Ночь. Нанао спокойно спит у себя в комнате (впервые за долгое время она спит одна). Но тут из-за окна доносятся звуки одного небезызвестного струнного инструмента…
Злобная Куротсучи Нанао открывает окно, собирается прогнать полуночного музыканта, но слова застревают в горле – внизу, в одной юкате и с сямисэном в руках, на своём любимом стуле сидит Рингоноки. Лицо у неё сосредоточенное.
- Ты с ума сошла? Сейчас же ночь!
- Ты хотела романтики. Ну, вот я пришла.
- Серенады надо было петь до свадьбы, а не после. – Нанао знала, что отговаривать Рингоноки бесполезно, поэтому уже не особо старалась. Рингоноки же начала играть.
Надо сказать, играла она неплохо. Но вот выученная на днях ария Царицы ночи из «Волшебной флейты» Моцарта не пошла – голос у Рингоноки был не настолько высокий, чтобы петь эти переходы. Тем не менее, в восьмом отряде больше никто не спал.
- Всё, хватит! Ты можешь спеть хоть что-нибудь чисто?
- ….могу. Но это из…другого репертуара…
- Да хоть что-нибудь. – Нанао пододвинула стул в окну и приготовилась слушать. Наверное, Рингоноки споёт что-нибудь попроще. И Рингоноки начала.
«Что не вечер, то мне, молодцу, ненавистен княжий терем.
И кручина злее половцев грязный пол шагами меряет.
Завихрился над осинами жгучий дым истлевшим стягом.
Я тоску свою звериную заливаю пенной брагой.
Из-под стрехи в окна крысится недозрелая луна.
Всё мне чудится, мне слышится: выпей милый, пей до дна…»*
Нанао не понимала, на каком прекрасном языке пела Рингоноки, но пела она чисто и легко, словно этот язык знала в совершенстве. Впрочем, а что они знали о прошлом Рингоноки? Только то, что она сама говорила. Теперь уже треть Готея слушала Рингоноки. Та обрадовалась и, когда закончилась эта песня, перешла на следующую…и ещё одну…
Особенно всем понравилась песня «Озари их»**, спетая на пару с Шухеем. Тот принёс гитару, и уже два голоса – меццо-сопрано и тенор – продолжали вечер. А потом к ним и остальные присоединились. И Нанао поняла, что романтики уже не хочет…
Если кто-то считает, что Рингоноки не готовится к войне, то он плохо знает Рингоноки. Она начала выращивать в подвале грибы. Только не галлюциногенные, а обычные: поганки и мухоморы. Хирако ей в этом очень помогал – достал колоду (ту самую, в которую хотел когда-то заточить Рингоноки), которая уже давно прогнила, и подготовил подвал. Поганки и мухоморы, как известно, не заражаются червями, не требуют особого ухода и вырастают довольно большими и красивыми. Идеально. Правда, на всё здание распространялся своеобразный грибной запах, что сначала не понравилось синигами, но они быстро привыкли.
- Рингоноки-сама, вы ведь не любите грибы, почему же вы их выращиваете? Да ещё и такие…
- Момо, я не собираюсь их есть. Они нужны для одного рецепта.
- Рингоноки-сама…- Хинамори собирает волю в кулак и решается спросить прямо,-…скажите честно: скоро появится враг?
- Да.
- И вы готовитесь к войне?
- Да.
- А ещё кто-нибудь об этом знает?
- Айзен, Урахара, ты. И мои. – под «мои» Рингоноки имела в виду Кинушикую и Нетсудена. После смерти Рингоноки сильно изменилась. В том числе научилась молчать. Нет, молчать она умела и раньше. Но гротеск сильно затронул её характер. Теперь, если она что-то хочет скрыть, она скроет. Если она хочет молчать, она молчит. Если она хочет что-то сказать, она говорит. Хорошо, что она теперь может себе это позволить.
«Горе от ума…какой же это был ум, если от него одно горе? Вот у меня – ум, у меня благодаря ему появились семья, деньги, положение, сила. Вот это – правильный ум.»
Комментарий к Счастье от ума. * – Мельница “Оборотень”.
- имеется в виду “Light'Em Up” – Fall Out Boy.
Про арию Царицы Ночи – это очень сложная ария, для этого требуется очень высокий голос, которым Рингоноки не обладает.
