Поэтому первым его впечатлением от той стороны стал запах. Не то чтобы очень сильный или неприятный, но этот запах в принципе был, что особо остро ощущалось после кондиционированного воздуха зала перехода. А еще тут было немного холоднее, где-то на пару градусов, и чувствовались лучи утреннего солнца.
— Добро пожаловать, — с этой стороны порталом управлял канонический такой маг в самой настоящей мантии. Правда, был этот маг таким же сонным и помятым, как техник с той стороны, и зябко кутался в свою мантию, ежась от рассветной прохлады. Почему-то такое совпадение Яниса развеселило, и он не стал сдерживать улыбку. В конце концов, он мастер, но не каменная статуя! Поэтому же он позволил себе украдкой поглядывать по сторонам, пока они еще не ушли куда-нибудь с открывшейся площади.
Портал с этой стороны был каменной аркой, украшенной какой-то весьма безвкусной на взгляд Яниса резьбой. Она потихоньку проглядывала в затухающем белом свечении, и маг сонно пялился на это с таким нетерпением на лице, что было ясно: стоит порталу окончательно закрыться, и он уйдет в свою караулку, или куда там ему полагалось, греться и досыпать.
А вот им это не светило: дворфы, коротко посовещавшись, уверенно двинулись к выходу с площади, бухая по брусчатке тяжелыми сапожищами. На первом же повороте один из них отстал, но Янис заметил это только потому, что кольцо охраны стало уже. Было слишком любопытно оглядеться, благо ничего этому не мешало: поклажу, всего-то два легких рюкзака с прицепленными к ним скатанными плащами, дворфы забрали себе сразу, едва встретили.
Навстречу попадались редкие прохожие, на дворфов поглядывающие кто с любопытством, кто с легким испугом — видать, важную особу сопровождают, раз защищать готовы, — кто с оценивающим таким интересом, явно прикидывая, что же это за особа.
Янис вздохнул — если путешествие и дальше будет проходить в таком формате, это будет очень скучная неделя. Разве что за городом окажется более живописно, тогда получится сделать несколько набросков для будущих работ. Город его пока что не вдохновлял — то ли смазывался утренним сумраком, то ли просто не обладал какой-то общей идеей и планом застройки, благодаря которым в результате получается неповторимый и живой образ. Впрочем, Янис архитектором не был и чаще вдохновлялся более мелкими объектами. Вот, если подумать, этот строй дворфов тоже по-своему хорош. Непривычное для него направление, слишком массивное и тяжелое, но…
Янис задумчиво прикусил коготь, пытаясь представить, какой камень лучше передаст эту тяжелую, уверенную слитность и мощь. И в чем ее вообще выразить. Не статуэтку же делать, право… В мыслях он уже дошел до скульптурной группы, когда впереди замаячили городские ворота. Из города их выпустили без вопросов, а на дороге уже поджидал тот самый отставший дворф, встопорщив бороду, восседающий на передке крепкой такой телеги, заботливо устланной сеном.
Потрогать телегу было интересно, да и сена Янис раньше вживую не видел. А еще распирало любопытством: как будет смотреться в этом крепком, но ни разу не величественном средстве передвижения Рилонар со своей каменной мордой?
Выяснить это не удалось. Когда Янис неловко с непривычки устроился на сене, а возница хлестнул поводьями низкорослую лошадку явно горных кровей, Рилонар просто зашагал рядом вместе с дворфами, неведомым образом избегая пыли и оставаясь все таким же надменным — ни одна прядка из сложно сплетенной косы не выбилась. На контрасте с невысокими и кряжистыми дворфами, вызывающими у горгоны невольные ассоциации с танкетками, он смотрелся особенно потрясающе. Яниса прямо распирало от того, что это его эльф. Что его можно с полным на то правом обнять, поцеловать, облизать змейками… сделать его статую. Правда, не сейчас, но от этого только распирало еще больше.
