- Все, что происходит на кладбище поездов. Остается тут, - договорила она.
- Как он? – поинтересовался Гай.
- Все будет хорошо, - ответила Таби. Они говорили об Антоне.
- Нам нужно уехать, как можно скорей.
- И куда же? Насколько я поняла, вас разыскивает вся резервация.
Он не верил в это. С Чистыми у них проблем не возникло. Они могли вернуться к ним, попросить помощи. С их силой считались даже за стеной.
- ПОЧЕМУ Омега не пришла за нами? – задал он вопрос.
- Ну, - женщина сбросила пепел с сигареты и поправила очки. – Конрад ведь обещал тебе запутать следы. К тому же сопротивление не суется на кладбище поездов. Как я и сказала, то, что происходит на кладбище, не выходит за его пределы. Они…боятся нас.
- Или боятся древних? – усмехнулся Гай.
Таби глянула на него исподлобья, сквозь облака сизого дыма. Стекла очков блестели, как мыльные пузыри.
- Не веришь в них?
- Сказки…
- В дальней части кладбища есть заброшенный цех. Когда-то в нем чинили поезда. Сейчас там провал, прямиком внутри цеха – земля обвалилась в какие-то странные пустоты. Те, кто бывал в том цеху, говорят, что слышали древних. Те, кто осмелился спуститься – обратно уже не вернулись.
- Надо же, - фыркнул Гай. – Этим страшилкам сто лет в обед…
- Не обижайтесь на него, - попросила Аня.
- Еще чего, - Таби бросила окурок под ноги и растоптала подошвой жесткого ботинка. Она посмотрела на Гая. – Страшилки, да. Но вот ты здесь, в полумили от того цеха. Осмелишься проверить?
- Наверняка там какие-то ядовитые испарения. Если кто и спускался, то попросту задохнулся там.
Таби довольно кивнула. Это означало, что она будет спокойна.
- Пойдешь к Антону? – спросила она у Ани.
- Да.
- Пошли. А этот Фома неверующий, пускай остается тут.
- Таби, - позвал Гай.
- Да?
- Что насчет машины?
- Я всего лишь врач, - пожала плечами женщина. – Спроси у Конрада. Вроде как он тут главный.
Конрад был тем самым человеком в плаще, который две недели назад угрожал им ружьем. Он отогнал машину сопротивления куда-то в пески и обещал вынуть из нее все средства слежения. С той поры минуло две недели. Но Конрад так и не объявился.
- Он вернулся? – спросил Гай.
- Я не знаю, - ответила Таби.
- Он жив хоть?!
- Тот мальчишка? – вдруг спросила женщина. - О котором ты говорил… думаешь он ушел?
- Понятия не имею, - развел руками Гай. – Мне на него насрать!
- Он мог пойти к тому цеху, - сказала Таби, и они вместе с Аней исчезли в темноте дверного проема.
- С чего бы?! – крикнул Гай в темноту. – Да и черт с ним!..Блядь!..
Он саданул ногой по ржавому жбану, лежавшему в пыли.
Гребаная жалость! Ведь предлагал же бросить пацана еще там, в песках! Тот раскаленный, голодный мир давно стал ему родным, в отличие от мира людей. Но упрямство напарника не знало границ. И они вытащили паренька на свет. И сделали этим только хуже. Теперь его жаждали заполучить люди, для которых человеческая жизнь не стоила ломаного гроша.
Добрыми намерениями выстлана дорога в ад, напарник, - подумалось Гаю. Трудно было поспорить с этим утверждением.
- Я не в ответе за него, - сказал Гай сам себе.
Ему привиделись лица детей. Столько времени минуло с их разлуки. Две недели с хвостом – а как будто прошло целое лето. И дети уже не помнили его, не скорбели. Скользили глазами по его фотографиям в гостиной, а потом бежали к машине, где их ждала Мирра, чтобы отвезти в школу.
Людей забывают. Даже самых родных. А дети могут выкарабкаться из любых воспоминаний. Это Гай знал по себе.
- Все, за кого я в ответе, - прошептал он. – Так далеко…
Он снова закурил. И курил долго, молча. А потом спустился вслед за Аней и Табитой в темную прохладу подвала.
- Гай!
Он открыл глаза. В темноте горела всего лишь одна лампочка. Где-то под потолком – висела на шнуре, в патроне, как старческий член.
Гай протер глаза и снял ноги со стоящей рядом табуретки.