====== Цепь неприятностей. ======
Нельзя сказать, что Рингоноки была прекрасным человеком. У неё были недостатки. Так, например: скрытность, подозрительность, жадность, проблемы с ориентацией. Как заметил однажды Маюри, Рингоноки ест больше, чем способна переварить за ночь. Но про главный её грех не знал никто, кроме Нетсудена. Даже Маюри был не в курсе.
Главный грех Рингоноки совершила несколько лет назад. Она забыла то, что нельзя забывать. Но прошлое, как многоликий демон, преследовало её и сегодня.
Ещё когда Рингоноки была жива, ей иногда снились странные сны. В них она то сражалась с кем-то, то ела, то целовалась…и началось это после странного инцидента в последнюю зиму перед смертью.
Тогда они с Донохане (тогда Мори была совершенно иным человеком) пошли в лес и чуть не замёрзли насмерть. Их откачали, они пролежали несколько недель в коме, но после пробуждения стали…иными. Не хуже и не лучше, просто другими. Недостатки и достоинства поменялись значениями. Тогда Рингоноки не обратила на это внимание, но сейчас, после стольких приключений, она начала подозревать, что та кома могла быть путешествием в иное измерение…
- Хан, нам надо поговорить!
- Чаво?
- Помнишь, мы за полгода до смерти в коме лежали?
На лице Донохане отразилась усиленная работа мозга.
- Помню…помню, что ничего не помню.
- Ты не помнишь, что видела там?
- Хде там?
- В коме.
- В коме…- был слышен скрип переворачивающегося мозга,- …помню кое-что.
- Что? Скажи, это очень важно.
- Помню только две фразы: «Да, сер!» и «Прими тело моё!»
- Ну, хоть что-то. А кто это говорил, ты помнишь?
- Ну, вроде я. А чаво, ты что-то знаешь?
- Нет, именно это меня и пугает. Я должна вспомнить. Какими бы не были эти воспоминания, я должна вспомнить. Вдруг там есть подсказка...
Рингоноки отправилась к первому району Руконгая. Именно там, под яблоней, она впервые осознала своё прошлое и настоящее. А яблоня как стояла на месте, так и стоит. Чего ей бояться? Рингоноки легла на то месте, где впервые очнулась. Даже руки вытянула так же.
«Ну же, хоть что-нибудь! Я имею власть над будущим, но хочу заглянуть в прошлое. Время, помоги!»
Неожиданно Рингоноки нащупала правой рукой что-то, похожее на кольцо. Рингоноки посмотрела на найденный предмет с подозрением: её ли? Это было обручальное кольцо. Вроде её размера. Серебряное, с какой-то надписью на внутренней стороне. Рингоноки пошла домой и, взяв лупу, начала разглядывать надпись подробнее.
«А…К…К…Е…Р…М…А…Н…Р…И…В…К…А… Аккерман Ривка? Еврейка? Точно не местный потерял это. Тогда кто?»
«Хозяйка, помните эпизод с заколкой Риндоу?»
«Да. Коснувшись этой заколки, я ночью увидела прошлое этого синигами. Полагаешь, сработает сейчас?»
«Почему нет?»
«Ну хорошо, кусочек металла, расскажи мне о той, кто носила тебя. Была это красавица или уродина? Дура или гений? Человек или демон?»
«Ты сама.»
- Базз Би, это не смешно! Ты поставил меня в неудобное положение перед штернриттерами.
- А что, прикольно получилось! И Сифор не против была. И Его Величеству очень понравилось. И парни посмеялись.3
- Благодари Императора за то, что ему действительно понравилось. Но если ты ещё раз заставишь Сифор танцевать стриптиз перед всеми, то больше не проснёшься.
Юграма можно было понять: заходит он в зал, извиняется за опоздание…а там его воспитанница уже в одних боксёрах (его, к слову), сапогах и чулках. Квинси считали выше своего достоинства повторять моду на белые носки в Готее, так что носили чулки, колготки или гетры. Что особенно нервировало мужчин: сапоги на босу ногу в такой мороз не носил никто, а носки были запрещены: даже синие или голубые. Так что вариантов было только три. Нет, два: гетры отпадали. Девушкам было проще.
Император его, правда похвалил: ещё месяц назад Сифор только училась ходить, а сейчас уже так хорошо танцует. Виновника вычислили по ангельскому личику. Даже Жизель, которая на рожи была мастером, не могла достичь такого уровня невинности.
