За Вандой побежала Зоя. Как только они скрылись, на берег спустился человек с небольшой кожаной сумкой на ремне. Это был курьер Сухумского телеграфа. Он разыскивал врача Гансена, чтобы вручить ему телеграмму-молнию.
Михаил Фритиофович прочел телеграмму, расписался в ее получении, спрятал бумажку в карман и обратился к своим юным спутникам:
- Итак, сегодня двигаемся дальше.
- Куда? - спросил Марко.
- На северо-запад, - улыбнулся Гансен, не желая подробнее расшифровывать маршрут.
Еще раз окунувшись в море, оделись и пошли на базу завтракать. Возле столовой встретили девочек.
- Узнали? - спросил Шарль, намекая на цветы.
- Нашли только следы, которые никуда не ведут,- ответила Зоя. - Никто не видел. Но мы выяснили, что тот, кто принес цветы, воспользовался дырой в палатке около моей кровати. Он мог туда просунуть руку и положить цветы па столик.
- Михаил Фритиофович, я подозревал вас, - сказал Марко, - но вы отказываетесь. Я вам верю. Ванда, ты, наверное, знаешь… Или нет? Но кто же мог положить тебе цветы?
НА ПАРОХОДЕ
Пароход «Хозе Диас» оставил Сухуми поздно вече-" ром. Это был товаро-пассажирский корабль водоизмещением 2500 тонн. Он регулярно обслуживал Черноморское побережье, иногда задерживаясь в каком-нибудь порту на несколько суток, а иногда, если не заходил из Батуми в Одессу или из Херсона в Туапсе, опережал даже пароходы экспрессной линии. На этот раз «Хозе Диас» шел с грузом из Сухуми в Ялту. Пассажиры могли ехать только до Ялты, так как шел он, не заходя в промежуточные порты, и таким образом компании юных путешественников, севших на «Хозе Диас», сразу стало известно, что ближайший пункт, куда их везет Гансен, - лучший курортный город Крыма. Случилось так, что пассажиров па пароходе было мало, и все прекрасно разместились. Девочки попали в каюту с двумя курортницами, мальчики заняли трехместную каюту с левого борта, а Михаил Фритиофович поместился в каюте, которую занимали полковник и инженер водного транспорта.
Михаил Фритиофович, заглянув к мальчикам, приказал им ложиться спать и, пожелав спокойной ночи, пошел к себе. Трое друзей, искренне желая выполнить совет своего уважаемого руководителя, разделись и легли. Оставалось потушить свет. Никому не хотелось вставать и подходить к двери, где чернел выключатель
- Знаете что, - обратился к товарищам Марко.- Давайте молчать. А кто первый промолвит слово, тот и будет тушить свет.
Шарлю и Васе понравилась эта идея. В каюте наступила тишина. Первые две минуты все молчали и лежали неподвижно. Но вот Марко не выдержал и заворочался. Прошла еще минута, и Марко, притворяясь сонным, начал храпеть. Ему очень хотелось заговорить, но он сдерживался. Вася тоже захрапел, а потом и Шарль присоединился к ним. Вася зацокал языком, Шарль не сдержал смеха, душившего его, и захохотал. Марко в ответ замурлыкал, а Вася засвистел.
- Хватит, - сказал, наконец, Шарль, - на нас могут обратить внимание. Мы соседям спать не даем.
Марко от радости даже подпрыгнул.
- Шарль первый заговорил, гаси свет!
- А я думал, - заявил Вася, - что Марко первый засыплется.
Шарль поднялся и погасил свет. В каюте стало темно. Только сквозь иллюминатор пробивался отсвет звездной ночи.
- А знаете. - предложил Вася, - давайте откроем иллюминатор.
- Шарль, раз ты обмолвился, то и иллюминатор открывай, - обрадовался Марко.
- Я не гордый, - ответил Шарль и начал откручивать винты, которыми было прикреплено круглое стекло в медной оправе. Он поднял иллюминатор, подцепил на крючок вверху и высунул голову за борт. В лицо повеяло мягкой прохладой, слышался легкий шум воды. Шарль простоял так молча несколько минут. Где-то далеко в море виднелся зеленый фонарь, и Шарль догадался, что это судно, которое идет на Батуми. Зеленый фонарь показывал, что судно повернуто к ним левым бортом.
