— Ты ведь понимаешь, чем мы сейчас займемся? — ласково говорит Элайджа, очерчивая большим пальцем контур пухлых губок.
— Ты считаешь, я совсем дурочка? — щурит глаза Ева, — я потеряла память, а не разум.
— Не в пример мне, — шепчет ей в ответ вампир, и, видя, как глаза любимой вспыхивают непониманием, поясняет, — ты свела меня с ума, моя маленькая птичка.
Не дожидаясь ответа, он сминает в поцелуе нежные девичьи губы, и все вокруг исчезает. Элайджа ласкает Еву нежно, едва касаясь, но терзающая его страсть быстро берет свое, и вампир углубляет поцелуй, проникая языком в манящий рот. Любимая дрожит в его объятьях, смежив веки, и Майклсон с замиранием сердца ощущает, как она начинает осторожно отвечать, мягко касаясь его губ своим маленьким язычком.
Мужские ладони скользят по узкой спинке, сжимают талию, осторожно опускаясь ниже. Элайджа стискивает округлую попку, прижимая Еву теснее, так что она сразу же чувствует силу его желания. Он на мгновение отстраняется от трепещущей в его объятьях девушки и смотрит в пылающие черные глаза.
— Ты не против, если я раздену тебя?
— По — другому вряд ли получится, — пытается улыбнуться Ева, но вампир слышит, как ее голос дрожит от волнения.
— Если тебе что-то не нравится, только скажи, — серьезно произносит Элайджа, не сводя взгляда с пылающего лица своей невесты.
— Пока все хорошо, — шепчет она и Майклсон не может сдержать улыбки.
— Тогда мы продолжим, — говорит он, и Ева мягко кивает.
Вампир тянет вверх тонкий свитер, под которым расстёгнутый лиф висит на тонких плечах, совсем не скрывая налитых округлостей девичьих грудей. Ева интуитивно пытается прикрыться, но Элайджа отводит ее тонкие руки, не позволяя этого сделать. Он снимает лиф, отбрасывая его в сторону, и его темные глаза жадно изучают нежные холмики, чувствительные вершинки которых начинают твердеть под его тяжелым взглядом.
— Ты так красива, моя птичка, — хрипло выговаривает вампир, кончиками пальцев очерчивая контуры часто вздымающейся груди, — позволишь мне прикоснуться к ним?
— Если ты хочешь, — часто дыша, отзывается Ева.
— Не представляешь как.
Получив согласие, Элайджа накрывает ладонями нежные округлости, и его пальцы мягко сдавливают напряженные соски, отчего девушка прикрывает глаза, прикусывая губу. Вампир изучает ее лицо, видит, как она наслаждается его ласками, и в следующий миг, он опускается ниже, обхватывая губами вызывающе торчащую вершинку высокой груди, мягко прикусывая. С губ Евы срывается тихий стон, и Элайджа отрывается от набухшего соска, поднимая на нее горячий взгляд.
— Тебе нравится?
— Да, — только и успевает выговорить девушка, потому что вампир возвращается к своему занятию, переключая внимание на вторую грудь.
Тонкие пальцы перебирают темные мужские волосы, пока Майклсон ласкает губами девичьи грудки, одновременно расправляясь с застежкой узких джинсов. Ева не сопротивляется, когда он полностью стягивает их, и на ней остаются лишь тонкие трусики, в то время как Элайджа полностью одет.
— А ты не хочешь…раздеться? — мягко отстраняясь, спрашивает она, заглядывая в почерневшие от желания глаза вампира, — очень странно, что я ни разу не видела обнаженным того, от кого беременна.
— Это нужно исправить, — отзывается Майклсон, и его пальцы развязывают узел галстука.
Ева присаживается на край кровати, наблюдая, как Элайджа расстегивает мелкие пуговицы рубашки, стягивая ее с плеч, звенит пряжкой ремня, медленно снимает брюки. Он не сводит с нее своих глубоких темно-карих глаз, и девушка чувствует, как ее трусики начинают медленно влажнеть от происходящей перед ней картины. Ее жених ослепителен в своей мужественной красоте, и Ева не может оторвать взора от его сильного крепкого тела, что не укрывается от внимания вампира.
— Довольна? — щурится он, слегка склоняя голову.
— Ты — красивый, — просто отвечает девушка и поднимается с кровати, подходя к Майклсону вплотную.