А в остальном дорога оказалась ужасно скучной. Лошадка размеренно цокала копытами, телега подпрыгивала на ухабах, сено кололось и лезло под одежду. Янис уже вообще не понимал, как можно расписывать, что сено такое душистое и в стогу спать здорово. Лично ему хватило пары часов, чтобы понять, что сено — это такая зараза, которая крошится, липнет мелкой трухой к коже и забивается в нос так, что отчаянно хочется чихать. Радовало только солнце, которое пригревало все сильнее — но из-за этого же трудно было сидеть спокойно. К полудню Янис так и вовсе выбрался из телеги и какое-то время шел рядом, чтобы размять ноги. Но дворфы вроде шли не быстро, но как-то очень уж ходко, и вскоре он понял, что выдыхается, и был вынужден сесть обратно. Поглядев на его запыхавшийся вид, дворфы поделились флягой с водой и, будто издеваясь, куском острого твердого сыра.
Янис, впрочем, капризничать не стал и, отдышавшись, сгрыз сыр за милую душу. С этих двужильных станется вообще не останавливаться на обед, а оглашать окрестности бурчанием желудка не хотелось бы. И так он единственный, кто тащится в телеге. Рилонар вон не то что не запыхался, а даже и не запылился.
Опасение стало пророческим: солнце постепенно клонилось к закату, а они все шли и шли… И шли до тех пор, пока уже, считай, в потемках не выехали к какой-то деревушке, где дворфы споро договорились о ночлеге. Янис к этому времени не столько устал, сколько измаялся от ничегонеделания, поэтому готов был спать даже на сене. Стало понятно, почему Рил так уточнял насчет его привязанности к благам цивилизации. Было не то чтобы тяжело, но ужасно непривычно. Собственно, Янис никогда не чувствовал себя таким… слабым? Особенно завидно было глядеть даже не на дворфов — на эльфа, который, казалось, ничуть не устал, вежливо объясняя дворфам, что мастеру пиво на ужин будет слегка непривычно.
Вздохнув, Янис побрел умываться — холодной водой, из колодца. Радовало, что хоть достать эту самую воду ведром получилось без посторонней помощи.
А потом принесли молоко. Теплое, настоящее парное… Янис никогда такого не пробовал, только слышал, а после знакомства с сеном был готов скептически отнестись к тому, что, мол, у парного молока особый вкус. Но это действительно оказалось самое вкусное молоко, которое ему доводилось пробовать. Горгона так увлекся, что опомнился, только когда кружка скребнула о донышко ведра.
— Кхм. Я, наверное, ужинать не буду.
— Как скажете, мастер Янис, — покладисто согласился Рилонар, пока хозяйка округлившимися глазами смотрела на сыто отдувающегося гостя, не понимая, куда в него столько влезло.
Хотя вслед за чувством сытости накатилась и сонливость, спать Янис не пошел. Во-первых, одному было непривычно, во-вторых, здесь оказались удивительные звезды. Яркие, незнакомые, искрящиеся… Горгона устроился на крыльце, рассматривая небо. Красивое, да, но чужое… как Рилонар здесь. Даже когда они познакомились, эльф не был таким отстраненным и холодным. Он поежился от вечерней прохлады. Да уж, сложно тут все… но драконица-страж стоит некоторых неудобств. Это ведь ненадолго.
— Мастер Янис? — позвал сзади Рилонар. Горгона и не слышал, как он подошел.
— Да? — Янис обернулся.
Рилонар в сумраке почти терялся, но что-то падающий из окон свет все-таки выхватывал. Горгона в очередной раз восхитился, как много красоты скрыто в этой внешней неприметности.
— Ночью холодает, вам лучше в тепло.
— Хорошо, сейчас приду, — Янис бросил еще один взгляд на небо и шагнул в дом.
Постелили им, к удивлению Яниса, вместе. И не косились, если кто и глядел, то хозяйка с сочувствием, выдавшая им толстенное шерстяное одеяло, кусачее, как три стога сена разом. Кажется, Рилонар перестарался, расписывая, насколько мастер мерзлявый. Впрочем, это не помешало Янису под этим самым одеялом к эльфу притиснуться, удовлетворенно вздыхая и закрывая глаза. Ну и что, что жарко, зато так правильно. И обнять наконец-то можно.
Только уснуть не получилось. Дом подрагивал. Слегка. Совсем немножко так. Как может подрагивать дом, в котором хором, на удивление слаженно, храпят с десяток дворфов.
— Рил, ты спишь? — шепотом спросил Янис, не выдержав этого безобразия.
Эльф и ухом не повел. Даже не дернул, хотя Янис шептал, почти задевая его губами. Горгона тихонько вздохнул и отодвинулся. В таком храпе можно заснуть, только если смертельно устал, и в таком случае будить Рила чисто из прихоти не стоит. Он-то хоть может отоспаться завтра в телеге… ну, попробовать это сделать.
— Теплых снов тебе, — все-таки пожелал Янис.
После чего закрыл глаза и начал считать воображаемых дворфов, натужно переваливающихся через кованую каминную решетку огромного очага.
А вдруг поможет?
========== Глава 2 ==========
Следующие несколько дней Янис честно пытался отсыпаться в дороге, при этом поглубже загоняя желание поймать все такого же холодно-невозмутимого Рилонара и затащить к себе на телегу. До горгоны начало доходить, что идти наравне с дворфами не есть привычное занятие для эльфа и к вечеру он еле стоит на ногах, хотя и не показывает это ни единым жестом.
Но гордость, гордость! Её у Рилонара было более чем достаточно. И Янис голову сломал, гадая, как быть. По ночам лежал, вслушиваясь в храп дворфов, осторожно поглаживая спину спящего беспробудным сном Рила и все размышляя. И додумался ведь!
На четвертый день пути поселения кончились, а горы приблизились настолько, что заслонили полнеба. Последняя ночевка была в лесу. Не сказать, чтобы это помогло от храпа: да, дворфы спали не все, выставив часовых, но, на взгляд Яниса, это не сильно повлияло на общую громкость. Зато ощущение прохлады, упорно пробирающейся под теплый плащ, отчего приходилось жаться к теплому эльфу, подсказало выход. Вспомнилось, что змеи от холода впадают в спячку, так что сонливость последних дней пришлась очень кстати. Утром Янис старательно изображал повышенную вялость, скрепя сердце съел только половину завтрака, зависая над каждым кусочком, и кутался в плащ по самые уши, как нахохленная сова. Разумеется, его состояние не осталось незамеченным.
— Холодно, — извиняюще улыбнулся горгона на прямой вопрос. — Когда солнце пригреет, взбодрюсь.
— В горах-то холоднее будет, — проворчал глава дворфов, подергав себя за бороду и недоверчиво глядя на мастера. Не ожидал, что тот окажется настолько теплолюбив.
— Не думаю, что это доставит какие-то хлопоты, — сухо ответил Рилонар. Достал свой плащ, накинул, устроился на сене рядом с горгоном и притянул его к себе под бок, укутав полой так, что только нос и торчал. Поглядев на это, дворфы торопливо свернули лагерь и поспешили дальше, кажется, еще быстрее, чем раньше.
Янис сразу повеселел, хотя под плотной тканью этого и не видно было, прислонился к Рилу. С таким утеплением было даже жарко, но горгоне ли на жару жаловаться.
— Ты не волнуйся, — тихонько прошептал он, выбрав момент. Благо тонкий слух эльфов позволял разобрать даже едва слышный шелест. — Все нормально, я просто соскучился.
Рилонар даже ухом не повел и уж тем более не улыбнулся. Но пальцы под плащом шевельнулись, благодарно огладив запястье горгоны и прижав его к себе поплотнее.
Так и ехали; рядом с эльфом Янис умудрялся нормально подремать днем, да и ночью приноровился засыпать хотя бы ненадолго, хихикая про себя, что по возвращении этого храпа будет даже не хватать. Потом дорога начала становиться все круче, лиственные деревья вокруг сменились суровыми темными елями и стало уже не до смеха: по ночам Янис мерз без всяких шуток.
По счастью, змеиная сонливость обошла его стороной, но тряска утром и клацанье зубами с угрозой прикусить язык горгону не вдохновляли. Поэтому он прижимался к Рилу, уже наплевав на то, какие у кого мысли возникнут. Эльф был те-еплы-ы-ым… По правде говоря, Янис был готов даже с дворфом обняться и попробовал пить на вечерних привалах пиво в надежде, что алкоголь поможет согреться. Но алкоголя в пиве оказалось маловато для таких целей, а вкус горгоне категорически не понравился. И запах утром — тоже. Так что конец их путешествия Янис встретил с огромным облегчением.
