Он тяжело дышал. Возможно, даже тяжелее, чем мне казалось. Ибо я чувствовала, как понемногу слабеет его пульс и сердце перестаёт биться часто-часто. Я боялась похлеще него. Боялась за его жизнь…
Страх так и не начинался. Хотя, скорее всего, он был только что показан. Но тогда почему Питер ещё остался в игре, хотя уже полностью вкусил свою фобию? Быть может, он не до конца справился со своим страхом и на подсознательном уровне он ещё оставил для него место в своём сознании? Чёртов Зола. Я вскипала всё большей ненавистью к нему с каждой новой слезой Питера.
И тогда Питер, смирившись с тем, что встретить ему придётся ещё много как минимум неприятного, выпрямил спину и вскинул голову. Его коленки снова подкосились. Он едва держался на ногах.
— Мистер Старк, — со вздохом вырвалось у него, и тогда рядом с изображением его в этом бесцветном пространстве высветилось ещё одно. Как будто в наш кинотеатр добавили ещё один экран. Только на нём было видно… лицо мистера Старка. Я ахнула и прикрыла рот рукой. Вижн теперь проецировал не только страх Питера, но и…
— Что это такое? — воскликнула я. Из его груди теперь светили два луча.
— Я не знаю, — прошептал он, с удивлением и страхом смотря на меня. — Либо Старк тоже в игре, либо…
Догадка пришла нам на ум одновременно.
Вижн проецировал картину из внешнего мира. И на ней был Тони Старк собственной персоной, который выглядел настолько подавленным, что я могла судить лишь одно: он тоже наблюдал за страхом Питера.
Зола поместил Питера в игру и заставил любовь всей его жизни смотреть на то, как он медленно угасает.
— Питер… — прошептал Старк. Ничего общего между ним и тем Старком, что только что грубо послал Паркера, не было.
Питер тем временем опустился на колени, пряча лицо в кулаках. Его плечи содрогались.
— Нет! — крикнул Старк и сильно ударил по чему-то металлическому. — Отпусти его! Ты не можешь заставлять его мучиться ещё дольше! Он же всего лишь ребёнок!
— Ты так не думал, когда страстно желал его, — прохрипел Зола. Его голос напоминал какой-то заржавевший механизм.
— Он не заслужил этого! — продолжал Старк, со зла разбив что-то ногой. Мы могли видеть лишь его голову и плечи.
— Почему же нет? Ты сам выступал не против проекта, — доносился голос Золы, и мы всё ещё не могли сориентироваться, на что лучше обратить внимание. Каждая фраза могла стать ключом к высвобождению.
А Питер тем временем едва дышал и всхлипывал, не сдерживая рыданий. Его глаза становились красными, лицо бледнело и покрывалось пятнами, а сам он уже не мог держаться на ногах. Он упал на землю, сначала опираясь руками, а затем и вовсе завалился на бок.
— Питер! Нет! — кричал Старк, его глаза бегали по такому же, как и у нас, экрану. — Выпусти его! Выключи игру! Верни их всех обратно! Я передумал, Зола. Выключи игру!
Он стучал по какой-то панели, разглядеть которую нам не было дано, но в его глазах читались ярость, злость, желание отомстить.
— О Тони, видимо ты испытываешь слишком сильные чувства к этому мальчугану. Я выбрал для него верный страх.
И тогда, словно по щелчку, в белом пространстве словно с неба стали падать прямоугольные изображении. Фотографии, подумала я. Где-то проскочил снимок Питера и Тони напротив входа в главный штаб «Старк Индастриз»: они обнимали друг друга за плечи и улыбаясь смотрели в камеру. Затем появилось изображение их двоих, гуляющих по парку. Питер бросал крошки хлеба в озеро уткам. Затем — Питер в белом халате стоял в лаборатории и притворялся, что пьёт какую-то химическую смесь. Следующее — Тони угрюмо сидел за столом, заваленный многочисленными бумагами, а Питер радостно строил ему рожки на голове.Затем — они дарят друг другу нежный поцелуй при свете фонаря. Они одни, в темноте, и больше никого рядом нет. Снова — они обнимаются и смотрят на звёзды. Они стоят у широкого стенда научной выставки. Видимо, Питер снова занял первое место.
И все эти фотографии, даже не опускаясь на воображаемый пол, как одна, загорелись. Слабые языки пламени охватывали их с нижних краёв и постепенно доходили до верха, а приземлялись эти фото уже горсткой чёрного пепла.