Она мелко дрожит, не отводя взгляда от его лица, а тонкие пальцы нежно скользят по мужской груди, обводя контуры плоских сосков. Дыхание Элайджи становится тяжелым, пока Ева продолжает изучать его тело, прежде чем ее маленькая ладонь накрывает внушительную выпуклость в мужском паху, от чего его плоть, стянутая плотной тканью белья, начинает буквально пульсировать от желания, заставляя мужчину стиснуть зубы.
— Тебе неприятно? — мгновенно отводит руку девушка.
— Наоборот, — выдавливает из себя вампир, и стискивает тонкое запястье, возвращая девичью ладонь обратно.
Ева шумно вздыхает, и ее тонкие пальцы скользят под резинку темных боксеров, едва касаясь каменного члена. Элайджа шипит что-то неразборчивое, когда маленькая ручка нежно обхватывает его плоть, мягко двигаясь вверх-вниз.
— Ты точно ничего не помнишь, распутная птичка? — едва различает его слова девушка, продолжая свои несмелые ласки.
— Разумом нет, — не сразу отвечает Ева, — но вот тело…
— Не зря я так люблю его, — выдыхает вампир, и мягко отстраняется.
Он тянет девушку к постели, но прежде чем опустить ее на кремовое покрывало, Элайджа очень медленно снимает с точеных бедер тонкие трусики, после чего Ева стоит перед ним совсем нагая, смущенно опустив глаза. Быстрым движением Майклсон освобождается от белья, и обхватывает ладонью маленький подбородок, ловя взгляд любимой.
— Как бы ты хотела, моя птичка?
Девушка медленно поднимает взор, и ее щечки заливаются румянцем, когда она отвечает:
— Как в наш первый раз.
Вампир улыбается, прижимает к себе хрупкое тело, и его ладони проходятся по узкой спинке, очерчивают тонкую талию, сжимают округлые ягодицы, после чего мужские пальцы накрывают плоский животик, мягко поглаживая. Ева смыкает веки, наслаждаясь его ласками, но стоит ладони Элайджи скользнуть ниже, оказываясь между точеных бедер, бездонные глаза испуганно распахиваются.
— Мне прекратить? — тихо спрашивает вампир, и его рука замирает на месте.
Девушка качает головой, поднимая на Майклсона мутный взгляд.
— Ты боишься, птичка?
— Но больно ведь уже не будет? — едва слышно выговаривает Ева, не сводя с него глаз.
— Думаю, нет, — щурится Элайджа.
— Тогда, я хочу, чтобы ты… продолжил.
Девичье лицо заливается краской, когда мужские пальцы спускаются ниже, мягко касаясь повлажневших складок плоти между длинных ножек. Нежное тело интуитивно выгибается, и Ева шире разводит бедра, предоставляя вампиру полный доступ к пылающей промежности, которая так жаждет его ласк. И Элайджа уже не сдерживается.
Он опускает любимую на постель, оказываясь между ее бедер, которые дрожат в предвкушении, когда вампир дразнящими движениями проходится по набухшему бугорку, вызывая тихие девичьи стоны. Ева подается навстречу, обвивает тонкими руками его шею, и Майклсон стискивает округлые ягодицы, заставляя ее обнять его ножками. Головка напряженного почти до боли члена упирается в тесный вход исходящего соками лона, и Элайджа мягко подается вперед, наполняя любимую собой.
Девушка распахивает глаза, ощущая в себе каменный член, но вместо ожидаемой ею боли, каждый толчок вампира дарит ей лишь наслаждение. Майклсон движется плавно, тягуче, входя в горячее лоно под разными углами, отчего Ева кусает губки, пытаясь сдержать стоны, но очень скоро понимает всю тщетность этого занятия. И она отпускает себя, что сразу же чувствует не сводящий с нее взгляда Элайджа. Он ускоряет темп, делая проникновение более сильным, глубоким, а его ладонь скользит между их соединенными телами, накрывая нежные складки плоти, обхватывающие его член. Большим пальцем он трет чувствительный комочек, и стоны Евы сливаются в один.
Волна наслаждения накрывает ее резко, с головой. Вампир все еще толкается в изгибающееся дугой тело, открывая для любимой новые грани экстаза, пока пульсирующее лоно обхватывает мужскую плоть, и Элайджа с глухим стоном изливается в оглушительном оргазме, накрывая девушку своим телом.
А Ева чувствует, как его сила наполняет ее, сосредотачиваясь под сердцем, где зреет плод их любви, в которую она теперь не просто верит. Чувства Элайджи, выразившиеся в акте ошеломляющей страсти, от которой до сих пор поджимаются маленькие пальчики на ее ногах, всколыхнули что-то в ее душе, и маленький уголек превратился в пылающий костер. Она, так и не вспомнив ни минуты из последних месяцев, совершенно ясно ощущает всю глубину своих чувств к мужчине, сжимающему ее в своих крепких объятьях после разделенного экстаза.
