И, сделав реверанс, она оставила Беатрис в покое.
*
Вечер не принес досадных неожиданностей, разве только замечание Джорджа о том, что «любовь слепа », вызвало очередную порцию негодования Джеймса. Но, поглядев на платье своей жены, он подумал: «Тут, я, пожалуй действительно дал маху. Ее гардероб надо срочно менять. Не забыть бы дать указание дворецкому, послать завтра с утра посыльного к мадам Фурнье».
Далее последовал великолепный ужин, приведший всех в хорошее расположение духа, после чего мужчины, примирившись, расположились на диванах гостиной, а девушки сели к роялю. Они поочередно музицировали и пели. Как оказалось, у обеих были неплохие голоса, и результатом стала договоренность спеть дуэтом на планируемом балу.
Но вечер подходил к концу, и потому, сославшись на желание почитать в тишине и одиночестве Тобайаса Смоллетта — ее любимого автора — Сара поднялась и ушла к себе.
Ленард решил прогуляться по парку перед сном часок — другой.
Джордж, даже не ссылаясь на что-нибудь, едко заметил:
— Спокойной ночи я вам не желаю. Навряд ли она должна быть такой сегодня.
После чего удалился и он. Реальность под названием «первая брачная ночь» обрела вполне четкие очертания. А последние слова дядюшки окончательно выбили душевное равновесие девушки, и так весь день в глубине души переживавшей из-за этого.
Она сидела за роялем, пытаясь даже не смотреть в сторону супруга. Джеймс понимал ее волнение. Он подошел к жене, опустился рядом на корточки и произнес:
— Ничего не бойся! Я буду очень ласковым и нежным.
Он погладил ее пылающие щеки, шею и, внезапно опустив руку, подвел ее под грудь и очень нежно помял ее ладонью.
Девушка от неожиданности вскрикнула и сжалась.
«Видимо, ее матушка Элизабет дала ей очень строгое воспитание, — подумал Джеймс, — надо быть с ней поаккуратней в этом вопросе, не напугать». Но его забавляла такая нестандартная реакция на ласку. Поднявшись, он со спокойной улыбкой посмотрел на нее. Потом, увидев, что супруга поняла его искренние намерения не принуждать её к чему-либо без её на то согласия, просто протянул руку в ее сторону и взглядом предложил девушке взяться. Та понурила голову, подошла к нему и положила свою ладонь в его. Мужчина поцеловал тонкие пальчики, с нежностью глядя на реакцию девушки. Затем, подхватив под руку, он повел супругу в ее спальню.
Достигнув ее комнаты, Джеймс распахнул дверь, пропуская жену, и вошел следом. Вызвав Пикок, он передал супругу в ее надежные руки, для подготовки ко сну. А сам удалился дать распоряжение насчет посыльного к мадам Фурнье, модистке, обшивающей всех модниц их округа, известной не только своими моделями, но и созданием обворожительного нижнего белья и корсетов.
*
Когда он возвратился в спальню жены, она уже находилась в постели, заботливо согретой Пикок грелками и лежала отвернувшись к окну, сжавшись в комок. Он снял халат и забрался к супруге под одеяло. Она не реагировала. Джеймс поправил локон, выбившийся из-под чепца, и пощекотал Бет за ушком. Она, вместо того чтобы расслабиться, напряглась. Прижавшись к ней сзади, он начал целовать ее шею, потихоньку поднимаясь к ее ушку, отчего Беатрис застыла.
— Желанная моя — прошептал Джеймс, потерев свою щеку о ее волосы и пьянея от страсти. Но Беатрис лежала, как вкопанная, не предпринимая даже попытки пошевелиться. Мужчина развернул ее к себе и его взгляд наткнулся на безучастные глаза девушки.
— О, нет! Так дело не пойдет, — он прерывал свои ласки.
— Что не пойдет? — Не поднимая взгляда, будто бы равнодушно спросила Беатрис. — Я рассердила тебя?
— Не в этом дело! — с горечью обратился супруг к ней, — мне не нужна безучастная, покорная раба, готовая терпеть мои ласки. Мне нужна любящая, отвечающая на мою нежность, и сама дарующая мне ласку и страсть, любимая мной женщина. А так… — и Джеймс замолчал, не находя слов, чтобы выразить весь спектр своих чувств.