Марко заинтересовался, почему Шарль стоит так долго у окна. Забыв об усталости, мальчик слез с койки н подошел к товарищу. Шарль убрал голову из иллюминатора и показал Марко ночной пейзаж, расстилавшийся перед ними. В это время в глубине темного горизонта появился еще один, красный, огонек. Какое-то судно шло курсом, параллельным «Хозе Диасу».
- Чудесно, - сказал Марко и обернулся к Васе.- Айвазовский, иди посмотри ночь на море. Она, правда, немного напоминает «Ночь в Крыму, Крым в дыму - ничего не видно», но здесь увидишь звездное небо и красные и зеленые звезды над самой водой.
Теперь они собрались втроем около иллюминатора. Сои пропал. Налюбовавшись ночным морем, друзья вернулись на свои койки, продолжая оживленный разговор. Марко спросил Шарля, как тот смотрит на некоторые таинственные события, происшедшие во время их путешествия по засекреченному маршруту.
- Не кажется ли тебе, - спрашивал Марко, - что о некоторых наших приключениях Михаил Фритиофович знал раньше, чем они случились, или, по крайней мере, догадывался?
- Например, твоя ночная прогулка в Псирцхском лесу, или кража в поезде. Да?
- Нет, это и в самом деле неожиданные приключения. А вот такие, как пение неизвестной певицы ночью накануне моей прогулки, букет роз для Ванды или эти встречи с лилипутом?
- Если я не ошибаюсь, - вставил Вася, - ты только что сказал, что твоя ночная прогулка была неожиданной для всех. Как же Михаил Фритиофович мог подготовить твою встречу с лилипутом?
- С этим я согласен, но как ты объяснишь пение ночью, когда мы проходили над рекой?
- Точно я не знаю, но у меня есть некоторые соображения на этот счет. Песня в самом деле была та же, которую исполняла неизвестная певица на вечере сюрпризов. Я не знаю слов, но мотив запомнил очень хорошо. Та ли это певица, я не ручаюсь, хотя голос, кажется, похож. Как это могло произойти? У меня есть три предположения: во-первых, она могла отдыхать в санатории, недалеко от которого мы остановились; об этом знал Михаил Фритиофович, он и устроил это выступление. Во-вторых, это могла организовать Ванда, зная, что та артистка в это время отдыхает в Новом Афоне. Хотя это ей и не легко было сделать, так как она не могла знать, где именно мы будем. Наконец, это могло произойти случайно.
- Я думаю, что это в самом деле случайно произошло,- сказал Шарль.-Меня в нашем путешествии больше всего интересует роль лилипута. Мне почему-то кажется, что вчерашние розы Ванда получила от него. Он, кажется, слишком интересуется ею.
Марко сразу выпрямился на своей койке и стукнул кулаком по железной спинке.
- Ты ж понимаешь, когда он встретил меня тогда ночью в лесу, то все время только и расспрашивал о Ванде.
Тут и Вася завозился на своей кровати и потянулся к товарищам.
- Но он сейчас должен быть в Севастополе. Ведь мы его сами провожали.
- Не знаю, где он,- сказал Шарль, - но он мог оставить здесь своего агента.
- А знаете, я подозреваю, кто этот агент… - подхватил Марко. - Хотя, нет… А может?
- Кто, кто? - в один голос спросили Шарль и Вася.
- Зоя. Только она могла поставить цветы ночью на столик.
- Ну, это ты глупости говоришь, - заявил Вася.
- Я не утверждаю, я только предполагаю.
- Глупое предположение, - с возмущением промолвил Шарль.
- Прошу не оскорблять!
- А ты не обижай своих товарищей нелепыми предположениями.
Вася что-то мурлыкал себе под нос и в спор больше не вступал.
В иллюминатор долетел звон склянок. Вахтенный отбил два часа ночи.
- Скоро рассвет, - сказал Шарль, - давайте спать.
- А мне уже не хочется спать, - ответил Марко.- Мне хочется разведать, куда мы поедем из Ялты. Если бы знать, что за телеграмму получил вчера Михаил Фритиофович, вот тогда бы можно было догадаться, куда мы двинемся дальше.
