Кати шла за водителем и удивлялась столь гармоничному сочетанию в нем современности и древних восточных традиций общения. Вообще эта динамично развивающаяся, идущая в ногу со временем, страна умудрялась при всем при том не растерять своей уникальности и характерности. Молодой араб, умело управляющийся с айфоном, был так же естественен, как и склонившийся перед господином в уважительно поклоне.
Двери плавно открылись, знойное марево приняло ее в свои томные объятия.
- Сегодня знатно печет.
Паренек поправил небольшую вязаную шапочку, повернулся к ней и, улыбнувшись, показал в сторону стоящей в нескольких метрах машины. Белый песок, белые стены взлетающих в небо мечетей, белые кандуры.
Белый «Кадиллак» блестел боками на солнце, маня в свои кондиционированные объятия. Надвинув на глаза очки, Кати двинулась за пареньком.
- Прошу, госпожа, - открыв дверь, водитель дождался, пока она сядет в машину. Привыкая к темноте внутри салона, Кати услышала звук захлопнувшейся крышки багажника, а следом и водительской двери. Машина мягко тронулась с места. И только тогда Кати поняла, что находится в ней не одна.
Просьба президента принять у себя и позаботиться о руководителе организационной стороны торгов стала для него несколько неожиданной и, прямо скажем, немного осложняющей сложившиеся обстоятельства. Ближайшие дни обещали стать жаркими не только в плане погоды. Каждый день был расписан. Они шли к этому год и не могли допустить, чтобы что-то пошло не так. Послав водителя встречать гостью, он набрал знакомый телефон.
- Это я. Неожиданное поручение президента. Смогу подъехать только к вечеру. Да ты что? Не одному мне повезло? – легкая усмешка тронула губы. – Ладно, договорились. Ждите на ужин. Сейчас встречу, отвезу домой. Потом пара встреч. Буду у вас к восьми.
Выключив телефон, он замер, смотря на украшающий палец перстень. Медленно открыв крышечку, смотрел на две маленькие фотографии – женщины и ребенка. И снова в горле встал ком, в носу защекотало, а сердце предательски дрогнуло. Каждый раз, когда он смотрел на них, его словно парализовало, и потом он долго не мог вернуться в одетую год назад оболочку. Не по своей воле, по долгу службы и вынужденной необходимости.
Пересилив себя, он захлопнул крышечку и посмотрел в приоткрытое окно. И замер… Он видел немало миражей в пустыне, но с подобным в городе встречался впервые. Быстро закрыв окно, утонул в спасительной темноте салона. Не дыша, сидел, пока Арам открывал гостье дверь, пока она усаживалась на сиденье рядом с ним. Когда ее глаза более-менее привыкли к темноте, она, судя по всему, заметила его, потому что, повернувшись в его сторону, произнесла, улыбнувшись, как положено по протоколу:
- Добрый день, господин… - и протянула ему руку в знак приветствия. И это уже было выше его сил.
Стремительно придвинувшись к ней, он обхватил ее голову руками и утонул губами где-то за мочкой ее уха. Хвала Аллаху или инженерам, что придумали перегородки между водителем и салоном.
- Вы… да… вы… - оторопев на мгновение, она, наконец, сориентировалась и достаточно уверенно отпихнула его от себя. Недовольно фыркнув, сдунула упавшую на глаза прядь волос. «Ничего себе господские замашки!» - Я вам не тридцать пятая жена! – этикет этикетом, но сам, нахал, напросился. – Что вы себе позво…
Его лицо выплыло из полумрака салона и замерло напротив нее. Замерло время, замерли в горле слова, замерла ее рука, готовая дать очередной отпор горячему восточному излиянию чувств. Замерла и вдруг звонко обрушилась на его щеку. Он лишь немного дернулся в сторону, продолжая молча смотреть на нее.
- Мерзавец… - срываясь на стон, прошептала она и… обхватив его голову, стала покрывать поцелуями лицо.
- Да… - прошептал он, запуская пальцы в ее волосы, отчего по его телу, да и по ее, он ясно это почувствовал, побежала дрожь.
– Сволочь последняя…
- Да…
- Ненавижу…
- Да…
- Убью… - она прикусила язык до крови от ужаса произнесенного слова.
- Да… - он осторожно вытер проступившую на губах кровь.