- Проснулся?
Гай сел поудобнее и уперся руками в колени. В глазах все еще плыли обрывки сна. Странного видения – холодного и мокрого, чуждого этому раскаленному месту. Он гонялся за детьми по залитому дождем заднему двору, а те со смехом улепетывали от него со всех ног. Гай тянул к ним руки, но все никак не мог уцепиться даже за край рубахи сына. Это был пророческий сон. А проснувшись, Гай понял, что не может вспомнить лица своих детей. И это его напугало.
- Гай!
- Что? – он посмотрел на Антона. Тот лежал на кушетке, приподнявшись на одном локте. Громадные круги под его глазами, казались черными дырами, в которых плавали белые кляксы белков. Его осунувшееся лицо, исчирканное шрамами, походило на череп мумии. Некоторые шрамы затянулись, и Таби удалила из них нити. Остальные обещала убрать, как только Антон очнется.
- Ты говорил с Аней? – спросил он у Гая.
- Так… недолго…
- Она тебе рассказала?
Гай вспомнил про бред, который она несла. Про Кёнига и Вавилоны.
- Немного.
- Я видел его, - сказал Антон.
- Ты был в коме. Таби тебя залатала. Чудо, что ты выжил.
- Таби… это та… черная…
- Да, - не дослушав, ответил Гай.
- Тут больше никого?..
- Нет.
Стоял поздний час и все расползлись по своим норам. А нор в этом месте было хоть отбавляй.
Гай достал сигарету и закусил фильтр.
- Не веришь мне? – спросил Антон.
- Верю, - пожал плечами Гай. – Верю, что ты видел то, что видел.
- Но не веришь, что это было на самом деле.
- Все это время ты был здесь – лежал на этой кушетке… ах, еще вон на той…ее тебе не видно, темно. Ту ты нехило залил кровью, напарник. И мы перетащили тебя на эту.
Когда Табита доставала осколок, тут и правда были реки крови. Рвота подкатывала к горлу от тех воспоминаний.
- Где пацан? – немного помолчав, поинтересовался Антон.
- Я не знаю, - признался Гай. Он с самого начала не собирался юлить насчет этого. Это больше не являлось его заботой.
- Блядь! – Антон попытался сесть, но неуклюже, как малыш. Шикнув от боли, он бросил эту затею. – Как же… так, Гай?
- Остынь. Случилась заваруха и он сбежал…
- Ты выгнал его?!
- Черта лысого! – рявкнул Гай. - Он сбежал.
- Столько хрени… и все впустую… ты просто выгнал его…
- Блядь! – Гай поднялся со стула. Чиркнул зажигалкой. – Ты нихера не знаешь! Нихера!
- Сколько прошло времени?
- Две недели…
- Две недели?! – ошарашено переспросил Антон. – Какого хуя!?..
- Знаю, напарник. Это нелегко. Но мы все еще живы…
- И никто…не пытался нас эвакуировать?
- Долгая история. Есть определенные мысли.
- Мать твою! Помоги мне присесть, - попросил Антон.
Гай помог напарнику сесть на кушетке. Тот свесил ноги и коснулся ими холодного пола. На мгновение ему вспомнилось, как он сидел на пирсе, с закатанными штанами и бултыхал ногами в приятной прохладе небольшого озера. Это было несколько лет назад. Он просто хотел отдохнуть. Ото всех. Поэтому свалил на озеро в заранее арендованный охотничий домик.
- Лицо чешется, - признался Антон. – Хочется его разодрать.
Гай покивал.
- Останутся шрамы.
Они помолчали.
- Я должен найти его, - сказал Антон.
- Может быть, - кивнул Гай. Ясное дело – он снова завел песню про того пацана.
- Он не мог уйти. Все не так просто. Все это связано с ним…
- Возможно… И возможно я знаю, где его искать…
Антон поднял взгляд на напарника.
- Говори.
- Ты еще слаб…
- Херня, я в норме.
Гай посмотрел на перебинтованное тело Антона. Рана все еще кровоточила. Он вспомнил, как Аня, под пристальным присмотром Табиты, меняла ему бинты.
- Ты выдохся…
- Брось. Нам надо выбираться из этого дерьма.
- Знаю!
- Ты задавал им вопросы? Всем, кто здесь …живет?
Гай пожал плечами.
- Они не особо разговорчивы.
- Приятная компашка.
- Охуеть прям.
Антон протянул руку.
