* Солитарий – жилище сурейцев-Моркадо. Каменное здание-селение, на крыше которого располагаются огромное патио под куполом из крепстекла, освещаемое щедрым солнечным светом, характерным для данной местности, зимний сад, оранжерея, крытый бассейн. Жилище огромно, содержит несколько семей. Используется робототехника, при выращивании продуктовой базы. Обычно ферма располагается рядом с основным зданием, где и производится все необходимое для питания.
* Моркадо – помеченные Меткой.
* Трансплат – платформа для перемещения по солитарию, представляющему из себя минигород с лабиринтами улиц. Где, не зная местности, можно легко заблудиться. Работает, используя магнитное поле планеты, курс задает брейнсенсор.
Брейнсенсор – датчик, при подключении к виску принимающей стороной воспринимающий картинку нужного места в солитарии.
========== Мгновение беды ==========
Конунг Грои стоял над Тихой Заводью и рассматривал копошащихся внизу людей, как рассматривают муравейник, неожиданно оказавшийся на пути. Он усмехнулся и подумал, что это тоже когда-то будет принадлежать им. Со временем. А сейчас они получат долгожданную добычу в виде нового товара, красивых вещей, картин и богатств – всего того, что можно будет унести или увести. Солитерий был большой, и здесь главной задачей будет не дать им успеть спрятать самое ценное – молодняк.
Он вернулся к походным флаерам* с хорошей маскировкой и мощным генератором. Они взяли с собой большой запас геонита* и теперь заряжали аккумулятор электромагнитной пушки, а заодно проверяли обстановку вокруг солитерия. Все было тихо. Их не ждали.
Химики уже подогнали антигравы* и прилаживали к ним капсулы с усыпляющим газом. Пульсовики выставлялись на малую мощность шокеров, чтобы не убивать, а только выключать сознание. Также подготовили сканеры, специально разработанные для проверки каменных домов.
— Надо отметить, мы сделали огромный рывок в вооружении, — с удовольствием подметил Герхард любуюсь масштабными приготовлениями. — Надо еще чистильщиков пустить одновременно с рейдерами. Подстраховаться от геройства мужской части Меченых. Хотя, какие они воины, — усмехнулся он и прошел в командный флайер.
Там все было готово: экраны, радары – всё, что сейчас поможет обнаружить людей, которые если не заснут, то могут стать проблемой. А убивать годный материал не хотелось. Клети тоже были собраны и приложены к низу флайеров. Наконец поступили рапорта всех ответственных за штурмовое снаряжение. Пора было начинать. Герхард подошел к коммуникатору и отдал первые команды. Химики подняли антигравы, и те бесшумно понесли свою начинку к продухам воздушной вентиляционной системы. Техник подключился и каждые пятнадцать секунд докладывал о перемещении первой волны проникновения. Выдавая цифры, понятные только ярлам да техникам. Наконец он произнёс:
— Везде сотка. Мы готовы!
— Дать антигравам команду закрепиться!
Антигравы подлетели к потолочным перекрытиям, проникнув в вентиляционную систему, достигли узла забора воздуха и разлетелись по запрограммированным точкам. Затем все разом выдвинули капсулы реагента и запустили реакцию образования воздушной смеси.
— Выполнено!
— Пушку на изготовку!
ЭМП выставили по прямой к зданию, чтобы импульс охватил все помещение, и привели ее в ручное управление. Затем прозвучала команда отключить электронику.
— Выполнено!
— Взорвать капсулы!
Наконец по капсулам пробежал импульс и они, негромко хлопнув, разлетелись на осколки, газ обильно полился в воздух.
— Выполнено!
— ЭМП, залп! Начать штурм!
Вручную, при помощи механики пушку заставили послать импульс, и теперь электроника командного пункта опять была включена. Рейдеры, а за ними и чистильщики проникли внутрь солитерия, и раздались первые звуки боя.
Как только взорвались первые капсулы, газ стал распространяться по помещениям. Завыла сирена, и анализаторы газовой среды подали на экраны сведения об атаке. Процессор мгновенно среагировал, и все бы получилось, если бы не пришел электромагнитный импульс пушки, убившей всю электронику в серверной. Рейдеры и чистильщики, применяя специальные механические приспособления, респираторы и портативные мини-компы, за секунды вскрывающие и отворяющие все, быстро проникали все глубже и глубже в здание.