- Подонок ты… - утонув в его руках, она сходила с ума, - любимый… Какого черта… Этьен Пру…
Он мог бы подумать, что от шока только что услышанных слов, а точнее, голосов, их произносивших, к нему вернулся паралич, но дрожь в ногах, да и в момент вспотевших руках явно свидетельствовала об обратном. Но вечно стоять в двери, облокотившись о косяк, пытаясь обрести опору под ногами, он не мог. Да и то и дело проходившие по коридору слуги, мягко говоря, удивились бы. Придется придумывать на ходу.
Звонок президента с просьбой принять троих членов французской делегации предполагал только один ответ. Но он даже не беспокоился, что гости каким-то образом могут помешать наметившимся планам. Дежурное гостеприимство, встречи за столом да редкие вылазки показать гостям город – он был уверен, что этого будет вполне достаточно, чтобы те остались довольны оказанным приемом. Все остальное время можно было спокойно посвятить доведению до логического конца задумки всего последнего года. Скоро, совсем скоро все закончится, и они, наконец, смогу вернуться туда, откуда были вырваны волею судьбы, оторваны от родных рук, любимых глаз, теплых объятий. Каждый день они жили одной-единственной мыслью, что наступит день, когда они, наконец, смогут вернуться.
После новости о том, что причина всего происходящего с ними в последний год, совсем рядом, он понял – этот долгожданный день близок, как никогда. Но черт… он не ожидал, что настолько близок.
Послышавшийся за поворотом шум заставил его отлипнуть от косяка и войти в комнату. Находящееся в зените солнце, поливающее своими горячими лучами сквозь огромные окна коридор, вместе с ним ворвалось в кальянную, ослепив на мгновение сидящих на диванчиках гостей, отчего они не смогли сразу рассмотреть его. Но, видимо, поняв, что он и есть хозяин дома, поднялись, сделав шаг навстречу.
- Добрый день, саид Камал, - произнес один из них, от его голоса он вздрогнул, только ему одному понятным чутьем предчувствуя: именно ему будет сложнее всего все объяснить.
- Добрый день, - вторил ему другой гость.
Сколько за свою жизнь разработал и осуществил планов, сколько провернул комбинаций, а сейчас не знал, как сказать этим двоим такие простые слова. Дверь мягко закрывалась за его спиной, в тот миг, когда комната вновь погрузилась в спасительный полумрак, он уже отошел от двери, замерев у высокого столика спиной к гостям.
- Мы благодарны за прием, надеюсь, мы доставили не слишком много хлопот.
Судя по тишине за спиной, гости не спешили садиться, ожидая, когда он присоединится к ним. А он все оттягивал этот момент…
- У вас очень красиво и уютно. Полное ощущение, как будто ты дома. – Он почувствовал улыбку в голосе, насквозь пропитанном грустью и болью, это он тоже чувствовал, - здесь словно все дышит чем-то до боли родным и знакомым, чем-то…
Его вздох слился со вздохом гостя, оставшись незамеченным стоящими за его спиной людьми. Он уже с трудом сдерживал порыв обернуться.
- Простите, я, наверное, несу бред… Просто странное чувство, словно я приехал не в гости, а… как будто к… себе домой… Бред!
Судя по звуку, он все же не выдержал и упал на диван, глуша ладонями ставшее тяжелым дыхание.
- Ну, ты чего?
Макс повернулся и присел на корточки перед Леоном. Накрывшее того волнение удивляло и вызывало тревогу. Что на него нашло? Взмокшие ладони, дрожащие пальцы. Максу стоило немалых усилий разжать их и отвести от лица. Леон поднял на него глаза, перевел взгляд за его спину и… Такого взгляда Макс у него не видел никогда.
- Ты чего, – он тряхнул Леона за плечи, но тот никак не отреагировал, - привидение увидел? - попытался расшевелить его Макс.
- Можно сказать и так… - голос за спиной прозвучал словно из преисподней.
Перегрелись. Точно перегрелись. Руки Макса соскользнули с плеч Леона. Если у того зрительные галлюцинации, то у него, видимо, слуховые. Медленно поднявшись, Леон замер, как вкопанный, продолжая смотреть остекленевшим взглядом.