Немного успокоившись, уже просто, без вожделения, он привлек к себе Беатрис.
— Хорошо. Давай сделаем так. Мы просто пообщаемся сегодня, и ты не будешь бояться моих прикосновений. Я даю тебе слово Рендалла, что не трону тебя до тех пор, пока ты сама этого не захочешь. Я даже понимаю, что ты не испытываешь ко мне романтической страсти. Пока. Но я оставляю за собой право бороться за твою благосклонность и любовь. Согласна?
При этих словах Беатрис, поначалу слушавшая супруга с немым удивлением, вдруг расслабилась и с благодарно посмотрела на него.
— Вот и хорошо, — облегченно и с мягкой улыбкой вздохнул Джеймс, — ложись поудобней.
С этими словами он подложил свою руку под ее голову.
========== 3. Надежда на счастье? Часть вторая. ==========
Спустя некоторое время девушка пригрелась рядом с ним. Совсем успокоилась, уютно расположившись на его крепких бицепсах.
— Джеймс, — робко произнесла она, — можно задать тебе вопрос?
— Задавай, — игриво потрепав ее ушко, ответил супруг.
— Ты любил ее? — она внимательно посмотрела на него.
Джеймс насторожился:
— А зачем тебе это нужно?
— Я очень мало знаю о тебе, — ответила Беатрис, — может быть твой рассказ о ваших с ней отношениях поможет мне понять тебя лучше. А потом, — тут она слегка улыбнулась, — это так романтично услышать историю знакомства.
— Конечно, — улыбнувшись в ответ и несильно прижав ее голову к своей, проговорил мужчина, — чего же еще ждать от девушки твоего возраста.
— Хорошо, — продолжил он. — Слушай.
— Я встретил ее на охоте. Здесь есть удивительно красивые места, где водится много дичи. Среди нас, истинных любителей охоты, образовалась община, состоящая из уважаемых в обществе людей, периодически собирающихся вместе, чтобы предаться любимому увлечению. В тот раз ловчие подняли нам кабана, шикарного такого, — и мимика мужчины нарисовала в воображении Бет огромную тушу с клыками, страшным пятачком и с красными, свирепыми глазами, а Джеймс продолжил, — невольно мы стали соперничать друг с другом, пытаясь оказаться самым удачливым стрелком. Зверь нам попался матерый, и, увлекшись погоней, наша компания сильно углубилась в местные поля. Более часа мы преследовали его, пока не наткнулись на двуколку, застрявшую в низине между холмами. По причине соскочившего с обода колеса. Рядом стояло милое, рыжеволосое создание, с немного припухшими от слез васильковыми глазами. Она была так трогательна и так беззащитна. Сопровождающий ее старый джентльмен, явно не был в силах исправить досадное положение. И мы не могли проехать мимо попавших в беду людей. Остановившись, наша компания поправили им колесо, и она была безмерно благодарна за это. К этому моменту кабан совсем перестал меня волновать, и мне куда стало важнее не расстаться с Роз. Мои друзья продолжили погоню, а я отправился вместе с моей будущей супругой к ее родителям. Через год мы обвенчались.
Беатрис, выслушав рассказ до конца с мечтательным выражением лица, глубоко вздохнула и обратилась с новым вопросом:
— А дальше?
— Нам было хорошо вдвоем, — ответил Джеймс, — с Сарой они ладили, что не удивительно. Моя сестренка обладает удивительной способностью любить всех. Единственное, что портило нам жизнь, это мои постоянные отъезды по делам нашего семейного предприятия. Парочка кораблей не вернулись с торгового плавания, среди наемных работников дважды прошел мор, и как назло, возникли проблемы с поставками материалов для корабельных верфей. У нас достаточно крепкое дело, но удары были чувствительными, до разорения навряд ли дошло бы, но пришлось бы сильно постараться, дабы не уронить честь фамильного дела, и не посрамить память деда. Так я и жил, разрываясь между Ченчжвиндом и Ист-Эндом.
Джеймс замолчал, по лицу пробежала тень боли, но он, справившись с этим, продолжил:
— Все переменилось внезапно. С письма привезенного нарочным. Я прочел его, еще не зная, что дела — то нашей мореходной компании я помог отцу поправить, а в результате потерял самое главное. Мою Розамунду, — он опять умолк, теснее прижав к себе Беатрис и закрыв глаза.
Жена тихо лежала в его объятьях, сочувствуя той боли, что невольно вызвала своими расспросами. Она вытащила руку из-под одеяла и погладила мужа по волосам. Джеймс открыл глаза, поймал ее ладонь и поцеловал, а затем продолжил:
— Жизнь для меня потеряла всякий смысл. Единственное, что заставляло меня жить, это будущее Сары и желание найти этого мерзавца, что вынудил мою жену самовольно окончить жизнь. Я встретился с помощником шерифа нашего округа. Он действительно был наблюдательным и дотошным малым, но даже повторный осмотр не принес нам новых результатов. Свидетелей, видевших хоть что-нибудь, конечно же не нашлось. А Джордж и Ленард, в сопровождении которых моей жене и Саре разрешалось гулять возле пруда, как и ее камеристка Молиган, ничего не могли рассказать по этому поводу. Тем более не понятно, почему Роз оказалась в этих местах одна, не предупредив никого, — и Джеймс умолк.
— Прости, что заставила вспомнить, — тихо проговорила Беатрис. — Просто не подумала, что это может так тебя расстроить.
— Не надо, не извиняйся, — Джеймс стал нежно ласкать ее лицо тыльной стороной ладони, и вдруг Бет рассмотрела его.
Если раньше в ее сознании он пребывал, как некий абстрактный образ, к которому никак невозможно было относиться, то теперь рядом с ней обнаружился молодой, достаточно привлекательный мужчина, умеющий чувствовать и любить.
— Когда мы вошли, мне бросилось в глаза, с какой болью и нежностью ты взглянул на портрет. Как будто извинялся перед ней, — сказала Беатрис.
— А у этой истории нет печального конца, — согнав тень воспоминаний, ответил Джеймс. — Отобрав одну любимую женщину, Творец мне послал другую. Тебя, — он, заключив ее в объятия, нежно поцеловал девушку.
— Можно еще последний вопрос? — спросила Беатрис, когда муж оторвался от нее. Он тяжело вздохнул, смирившись с тем, что это явно будет ночь вопросов и ответов.
— Что моя недотрога хочет еще узнать? — улыбнулся он.
— А ты действительно, меня любишь? — с надеждой спросила Бет.
— Я дал тебе свое имя, ты являешься хозяйкой Ченчжвинда, и ты лежишь в моих объятьях. Какого еще доказательства ты требуешь?
У Беатрис вырвался короткий смешок.
— Вот видишь, — усмехнулся Джеймс, — ты даже сама смеешься над этим. Хотя, — вдруг он задумчиво добавил, — в нашей встрече была своя мистика.
— Какая? — удивилась Беатрис.
— Я молился Распятому, прося покоя душе. Как вдруг ощутил, что кто-то коснулся моего плеча. Я обернулся, но за мной сидел почтенный сквайр со своей супругой и детьми. Поэтому я невольно осмотрел окружающих и увидел тебя. Меня поразило то, с какой надеждой и верой ты просила Его о чем-то. И вдруг ты бросила взгляд в мою сторону. Меня словно окатило ледяной водой. И я осознал насколько серым, до сего момента, был для меня окружающий мир. Он вдруг обрел краски, запахи, звуки. Жизнь, оказывается, продолжалась, и пока шла мимо меня. И я понял, что могу быть счастливым, и Всевышний мне дает еще один шанс, — наконец он умолк.
Беатрис, растроганная последними словами, осторожно погладила его щеку, коснулась переносицы, и вдруг ощутила, что между ними родилось нечто новое, доселе не известное ей. И она не знала, испытывает ли такие же чувства Джеймс. Но он внимательно посмотрел на нее и поцеловал…
Потом еще…
И еще раз…
И она ответила на его любовный призыв.
*
Не важно, что снилось Беатрис до той минуты, когда в ее сознание, переборов сон, ворвалось чувство опасности. Вздрогнув, она проснулась. Но глаза сразу не открыла, лежа тихо и стараясь справиться с гулким сердцебиением.
