу недотепу-Брайана подтолкнет леди София. К тому, чтобы понравиться аристократической мамаше, приложила за это время немало усилий.
Сейчас, трясясь в вагоне метро и бездумно глядя в телефон — на сообщения Брайана — Тина думала о том, какая нелепица — все то, чем она занималась три года.
Обхаживая Брайана, леди Софию, папашу-Альфреда в его банке — где не согласилась бы работать, даже если бы умирала с голоду, сейчас она это вдруг очень хорошо поняла.
Фальшивые улыбки, откровенно завистливые взгляды, подковерные интриги и подсиживания коллег — Тина поняла, что все три месяца, проведенные в одном из отделений банка, принадлежащего Боровски, задыхалась.
Вспомнила почему-то Сюзанну — подававшую ей кофе с достоинством, которому позавидовала бы хозяйка модного салона из прошлого века. Тонкие, темные пальцы женщины, покрытые морщинами. Мудрые глаза и милую, хоть и редко появляющуюся улыбку.
А она ведь счастлива, — подумала Тина. Обслуживая своих, вечно сидящих за нардами и кофе, мужчин, приветствуя посетителей кафе — никто из которых не появится в нем случайно — гоняя «по шее» внуков, а, возможно, уже и правнуков — счастлива.
Своей спокойной, размеренной жизнью — в которой раз и навсегда заняла определенное место. Сошла бы сейчас с престола королева, к примеру, Великобритании, и предложила Сюзанне поменяться ролями — последняя не согласилась бы.
«Ну что вы, сеньора, — все с тем же достоинством ответила бы она, — разве ж вы тут за всем уследите? Нет-нет, простите. И не уговаривайте».