***
Паола успела запихнуть всех доверенных ей малышей в специальное помещение, подготовленное родителями, туда же поместила и Ирунку, бывшую на девятом месяце беременности, потом зашла сама. И тут их сознание отключилось.
***
В себя все пришли через какое-то время, малышей тошнило, слышались звуки боя, энергетическое оружие работало во всю. Кто-то кричал, что-то грохотало, а Паола никак не могла понять, где же она, малыши и Ируна. Их окружала тьма. Кто-то из малышей стал плакать.
— Тише, карапузы! Здесь я! — осталось произнести девчонке.
— Я тоже здесь, — отозвалась сестричка. — Интересно, почему ничего не видно?
— Может, электронику повредили, — с сомнением произнесла Паола. — Хотя световые панели работают не от общей системы подачи напряжения.
— Давай помолчим, а то обнаружить могут, — со страхом в голосе попросила Ирунка.
— Карапузы, я сейчас потихоньку двинусь, берегите ноги. Попытаюсь собрать вас вокруг.
Ее шатало, но она ползком несколько раз проползла по довольно маленькому, как оказалось, помещению и, посчитав, что собрала всех, аккуратно и тихо спросила:
— Всех нашла?
— Да, — прошептали малыши, и все затихли, пытаясь пережить нападение.
***
Томительно текло время. Малыши стали проситься в туалет, попить, взять их на ручки. Звуки боя давно смолкли. Паола, предупредив сестру, оставила с ней карапузов и осторожно прощупала стену. Нашла запирающее устройство, но открыть не смогла.
— Мы заперты снаружи, — с сожалением констатировала девушка. Ей это явно не нравилось, ведь тайное убежище в солитерии запиралось изнутри. Она приложила ухо к стенке, но ничего услышать так и не смогла. И вдруг послышались голоса.
— А здесь что? — спросили за стеной.
— Мы собрали всех, не разбирая, там и малыши и беременная.
— Значит, осмотрим и решим. Открывай! — властно приказал кто-то.
Створки, закрывающие проход разошлись. И кто-то осветил помещение. Паола закрывалась от слепящего света, но рассмотрела, что это – чужаки. Двое – явно не простые – в сопровождении еще двоих, в шелларовой* броне и с оружием зашли к ним.
— А здесь неплохо, — сказал один из них, явно зрелый воин с огненно-рыжей растительностью на лице, холодными голубыми глазами и развитой мускулатурой, разглядывая пытавшихся защитить себя и малышей двух молоденьких девушек, одна из которых была беременна.
Рыжий пристально посмотрел на Паолу, она уже немного привыкла к свету, и его взгляд, холодный и властный, вызвал в её душе тревогу и смятение. Но он продолжал смотреть на неё и вдруг улыбнулся ей. Она боялась его, но продолжала смотреть ему прямо в лицо. Тогда он, присев напротив девушки, провел внешней стороной ладони по её щеке, но та стряхнула его руку, на что он усмехнулся, схватил её больно за подбородок и сказал на интерлендже:
— Смелая девочка… Малыш! — и тут перевёл взгляд на её сестричку, которая, как безвольная кукла сидела на полу. Он подошёл к Ируке и взял её правую руку, затем, повернувшись к спутнику, произнёс:
— У-у-у! Как обидно, а тоже была не плоха. Очень не плоха!
— Почему? — спросил второй с недоумением, видимо плохо рассмотрев её руку.
— Посмотри сюда, — и он развернул предплечье Ирунки. Паола бросила взгляд и к своему ужасу разглядела там чернеющую и уже разлагающуюся метку. Это означало только одно: Тимусик погиб, и теперь у ее сестры отсчитывается последний час жизни. Моркадо не могли познать смерти, не встретив друг друга, но и жить в случае гибели одного из них тоже не могли. Вот такой нюанс!
— Выбросить ее отсюда, — равнодушно приказал первый, и двое с оружием поволокли Ирунку наружу.
