— Чисто, — сообщил он позже, взглянув на Розу. — Полезли.
— Что значит «полезли»? — перепугалась та. — Сам лезь. Это ты в бегах, а не я.
— Ты помогла мне сбежать, — фыркнул юноша.
— Они этого не знают. Пока. Я не полезу на крышу, мне ещё жить охота! — упёрлась аристократка. Доминик начал злиться.
— Сейчас не время для…
Он неожиданно замолк: его чуткие уши уловили чьи-то шаги в коридоре. Юноша повернулся к Розе и приложил палец к губам, велев ей молчать. На цыпочках они прокрались к высокой перегородке, что была расположена в углу, у окна. Буквально в следующую минуту в кабинет ворвался кто-то из смотрителей с обнажённым клинком и поднятой на макушку головы маской. Это был мужчина средних лет, довольно суровый, с множеством мелких шрамов на лице. Он был очень зол и метался по кабинету, словно безумный зверь в клетке. Хант, опасаясь, что смотритель подойдёт слишком близко и заметит его с девушкой, достал из колчана арбалетный дротик со снотворным и потянулся к арбалету, висевшему на поясе…
Но мужчина, порыскав ещё немного по кабинету, удалился прочь и закрыл за собой двери. Юноша громко с облегчением вздохнул и убрал дротик на место.
— Слушай, или мы лезем на крышу, или тебя поймают и обвинят в моём побеге, — с угрозой, разумеется несерьёзной, зашипел Доминик на Розу. Она замахала руками.
— Ладно, ладно!
Хант вылез из окна первым, встал на уступе поудобнее и развернулся к Розе, чтобы поддержать её. Колеблясь и взволнованно глядя вниз, девушка вцепилась руками в руки Доминика и вылезла наружу. Когда он чуть отстранился от неё и освободил из её хватки одну свою руку, аристократка припала всем телом к холодной стене.
— Я держу, не бойся, — уже спокойно и с некой лаской прошептал юноша. — Иди за мной.
— Куда идти-то? — дрожащим голосом осведомилась Роза и стала медленно двигаться за другом по уступу, придерживаясь свободной рукой за стену.
— На площадь Холджера.
— Не слишком ли открытая местность? Нас могут увидеть.
— Предлагаешь на задний двор канцелярии? — горько усмехнулся Доминик. — Оттуда можно только уплыть. Лодки у нас нет, а на корм миногам меня не тянет…
Роза шла за ним, практически на протяжении всего пути отвернувшись лицом к стене, чтобы не смотреть вниз. Через какое-то время друг потряс её за плечо:
— Ну, вот и всё. А ты боялась.
Роза огляделась. Они довольно быстро преодолели ворота, что отделяли канцелярию от площади. Юноша спрыгнул с уступа на деревянные ящики на земле, протянул к Розе руки и, когда она прыгнула, подхватил её. С непривычки девушка немного устала от всей беготни и старалась не показывать этого. Но по её шумному прерывистому дыханию Доминик и сам догадался, что ей нужно передохнуть. Только вот времени на это не было: исчезновение пленника уже могли обнаружить.
— Я истощён, не смогу перенести нас, — прошептал Хант, склонившись к Розе. Она подняла на него обеспокоенный взгляд. — А ты ещё не умеешь переноситься на большие расстояния. Прости, но останавливаться нельзя.
— Угу, — хрипло ответила аристократка. — Идём.
Площадь Холджера была хорошо освещена, спрятаться было практически негде. Поэтому Доминик снял с пояса арбалет и на всякий случай зарядил его: вдруг их засекут, и придётся обороняться. Роза шла позади него и осматривалась по сторонам. Мысль о том, что смотрители нагонят их, не давала ей покоя. Она также вдруг вспомнила Натаниэля, от которого убежала уже в третий раз без предупреждения, оставив его волноваться и рвать на себе волосы.
— Тихо, — шепнул Доминик. — Я что-то слышал.
Они практически миновали площадь и приблизились к воротам на Винный Квартал. Но юношу что-то насторожило. Он поднял арбалет и приготовился стрелять, если возникнет угроза для него или, тем более, для Розы. Внезапно послышался скрип со стороны ворот, а следом за ним грозный голос:
— Эй, ты!