- Дай-ка.
Гай подал ему дымящую сигарету.
- Сто лет не курил.
Он затянулся и закашлялся:
- Блядь.
- И не говори.
- Не стоит и начинать, - Антон вернул Гаю сигарету.
- Аня не отходила от тебя, - сказал Гай, не зная зачем. Ему хотелось, чтобы Антон об этом знал. Он докурил и сунул окурок в закопченную жестяную банку. – Ухаживала за тобой.
- Вот как… С чего бы?..
Гай пожал плечами.
- У нее трудная судьба… может быть ей это необходимо. Заботиться о ком-то…
- Я ей не ребенок.
Гай усмехнулся.
- Знаешь, как сказал бы мой отец, будь жив? Будь он сейчас с нами? Он бы сказал, что все то, что случилось с нами – это судьба. И все те, кого мы повстречали на своем пути – были нам предначертаны. Что наши судьбы туго переплетены. Он бы так сказал. Мой отец.
- Ты не веришь в это, - отмахнулся Антон.
- Не верю, - согласился Гай. Он сплюнул на пол. – А ты?
- Твой отец был мудрым человеком.
- Он многое пережил.
Антон покивал.
Мудрость куется, как меч, лезвие которого – из закаленной стали. Такой меч трудно сломать.
- Мы всё ближе к разгадке.
Гай посмотрел на напарника:
- Ты уверен, что хочешь знать правду?
- А разве ты не хочешь? Когда я был маленьким, я думал, что у меня под кроватью живут чудовища. И когда мне было страшно, я включал свет и закрывал глаза. Думал, монстры пропадут, - Антон посмотрел на Гая. – Но они не пропадали. От того, что мы закроем глаза – ничто из того, что творится в резервации, не исчезнет. Мы хорошие копы. Мы должны ими быть! Это наша работа. Если хочешь – наш долг!
Он говорил дело. Говорил правильные вещи. Но Гаю так хотелось вернуться домой. Выбраться из этого ада, в который он снова вернулся, расплачиваться за чужие грехи. Все это он уже видел и не хотел переживать снова. Он боялся, что больше не сможет. Не переживет.
- Нам нужно найти Кёнига…
- Нам нужно найти Вавилоны, Гай. Узнать, что там делают с людьми…
- Демонические Вавилоны… - Гай усмехнулся, - Кто тебе сказал, что они вообще существуют?
- Кёниг.
- Кёниг мертв!
Антон покачал головой.
- Ты должен поверить мне!
- Нет…
- Сколько раз я был неправ?! Про глушилки, про вертолет, про тех ебаных миротворцев-фашистов?!
- Все не так, напарник, - ответил Гай. – Чем больше мы будем в это лезть, тем больше увязнем. Эти пески затянут нас, и мы растворимся в них, как тысячи жителей резервации. Нам нечего тут искать, Антон! Все, что мы должны сделать – это вернуться домой.
- Ты до сих пор не понял? Они не выпустят нас…
- Выпустят. Если мы найдем Кёнига.
Антон пристально поглядел на напарника. Заглянул ему в глаза.
- Хорошо, - согласился он. – Мы найдем Кёнига и вернемся домой.
- Да.
- Где будем искать?
- Мы вернемся к Чистым.
Бредовее идеи Антон еще не слышал.
- Старик показал мне кое-что, - сказал Антон. – Вот тут.
Он провел указательным пальцем от груди до самого паха.
- Что? – Гай смотрел на напарника не мигая. Он не должен был в это верить.
- Шрам. Такой же, как у пацана. Кёнига забрали Вавилоны. Не Чистые. Не Омега. Вавилоны. Вояки в форме без нашивок. Они разрезали его и что-то зашили ему в живот.
- Полагаю, ты знаешь – что?
Антон покачал головой.
- Он не сказал? – Гай наигранно поднял бровь.
- Нет. Он не сказал.
Антон говорил серьезно. И это начинало бесить Гая. Они не могли гоняться за призраками. Не могли рыться в этих песках вечно.
- Мы поедем к Чистым, - твердо сказал Гай. – Как только ты встанешь на ноги, как только мы будем готовы… мы поедем к ним.
- Когда мы туда приехали, у нас был договор. Теперь договор истек – ты сам сказал. И нас повесят по ту сторону моста, как чучел. Нарядят в полицейскую форму, и мы будем болтаться там, пока не сгнием.
- Предлагаешь остаться тут?
