- А что же их подопечные лучше ваших? – изобразив искреннее удивление, захлопал глазами Анжело. Кота аж передернуло.
- Что за глупости, конечно же нет! – прорычал он. – Наши куда более эффективные, работоспособные и к тому же… Не выглядят подозрительно!
- Поэтому я и не обратился к Волкам! – торжествующе закивал Анжело.
- Что ж… – Кот развернулся на сто восемьдесят градусов и прошел вглубь комнаты, – идите за мной, – позвал он из темноты. Анжело уверенно последовал за мужчиной. Бэйн же, прошлые пять минут занятый тем, что наглаживал пушистой кошке спину и бока, вздрогнул, вспомнил, где находится, и поспешил за журналистом, боясь, как бы Кьярэ снова куда-нибудь не влез.
- Ну ниху…!!! Нда…
Этот, наполненный особым священным смыслом, возглас в момент вывел Дея из сна, заставив его разлепить заплывшие глаза и ощутить все прелести испытанного накануне подвига.
Все тело болело.
Все, без исключений.
Парень простонал сквозь зубы что-то нечленораздельное, огляделся по сторонам и постарался понять, где он. Первое, на что наткнулся его взгляд, оказался унитаз.
«Что ж… Не самое страшное место, в котором я просыпался», – подумал детектив, стараясь принять положение сидя. Удалось ему это только с третьей попытки. Тем временем на возглас Стэма – да, да, тем, кому пришлось застать Дэя во всей красе, оказался именно он – к туалету, где и был пьянчуга, подошел сонный Найт. Рассмотрев развернувшуюся картину, он зевнул, пнул стоящее под раковиной ведро и тихо бросив «Отмывай», вышел из туалета. Стэм, брезгливо морщась, последовал за ним, расспрашивая, нет ли у Найта второго туалета. Как ни странно, но он был. Дэй остался в одиночестве. Мотнув головой, он постарался вспомнить, что произошло, на секунду было испугался, не трахнули ли его снова, но оглядевшись, понял, что нет. Не в том состоянии, в каком он был, когда его сюда притащили…
Туалет можно было описать парой слов: «Обитель сатаны». Стены, пол, и даже потолок, раковина, полки, собственно, унитаз… Все было знатно запачкано бренди и желудочным соком, а что-то и неотвратимо испорчено. Например, большое когда-то белое полотенце. Да упокоишься ты с миром в мусорном баке.
- Ничего себе развлекся, – вздохнул детектив, поднялся на ноги, подтянул полурасстегнутые и из-за этого сваливающиеся с него штаны, набрал в ведро воды и начал вяло, но старательно намывать стены в туалете. То, что начал мыть он их с самой середины, причем сухой тряпкой (на кой хрен он до этого налил ведро воды, непонятно) было незначительной мелочью.
- Ох, как тебе херово… – приняв душ и поев, Найт вернулся посмотреть, в каком состоянии находится его туалет, но ничего нового не увидел. Вообще парень был порядком раздражен, ибо вчера его здорово обломали. Когда он увидел Бренди в баре, парень понадеялся на еще одну классную ночку, но когда детектива затошнило, а началось это еще на улице, Найт понял, что ни хрена ему не светит. То ли Дэй упился и траванулся, то ли его так сильно избили. Но не успел Макк притащить детектива к себе домой, как рыжего начало тошнить с новой силой и рвало так, что брюнет хотел вызвать скорую помощь. К счастью, все обошлось. Избавившись от содержимого своего желудка на кухне, в коридоре и, наконец, ванной, детектив почувствовал себя лучше и даже попробовал самостоятельно, пусть и по стеночке, добраться до туалета, но на полпути свалился на пол, как бревно, и разнылся. Тогда Найт, который до того целый час сидел с Дэем в ванной, гладя его по спине, пока того рвало, и не обращая никакого внимания на неприятные запахи и булькающие посылы Бренди, еле-еле дотащил совсем не легкого парня до туалета (и Стэм, и Эгон к тому времени сладко спали). Вот только Дэй не то, что справлять нужду, и стоять-то самостоятельно не мог.
Найт до сих пор не верил тому, что он мог Так Сюсюкаться с Дэем. Чтобы Макк… О ком-то и так заботился? Да никогда! Впрочем, и его терпению все же пришел конец. Справив нужду, детектив уселся на унитаз, затем сполз с него, начал обтирать полы туалета, его вновь затошнило и… Найт не выдержал, и, послав детектива к чертям, убрался в квартире и ушел спать.
- Да все круто, – сипло почти прошептал детектив, покачиваясь. Кажется, он еще не до конца отошел от попойки:
- А что было-то, а?
- Совсем никаких предположений? – Найт криво ухмыльнулся.
- Нет, у меня, конечно, есть задумки… – кивнул детектив. Ответом ему было скептическое фырканье.
Благо примерно через полчаса Бренди начал приходить в себя, и уборка пошла быстрее, а еще через час туалет блестел.
- Я могу принять душ? – Дэю было очень стыдно перед Найтом за то, что он натворил, поэтому вел он себя куда скованней обычного.
- Да уж, тебе бы не помешало, – ехидно заметил Макк, показательно отходя от рыжего подальше и намекая ему на то, что тот воняет. – Ты иди в ванну, а я принесу во что тебе переодеться, – чуть смягчился он, заметив несчастный взгляд небритого пьянчуги.
- Угу… – Дэй доплелся до ванны, включил воду, а сам осторожно стащил с себя одежду и посмотрел в зеркало. Взгляду его предстала не самая красивая, но наверняка впечатляющая картина: все его тело было испещрено бордовыми кровоподтеками и сине-фиолетовыми синяками, неглубокими ссадинами и царапинами.
- Да уж, тебе с таким телом только в фотомодели, – нахмурился Найт, зайдя в ванну и положив чистую одежду на стиральную машинку. Детектив съежился и поспешно забрался в ванную, надеясь на то, что хозяин квартиры как можно скорее уйдет. Каково же было его удивление, когда брюнет, отодвинув одежду, уселся на стиральную машину и уходить пока не собирался.
- Я могу помыться и сам, – фыркнул Бренди.
- А я тебе помогать и не собираюсь.
- А что же тогда здесь забыл?
- Посижу с тобой.
- На кой хер?
- А вдруг захлебнешься.
- Ага, размечтался!
Повисло напряженное молчание. Дэй не знал, что сказать. Точнее знал Что, но не знал Как. Ведь если бы не Найт, произойти могло непоправимое. Последнее, что помнил детектив, так это то, как его били. Все остальное оставалось в тумане. А мысли о том, что Найту пришлось волочь Дэя до дома, терпеть его пьяный бред, в конце концов, убирать его блевотину, потому что рыжий не верил, что зоной поражения был лишь туалет… К сожалению, детектив знал себя слишком хорошо, чтобы четко осознавать, как он опозорился. Не сказать, что его так уж это волновало. Для Бренди понятие позора всегда заключало в себе немного иной смысл, чем для большинства людей. В какой-то степени мнение окружающих идиотов, которых парень видел в первый и последний раз, было ему не интересно… Но вот перед Найтом…
- Ох, надо же было так… – тихо прошипел Дэй, потирая гудящую голову.
- И часто у тебя подобные приключения? – подал голос Найт.
- Нет, не часто… – не соврал Дэй, натирая руку намыленной мочалкой, – обычно я пью в баре одного своего друга. Там нет паленой выпивки, не то, что здесь…
- А может дело не в качестве, а количестве?
- Нет, пил как обычно…
- То есть вусмерть?
- То есть, именно так…
- Что же у тебя такого произошло, что ты стал вечно жалеющим себя страдальцем и унылым гавном со стажем? – Найт пытался сделать вид, что ему не особенно интересно и спрашивает он это чисто для того, чтобы спросить хоть что-то. Но ему было интересно.
Нет, не так.
Его это волновало.
Его это волновало?
Бред…
Дэй помрачнел больше прежнего и все свое внимание переключил на собственную помывку. Причем натирал тело он с таким остервенением, будто бы пытался стереть с себя следы от синяков. Но своими действиями, естественно, делал лишь еще хуже.
- Не хочешь, не говори…
- Не хочу и не скажу…
- Ну и ладно.
- Вот и отлично.
- Ага…
- Да…
- Да пошел ты! – внезапный приступ раздражения сопровождался вскакиванием со стиральной машинки и уходом из ванны, громко хлопнув дверью.
- Ну и что это было? – нахмурился Дэй.