Правда, для Баззарда внушения – как мёртвому припарки. И сейчас у него появилась отличная идея. И для этого ему понадобится всего лишь часа полтора на всё-всё-всё. Хотя обычно ему требовались как минимум четыре дня: бабы совсем обнаглели при таком обилии мужчин всех сортов.
- Сифор, пойдём-ка ко мне…
- Сифор. – Да.
Милое создание пошло за Баззом, предвкушающим хороший день. И Грандмастер ни о чём не узнает.
Правильно говорили про птицу-наивняка. Уже через пять минут на истошный вопль «The Heat» сбежались по крайней мере трое проходивших мимо: Цан Ду, Аскин и BG9. Зрелище было откровенное, но забавное: Сифор лежала на широкой кровати с недоумевающим лицом, в одних чулках, а Базз валялся рядом. Его били остаточные электрические разряды.
И тут у Аскина случилась истерика. Он ржал так, что BG9 спросил о душевном здоровье D у Ду, что случалось крайне редко. Тот ответил, что всё в порядке, просто Аскин что-то понял.
- Ой, не могу…666 вольт! А он…дибил! – продолжал ржать Ле Ваар. Цан Ду что-то понял.
- При попытке изнасилования Сифор бьётся током?
- Сифор? – В чём дело?
- Ох, и не спрашивай, Сифор. Всего один день, а этот…этот уже успел тебя выставить посмешищем дважды. Не волнуйся, мы его к тебе больше не подпустим. Нет, Хашвальду об этом инциденте знать необязательно, но всё же.
И тут Сифор неожиданно поднимается с кровати, мотает головой, очень быстро называя своё имя, и тянет руки к тому, кто не причинял ей вреда. Даже BG9 понял, что это означает.
- Значит ли это, что ты его прощаешь?
- Сифор. – Да.
Рингоноки прослушивает этот эпизод снова и снова: ей смешно. Да, она подкинула в Силберн мину замедленного действия. Но даже не взрываясь, мина приносила пользу. Сифор там любят, никто не ждёт от неё удара в спину. Рядом с ней те, кто не отдаст ей такой приказ. Базз Би Рингоноки понравился: чем-то этот панк напоминал Ренджи. Юграм Рингоноки понравился ещё больше: спокойный, уравновешенный, заботится о Сифор и занимает значительное место в её (Сифор) жизни. Аскин – вообще молодец. Умеет молчать, имеет чувство юмора, с мозгами. Остальные – так себе. Но тоже ничего. Пожалуй, война пойдёт по сценарию Рингоноки, если не произойдёт что-то неожиданное. Но и на всякие непредвиденные обстоятельства Рингоноки заготовила план «Б». Всё отлично. Что может пойти не так?
- Рингоноки-сама, Рекко рожает!
- Моя помощь требуется?
- Нет, но капитан Куротсучи-сама просил вам передать это!
- Ом. Я подойду через пару минут.
У Рекко родилось трое котят: две девочки и мальчик. Рингоноки знала, что во всём Обществе Душ кошек почти нет: эти хитрые млекопитающие либо сразу перерождались, либо очень хорошо прятались. Так что порядка нескольких миллионов за котёнка дать должны. Да, Рингоноки любила деньги.
- Рин, а…котёнок…а мне можно будет одного? – Донохане очень хотела котёнка. Ну очень хотела, хотя Комамура их недолюбливал.
- Подожди немного. Они же только родились.- Рингоноки очень любила деньги, но друзей любила больше. Недаром в её отряде шутили беззлобно: «Между дружбой и любовью разница невелика – Рингоноки-сама ею вообще голову не забивает.»
Рингоноки ещё не знала, что роды Рекко являются только началом дьявольской цепочки проблем на её несчастную голову. Она ещё не знала о непредвиденных проблемах в войне с квинси. Но знала одно: если все жизни этого мира стоят одной-единственной души одного чудовища, которым её сделали обстоятельства…что же, это вполне осуществимо. Не то, что бы она задумывалась о суициде…
...но есть ситуации, когда суицид – не просто единственный, но неизбежный выход из программы саморазрушения.
====== Ещё одна цепь неприятностей. ======
Это был обычный день, каких в жизни Рингоноки было множество. Но это спокойствие напомнило её затишье перед бурей. Дар предвидения тут не причём – просто опыт давал понять, что сейчас что-то будет. Что бы избавиться от скуки и плохого предчувствия, Рингоноки пошла к Айзену. У него в темнице было темно, немного влажно и очень тихо. Рай на небесах.