- Я считаю, что это был ответ на то, о чем Михаил Фритиофович запрашивал по телеграфу.
- А как ты думаешь, мы па Ай-Петри поднимемся?
- Это совсем неинтересно.
- Почему ты так думаешь?
- Туда все поднимаются. А самая высокая гора в Крыму - Чатыр-Даг.
- Ничего подобного,-возразил полусонный Вася.- Чатыр-Даг на несколько десятков метров ниже Роман-Коша.
- Ну, хорошо, давайте спать,-промолвил Шарль, укутываясь в простыню и поворачиваясь к стеке.
Марко еще повертелся недолго и вскоре уснул. По видимому спал и Вася крепким сном. Так считал Шарль, который никак не мог заснуть. Он обдумывал все путешествие, вспоминал с удовольствием все приключения и в то же время сгорал от любопытства, пытаясь объяснить себе не совсем понятные таинственные события. Его ухо улавливало легкое дрожание, передающееся из машинного отделения по всему пароходу ритмично и безостановочно. Эта монотонная тряска убаюкивала, но пареньку не спалось. Мысли от недавнего прошлого переносились в будущее. Он уже не раз задумывался над тем, кем быть, когда он вырастет, куда поехать учиться, окончив школу. Раньше мечтал быть путешественником. Но когда подрос, понял, что просто путешественником быть нельзя. Надо иметь какую-нибудь специальность. Джемс Кук, Роальд Амундсен были штурманами. Ливингстон - врачом и миссионером (то есть, одной рукой лечил, а другой одурачивал негров), Нансен - биологом, Стэнли - журналистом и колониальным администратором, Марко-Поло-купцом, Миклухо-Маклай - антропологом. Потом Шарлю захотелось стать летчиком-высотником, чтобы подниматься в стратосферу, но одновременно он мечтал и о подземных глубинах. Однако понимал, что быть в одно и то же время и летчиком, н биологом, и водолазом-невозможно. И вот недавно ему пришло в голову, как все это объединить. Ведь во всех экспедициях-то ли в полярные страны, то л» в тропические, то ли в горы, то ли в моря- участвуют врачи. При полетах в стратосферу, при спусках под воду врачи обязательно сопровождают героев. На войне, на месте какой-нибудь катастрофы, во время эпидемии - врач всегда необходим. Шарль склонялся к мысли, что лучшая профессия - это профессия врача. Если он станет врачом, он сможет поддерживать связь со всеми своими друзьями. Например, Зоя захочет отправиться в путешествие вокруг Земного шара через оба полюса. Он обязательно будет ее сопровождать. Вася, допустим, станет известным физиком, сконструирует аппарат для межпланетного путешествия. Ему тоже врач будет нужен. Или, скажем, Зоя тоже сделается врачом, и они вместе смогут найти способ, как уничтожить бактерии туберкулеза или проказы. Шарль представил себе Зою и вдруг поймал себя на мысли, что уже третий раз подумал о ней. Он рассердился сам на себя: «Тьфу, чепуха».
- Что, что? - спросил его Вася.
Оказывается, он тоже до сих пор не уснул.
- Ничего, - ответил Шарль.
- Тогда давай спать, - промолвил Вася и умолк.
Сквозь иллюминатор с моря в каюту заглядывал рассвет.
ТЕЛЕФОННЫЙ РАЗГОВОР
«Хозе Диас» приближался к берегам Крыма. Поздно вечером с палубы парохода путешественники увидели огни Ялты.
- Вот она, бывшая Ялита, Каллита, Иалита, Эталта, бывшая колония греков, торговый пункт генуэзцев, греко-татарский город, окраина царской дачи, наконец, советский курортный город с мировой славой,-говорил Михаил Фритиофович, обращаясь к своим юным друзьям. - Это побережье видело корабли мифических героев Эллады, генуэзские каравеллы, турецкие галеры, чайки запорожских казаков, парусные корабли русской эскадры под командой Нахимова, французские, английские, турецкие корабли-пароходы и корабли сардинского короля во времена известной Крымской кампании в середине прошлого столетия; наконец, грозный «Гебен»-немецкий крейсер турецкого флота, обстреливал Ялту во время империалистической войны. