— Папа прав, детка, — нежно проговорила она, подходя к насупившейся дочери, — ты со всем справишься. И мы будем гордиться тобой, Гвендолин.
— Правда? — улыбнулась девочка, не сводя с матери синих глазок.
— Конечно, милая, — подтвердил Элайджа, поднимая взгляд на улыбающуюся жену, — у нас места в первом ряду, кошечка?
Алин только закатила глаза, качая головой.
— Пришлось задействовать связи, — насмешливо протянула она, подходя ближе, — места на эту премьеру давно раскуплены.
Вампир улыбнулся, поднимаясь на ноги, и притянул к себе жену, обнимая ее за талию.
— Мы оставим тебя, Гвендолин, — серьезно проговорил он, не сводя темных глаз с дочери, — совсем скоро начнется постановка и ты должна подготовиться. А после вашей премьеры мы можем пойти поесть мороженое.
— Да! — радостно отозвалась девочка, но тут же ее лицо приняло отстраненное выражение.
Алин с улыбкой наблюдала за тем, как Гвен входила в роль, пока Элайджа не потянул ее к двери, и вскоре они оказались в общем зале, где перед маленькой сценой были расставлены стулья.
Кэролайн и Клаус уже заняли свои места, и пара поспешила к ним.
— Гвендолин готова? — вместо приветствия проговорил гибрид, протягивая брату ладонь.
— А Хоуп?
Отцы переглянулись с гордыми улыбками, пока Кэролайн и Алин едва сдерживали смех от того, как их мужья напряженно наблюдали за сценой, в ожидании своих юных актрис. Постепенно зал заполнился такими же полными эмоций родителями, голоса которых слились в тихий гул, и Кэр поднялась со стула, чтобы пойти за кулисы, но в этот миг, громкий женский голос раздался у входа в зал, привлекая всеобщее внимание.
— Какой ты душка, Деймон, — сладко проговорила Ребекка, с удовольствием отмечая, как ее братья мгновенно отреагировали на ее присутствие, вскочив со стульев, — так мило, что ты пригласил меня на выступление своего крестника…
— Что-она-здесь-делает, — процедил Клаус, не сводя с сестры ошеломленного взгляда, — я думал, что она уехала, после визита к тебе, Элайджа.
— Ну, по всей видимости, нет, — прищурилась Кэролайн, наблюдая за тем, как Ребекка тянет Деймона, выражение лица которого стремительно менялось, прямо к Майклсонам.
— Не скромничай, дорогой, — пропела она, не обращая внимания на затравленный взгляд Сальваторе, который метался от Элайджи на Алин, — пора тебе познакомиться с моей семьей.
От ее слов лицо Деймона просто окаменело.
— Твою ж мать, — только и смог проговорить он, застывая на месте.
— Вот именно, Сальваторе, — зло прищурился Клаус, глаза которого неотрывно следили за сестрой, — вот именно.
========== Часть 39 ==========
— Если ты испортишь выступление Хоуп или Гвендолин, — цедит Клаус, щуря пожелтевшие от гнева глаза, которые не отрываются от улыбающегося лица сестры, — следующий век проведешь с колом в сердце, дорогая.
— Даже не думала, Ник, — наигранно удивленно отзывается Ребекка, крепко удерживая за руку порывающегося сбежать Деймона, — они ведь мои племянницы. А это, надо полагать, та самая Кэролайн?
Первородная переводит взгляд на Кэр, чье лицо искажается от едва сдерживаемой ярости.
— Та самая потаскушка, ты хотела сказать, — чеканит она, и Алин стискивает тонкую кисть подруги, удерживая ее рядом с собой.
— О чем это ты, куколка?
Клаус поворачивается к жене, и на лице Ребекки появляется легкая тень беспокойства, которую она всеми силами пытается скрыть. Реакция гибрида на вольность, которую она позволила себе в доме Элайджи и о которой уже успела забыть, не на шутку пугает Первородную. Но в этот миг на сцене появляется Гвендолин, и оба брата забывают о существовании сестры, не сводя глаз с самой младшей из Майклсонов, которая рассказывает о постановке звонким голосом. Синие глазки сияют восторгом, маленькое личико корчится в смешных гримасах, и на лице Ребекки помимо воли появляется улыбка. Она не отводит взгляда от дочери старшего брата, которая без малейших усилий завладела вниманием каждого в наполненном зрителями зале, и совсем не замечает, как за ней, прикусив губу, наблюдает Алин.
Ведьма сводит брови, тяжело вздыхая, и сжимает тонкими пальцами ладонь мужа, который на мгновение отрывается от сцены, переводя взгляд на напряженную жену.
— Что такое, милая?
Алин натянуто улыбается, качая головой, и зеленые глаза вновь устремляются в сторону Ребекки. Элайджа ловит взгляд ведьмы, но вместо задумчивого лица сестры, он видит только Сальваторе, который тайком наблюдает за его женой. Майклсон хмурится, пытаясь сдержать поднимающуюся в нем волну гнева. После спасения Гвендолин они совсем забыли о его роли в кознях Пирс, но сейчас Элайджа во всех деталях вспоминает не обошедшееся без участия Деймона покушение на веселую малышку, так ловко изображающую лисичку на самодельной сцене, и стискивает зубы, стараясь успокоится. Вот только то, что Сальваторе сидит рядом с его сестрой, которая прикасается к нему отнюдь не по-дружески, не переставая при этом коситься на Алин, растворяет последние толики самоконтроля.
Гвендолин заканчивает свое выступление, и зал взрывается аплодисментами. Элайджа и Клаус хлопают громче всех, но после того, как малышка уходит со сцены, братья не сговариваясь поворачиваются к Ребекке и Деймону.
— Какого черта ты все-таки сюда приперлась, Бекс, — обманчиво мягко выговаривает гибрид, щуря глаза, — еще и с этим…
— А что вы имеете против Деймона? — вспыхивает Ребекка, поворачиваясь к Сальваторе, — он — мой парень!
— Твой, с позволения сказать, парень принимал непосредственное участие в сговоре против нашей семьи, — цедит Элайджа, сверля синеглазого вампира тяжелым взглядом.
— Не говоря уже о том, что он никак не перестанет волочиться за нашей невесткой, — добавляет Клаус, красноречиво кивая на Алин, — что, не ожидала, сестренка?
Ребекка переводит взгляд на Деймона, который только закатывает глаза, обреченно качая головой.
— Это — правда? — шипит она.
— Не совсем, — выдавливает из себя Сальваторе, кривя губы, — и к тому, что было между нами это не имеет никакого отношения. Знай я, что ты Майклсон, на пушечный выстрел к тебе не приблизился бы…
— Потому что хочешь ее? — переводит взгляд на Алин Первородная.
— Да причем тут вообще зеленоглазка! — взрывается Деймон, и в следующий миг Элайджа вихрем оказывается с ним рядом, сжимая горло вампира сильными пальцами.
— Не смей ее так называть, — едва слышным от ярости голосом выговаривает он, — иначе клянусь, я оторву твою чертову голову.
— Элайджа, прошу! — тянет его к себе Алин, лицо которой пылает под полным ненависти взглядом Ребекки, — не забывай, где мы!
— Послушай свою маленькую шлюшку, — срываются с дрожащих губ Первородной полные горечи слова, и на мгновение все замолкают.
Рука Элайджи разжимается, выпуская из стальной хватки шею Деймона, который откидывается на спинку стула, жадно глотая воздух, и он делает шаг в сторону сестры. Темные глаза светятся ледяной яростью, и Ребекка кусает губы, жалея о том, что сорвалось с ее языка в порыве злобы.
Она, конечно же, не считает Алин шлюхой, и поведение ведьмы не дает и малейшего повода усомнится в ее верности Элайджи, но чертова ревность, не столько к брату, сколько к Деймону, застилает глаза, оставляя за собой лишь желание причинить боль той, что безо всяких усилий желанна именно тем, кто так дорог Первородной.
— Немедленно извинись перед моей женой, — наконец нарушает тишину холодный голос старшего Майклсона, и темные глаза которого неотрывно смотрят прямо в голубые глаза сестры, постепенно наполняющиеся слезами.
Ребекка гордо держит голову, не отводя взгляд, и только Алин, кажется, понимает скольких усилий это нарочитое спокойствие стоит Первородной, пальцы которой едва заметно дрожат.
— Элайджа, прошу, не нужно, — шепчет ведьма, подходя к мужу вплотную, — твоя сестра не хотела…
— Я не нуждаюсь в твоей защите, — щурит глаза Ребекка, отступая на шаг.
Ее плечи дрожат, и в этот миг Первородная чувствует, как на них опускаются сильные мужские ладони.