Да, официально никого к нему не пускали. Но Рингоноки было как-то всё равно. Сначала было немного страшно, а потом привыкла. Её сил хватило, чтобы распечатать Соуске рот, уши и глаза. В принципе, хватило бы и на полное освобождение, да и сам он мог в любой момент освободиться, но зачем?
- Ты редко в последнее время заходишь. Дела?
- Да нет, просто за мной следили. А сегодня удивительно тихий день, даже страшно как-то. Айзен, я у тебя хочу спросить совета.
- Говори, я подскажу.
- Как ты знаешь, после нашей последней битвы Хогиоку пропал. Мне кажется, я его поглотила. Что делать?
- Ничего.
- Спасибо, так и сделаю. Следующее, уже сложнее: фамилия великого японского прозаика двадцатого – двадцать первого века, восемь букв, четвёртая «А».
- Мураками Харуки?
- Подходит.- Рингоноки записала ещё одно слово в европейский кроссворд,- Теперь следующее, самое важное: мне кажется, сегодня что-то произойдёт, что-то очень нехорошее и странное, но не вижу будущего про это.
Тут Айзен понял, в чём на самом деле проблема, но решил подождать, пока Рингоноки не поймёт этого вслед за ним.
- Если ты не видишь будущего этой проблемы, значит она просто не достойна серьёзного внимания. Иди наверх. Тебя скоро хватятся.
Рингоноки ушла, а у почти-бога пронеслась невысказанная мысль: «Паранойей не надо гордиться, её надо лечить.»
Кинушикую неожиданно подала голос, когда Рингоноки оказалась в своём внутреннем мире после сытного обеда. Она выглядела непривычно подавленной и удручённой.
- Эй, Ноки-Ноки, у меня проблема.
- По тебе видно. Ну, что случилось?
- Судя по всему, я беременна. Нетсуден сказал, что я на второй неделе. УЖЕ тошнит, портится настроение, остальное по мелочи…Ты, чудовище, как ты могла так спокойно свою беременность безо всяких проблем пережить? У тебя даже голова не кружилась! Эй, чудовище? Ноки-Ноки, тебе плохо? Чёрт, Нетсуден, тащи воду, ей совсем плохо!
Рингоноки очнулась только после второго ведра. В её голове уже уложилось осознание того, что в её Пустой теперь развивается маленькая душа, а значит это только то, что Пустые не бесплодны, как считалось ранее, и теперь Рингоноки перешла к практической стороне вопроса.
- Так, тебе что-нибудь хочется? Поесть, или какую-нибудь вещь?
- Я хочу эклеров. И Хичиго.
- Ты так Пустого Ичиго называешь?
- Да. Что, он имени иметь не может? Мы с ним уже больше года *****емся, можно уже и на ты!
- Не злись, просто вопрос. Что ж, принесу после ужина. Отдыхай.
Рингоноки устало потёрла виски при выходе из внутреннего мира – чутьё не обмануло её. Но предчувствие чего-то плохого никуда не делось. «Если это только цветочки, то что же за арбуз мне подкидывает судьба?»
Через три недели, ровно за восемь месяцев до предполагаемого нападения квинси, Рангику пришла к Рингоноки с очень нескромной просьбой. Начала она, как нормальная женщина, издалека.
- Вы ведь поглотили Ичимару Гина, так?
- Хочешь узнать, что он сейчас чувствует? – перешла к делу Рингоноки. Сначала Матсумото удивилась прозорливости Рингоноки, но потом вспомнила о весомом отличии искомого объекта от нормальной женщины и согласно кивнула. Рингоноки раскрыла ворот юкаты до живота и показала на то место, где находится печень.
- Рингоноки-сама! Я нормальной ориентации! Лёгкий флирт с Орихиме ещё ни о чём не говорил, мне просто стало интересно!
- Руку клади туда. Там они все и находятся, потрохами чую. – с очень серьёзным выражением лица сказала Рингоноки. Конечно, Рангику мысленно покрутила пальцем у виска, но всё же положила руку на предполагаемое место. Несколько минут она просто стояла, замерев на одном месте, в одной позе, дыхание замедлилось, а зрачки расширились. Потом Рингоноки надоело так стоять и она отвела руку лейтенанта десятого отряда. Та «отошла» и непонимающе уставилась на теневого синигами.