- Предлагаю отправиться на поиски Вавилонов.
- Да что же ты… - Гай сжал кулаки. Вскочил со стула так, что тот опрокинулся на пол. – Что ты такой упертый, как сраный баран!? Там, - Гай неопределенно махнул рукой, - территория Омеги. И если мы будем шляться там, они узнают. И вот тогда ты поймешь, что такое настоящий пиздец!
Антон хотел что-то сказать, но Гай осадил его.
- Вся эта ебаная заваруха случилась потому, что я пошел у тебя на поводу! Больше я тебя слушать не стану. Как только Конрад вернет машину, я отправлюсь к Чистым. С тобой – или без тебя!
- Они убьют тебя… - предупредил Антон.
Гай хохотнул.
- Еще поглядим. Не так-то это просто, напарник. Убить индуса.
- Надеюсь.
У нас два пути, - подумал Антон. – И оба – дерьмовей не придумаешь.
- Выпьешь? – вдруг спросил Гай. – Тут гонят самогон.
- Из дизеля? – улыбнулся Антон.
- Они выращивают тут свеклу. И всякое такое…дерьмо.
Антон облизал губы. Ему хотелось выпить. Демоны скреблись внутри, и он помнил, насколько проще становилась жизнь, когда он спускал их с цепей. Пока не просыпался где-нибудь в засранной комнатенке для свиданий, на отшибе Голдтауна. Рядом храпела дешевая шлюха, а повсюду валялись бутылки из-под водки и окровавленные шприцы. Мир становился проще, когда тлел. Когда в нем прогорали дыры, и можно было смотреть сквозь них на то, как твои проблемы спускаются в унитаз. Но теперь он понял. Это путешествие сюда, этот странный опыт, должны научить его принимать мир таким, какой он есть. Резервация должна излечить его.
- Боюсь, что нет, - ответил он. – Пить я больше не буду.
Гай удивленно взглянул на Антона.
- Однако…
- Да. Все. Завязал.
Все так говорят, - подумал Гай. – Посмотрим, как ты запоешь, если вернешься в свой сытый мирок. В золотом городе все забывается. А соблазны текут со всех сторон.
- Кто такой Конрад? – спросил Антон.
- Главный.
- Вот как… Он забрал машину?
- На время.
Антон покивал. Кладбище поездов все больше и больше становилось похожим на подземный бункер Омеги.
- Это он тебе сказал, где может прятаться парнишка?
- Нет, - Гай мотнул головой. – Таби. Мы с ней разговорились, и она сказала, что парень мог пойти к дальним цехам. Я собирался… поискать его, - соврал он.- Но вижу, ты и сам рвешься в бой.
- Зачем ему туда?
- У них тут… некое поверье… они верят, что под землей есть что-то наподобие… древнего города…
Антон посмотрел на напарника:
- Древний город?
Гай пожал плечами.
- Этой байке много лет. Ее рассказывали еще в моем детстве… Древний город и… - Гай замолчал, подбирая слова. – Некие существа, обитающие там…
- Существа?.. Думаешь… пацан тоже слышал об этом?
- Не знаю…
Антон хлопнул ладонью по кушетке.
- Он мог слышать эту байку в детстве, так же, как ты. И сейчас увидев поезда, он узнал это место.
Гаю было насрать. Единственное, что его удивило – способность Антона, даже после комы, высасывать теории из пальца.
- Там должно что-то быть, - закончил свой монолог Антон.
Они снова пришли туда, откуда начали. Гай старался отговорить напарника задавать вопросы, но тот пер, как танк и спрашивал, спрашивал, спрашивал. Строил догадки. Теории. Зарывался в пески резервации все сильней. И тащил за собой Гая. А Гаю не хотелось здесь оставаться. Складывать все эти ребусы, отгадывать загадки. Все, что ему хотелось – вернуться домой, к жене и детям. Так они и стояли друг напротив друга, упершись лбами. А время шло. Солнце жгло развалины. Ветер швырялся колючими песчинками и заносил следы. И все, что творилось в гетто, оставалось только в гетто. Хоронилось на кладбище поездов.
На стене висел пыльный противогаз – наследие предков. С исцарапанным защитным стеклом и громадными фильтрующими коробками. Гай посмотрел на него и кивнул Антону.
- Думаю, там ядовитые испарения. Под землей. Чиркнешь зажигалкой – и все кладбище взлетит на воздух. Без противогаза там делать нечего.