— Питер… — прошептал Тони. — Хватит, Зола, — он сглотнул слюну. — Отмени эксперимент. Он слишком жесток.
— И ты задумался об этом, лишь когда твой любимый мальчишка начал страдать? Это двулично, Тони, — проскрипел Зола в ответ. На какое-то мгновение я с ним согласилась.
— Пожалуйста, он ведь сойдёт с ума, — в глазах Тони блеснули слёзы, которые он тут же спрятал. — Он ещё слишком мал для таких безрассудств. Он ведь может…
— Погибнуть? — дополнил за него Зола. — Вот так?
И в следующее мгновение Питер, окутанный пеплом, сам понемногу превращался в пыль. Вскоре на месте плачущего юноши оказалась горстка песка, смешанная с тем, что оставалось от фотографий.
На миг мир замолчал.
Я выдохнула и опустилась на колени, издавая стон скорби. Вижн едва стоял на ногах. Оглушающая тишина воцарилась не только в игре, но и во внешнем мире. И тогда её разрезал истошный, жалобный крик:
— ПИТЕР!
Это кричал Тони. Со всей силы выбив какую-то панель, он развернулся и тут же оказался вплотную к Золе.
— Что ты с ним сделал, отвечай, гнида! — его глаза налились кровью. Он схватил воротник Золы и едва сдерживался от того чтобы его ударить. Подбородок Старка дрожал.
Однако Зола был непреклонен.
— Я сделал с ним ровно то же самое, что происходит с остальными игроками, — он улыбнулся.
— Где он? Отвечай!
— В самом прекрасном месте, в которое только может попасть человек, — и он засмеялся. Это был самый жуткий смех, который я только слышала в своей жизни.
Тони наконец не сдержался и с размаху ударил Золу в рёбра. Тот согнулся напополам, и трансляция кончилась.
Моё сердце обливалось кровью. Прямо сейчас я успела настрадаться сполна вместе с Питером, и единственное, что меня тревожило сейчас — это то, где он находится и как себя чувствует. Чёрт возьми, Старк, предприми хоть какие-то действия, чтобы спасти его!
Я и не заметила, как по моему лицу скатилась слеза. Одна, затем — вторая, и потом — целый поток солёных дорожек окутал мою кожу. Вижн опустился рядом, обнимая меня за плечи, и я лишь позволила себе не скрывать настоящих эмоций. Я прижалась к нему, хватая его за руку, которой он держал меня, и зажмурила глаза, тихо всхлипывая.
Бедный, бедный Питер.
«Игрок Человек-паук успешно справился с испытанием».
Зола, я обещаю отомстить тебе.
Комментарий к Глава 28. Питер
Идею с горящими фото я позаимствовала с одного арта по Мстителям, только на нем был изображён Баки. Если кому надо - ссылку я поищу.
========== Глава 29 ==========
Все остальные в доме не спали. Вероятно, были разбужены действом, разворачивающимся на небе. Меня же обратно в дом чуть ли не протолкнул Вижн, который тщетно пытался успокоить меня после всего, что мы видели. Я даже не могла вымолвить ни слова, мне стыдно было раскрыть мои заплаканные глаза, и все, на что я была способна, это молча уставиться в какую-то неопределенную точку и сидеть на диване в гостиной, пока остальные обсуждали страх Питера.
Как бы я ни старалась переключиться на что-нибудь ещё (заварить чай, умыться, включить радио в надежде абстрагироваться от суеты), перед глазами так и вставал образ Питера, которому было настолько мерзко, что он не в силах был даже подняться на ноги. Помимо этого, я видела лицо Старка, которого заставили смотреть, как Питер угасает из-за него же.
— Получается, у нас есть доступ и к внешнему миру? — произнёс Баки, пока Вижн пытался влить в меня чашку ромашкового чая.
— А ты не такой бесполезный робот, как я думал, — выдал Пьетро, глядя Вижну в глаза. Я не была настроена снова его порицать.
— Не спешите с выводами, — спокойно ответил он. — Этот луч, льющийся из меня, всего лишь проекция, и он, видимо, запрограммирован определенным образом на показ той или иной ситуации. Я здесь ни при чем. И опережая все ваши вопросы, я понятия не имею, как снова связаться с внешним миром. Зола не даст нам обмануть его же разработку, нет, — он покачал головой. — Он слишком хитер для этого. Нам остаётся только ждать, пока последний игрок справится со своим страхом.
