- Два билета, пожалуйста, – широко зевнув, пробубнил себе под нос Анжело. Девушка, что сидела за кассой, выглядела не менее недовольной, чем журналист. Скривив тонкие губы, она взяла из рук парня горсть мелочи, с грохотом раскидала ее по ячейкам в кассовом аппарате, после чего выдала тому два блестящих билетика.
- Приятной поездки, – прогундосила она на автомате.
- Ну что, Бэйн?! Ты готов к нашему маленькому приключению?! Готов увидеть ядро планеты, повстречаться с динозаврами, сразиться с пиратами и выпить текилу?! – не обратив внимания на кассиршу, бодро воскликнул Анжело.
Бэйн не был готов хотя бы потому, что из-за неугомонного блондина проснулся сегодня еще раньше, чем в прошлый раз. А все из-за пристукнутого журналиста, с чего-то решившего, что если ему не протянул руку помощи Макк, то уж Кошки-то откликнутся обязательно! Ага, конечно. Они прямо бегут и спотыкаются помогать тому, кто еще месяц назад написал о них огромную статью, в которой «разоблачал» кошачью плеяду под девизом «А могут ли они облизывать свои яйца, как это делают настоящие коты?!».
Старый Майбург со всех сторон окружал высокий – в три метра – бетонный забор, который сверху креативно украшала колючая проволока. От непрошенных гостей спасало это мало, так что забор был скорее для виду. Через все восемь кварталов шла старая железная дорога, по которой ездил один-единственный одновагонный трамвайчик. В него-то Анжело с Бэйном и зашли. Журналист тут же расположился около окна, оператор плюхнулся рядом с другом, намеренный вздремнуть по дороге к пункту назначения. Главное, чтобы Кьярэ не открывал рта и не мешал ему.
Кроме Анжело и Бэйна, в вагоне находились лишь машинист и кондуктор. Еще бы… Какому идиоту приспичило бы прокатиться по Заброшенному городу в семь утра?! Трамвай постоял пару минут, ожидая, вдруг придет еще хотя бы один жаждущий утренней экскурсии, но так никого и не дождавшись, зашипел и тронулся с места. Железные кованые ворота распахнулись, предоставляя возможность небольшому темно-зеленому вагону въехать на территорию Заброшенного города, когда кондуктор приблизился к Мартину и Анжело и попросил их билеты. Журналист тут же протянул их невысокому молодому юноше, но, когда тот взялся за края билетов, не отпустил их, тем самым привлекая внимание кондуктора.
- Я слышал, у вас здесь есть Кошкин дом. Очень бы хотелось его увидеть, – весело произнес журналист. Кондуктор все понял, еле заметно кивнул, забрал-таки билеты из рук блондина, после чего вернулся к машинисту и что-то шепнул ему на ухо. Тот оглянулся на парней, украдкой оценив, кем они могут быть и опасны ли, после чего вновь все свое внимание переключил на дорогу впереди.
- Майбург был основан на развалинах древнего города забытого столетия в 1044 году до нового исчисления и изначально задумывался как маленький городок, основной задачей которого была добыча вээрда – самого редкого драгоценного камня на нашей планете. В те года шла настоящая вээрдовая лихорадка, поэтому городков подобных Майбургу строили очень много, но девяносто девять и девять десятых процентов таковых так ничего и не находили, а значит и города вскоре исчезали так же легко, как до того появлялись. Но Майбургу была уготована иная судьба. Жилу вээрда нашли уже через две недели после начала раскопок. Первый камень, найденный на глубине в тридцать три метра, сейчас хранится в нашем музее «Прошлых, Современных и Будущих Искусств», – кондуктор к тому же выполнял еще и функцию гида. Его мягкий голос убаюкивал, поэтому Бэйн заснул еще на первых предложениях, когда как Анжело слушал внимательно и периодически шевелил губами, предугадывая слова молодого человека. А все потому, что эту лекцию он слышал далеко не в первый раз и некоторые ее куски уже знал наизусть.
- Город начал богатеть и разрастаться. За несколько лет до ТехноГенетической войны Майбург считался одним из самых богатых и людных городов мира. Увы, война свела на нет многие достижения человечества. Потерянные технологии, что были найдены вместе с вээрдом под древними городами и практически освоены нами, вновь превратились для нас в настоящую загадку. Думаю, все знают о том роковом дне, когда «вечные двигатели» «проснулись» и вызвали у людей глобальную частичную потерю памяти, а у некоторых – и разума? – обвел кондуктор взглядом пустой вагон, ожидая подтверждающих кивков, но увидел парень лишь пускающего слюни Бэйна и лучащегося необъяснимым счастьем Анжело.
- Конечно! – выдохнул журналист. – «Вечный двигатель» города Бруклоу внезапно начал вырабатывать количество энергии, которое в сотни раз превосходило стандартные показатели. Предвещали сильнейший взрыв, который бы стер город с лица планеты, но двигатель высвободил огромное количество энергии иным способом, создав сильнейшую энергетическую волну, что прокатилась по всему миру и вызвала резонанс со стороны остальных двигателей. Информации о том, что же произошло позже, не так много. Известно лишь то, что тот случай окрестили «Песнью вечности», а так же то, что эта самая «Песнь» практически разрушила мир до основания! – воскликнул он, воздев руки к потолку поезда.
- Думаю, Вы Слегка преувеличили концовку, – ухмыльнулся кондуктор.
- Преувеличивать – моя работа, – беззаботно пожал журналист плечами и вновь уставился в окно, приготовившись слушать гида дальше. Анжело нравился Заброшенный город – его потрепанные временем, но все равно до ужаса интересные дома, совсем не такие, какими они были теперь. Не слишком высокие – какие-то двадцать-тридцать этажей – с кучей окошек, росписями по стенам и смотровыми площадками на крышах, странными магазинами, продающими паровые принадлежности, какие-то травы, ныне заменяемые плакатами, шарнирные куклы с почему-то испуганными выражениями лиц. Все это хранило в себе романтику прошлого.
Анжело, как и многие другие, чувствовал, что до войны здесь жили иные люди и жили они совсем иначе. Они думали иначе. И делали все иначе. Они, кажется, даже умирали иначе! А то, что от них осталось, было кучкой выживших после пробуждения «вечного двигателя» людей, частично потерявших память о прошлом мире, но все же обладающих еще какими бы то ни было знаниями, чтобы двигаться дальше. Но что-то было безвозвратно утеряно. Человечество утратило нечто важное, нечто, что знали Те люди. К заброшенным городам потерянного столетия – столетия, о котором не упоминалось ни в одной исторической рукописи – присоединились заброшенные города старого исчисления. И каждый хранил свою тайну, свой собственный скелет в шкафу. В результате, история складывалась на основе сохранившихся до нынешних лет рукописей, документов, книг, из-за чего пестрила пробелами и недомолвками. Исчезали года, исчезали века. А современным людям оставалось мириться с неизвестностью. Хотя в действительности мало кого это волновало. Подростки считали историю скучной, более взрослые люди не собирались тратить на подобные глупости своего драгоценного времени. И лишь единицы изучали и осознавали, что живут на пороховой бочке и с этим надо что-то делать, дабы не повторять ошибок предков, но их умозаключения никого не волновали.
- Ходят слухи, что Старый Майбург служил своего рода хранилищем потерянных технологий, многие из которых не найдены и по сей день, – заговорщицки прошептал Гид, заставив Анжело задохнуться от восторга.
Загадки! Вся история была испещрена загадками! Города! Люди! И это не могло не восхищать журналиста, будоража его воображение и подталкивая снова и снова возвращаться к данному вопросу. Да, главной мечтой блондина, которую он холил и лелеял, было не что-нибудь, а Разоблачение Истории Мира! Правда, необходимой информацией Анжело пока почти не обладал. Большая часть исторических записей хранилась в главной государственной библиотеке, вход в которую разрешался далеко не каждому. К тому же после войны осталось семь великих государств и восемьдесят четыре маленьких. И между каждым из них разделили исторические материалы. То есть, чтобы собрать все кусочки головоломки, следовало побывать в государственной библиотеке каждой из стран!
«И когда-нибудь я обязательно сделаю это!» – восторженно выдохнул Анжело, краем уха продолжая вслушиваться в приятный тембр голоса Гида.