— Все хорошо, моя птичка? — ласково говорит вампир, приподнимаясь над Евой, и его глаза сияют нежностью.
— Даже очень, — щурится та, и маленький язычок проходится по губам, отчего глаза Элайджи стремительно чернеют, — теперь я понимаю, почему хотела выйти за тебя замуж.
— Я так и знал, что тебя интересует только секс, маленькая распутница, — нарочито недовольно произносит Майклсон, но на его губах расцветает счастливая улыбка, — что ж, удовлетворить все твои похотливые желания — мой долг.
И Ева заливается румянцем, когда Элайджа склоняется к ее губам, вовлекая ее в жаркий поцелуй.
========== Часть 8 ==========
Яркий солнечный луч скользнул по нежной девичьей щеке, и Ева прищурила глаза, склоняясь к подушке. В этот миг сильные руки, сжимающие ее талию, скользнули вверх, и девушка замерла, почувствовав, как мужские ладони мягко стискивают ее груди, а в ягодицы упирается что-то твердое.
— Доброе утро, птичка, — хрипло проговорил Элайджа, обжигая дыханием ее ушко.
Ева прикусила губу, ощущая, как вампир прижимается к ней теснее, и затвердевший член скользит по ее попке, заставляя низ живота трепетать от желания. Память услужливо напомнила ей о произошедшем ночью, и девичьи щеки залились румянцем, от вставших перед ее глазами откровенных картин. Ева тихо вздохнула, и, набравшись смелости, повернулась в крепких объятьях, оказываясь со своим женихом лицом к лицу. Элайджа выглядел спокойным и расслабленным, но легкое беспокойство застыло в темных глазах, которые изучали смущенное лицо любимой. Заметив это, девушка робко улыбнулась, и пухлые губки мягко коснулись сжатых мужских губ, стараясь развеять тревоги не сводящего с нее напряженного взгляда вампира.
Лицо Майклсона заметно расслабилось, стоило Еве подарить ему нежный поцелуй, и в следующий миг он притянул девушку к себе, прижимая ее к своей груди. Ева подняла лицо, заглядывая Элайдже в глаза, и он осторожно очертил большим пальцем контур ее губ, улыбаясь.
— Ты не разочарована?
— А должна была? — отозвалась девушка дразнящим голосом, слегка прищурившись.
Взгляд вампира стал тяжелым, и Ева тихо вскрикнула от неожиданности, когда он резким движением перевернул ее на спину, устраиваясь между широко разведенных ножек.
— Ты совсем не меняешься, птичка, — низким голосом проговорил Элайджа, и его почерневшие глаза впились в бездонные очи любимой, расширившиеся от удивления, — все так же играешь в свои игры… Жаль, что ты не помнишь, что следует за ними.
— И что же? — прошептала Ева, пытаясь выровнять дыхание.
— Тебе рассказать или показать?
— Расскажи.
Майклсон слегка прищурился, и на его лице появилась тонкая улыбка, прежде чем девушка услышала его тихий низкий голос, от которого по ее телу прошла волна желания.
— Когда ты ведешь себя плохо, — начал Элайджа, — а ты делаешь это постоянно, то я наказываю тебя, птичка. Обычно достается твоей маленькой попке, но иногда, я иду дальше. Привязываю твои запястья к спинке кровати, и ласкаю твои грудки, животик и ниже… пока ты не начинаешь умолять взять тебя. И всякий раз я не могу довести твое наказание до конца. Потому что слишком хочу тебя, Ева. Как сейчас.
Вампир слегка подался вперед, и головка каменного члена скользнула по промежности, влажной от любовных соков. Ева едва смогла сдержать стон, рвущийся с дрожащих губ, а Элайджа спустился ниже, накрывая губами вершинку налитой груди. Девушка выгнула спинку, стремясь навстречу ласкающему ее языку, и Майклсон дорожкой влажных поцелуев прошелся по ложбинке меж холмиков грудей, уделил внимание животику, пока темная голова не оказалась между точеных девичьих бедер.
— Элайджа! — попыталась свести ножки Ева, но вампир не позволит ей этого сделать. А после того как он коснулся языком нежных складок кожи, сопротивление девушки и вовсе сошло на нет.