— И судя по тому, какая крохотная разница между испытаниями, совсем скоро придёт время еще одному из нас, — напомнил Стив. — Вы заметили, что с каждым разом страх все усугубляется? Наташа ещё кое-как собрала всю волю в кулак, Эрик тоже особо не переживал, а вот Питер…
Я не отвечала. Я просто молилась, чтобы они перестали произносить его имя.
— Зола говорил, что все это нереально, не по-настоящему, — вступил Баки, — и единственный кто это по настоящему осознаёт — Эрик.
— Он же основатель, — подала голос я из-за чашки с ромашковым чаем, — ему легче. Он лучше знает, как здесь ориентироваться.
— Но если все это лишь проекция, почему мы продолжаем бояться? — подал голос Стив.
— Значит, там все кажется намного хуже, — фыркнул Пьетро. — Это логично.
— Но можно попробовать справиться, я думаю, — хмыкнул Стив. — Просто принять, что все это отражение нашего сознания.
— Ну попробуй, — Пьетро вскинул бровь. — Я уже ни во что не верю. Разве что тебе совсем нечего бояться.
— Страхи есть у всех, — прошептала я.
***
— А знаете, что сейчас забавно? — хмыкнул Пьетро, когда-то снова решили разойтись по спальням.
— Что? — почти в один голос откликнулись мы.
— Ничего.
И город постепенно окутала ночь.
***
«Как здорово, что люди изобрели радио», — думала я, сидя на кровати. Точнее, шатаясь на ней и пытаясь не думать ни о чем. Совершенно ни о чем. Я рассматривала плотные занавески с изображением фиолетовых и розовых цветов — в лиловых тонах приемные родители решили украсить мою комнату сразу после моего переезда из приюта. Я мяла в руках плед, который так и не смогла убрать, чтобы лечь спать. Я пыталась тренировать своё дыхание: вдох, задержать на семь секунд, выдохнуть, но после нескольких раз у меня закружилась голова. Я лишь облокотилась об изголовье кровати и уставилась на противоположную стену. С тумбочки вещало радио. Старые песни весело звучали из колонок. На некоторых из них я выросла. Мы с Вижном выросли. Я все ещё припоминаю, как глубоким вечером я слышала доносившиеся из комнаты мисс Денверс мелодии, мелодии, напоминающие о тех днях, когда нас даже не было в помине.
Свет в моей комнате горел. Наверное, это было слишком заметно, потому что наверх поднялся Вижн.
— Ты не спишь? — поинтересовался он, облокачиваясь о дверную раму и скрещивая руки на груди. Я покачала головой. Я сидела, согнув колени, и даже не знала, моргала ли. Меня поглотили мои мысли. — А стоит хотя бы попытаться, — его голос совмещал тон заботы и укоризны.
— Я сомневаюсь, что усну до того, как мы выберемся из игры, — хмыкнула я. Это была уже вторая ночь без сна.
— Тебе нужно отвлечься, — констатировал он.
— Надеюсь, ты не собираешься устраивать мне шоу? — я осмелилась поднять взгляд.
— Шоу не собираюсь, — Вижн прошёл в комнату, осторожно прикрыв дверь и оставив крохотную щель, — зато попытаюсь заставить тебя уснуть. Ты должна понять, что с Питером все в порядке. Он справился с испытанием, как и Наташа. Как и Эрик. Он во внешнем мире. С ним Старк.
— Или Зола, — добавила я, и Вижн понял уровень моего отчаяния. Он аккуратно присел на кровать. Матрац под ним прогнулся. Вижн протянул руки, и я поняла его жест. Тут же оторвавшись от своей подушки, я мигом рухнула к нему в объятия. Плакать больше не хотелось. Он осторожно погладил мои растрепанные волосы, и я смогла восстановить дыхание. Возле его груди я чувствовала комфорт, как будто перенеслась на семь лет назад и вновь наблюдала с ним звезды, сидя на крыше.
— Ты многое так и не успел мне рассказать, — прошептала я, пока он перебирал мои локоны. — О том, где ты был и кого встречал. В письме ты не упоминал о других девушках.
— Зато ты раскрыла передо мной весь свой внутренний мир, — вздохнул он и улыбнулся. — Я знаю тебя как облупленную, сестренка.
Мое сердце сжалось в комок. Я все ещё была его сестрой.
— Тогда твой черёд рассказать, братец.
Песни медленно доносились из колонок радио. Я и не замечала, как тихо им подпевала.
— Расскажу, если ты позволишь мне один танец.
Я прислушалась к радио. Элвис Пресли. «Can’t help falling in love with you». Как символично!..
— О, сладкие шестидесятые, — промычала я. Но Вижн уже встал с кровати, протягивая мне руку. — Ты же знаешь, что я совершенно не умею танцевать?
— Зато я умею. Научиться никогда не поздно.
И я подала ему руку. Странно, что после стольких лет, пока холод в моем теле оттаивал из-за Пьетро, у меня все ещё оставались чувства к человеку, позволившему этому слою льда нарасти. Видимо, это какая-то особая память души. Его прикосновения оставались такими же мягкими, как и тогда, когда он удержал меня от падения с крыши. И поэтому я позволяла себе растаять в них.
Мы встали в нужную позицию, хотя этот танец сложно было назвать вальсом или хотя бы танго. Это было обыкновенное тихое покачивание под плавно льющиеся звуки музыки.
Мудрецы говорят, что спешат лишь дураки.
— Смелей же, — напомнила я, — я всё ещё жду от тебя подробного рассказа.
— Там и рассказывать нечего, — Вижн смущённо покачал головой и положил руку мне на талию, а второй — крепче сжал мою ладонь.
— Не увиливай, — я сделала первый шаг, посматривая вниз, дабы не наступить ему на ногу.
Вижн улыбнулся, словно раздумывая, с чего бы начать, и начал вести в танце. Как же, наверное, ужасно я выглядела с мешками под глазами, растрёпанными волосами и даже не умея танцевать!..
— Ну, сразу после побега я смог кое-как пройти в армию и заключил контракт на семь лет, надеясь, что смогу за это время найти отца. Как видишь, дело окончилось полным провалом. Всё, что я смог найти, это постоянное состояние неудовлетворённости, — он ухмылялся.
— А ты описывал мне свои похождения наполненными приключениями и риском. Я думала, тебе нравится.
— Возможно, отчасти так и было. Но всё-таки мне намного привычнее оставаться здесь, в Портленде, рядом с т… вами. Мисс Денверс, я давно с ней не переписывался. Как она поживает?
Я покачала головой. О, мисс Денверс, как я жалела, что редко поддерживала с ней связь…
— Переехала в Европу, кажется, — я лёгким движением головы откинула пряди волос со лба и посмотрела снизу вверх на Вижна.
— Ох, Европа, — он мечтательно покосился наверх. — Сколько раз я там бывал!
— И там-то ты встретил… — я была не в силах завершить предложение. Мало было находиться в непосредственной близости с ним, моя душа требовала беспрестанно говорить с ним и любоваться его глазами.
Он кивнул.
— Это не было что-то серьёзное, скорее, минутный порыв. Медсестра в госпитале. Я попал туда во время ожесточённого сражения в Азербайджане. Понятия не имею, как я там оказался. Наш полк скоро приказали перевести в другую горячую точку, а я был тяжело ранен. У меня до сих пор остался шрам на боку.
Я поджала губы. Он же мог умереть!..
— А та медсестра была доброй молодой женщиной. Нам обоим хотелось немного… тепла… во время холодного времени.
Я поняла, к чему он ведёт, и тут же пожалела о том, что вообще просила его рассказать об этих девушках. И почему только все они так легко добивались его внимания, не делая ничего особенного, пока я угасала от любви к нему?..
— А вторая? — резко оборвала его я, сглатывая слюну и стараясь не смотреть ему в глаза.
— Сержант другого полка. С ней тоже не вышло ничего серьёзного, хотя нас связывало много общего. Во время этих вооружённых конфликтов никогда не знаешь, что может случиться с тобой на завтрашний день.
Как река непременно впадает в море, некоторым вещам суждено быть…
Но несмотря на то, насколько мне неприятно было слышать о его похождениях, я была вынуждена признать, что сама нашла ему замену в лице Пьетро. О чём я сейчас и жалела, причиняя боль и себе, и ему.
— И как часто ты вспоминал о доме? — я наклонила голову вбок.
— Постоянно, — улыбнулся он и, подняв наши руки, закружил меня.
— И обо мне? — мы вновь пустились в танец: я покрепче ухватилась за его руки, он придвинул меня к себе ещё ближе.