Шаги за спиной приближались. Макс закрыл глаза, слушал эти шаги, его сердце вторило им, все громче и взволнованнее стуча в груди. Он знал эти шаги, мог различить их среди многоликой толпы, он их не забыл, как не забыл и…
Подскочив, он резко обернулся. Что там руку протяни… он чувствовал взволнованное дыхание стоящего напротив него. Небольшая бородка, загар цвета выжженной пустыни, скрытая под гутрой линия скул, глаза… И если можно изменить форму носа, замаскировать высокий лоб, то глаза…
- Прости. Так надо было.
- Ты… гнида ты… последняя… - Макс не знал, что ему сейчас хочется больше: дать волю резко зачесавшемуся кулаку или обнять.
- Ты прав.
Подняв руку, замерев, словно статуя Свободы, Макс ловил ртом воздух, качал головой, сжимая кулак, словно накачивал невидимую грушу. Когда ему на плечо легла рука, Макс вздрогнул, словно его ударило током. Вдруг он резко скинул лежащую на его плече руку и выбежал из комнаты.
- Макс! Ты куда!? – Леон бросился за ним следом.
- Не стоит. Пусть. Он прав.
Леон замер у двери, обернулся. Вернувшись, замер напротив и вдруг выхватил из кармана телефон.
- Нет.
- Надо сообщить в Париж!
- Нет.
Леон позволил забрать у него телефон и прервать набор номера, но продолжал смотреть ничего непонимающим взглядом.
Скинув уже ненужные кандуру и гутру, закрыв глаза, присев на спинку кресла, человек напротив него слушал тишину.
Леон молча ждал, наблюдая, как легкий ветер играет шелковой тканью рубашки, ждал пока, наконец, Кристиан не открыл глаза и не посмотрел на него тем таким хорошо знакомым взглядом, что обещает не только долгий разговор, но и очередное дело. Да и шут с ним, главное другое… Леон сделал шаг вперед, еще один. И только когда крепкие руки Кристиана обняли его, он окончательно поверил.
- Что-то подсказывает мне, что президент не просто так подстроил нам эту встречу, - улыбнулся Кристиан, когда, наконец, смог отпустить Леона.
Как же он сам соскучился по ним всем… И как сейчас сердце радовалось и этим сияющим глазам его верного «Санчо», и даже ожидаемой реакции Макса.
- Он успокоится и все поймет, - словно прочитав его мысли, сказал Леон, - хочешь, я поговорю с ним?
- Нет. Я сам.
Кристиан не ошибся, объяснить этой нерушимой скале с раненым сердцем, почему у них не было другого выбора, будет непросто. К тому же надо связаться с Этьеном и рассказать ему о президентском сюрпризе. Кристиан усмехнулся, качая головой. А президент тот еще шпион, ничем не хуже них. «Кристиан, надо принять на время торгов трех членов делегации…» Стоп. Кристиан замер и медленно поднял на Леона глаза. Вопрос застыл в его взгляде, ответ читался в тронувшей губы друга улыбке. И в ту самую секунду, когда сердце робко предположило, дверь комнаты медленно отворилась.
Они встретились на середине густого персидского ковра, рухнув на колени, обнимали друг друга, вдыхали родной, казалось, потерянный навсегда запах друг друга. Вцепившись, словно маленький котенок, в его плечи, Рон тяжело дышал, сжимая их так, что от боли свело ключицы. Но Кристиан терпел. Год он мечтал об этом, видел во сне, жил ожиданием этой встречи. Боялся реакции сына и надеялся, что тот все поймет. Сотни раз порывался позвонить ему, все объяснить, несколько раз останавливал набор номера перед последней цифрой. Но сейчас, когда одна боль овладела его телом, ее он был готов терпеть сколько угодно, другая, наконец, покидала сердце. Страх растворялся в объятиях сына. Понял. Простил. Кристиан поднял глаза. Все-таки, она удивительная женщина…
- Ты удивительная женщина… - подойдя к стоящей у стены Джоанне, Леон крепко обнял ее.
- Черта с два я бы позволила ему одному разбираться с этим. – Едва Леон отпустил ее, Джоанна посмотрела на немного пришедших в себя и уже стоящих на ногах мужа и сына. Только Рон никак не хотел отпускать отца. – Хватит. Теперь только вместе.