- Новый Майбург процветает ничуть не хуже, чем прошлый… как говорят. Электроснабжение в основном идет от «вечного двигателя», главного источника энергии в наш век, но есть ли другое применение данному изобретению, нам не известно. Ученые утверждают, что двигатели вновь находятся в стадии сна, и мы можем лишь гадать, какова их мощь на самом деле, если даже вырабатываемой ими в спящем режиме энергией можно питать огромные города? А главное, для чего подобная энергия применялась в прошлом и зачем вообще были созданы подобные машины? Также есть недостоверные данные о том, что загадка двигателей была раскрыта и раскрыта именно здесь, в Старом Майбурге – единственном городе на планете, большая часть жителей которого после того, как вечные двигатели проснулись, бесследно исчезла. Некоторые считают, что двигатель Бруклоу был не первым, что проснулся, а вторым. Первый же находился здесь. Но эти данные ничем не подтверждены.
- Таинства, что может быть чудеснее, – промурлыкал Анжело, подперев подбородок рукой и начиная размышлять о своем. Принимать за чистую монету все сказанное гидом было бы глупо хотя бы потому, что его работой было вовсе не оповещение людей о мировой истории, а создание вокруг обычного, невзрачного, зачуханного, нежилого городишки атмосферы загадочности.
Трамвай тем временем мягко остановился посреди одной из улиц. Машинист выбежал из вагона, быстро изменил рельсовую стрелку так, чтобы трамвай вместо привычной поездки вдоль главной улицы, завернул налево в улочку куда более узкую, заросшую, с начинающими ржаветь рельсами, которые частично покрывали вновь и вновь нарастающие на их поверхности пучки ядовитого всеядного мха.
- О, почти приехали! – обрадовался Анжело. Гид лишь кивнул. Вагон со скрипом повернул с расчищенной дороги в задрипанный проулок и, не набирая скорости, проехал вглубь одного из кварталов около сотни метров. Экскурсии в этих местах не проводились по нескольким причинам: во-первых, данная экскурсия охватывала собой старые городские отреставрированные достопримечательности, смотреть же на обычные полуразрушенные дома никто бы не захотел; кроме того, рельсы для трамвайчика когда-то проложили только через главные улицы. Ну а третьей причиной являлось то, что Заброшенный город был не таким уж и заброшенным. Поезд ехал минут десять, повернув еще несколько раз, пока, наконец, не остановился напротив маленькой неказистой остановки, состоящей из облезлой будки с узкой лавочкой.
- Ваша остановка, господа, – провозгласил Гид, указывая на дверь, – трамвай приедет за Вами через сорок минут, попрошу Вас не опаздывать.
Анжело кивнул, растолкал задремавшего оператора и потащил его к выходу.
«Где это мы?» – опешил тот, оглядываясь. Он в этой части Заброшенного города был впервые. Анжело любил шляться по различным злачным местам в одиночку, каждый раз доводя этим Бэйна до седины. Не успели парни выйти из вагона, как его двери закрылись и трамвай продолжил свой путь, оставив Анжело и Мартина наедине с опустошенными домами.
«И что теперь?» – вопросительно приподнял оператор брови.
- Нам туда! – с этими словами журналист деловито проследовал к ближайшему дому, распахнул дверь в бывший магазин для животных и зашел внутрь. Бэйн последовал за ним. Внутри было темно и пыльно. Спертый воздух неприятно щекотал нос, и Мартину стоило больших усилий сдерживать внезапно возникшее желание громко чихнуть. Анжело двигался медленно и очень осторожно, ступая на половицы аккуратно, как будто парень шел по тонкому льду.
- Это Вас не спасет, – голос, послышавшийся из глубины темного помещения, заставил обоих гостей вздрогнуть, после чего, когда их глаза привыкли к полумраку, парни смогли разглядеть комнату лучше. Комнату и всех тех, кто в ней был.
- Здравствуй, Кот, – улыбнулся Анжело, но голос его слегка дрогнул, и от Бэйна этот факт не утаился.