— Нет! — вцепилась в нее Паола, и попыталась зубами прокусить перчатку шеллара.
— Сломаешь зубы, дура, — усмехнулся второй и залепил ей пощечину, отбросившую ее к стене. — Заберешь ее себе или мне уступишь?
— Понравилась? — иронично спросил первый, ещё раз посмотрев на Паолу.
— Да. Люблю шустрых. И потом, посмотри, какая ненависть в глазах! Та еще штучка, по-моему, — с жадной усмешкой рассматривая ее, ответил второй.
— Я учту твое желание и подарю ее, когда мне надоест, — надменно произнес первый, щёлкнул её по носу и вышел.
— Такую добычу взяли, — с досадой скривился второй в спину ему. — Подумаешь, одну уступить. Все-таки твой отец, Герхард, был умнее и щедрее, — говоря в пустоту, резюмировал он и, приказав запереть клеть, вышел из нее. За ним последовали охранники, и замок снова щелкнул.
***
Вдоволь нагостившись у друзей, Моркадо возвращались домой. В их солитерии был большой состав флайеров, но они взяли треть от этого. Зато около ста человек свободно слетали в гости и теперь груженные подарками, с весёлым настроением они послали код встречи. На который никто не ответил. Возглавляющий колонну подал знак сесть и выставить маскировку.
Высадив спутников, он и молодой Меченый аккуратно подлетели к дому.
То, что они увидели перед собой, повергло их в ужас и печаль. Главенствующий вызвал на подмогу мужчин, предупредив, чтобы ничего не рассказывали женщинам и детям.
Оставив часть парней, на случай экстренного взлёта, оставшиеся выполнили по отношению к погибшим долг – задав программу ботам, вырыли общую могилу. Обыскали весь солитерий и обрядив в погребальные одежды останки своих родственников, сложили согласно традиции головой к восходу. Чтобы встающее солнце освещало их в обители Подательниц Жизни.
И здесь случилось удивительное: они обнаружили, неподалёку от солитерия, умершую Ирунку, успевшую перед смертью родить. И ребёнок остался жив и почему-то не замечен гролингами. Может из-за того, что она успела накрыть его собой. Но теперь он раскричался, требуя есть.
И только после этого, взявший на себя руководство по захоронению, позволил привезти женщин и детей. Он прекрасно понимал, что сейчас произойдёт, но они имели право проститься с дорогими их сердцу Меченными.
Под закатывающимся солнцем, звучали печальные кантиллы, лились горькие слёзы, и вокруг волной разливались горе и печаль. Но всё же в сердце многих, кто не видел начало погребения, оставалась надежда, что может ещё кто-то уцелел. И им удастся встретиться. Возможно, когда-нибудь.
В могилу на упакованные тела плеснули немного сладкой воды, чтобы ушедшим было сладко и свободно “там”. Зарыли, сформировав небольшой холмик и выложив на нём иероглиф “Пелос”, означающий память. И не стали задерживаться. Зная, что были случаи, когда гролинги возвращались.
Не объясняя ничего, все молча разошлись по флайерам и подняли их в воздух. Для начала они вернутся обратно к друзьям, а затем постараются найти новое место жительства.
В Сурее они больше не останутся.
Комментарий к Мгновение беды
*Флайер – летательный аппарат.
*Геонит – энергетический минерал, позволяющий заряжать технику, “природная батарея”
*Антиграв – малое летательное устройство, способное нести небольшой груз, и перемещающееся бесшумно.
Пульсовики – энергетическое оружие.
* Кантиллы - погребальные песни
*Шелларовая броня – защитные доспехи, выдерживающие недолго прямое попадание любого оружия, даже пульсовиков.
========== Мгновение похоти ==========
То, что нас не убивает — делает нас сильнее.
Ф. Ницше.
Тряска и движение закончились. Это, учитывая сколько прошло времени, означало только одно. Ее и малышей увезли очень далеко от дома.