Ночь хоть и была лунная, но темнота все равно наполняла комнату. И рассмотреть что-либо в подобной обстановке было довольно сложно. Открыв глаза, Беатрис попыталась обвести взглядом покои и тут заметила еле видимое движение у двери.
Ледяной страх сдавил грудь девушки, и она мгновенно натянула одеяло на себя. Но поняв, что это вряд ли поможет, она приспустила его, и собрав все свое мужество, спросила:
— Кто там? Кто вы?
Нечто пошевелилось, и исчезло за дверью. Беатрис охватила паника.
— Мама! — почти простонала молодая женщина и, схватив кисть, стала неистово ее дергать.
Пикок не заставила себя ждать.
— Что случилось, Миледи? — с тревогой спросила камеристка хозяйку, побледневшую от страха.
— Там кто-то есть! — возбужденно ответила Бет.
— Я могу разбудить Мистера Джеймса.
— Нет, нет. Не надо.
— Тогда позвольте мне дать совет, — камеристка застыла в ожидающем состоянии.
— Говорите, Пикок, — разрешила Бет.
— После того, как Ваш супруг покидает спальню, закрывайте дверь на ключ. Если Милорду захочется навестить Вас с утра — он постучится. А запертая дверь обеспечит сон, не нарушаемый никем.
— Благодарю, Пикок. Вы свободны, — успокоилась хозяйка, и дождавшись пока камеристка зажжет свечу на ее прикроватном столике, и выйдет за дверь, она заперла ее, и для верности подставила под ключ спинку стула.
Комментарий к 3. Надежда на счастье? Часть вторая.
В английском языке нет деления личного местоимения на “ты”, или “вы”. Там существует единственная форма - “вы”. Автор, в данном случае, оставил за собой право использовать местоимение “ты” для создания правильного образа возникновения более теплых отношений.
Данный комментарий, дабы не повторяться, относится и к последующим главам.
========== 4. Блек - Понд. Часть первая. ==========
Он помнил тот день, когда проходя по парку, обнаружил Розамунду, отдыхающую вместе со своей камеристкой в тени беседки, расположенной в сердце небольшой рощицы парка. Они, видимо, устали. Молодая супруга Джеймса уснула, расположившись рядом со служанкой и положив голову ей на плечо. Та читала вслух — скорее всего что-то поучительное.
Он боялся обнаружить себя, чтобы не спугнуть его маленького ангелочка. И вот именно тогда пришла она. Боль. Его боль. О! Как хорошо он знал ее. Эта заноза в его сердце будет расти не спеша, поглощая все чувства, и наступит момент, когда она потребует жертвы. Ибо он — хищник. Вершина пищевой цепочки человечества. А пока боль просыпается, можно полюбоваться той, что предназначена ему, как жертва.
*
Джеймс плохо помнил свою мать. Она умерла родами при рождении Сары. Поэтому он был оставлен на попечение гувернеров, среди которых самое большое влияние на мальчика оказал француз Пьер Дижо, волею судьбы заброшенный в Англию и осевший там. Он много беседовал с Джеймсом, рассказывая свою богатую событиями биографию, учил наукам, обхождению, много шутил, заставляя мальчика по новому взглянуть на многие вещи, преподанные ему бывшими гувернерами о «правильном понимании морали». И Джеймс с теплотой вспоминал о нем, как и о своей няне, заменившей ему мать.
*
Джордж Рендалл всегда был вторым после Эдварда. С детства привыкнув стоять за спиной брата, он в полную меру познал горечь зависти. И только взрослым он научился контролировать ее. Тем более он неплохо сумел заработать на поставках чайного листа из Индии, принесшего ему неплохой годовой доход. Женившись на дочке владельца мануфактуры, он укрепил его, но его супруга однажды исчезла. Потому, когда произошло несчастье с Розамундой, среди прислуги серьезно зашептались о проклятии Рендаллов.
*
Ленард Рендалл был типичным представителем своей среды. Повеса и весельчак, для которого главной трудностью было найти очередное развлечение. И когда в Ченчжвинде организовался своеобразный клуб любителей охоты, он с удовольствием вступил в него. Ибо охота была его истинной страстью. Миг, когда он настигал добычу, будоражил его нервы, заставляя адреналин тоннами выливаться в кровь.