- Вот именно… - раздалось бурчание от двери. Макс тихо прикрыл за собой дверь, посмотрел на Джоанну, она подошла к нему и мягко обхватила его за плечи. Его рука робко, все еще не веря, коснулась ее руки, соскользнув по струящемуся шелку кандуры, отпустила. – Если ты… - Макс продолжал стоять, изучая рисунок на ковре, но все прекрасно понимали, к кому он обращается сейчас, - еще раз… Я тебя сам… И туда же вместе с тобой… Потому что ты… гад ты такой… потому что я… без тебя…
Последние слова утонули в тех простых крепких объятиях, что говорят громче любых слов.
========== Глава 4. Точки над “и”. Часть первая. ==========
За обедом Кристиан с трудом сдерживал улыбку, глядя на Рона. Тот старательно и вполне правдоподобно изображал благодарность за гостеприимство и радушный прием. Ему, да и другим, не пришлось объяснять, как следует вести себя при слугах. Когда после молниеносного квеста с одеванием обратно кандуры и гутры, рассредоточением по диванам и креслам и одеванием на лица беспристрастного выражения в кальянной появился Мусаид с сообщением, что обед подан, ничто не говорило о том, что меньше минуты назад они были во власти будоражащих сердце объятий.
Леон тоже достаточно быстро сориентировался и вел себя сейчас как ни в чем не бывало, высказывая благодарность госпоже за радушный прием и интересуясь у господина, может ли он пользоваться местной линией интернета. На слова Кристиана, что не просто интернет, а его кабинет в полном распоряжении гостя, Леон очень натурально склонился в поклоне, произнеся что-то типа «ваш компьютер в надежных руках». Улыбка едва заметно скользнула по губам Кристиана. Он уже начал догадываться, что президент подослал «гонцов» не только с целью, наконец, прервать их затянувшуюся разлуку. По всей видимости, в предстоящей завершающей стадии охоты за Ахматом Леону и Максу отводилась не последняя роль.
Макс… Несмотря на тронувшийся лед, в отличие от Рона и Леона он все еще был во власти охватившего его шока. За обедом он вел себя так несвойственно тихо, так сдержанно отвечал на вопросы и рассеянно кивал на обращения слуг по поводу смены блюд, что Леону приходилось, дабы не спалиться раньше времени, очень натурально списывать все на акклиматизацию и смену часовых поясов. То и дело бросая взгляды на Макса, Кристиан прекрасно понимал его состояние и собирался сразу после обеда поговорить с ним.
Но в тот момент, когда Макс рассеянно доскребал ложкой фисташковое мороженое, в дверях столовой появился Мусаид.
- Прошу прощения, мой господин, - он подошел к Кристиану, держа в руках телефон, - эмир просит вас.
- Чем могу быть полезен, шейх Султан? – произнес Кристиан, взяв телефон и жестом дав понять Мусаиду, что тот свободен. Глаза и уши всех присутствующих, несмотря на продолжающийся обед, невольно обратились к нему. – Конечно, какие могут быть вопросы. Когда? – Брошенный на часы взгляд, внутренний вздох, когда, подняв голову, он встретился глазами с Максом. – Конечно, шейх Султан, приеду. Буду у вас через полчаса. - Положив телефон на стол, Кристиан поднялся из-за стола. Тут же около него возник слуга, с поклоном отодвинув стул, остался ожидать дальнейших распоряжений. – Машину к главному входу. Назир поедет со мной.
- Да, мой господин.
Слуга поклонился и отправился выполнять распоряжения.
- Вы оставляете нас, мой господин?
Продолжая играть роль, ставшую ей уже такой привычной за последний год, Джоанна поднялась ему навстречу, когда он проходил мимо нее и сидящего рядом Рона. Все обслуживающие обед слуги находились в этот момент за его спиной, а потому он позволил себе положить руку на плечо сына, тот на доли секунды коснулся ее своей щекой.
- Да. Эмир хочет обсудить подготовку к торжествам. Надеюсь, успею вернуться к ужину. Сегодня должен приехать наш друг, позаботьтесь о дополнительных приборах. Он будет не один.
- Не извольте беспокоиться, мой господин.
Когда он дотронулся рукой до ее щеки, она слегка коснулась ее губами сквозь шелк абайи.