Что? Это было начало…
«Я чувствую себя идиотом!» – хмурился Бэйн, держа в руках большого, гладкошерстного, черного кота с желтыми, как топазы, глазами, острыми, длинными ушами, не менее длинным хвостом и тонкими когтистыми лапами. – «Мы приезжали к Котам… За кошкой?»
- Да, ты все правильно понял, – бодро воскликнул Анжело, протягивая руку к коту. Тот в ответ зашипел и чуть не цапнул журналиста, давая понять, что если блондин к нему прикоснется, ему не поздоровится. При этом в руках у Бэйна животное чувствовало себя просто восхитительно, позволяя оператору себя и гладить, и тискать, и даже таскать за лапы.
- У-у-у… Не справедливо! Нам подсунули бракованную кошку, – захныкал Анжело, потирая руку, которая чуть не пострадала, – давай вернемся и поменяем ее на другую!
«Вот еще! Делать нам больше нечего!» – Мартин прижал кота к груди плотнее и показательно прибавил шагу.
- Ну, Бэйн! Ладно тебе, ты же видел, там этих кошек, как тараканов! – но оператор был непреклонен. Вновь возвращаться в город, плестись по этим улочкам, опять разговаривать с пепелийцем? Из-за того, что этой кошке не понравился Анжело, который, к слову сказать, вообще мало кому нравился? Нет уж, спасибо!
- Ладно, – сдался журналист, поняв, что друга ему не переубедить, – не так уж я и хочу его погладить… Все равно он нам нужен для другого, – насупился парень.
«Для чего же?» – из разговора между Котом и Анжело, Бэйн так и не понял, зачем им сдался этот кошак.
- Эти кошки не обычные. У них очень обострено обоняние и слух. Они отличные ищейки и очень умные создания. Если бы у нас был такой кот изначально, возможно нам самим бы пробираться в квартиру к Макку не понадобилось! Смекаешь, о чем я? К тому же достаточно любого предмета, к которому прикоснется Шут, чтобы затем кот смог отследить его по запаху. Эти кошки куда более хорошие ищейки, чем даже используемые в полиции собаки, хотя те тоже генномодифицированы.
«А в чем же подвох?»
- Но да, ты прав, мой дорогой друг, все здесь не так просто. Эти кошки – своего рода созданные Кошками мутанты. Видишь на нем ошейник? – Бэйн кивнул. – А комиксную историю про мужика, что иногда в монстра превращается, знаешь? – Бэйн кивнул повторно, не понимая, к чему ведет Анжело, но чувствуя, что ни к чему хорошему, – если снять ошейник, эта кошатина превратится в монстра. Вот, смотри… – Анжело показал оператору ампулы, что прилагались к кошке, – это лекарство, что поступает из ошейника прямо в тело этого чуда. Если ампулы закончатся, а мы не успеем привезти котика Кошкам, кто знает, что может случиться! Кстати, как его зовут, не помнишь? Мурзик, кажется. Да, точно, Мурзик! Имя-то какое стремное… Может, оно означает какой-нибудь предмет? Или иностранное? Впервые слышу! – рассуждал блондин, не замечая того, как Бэйн уставился на кошку, побледнел как мел, осознав, кого держит на руках, судорожно сглотнул и начал усиленно наглаживать животное. Кот замурчал как трактор, явно довольный подобным положением дел.
- Вообще эти кошки универсальны, потому что из-за мутаций с одной стороны они обладают потрясающими способностями, годными для шпионажа, а с другой – отличные убийцы! – Бэйн вздрогнул, и поглаживания ускорились. Кот замурчал громче, расслабившись. Анжело также выглядел вполне довольным. И только бедняга Бэйн не знал, куда же ему убежать от кошки-мутанта и лучшего друга-придурка.
====== Глава 14. Библиотека смерти и Стэфани ======
Шут и король – две стороны одной медали
Из бронзы, золота, меди и стали.
Смех, власть, безнравственность – от них устали,
А жизнь текла, люди по-прежнему страдали.