— Я думаю, нам лучше уйти, лапуля, — хрипло тянет Деймон, склоняясь к ее уху, — как видишь, твоя семья не в восторге от нашей дружбы…
— Вот только ты не вмешивайся, Сальваторе, — закипает Клаус, становясь рядом с братом, — ведьма удержала Элайджу, но вот со мной ей не справиться. Убирайся, пока цел! Это семейные дела и тебя они не касаются.
— Боюсь, что мы сейчас говорим о разных семьях, — с горечью выговаривает Ребекка и переводит взгляд на Алин.
Она словно хочет что-то сказать, но никак не может подобрать слов. Разочарование в глазах Элайджи словно глоток настоя вербены разъедает ее изнутри. Но остатки клокочущей в груди гордости не позволяют Первородной признать свои ошибки.
В зале воцаряется полная тишина, и сидящие с ними рядом родители не сводят настороженных взглядом с Майклсонов, чья история хорошо известна каждому в этой комнате. Ребекка вздыхает, и, не говоря больше ни слова, идет прямо к выходу. В полной тишине она подходит к двери, которая распахивается перед ней, прежде чем изящная ладонь успевает коснуться массивной ручки. Первородная поднимает глаза и видит ленивую улыбку Деймона.
— Думаю, сейчас самое время для бурбона.
Ребекка шагает вперед, переступая порог и, уже стоя на крыльце, начинает смеяться. Сначала тихо, а потом все громче и громче, пока стоящий с ней рядом синеглазый вампир не притягивает ее к себе, обнимая трясущиеся женские плечи. Не говоря ни слова, Деймон пристально смотрит в голубые глаза, полные боли, которые выделяются на кривящемся от истеричного хохота красивом лице. Первородная замирает под его взглядом, пытаясь выровнять дыхание. Она хочет что-то сказать, но в этот миг ее приоткрытый рот накрывают нетерпеливые губы.
И терзающая ее боль на мгновение отступает.
========== Часть 40 ==========
— Тебе понравилось мое выступление, папочка?
Гвендолин вся светилась от счастья, подпрыгивая на месте от радостного возбуждения, и Элайджа на мгновение отвлекся от мыслей о произошедшем. О том, как его сестра несколько минут назад оскорбила Алин, а после ушла с Сальваторе. О том, что Ребекка никак не могла принять тот факт, что у него теперь были жена и дочь, и младшая сестра больше не была на первом месте.
Вампир покачал головой, пытаясь отогнать мучающие его мысли и посмотрел на Гвен, которая присела к матери, и та, улыбаясь, слушала ее веселое щебетание, целуя раскрасневшиеся щечки. Гвендолин смеялась, ерзая у Алин на коленях, но ее синие глазки внимательно смотрели на отца.
— Все хорошо, папа? Почему ушла тетя Ребекка? Ей не понравилась наша постановка?
— Ну что ты, детка, — тут же отозвался Элайджа, сводя брови под пристальным взглядом жены, — у нее появились срочные дела. Так мы пойдем есть мороженое?
— Да! — тут же забыла обо всем остальном Гвен, спрыгивая с коленей качающей головой ведьмы, — а мы возьмем с собой Хоуп?
— Если она захочет, — кивнул вампир.
Лицо Гвенолин озарила широкая улыбка и, не говоря ни слова, она устремилась за сцену в поисках сестры. Элайджа молча проследил за тем, как украшенная лисьим мехом шапочка исчезла из вида, и в этот миг почувствовал, как Алин мягко сжала его ладонь, потянув мужа на себя. Вампир повернулся к ведьме, и зеленые глаза впились в темно-карие, пока девушка нерешительно кусала пухлые губки, подбирая слова.
— Все будет хорошо, — наконец проговорила она, пытаясь улыбнуться, — Ребекка… она поймет.
— Ты слишком добра, кошечка, — прищурился Элайджа, — и слишком плохо знаешь Ребекку. Но я не позволю ей больше оскорблять тебя. Или Гвен.
— Не преувеличивай, — нахмурилась Алин, — Ребекка не сделала бы ничего плохого Гвендолин. Она от нее глаз не могла оторвать. Мне даже стало жаль твою сестру…
— Как и Сальваторе, которому ты не дала свернуть шею? — холодно отозвался Майклсон, и лицо жены из смущенного стало злым.
— Вот даже не начинай, — сузила глаза Алин, поднимаясь со стула и отступая от мужа на шаг, — твои сцены ревности сейчас абсолютно неуместны.