Дорога, ставшая в последний день куда лучше, просто внезапно свернула в неприметную долину. Неприметную-то неприметную, но вот крепость в ней была вполне приметная, будто вжавшаяся в землю и насупленная. Да и широкую стену, перегораживавшую долину, нельзя было не заметить.
Их встречали. Из распахнувшихся ворот вышел целый отряд. Командир внимательно выслушал объяснения, подошел к телеге, взглянул на сидящих.
— Хм-м… — прогудел он. — Пиво пьешь, мастер?
— А надо? — вздохнул нахохленный Янис, не спеша отрываться от теплого бока эльфа.
— Ну а как говорить, если не за пивом? — искренне удивился бородач, потом махнул рукой. — Да вы езжайте… Заждались уже.
Горгона усилием воли заставил себя отлипнуть от Рила и даже спрыгнул с телеги. Идти, судя по всему, оставалось немного, а в движении согреться гораздо легче. Да и смотрелось гораздо лучше, чем нахохленный мастер, зарывшийся в сено по самые уши. Правда, спрыгнувший следом Рилонар все равно накинул ему на плечи второй плащ, согретый своим телом, и зашагал чуть позади, каким-то странно изящным жестом подняв повыше воротник куртки. От дыхания изо рта эльфа вырывался едва заметный пар.
На камнях крепости местами искрился то ли иней, то ли вкрапления слюды. Это было красиво, но еще красивей была открывшаяся картина, когда они прошли сквозь внутренний двор крепости, где дворфы оставили телегу вместе с лошадкой, и вышли за вторые ворота, такие же толстые, как и первые.
Вдоль дороги выстроились громадные кряжистые дубы. Они шелестели на слабом ветру жесткими темными листьями, будто переговаривались об идущих по идеально прямой дороге, ведущей от крепости ко входу в подгорное царство.
За стволами исполинов можно было разглядеть раскинутые по склонам долины фермы, какие-то поля и пастбища. Но куда интересней было глядеть вперед, где черной точкой выделялся провал входа в гору и около него что-то загадочно поблескивало. Янис понадеялся, что под землей будет теплее — такого пронизывающего ветра, способного дать фору любому сквозняку, уж точно не должно быть, — и порадовался, что сам выбрался из телеги до того, как его попросили высадиться. Вроде как уважение проявил. Но хотелось бы поскорее уже добраться: любопытно было, да и поесть не помешало бы. Должны же их покормить перед серьезными разговорами?
Чем ближе подходили, тем яснее становились две характерно коренастые, широкие в плечах фигуры. Одетые в начищенные до блеска латы, они охраняли вход в гору, сжимая в руках оружие и хмуро взирая на гостей.
— Первые короли, — прогудел один из дворфов специально для Яниса.
Горгона уважительно покивал, прикидывая, были ли короли такими невысокими, или дворфам изменила их страсть к увеличению, что они изваяли статуи сравнимого с ростом нормального дворфа размера? Однако, как оказалось, коварство подгорного народа заключалось в другом. Идеально прямая дорога и прозрачный горный воздух скрадывали расстояние, а некрупными статуи смотрелись только издалека. Но это стало понятно лишь часа через два, когда вконец запыхавшийся и даже немного вспотевший Янис оказался у их подножия.
Стоящий у статуй почетный караул пропустил их без вопросов, отряд ступил под своды широкого, высокого коридора… и Янис сжал зубы, чтобы не зашипеть раздраженно: туннель, полого уходивший вниз, вряд ли был сильно короче уже пройденного пути. Разве что вместо дубов их теперь провожали суровые каменные лица искусно изваянных статуй, временами тоже сжимавших в руках оружие — кстати, настоящее. Эти статуи были вполне обычного роста, между ними стены были густо изрезаны барельефами, рассказывавшими не иначе как всю историю дворфского народа с начала времен. Еще виднелись темные провалы бойниц и хищно чернели решетки под потолком, но это уж… дань миру.
Однако горгону, против обыкновения, не заинтересовали ни искусная резьба по камню, ни гулкая, так не похожая на все знакомое ему атмосфера. Янис с раздражением подумал, что Рил в своем беспокойстве был прав. Он совершенно не приспособлен для подобных миров, чем дальше, тем сильнее хочет домой. И вообще, плевать хотелось, посчитают его слабаком или нет. Сделать, наконец, работу и поскорее вернуться.