Вампир ласкал ее долго, изучая губами каждый дюйм пылающей промежности, мягко покусывая набухшие от возбуждения лепестки ее плоти, дразня чувствительный бугорок, пока по хрупкому телу не прошла волна мелкой дрожи, и Ева не выгнулась дугой, утопая в обжигающем экстазе. Элайджа приподнялся над любимой, нежно касаясь разрумянившегося лица кончиками пальцев, пока она приходила в себя, восстанавливая дыхание.
— И это ты называешь наказанием? — едва смогла выговорить девушка, с трудом приподнимая веки.
— Но ведь ты и не сделала пока ничего плохого, птичка, — улыбнулся вампир, не сводя с нее почерневших от страсти глаз, — в следующий раз…
— А я тоже наказывала тебя? — неожиданно перебила его Ева, и ее щечки вспыхнули от смущения, — также как ты…меня?
Элайджа с трудом перевел дыхание, пытаясь справиться с воспоминаниями, возникшими после откровенного вопроса любимой. Маленькая птичка, не отрывающая от его лица мутных от только что испытанного оргазма глаз, не смотря на то, что потеряла память, осталась все той же сводящей его с ума любовницей, в которой самым причудливым образом сочетались невинность и страстность. И да, она наказывала его. И Элайджа бы душу отдал за ее наказания, заканчивающиеся всегда одинаково. Обжигающим наслаждением, разделенных на двоих.
Озадаченная его долгим молчанием Ева решила действовать. Тонкие пальцы коснулись мужской груди, слегка царапая ее длинными ноготками, прошлись по крепкому торсу и замерли у дорожки темных волос в паху, не решаясь прикоснуться к восставшей плоти.
— Покажи мне, как тебе нравиться, — нарушил тишину ее неуверенный голос, и Элайджа, взглянул в бездонные глаза, видя в них такое же желание, что испытывал сам.
— Вчера ты вполне справлялась и без моей помощи, птичка, — ласково проговорил он, не отводы взора от вспыхнувших от смущения нежных щечек.
— Мне бы хотелось, чтобы тебе было хорошо, — едва слышно выдохнула Ева, — как мне…
— Того, что ты сейчас лежишь со мной рядом обнаженная, и я знаю, что ты совсем мокрая, более чем достаточно.
— Разве тебе не хочется… большего? — прикусила нижнюю губу девушка, слегка щурясь.
— Только если и ты этого хочешь, — отозвался Элайджа.
— А разве это не очевидно? — ответила ему Ева, и Майклсон почувствовал, как от ее слов ее обдало жаром, — тебе предстоит многому меня научить… Во второй раз.
— Не думал, что в том, что ты потеряла память, есть и плюсы, — с улыбкой проговорил вампир, притягивая девушку к себе, — чему бы ты хотела научиться, моя маленькая распутница?
— Доставлять тебе удовольствие, — шепотом откликнулась Ева, отчаянно краснея.
— Для этого тебе достаточно просто быть рядом, — хрипло произнес Элайджа, — и позволить мне любить тебя.
С этими словами вампир подался вперед, накрывая страстным поцелуем припухшие губки, и девушка пылко отозвалась на его ласку, так что их языки сплелись в танце страсти, пока мужские ладони скользили по нежному телу любимой, не упуская ни одного изгиба.
— Ты готова к продолжению, Ева? — на миг оторвался от ее губ Элайджа, тяжело дыша.
Девушка кивнула, не сводя с любимого горящих от желания глаз.
— Как бы ты хотела?
— Так, как тебе нравится.
— Тогда, мы сделаем это так, как нравится нам обоим, — и Майклсон поднялся на колени, переворачивая Еву на живот, — обопрись на локотки, птичка.
Ева послушно изогнула спинку, становясь на колени, и ее попка приподнялась вверх, открывая для Элайджи прекрасный вид на девичьи прелести. Вампир придвинулся ближе, обхватывая ладонями округлые ягодицы, и Ева выгнулась сильнее, когда он провел головкой напряженного члена по истекающей любовными соками промежности.
— Я люблю тебя, птичка, — глухо выдохнул Элайджа, и одним толчком наполнил любимую собой, входя до самого основания.
Девушка встретила глубокое проникновение вампира горячим стоном, и их тела слились в неторопливом танце плотской любви. Майклсон входил в тесное лоно все быстрее, распаленный ответными движениями Евы, которая, уже не сдерживаясь, подавалась ему навстречу, сгорая от накрывающего ее наслаждения. Элайджа стиснул покрасневшую попку, и с последним сильным толчком излился в тело любимой, которая с громким криком достигла пика, сжимая его член своим лоном.