О четырех временах года теперь можно было узнать только из древних книг, оставшихся после забытого столетия. Разграничение определенных погодных факторов на четыре блока в нынешнее время казалось чем-то странным и фантастическим. Неужели несколько сотен лет назад действительно три месяца стояла жара, затем погода портилась и приходили дожди, что плавно перетекали в снегопады, а после возвращалось тепло? Да быть такого не может! Времена года канули в Лету. Остались тринадцать месяцев, каждый из которых являлся настоящим сюрпризом для каждого жителя Майбурга – города, в котором стояла одна из самых неустойчивых погод во всем мире! Если сегодня шел теплый дождь и термометр показывал плюс тридцать два, это не означало, что завтра не появится необходимость кутаться в легкий плащ, а то и вовсе наряжаться в теплые сапоги. Также поговаривали, что попади человек прошлого в нынешнее время, и он бы не выдержал либо кошмарных перепадов температуры, либо скачков давления. Но вот жители Майбурга привыкли и не к таким погодным условиям. Наоборот, зачастую, приезжая в другие города, погода в которых славилась куда большей предсказуемостью и стабильностью, майбургцы чувствовали себя не в своей тарелке и не могли отделаться от ощущения, что чего-то не хватает. Врачи, посмеиваясь, называли это синдромом Майбы и разводили руками, потому что вылечить подобное было невозможно.
- Доктор, со мной что-то не так! – истерил очередной несчастный в кабинете врача.
- Что именно?
- Кажется, я умираю!
- Если вы уже поставили себе диагноз, можете быть свободны. Патологоанатом семью этажами ниже.
- Нет, постойте, выслушайте меня!
- Внимательно…
- Я постоянно чувствую что-то… Что-то странное!
- Эрекцию? Зуд? Боль?
- Нет… Говорю же, странное…
- Психиатр тремя этажами выше.
- Да нет же, доктор! У меня впечатление, что все мое тело… Давит изнутри! Как будто ему чего-то не хватает.
- Возможно, паразиты…
- И еще иногда поднимается температура и появляется слабость.
- Простуда?
- И порой болит голова и сердце. До переезда со мной такого не было!
- Так… Простите за нескромный вопрос, но вы, как я понимаю, не местный?
- Нет.
- Майбург?
- Д-да… – оторопело отвечал больной, непонимающе хлопая глазами.
- С этого и надо было начинать! – вздыхал врач. – У вас адаптация, а не болезнь! Это не лечится… – каждый раз терпеливо объяснял очередной доктор очередному майбургцу, жаждущему избавиться от странных ощущений во всем теле. Поэтому жители города редко уезжали из Майбурга надолго и даже те, кто пытался переехать из него окончательно, часто возвращались, не способные забыть своего родного города и всего к нему прилагающегося. Гости же Майбурга подразделялись на тех, кто сбегал уже на третий день, не способный терпеть постоянных головных болей и тошноты, и тех, чей организм тут же подстраивался под погодные условия города, а, значит, делал человека носителем синдрома Майбэ, то есть приезжим майбургцем – эти изменения были необратимы. По этой причине город был очень большим и не прекращал разрастаться. Некоторые перешептывались по поводу того, что если так пойдет и дальше, скоро городу потребуется второй «вечный двигатель», а ведь подобную роскошь могли себе позволить только столицы Семи Великих Государств, в состав одного из которых и входил Майбург. Но город не являлся столицей, а значит и мечты об еще одной забытой технологии, которая бы обеспечила Майбург дополнительной энергией, были на данный момент неосуществимыми.
Сегодня небо над городом затянуло свинцово-зелеными тяжелыми облаками, а по многолюдным улочкам гулял холодный пронизывающий ветер – самая подходящая погода для посещения старого кладбища. Шут не любил солнца, и не любил снега, и не любил жары, и не любил холода, зато он любил дождь и ветер. Слезы и дыхание богов, как называл он их мысленно. Лишь в такую погоду Шут выбирался из своего убежища на свежий воздух и мог часами прогуливаться по городу, оставаясь незамеченным для большинства горожан. Люди вокруг суетились, куда-то спешили, разговаривали по плексотелефонам, слушали музыку, сидели в сети, читали интелгазеты, спорили, плакали или просто уходили в себя и с остекленевшим взглядом торопились в нужное им место. Никого из них не интересовало, что происходило вокруг, будь то чье-то убийство или быть может атомный гриб на фоне фиолетового заката. Тут акции на компанию по производству подгузников упали, а цены на презервативы взлетели на пару копеек, а вы о каком-то там сраном грибе говорите! И во всем этом хаосе Шут словно был не человеком, а лишь чьей-то безродной тенью, что слонялась по узким кварталам и извилистым улицам в поисках своего хозяина. Вот только прогулки неотъемлемо заканчивались в одном и том же месте – на старом безымянном кладбище, что находилось на окраине города.