Дома… Перед глазами стояло последнее предсмертное выражение ее сестрички. И странная тишина, установившаяся после окончания боя. Тревога заполняла ее сердце, но она гнала от себя страшные догадки. Всю дорогу она уговаривала себя, что это страшный и дурной сон. Сейчас она проснется, и все будет хорошо. Все живы…
***
Растяпа плакала. Ей было жаль свою подопечную, но если она и могла изменить ее настоящее, то только с согласия Старшей. А та запретила сейчас вмешиваться в то, что произошло. Утешало лишь, что за последнее время они научились выводить своих подопечных из любого состояния. Зачем это нужно было Старшим, она не понимала. Хотя фраза: «Их надо научить быть сильными» мало что объясняло ей.
***
Теперь опять звучали команды не на общем интерлендже*, а на чужом, неприятном для ее слуха наречии. Опять слышались крики и плач детей. Её малыши тоже разревелись. Она металась во тьме, от одного к другому полагаясь на звук их голосов, но не могла их успокоить
— Тихо, мелочь! — в сердцах крикнула она. — Мне тоже не нравится, что происходит, но я не могу ничего поделать. Просто не отходите от меня, чтобы не случилось. И все будет хорошо.
Малыши прижались к ней. Они дрожали, оставшись впервые без надлежащего присмотра, только с единственной сестричкой. К тому же их напугали дядьки, оставившие их опять во тьме. И оттого они плотнее сгрудились вокруг неё, а самого маленького она взяла на руки. Растерянность и отчаяние овладели ею, и она вдруг тихо запела колыбельную, как делала всегда её мама в детстве, пытаясь успокоить малышей. Теперь пленники шмыгали носами, но хотя бы ощущали себя опять семьей. Тем не менее крики и плач неотвратимо приближались к их помещению.
— Теперь этот, — сказали извне. И Паола уже знала, кому принадлежит этот голос. Створки разошлись, и тот же голос произнес:
— Тебе помочь выйти, или будешь благоразумной?
— Я буду благоразумной, — ответила она, и уже обратилась к малышне. — Держите меня за платье и ни в коем случае не отпускайте.
Пять детских ручек вцепились — кто в подол, кто в рукав, кто в ее пальцы. Она потихоньку, чтобы они успели, вышла из клети.
Это не было домом, даже мало напоминало Сурею. Похоже она и дети были на флайдеке, на ином континенте. Чужбина встретила их хмурыми, серыми облаками, заполняющими вечереющее небо; запахом океанской сырости, пропитавшей собой всё пространство; криками птиц, которых она никогда не видела. Зато перед клетью стояли гролинги, и Рыжий отличался ото всех. Статью, величием и властностью.
— Конунг, я смотрю, ты время не терял. Она уже с кучей сопляков, — съязвил кто-то, и в ответ раздался дружный мужской гогот.
— Могу поделиться опытом, Доридж, — с усмешкой ответил Герхард и, уже обращаясь к Паоле, взяв ее за подбородок и смутив своим взглядом, произнес. — Молодец. Будешь и дальше такой послушной, не пожалеешь. Олия!
— Что прикажете, повелитель? — Спросила подошедшая красивая и ухоженная девушка, навскидку — лет двадцати пяти.
— К себе ее заберешь.
— Да, повелитель.
***
Паола сидела в углу огромной комнаты, с мягкими диванами, видинетом и визуализатором, куда ее силой притащила охрана Герхарда, передав Олии. Здесь были ещё девушки, но они не стали обращать на неё внимания. Каждая продолжала заниматься чем-то своим, бросив на новую пленницу мимолётный взгляд. Поэтому девчонке было все равно, что ожидает ее саму. В её память врезались крики ее сестренок и братишек, которых силой вырывали из ее рук и уводили в неизвестном ей направлении. А ещё Ирунка — упавшая в траву, и ее последний взгляд, в котором были недоумение и обреченность. Больше сдерживать сжимающее ей сердце горе она не могла. Слезы хлынули из ее глаз, и она сжавшись в комок еще сильнее забилась в угол.
Олия подошла к ней, и тихо гладя по голове, почти с материнской нежностью, произнесла:
— Тебе еще повезло, что на тебя упал благосклонный взгляд конунга. Это в какой-то мере удача. Поверь мне. Я служу в этом домейне* более века. Да, да. Я тоже Моркадо, как и все девочки здесь.