- И Вам здравствуйте, мистер журналист, – прошипел некто, слезая с большого кресла и приближаясь к парням. Походка незнакомца была странной: грациозная, но в то же время какая-то не совсем человеческая. Котом оказался молодой мужчина, двадцати пяти-тридцати лет с яркими желто-зелеными глазами, клыкастой улыбкой, растрепанными темно-русыми волосами, несколько прядок которых были заплетены в тонкие косички, в старой рваной одежде, с длинными ногтями и серой кожей. Не вязались с этим образом нахлобученные на голову искусственные кошачьи уши – отличительная черта каждого, кто состоял в Кошках.
«Мне одному кажется, что лидер кошек… ПЕПЕЛИЕЦ?! И почему-то в твоей статье про эту интелбанду ты о подобном написать Забыл?!» – выразительно нахмурился Бэйн, прожигая журналиста взглядом.
- Что? – недоуменно взглянул тот на напарника, – только не говори, что не знал, что лидер Кошек пепелиец! Я ж говорил! Нет? Ну… Бэйн, прикинь, а лидер кошек-то пепелиец! – прошептал Анжело восторженно. – Вот я и рассказал тебе страшную тайну! Теперь моя душа спокойна!
Оператор закатил глаза.
После ТехноГенетической войны в мире остались три основные расы людей, каждая из которых отличалась от другой цветом кожи, разрезом глаз или телосложением. У пепелийцев кожа была цвета пепла, потому их так и прозвали. Кроме того, они отличались от других рас утолщенными ногтевыми пластинами, из-за чего ногти их больше походили на когти. Глаза же пепелийцев были узкими, но с куда более вытянутыми темными уголками глаз. Анжело и Бэйн, ровно, как и все остальное население Майбурга, считались моловийцами – их кожа была светлой, глаза большие. Они были менее гибкими и не обладали той же грацией, что пепелийцы, но все же им не была присуща и неуклюжесть третьей расы – огнийцев – людей с красноватым оттенком кожи, светлыми почти белесыми глазами, считающихся самыми выносливыми из трех рас. Во всей этой ситуации была лишь одна маленькая загвоздка. Три расы друг с другом почти не соприкасались, каждая жила на своей территории. И увидеть представителя одной расы в городе другой было дико, неправильно, ненормально. Единственным исключением являлось Телешоу, которое не просто развлекало людей, но в какой-то степени сплачивало их. Только в этой игре участвовали все три расы, хотя смешанные пары между разными народами не делали. Для общества это считалось нонсенсом.
- Зачем вы, мистер журналист, пожаловали к нам на этот раз? – с акцентом, выражающимся в чуть свистящем произношении шипящих звуков и неимоверном растягивании гласных, обратился пепелиец к Анжело. – Снова хотите написать о нас еще одну преинтереснейшую статью? – на серых губах парня появилась злая усмешка.
- Нет, на этот раз я хочу попросить помощи.
- В прошлый раз вы говорили то же самое, – заметил Кот.
- Кто прошлое помянет, тому сердце вон! – Анжело шутил, пытаясь скрыть свой страх. От этих пепелийцев можно всего ожидать! Особенно от Кота! Человек, живущий не в городе своей расы, – на это был способен либо смельчак, либо безумец. Мало того, встать над всеми моловийцами, что также были Кошками, и управлять ими, заставив себя уважать. Да, он был опасен и наверняка способен на убийство.
- И то верно, – тем не менее мягко улыбнулся Кот, складывая руки на груди, – так что же Вы хотите узнать, мистер журналист.
- Шута… – честно ответил Анжело. Кот удивленно наклонил голову вбок.
- Но мы не информаторы, – хмыкнул он. Комната тем временем наполнилась шепотом и, как ни странно, мяуканьем. Бэйн вздрогнул, почувствовав, как к его колену что-то прикоснулось, но тут же вздохнул с облегчением, поняв, что о его ноги трется большая пушистая трехцветная кошка.
- Я знаю. Вы арендодатели.
- Именно.
- А я арендатор.
- Чего именно? – Кот все еще делал вид, что не понимает, о чем говорит Анжело.
- Одной из ваших зверушек.
- Почему бы Вам не обратиться к Волкам? – продолжал тянуть время Кот, имея в виду еще одних жителей Заброшенного города. Вообще-то здесь жила уйма людей, но территорию разделяли Коты и Волки. И друг с другом они совсем не дружили.