Роза испуганно отступила назад, глядя на движущийся в темноте силуэт. Высокий, юношеский силуэт.
— Опусти оружие! — велел вышедший на свет Норрингтон. В руке он держал клинок смотрителя наготове.
— Ну, прекрасно! — с сарказмом воскликнул Хант, узнав его, и опустил руки, а затем перевёл взгляд на Розу.
Девушка вышла из-за его спины и сделала шаг навстречу Натаниэлю. Тот явно опешил, увидев её.
— Роза? А ты что…
— Натаниэль, послушай! — аристократка бросилась было к нему, чтобы всё объяснить.
Но Доминик ей не позволил. Он схватил её за запястье и крепко прижал к себе. Натаниэль, взмахнув клинком, шагнул к нему навстречу и повысил голос:
— Отпусти её!
— Соберись, Роза! — тот проигнорировал смотрителя. — Уноси нас! Живо! Постарайся!
Девушка повернулась к Норрингтону. Он смотрел на неё так расстроено, что у Розы сердце сжалось будто в тисках. Его зелёные глаза потускнели, а уголки губ, казалось, дрожали.
— Прости, — она не знала, что ещё сказать разочарованному другу. Отведя взгляд, посланница зажмурилась и…
Натаниэль успел заметить лишь, как её и преступника окутало туманом. Когда тот развеялся, на их месте было пусто. Шокированный юноша выронил свой клинок, пошатнулся и, чтобы совсем не упасть, прислонился спиной к столбу фонаря поблизости. Он не мог поверить, что Роза — милая, очаровательная девушка, укравшая его сердце — была колдуньей. Он вдруг почувствовал боль в груди. Колкую. Сильную. Разрывающую изнутри.
— Роза… — сорвалось с его губ. После этого Натаниэль закрыл глаза и страдальчески вздохнул.
Больно ему было даже не от того, что его, в какой-то степени, предали. А от мысли, что теперь ждёт Розу, его возлюбленную. Ведь если кто-нибудь узнает о её нечеловеческих способностях, Аббатство велит казнить её, обвинив в чёрной магии.
========== Глава VIII. Терзания ==========
Ночь. Ужасное время. Особенно когда ты находишься во власти сна. Ибо именно в этот момент все твои страхи могут стать явью.
Натаниэль уснул с трудом, вымотанный физически и морально, и спал беспокойно, постоянно ворочаясь и выкрикивая что-то невнятное. Ему снилась Роза, девушка, которую он любил. Она была объята тенью, похожей на ту, что он видел перед тем, как она исчезла на Площади Холджера. Девушка просто стояла и смотрела на него. Как будто ей что-то хотелось сказать или сделать. Но после она вдруг стала отдаляться, пока не исчезла в кромешной тьме.
Юноша проснулся в холодном поту, и тут же осмотрелся, убеждая себя, что всё только что увиденное было сном.
Да, это действительно был сон, но разве от этого стало легче? Ведь это не меняло того факта, что Роза помогла сбежать преступнику и скрылась вместе с ним. Натаниэль подошёл к окну, взглянув на ночное небо, а потом на тёмные улицы города. Наверное, на его душе сейчас было так же темно. И одиноко.
«Чёрт! Почему? Зачем? А главное, как давно?». Многие вопросы мучили Норрингтона. Перед его глазами всплывали воспоминания: её тонкие пальцы, вольное для аристократки поведение и порою детская наивность…
Даже не верится, что из милой леди она превратилась в мага-беглеца. Неужели она всегда была такой? Нет! Это вздор!
Внезапно юноша вспомнил, как с недавних пор она начала носить перчатки и как не давала прикасаться к своим рукам. Видимо, это и было неким переломным моментом. Наверное, девушка боялась, что её друг увидит такой же символ, как и у преступника. А Натаниэль даже не отметил это странным.
Сейчас им вдруг овладело любопытство. Ему стало интересно, почему Чужой дал силы именно Розе. Тот маг, которого он поймал, возможно, был достоин этих сил, но Роза…
Ведь она не была злой или корыстной девушкой. Но тогда почему же Чужого считают злым, если он дарует силы разным людям, и если любой может пользоваться этой силой как во благо, так и во зло? Почему же все считают, что Чужой — лишь тьма и хаос?
Нет. Судя по тому, что он наделил магией таких разных людей, как Роза и преступник-беглец, у него есть некие критерии выбора. Он, скорее, простой наблюдатель, нейтральный ко всему и дарующий силу определённым людям.
Натаниэль сел на кровать. И что же делать? Вероятно, ему предстоит ещё раз встретиться с Розой и тем юношей. И как он тогда поступит? Схватит их и убьёт, как велит долг смотрителя? Нет, он точно не способен убить её… Но что тогда? «Чёрт!».
И почему в этой жизни всё так сложно? Почему Роза просто не могла быть с ним, или хотя бы не оказаться посланницей Чужого?
Или духи, или сама судьба, видимо, решили посмеяться над Натаниэлем, которому теперь приходилось страдать из-за любви к той, которую, по долгу службы, он обязан был убить.
Ведь неспроста в детстве его пугали смотрители. Если бы не отец, сумасшедший фанатик, юноша бы никогда не ушёл в Аббатство по собственной воле.
— Он опасный человек…
— Лишь потому, что на нём метка Чужого?
Эхом слова Розы отдались в голове Норрингтона. Он растерялся и не знал, что делать дальше. Разрывался, находился меж двух огней. Обхватив голову руками, он упал на постель и зажмурился. Как же ему хотелось, чтоб всё происходящее тоже оказалось просто сном…
***
Доминик ойкнул и зашипел, стиснув зубы, когда Роза приложила влажный холодный платок к его ране на плече.
— Терпи, — хмыкнула она. — Не маленький.
Юноша лишь проворчал что-то себе под нос, отвернулся и свободной рукой стал сгребать со стола нужные вещи в большую потрёпанную сумку, пока аристократка обрабатывала его раны.
Молодые люди затаились у Доминика. Как оказалось, раньше он жил в дальнем, теперь уже глухом и всеми покинутом районе Квартала Особняков. Потеряв родителей, Доминик большую часть времени стал проводить в заброшенной квартире на окраине города. Он перенёс всё самое необходимое в своё новое прибежище, а родовое поместье отчаянно пытался забыть. Ведь всё в нём напоминало юноше о любимых родителях, единственных близких людях. Порой, находясь в стенах поместья, Доминик вспоминал отца и мать, срывался, падал на холодный пыльный пол и проливал слёзы. Его мать погибла от чумы совсем недавно, а отец — пару лет назад во время экспедиции на остров Морли.
Роза была несколько удивлена, услышав про экспедицию, так как её отец тоже погиб в том самом плавании. Этой информацией молодые люди обменялись по дороге к своему временному убежищу.
Колкая боль заставила юношу вздрогнуть и отвлечься от сбора вещей. Он повернулся к Розе и осмотрел её из-под упавших на лицо волос. Она не заметила его взгляда. Погружённая в свои раздумья, она обрабатывала раны друга как будто в трансе. В её стеклянных глазах отражалась тоска. Казалось, что девушка в любой момент готова расплакаться. Ещё на площади Хант заметил, как она расстроилась из-за того, что Натаниэль узнал о её силе. А ведь отношения между ними только стали налаживаться…
Доминик вдруг вспомнил слова Чужого в тот день, когда он последний раз являлся к нему. Действительно, чего они только не пережили вместе с Розой. Особенно за последние несколько часов.
Пытаясь как-то разрядить обстановку, юноша обратился к подруге:
— У меня есть несколько рун. Я нашёл их утром. Можешь взять.
Роза взглянула на него украдкой.
— Мог сам их использовать. Тогда бы не попался.
— Они бы мне не помогли. Смотрители схватили меня только благодаря своей шарманке.
Аристократка удивилась.
— Что за шарманка?
— Некоторые смотрители таскают её с собой и заводят, когда понимают, что имеют дело с магом. Ужасная вещь эта шарманка, она воспроизводит странную музыку, что не даёт тебе сосредоточиться. Ты становишься бессильным, в голове шумит, в глазах мутнеет, ноги не держат…
Доминик вздохнул и прикрыл глаза, откинувшись на спинку кресла.
— Я и раньше убегал от смотрителей с этой штукой, но в этот раз… меня застали врасплох.
Когда девушка закончила с ранами друга, тот накинул рубашку и, смутившись немного, поблагодарил её. Роза молча кивнула. В этот раз она даже не покраснела при обнажённом теле Доминика как тогда, у себя в комнате, занимаясь его «лечением» впервые.
— Устала? — взволнованно спросил юноша и кивнул на кровать неподалёку. — Ляг, поспи.
В данный момент они находились в спальне его родителей. Роза молча подошла к застеленной кровати, откинула несколько пыльное одеяло на её край и тяжело упала на постель. Хант же вернулся к сбору вещей.
Деньги, боеприпасы, одежда, некоторые ценные вещи, что хранила семья…
Скорее всего, Доминику придётся бежать очень далеко, может, на другой остров!
Юноша обвёл помещение взглядом. Ему казалось, что только вчера он и его родные веселились, несмотря на все невзгоды, что накрыли Дануолл. На протяжении многих лет его семья не знала горя.
В сердцах Доминик ударил кулаком по столу, за которым сидел. Подсвечник, стоявший рядом, задребезжал, и несколько огоньков погасло. За окном было уже очень темно. Фонари в районе не работали, и поэтому лишь лунный свет озарял комнату, пробиваясь через пыльную тюль.
Доминик задул оставшиеся свечи и повернулся к кровати, на которой, свернувшись, лежала Роза. Юноша сел на край постели рядом с подругой. Она спала, положив голову на подогнутую левую руку, и, кажется, мелко дрожала. Неудивительно, в поместье было немного прохладно. Откинув с её лица прядь длинных распущенных волос, Доминик изучил ещё раз её аккуратные милые черты. Её щёки горели румянцем, а губы были слегка приоткрыты.
«Чёрт! — мысленно выругался Хант. — Нашёл время!». Он вмиг покраснел и отвёл глаза в сторону… Но через мгновение снова взглянул на девушку. Она была чересчур мила, просто завораживала своей невинностью и хрупкостью. Доминик усмехнулся. Теперь он понимал, почему Натаниэль был так увлечён ею. Даже потерял дар речи, увидев её тогда на площади. И в допросной комнате, когда Роза холодно отреагировала на его слова о пленнике.
Юноша напрягся, окинув взглядом бледные руки аристократки и вспоминая её нежные прикосновения в те моменты, когда она занималась его ранениями. Ни рана от пули офицера стражи, ни рана от клинка смотрителя уже практически не болели. Словно Роза исцелила их магией.
По телу Доминика пробежались мурашки, и он невольно передёрнул плечами. «Ничего страшного ведь не случится? — стал размышлять он, нависнув над девушкой. — Я ничего не потеряю, и она тоже… Почему бы и нет? Тем более, она спит и даже не узнает об этом. Наверное… Или, может, не стоит? Забавно, прыгать по крышам и убегать от кучи солдат не боюсь, а поцеловать девушку… А, да чёрт с ним!».
Осмелившись, наконец, Хант наклонился к Розе, шумно вздохнул от волнения и прильнул к её губам. Спала девушка чутко и поэтому ощутила тёплое, нежное прикосновение юношеских губ, но глаза не открыла. Отстранившись от аристократки, Доминик рухнул на постель позади неё и осторожно приобнял её рукой, чтобы попытаться согреть. Через некоторое время Роза перестала дрожать, а он провалился в сон.
========== Глава IX. “Береги её!” ==========
Роза проснулась от того, что ей было трудно дышать. Первое, что она увидела и что заставило её густо покраснеть — лицо спавшего Доминика. Он крепко обнимал её. «Так вот оно что…» — отметила про себя девушка и глубоко вздохнула.
Как только она зашевелилась, юноша распахнул глаза, усмехнулся и выдал:
— Привет.
— Привет, — пробормотала аристократка, выбираясь из его объятий.
Она встала с постели и осмотрелась, припоминая события прошлой ночи. Настенные часы, которые, к удивлению Розы, всё ещё работали, показывали семь утра. Доминик тоже встал, поднял с пола собранную ночью сумку с вещами и перекинул её ремешок через плечо.
— Готова? — обратился он к подруге.
Роза печально посмотрела ему в глаза, прижав обе руки к груди. На вопрос юноши она ответила коротким кивком. Им предстояло добраться до дома Розы, не попадаясь на глаза стражникам, смотрителям или аристократам.
— Возьми, — Хант достал из сумки руну, что нашёл прошлым днём, и протянул её девушке. — Пригодится.