— Неуместно то, что он, даже придя сюда с Ребеккой, смотрит только на тебя, — ледяным голосом продолжил Элайджа, — а ты, не смотря на все его поступки и сговор с Пирс, из-за которого едва не пострадала наша дочь, продолжаешь его защищать.
— А что, нужно было позволить убить его прямо на глазах у Гвендолин?! — взвилась ведьма, и раскосые глаза засверкали от злости, — и он не смотрел на меня! Даже если и смотрел, ты ведь знаешь, что мне на него абсолютно плевать!
— Твое поведение говорит об обратном, — проговорил вампир, чем окончательно вывел жену из себя.
— Это уже слишком, Майклсон, — прошипела она, и тонкие пальцы сжались в кулаки, — я сейчас найду Гвендолин, и мы пойдем домой. А ты не смей приходить, пока не придешь в себя! Потому что ты сейчас оскорбляешь меня гораздо сильнее, чем твоя сестра.
Не говоря больше ни слова, Алин резко развернулась и направилась в сторону сцены, оставляя Элайджу одного. Ведьма сразу же увидела Гвен и Хоуп, которые, заговорщицки переглядываясь, о чем-то болтали. Стоило Алин подойти ближе, они тут же умолкли, поднимая на девушку невинные глазки.
— Мы уже идем в кафе, мамочка?
Гвендолин, которая успела переодеться в яркую кофточку и голубые джинсы, шагнула вперед, не сводя с Алин внимательного взгляда.
— Боюсь, что нет, детка, — прикусила губу та, видя, как лицо дочери мгновенно грустнеет, — у папы появились срочные дела. Но мы можем купить домой шоколадные пирожные. А в кафе сходим завтра.
— Только это будет очень много пирожных, — насупилась Гвен, — и Хоуп пойдет с нами.
— Конечно, лисичка, — согласилась Алин, и маленькие ведьмы подхватили ее за руки, направляясь к выходу.
— А папа не против того, что ты пойдешь с нами?
Ведьма повернулась к Хоуп, которая быстро шагала с ней рядом, довольно улыбаясь.
— Кэролайн сказала, что будет только рада, если я проведу время с Гвен, тобой и дядей Элом, — тут же отозвалась она, поднимая на Алин свои серые глаза, — ты покажешь нам новые заклинания?
— Если вы будете хорошими девочками, — прищурилась девушка и маленькие колдуньи тут же часто закивали, не сводя с нее невинных глазок.
Алин не смогла сдержать улыбки, глядя на их довольные лица, и сделала шаг в сторону кондитерской, что было встречено огромным одобрением со стороны ее спутниц. Накупив две большие коробки самых разных сладостей, они направились домой.
Пока Хоуп и Гвен присели за низкий столик, с любопытством изучая пирожные, выбирая с чего им начать свое пиршество, Алин пошла на кухню, чтобы поставить на огонь чайник. Пока ведьма составляла на поднос тонкие чашки, у нее в кармане ожил телефон. Увидев на экране фото Кэролайн, девушка провела пальцем по монитору, принимая вызов.
— Привет, ведьма! — слишком радостно проговорила Кэр, и Алин мгновенно напряглась, предчувствуя, что новости подруги вряд ли будут хорошими.
— Что случилось? — решила не ходить вокруг да около она.
— Пока ничего, — тихо проговорила блондинка, и Алин услышала громкие голоса, которые постепенно стихали, по мере того, как Кэролайн все дальше удалялась от собственного дома.
— В чем дело, Кэр?
— Вы с Элайджей поссорились? — после некоторого молчания отозвалась та, и ведьма недовольно свела брови.
— Мы лишь немного не сошлись во мнениях, какое отношение это имеет…
— Такое, что твой муженек явился к нам домой и сейчас они с Клаусом опустошают наш бар!
========== Часть 41 ==========
Алин уходит, а Элайджа еще долго сидит на неудобном стуле, щуря глаза. Злость на жену давно испарилась, уступив место чувству вины за то, что он своими словами обидел ведьму, которой и без того порядком досталось от сходящей с ума от ревности Ребекки.
Вампир поднимается на ноги, лишь когда остается в зале совсем один, и, выходя на крыльцо, видит вдалеке фигурку жены, а также идущих с ней рядом Хоуп и Гвен, что крепко держат Алин за руки. Элайджа с тоской смотрит им вслед, так и не решаясь догнать своих любимых ведьм. Вместо этого он идет прямиком в дом брата, который встречает его кривой улыбкой и бокалом бурбона.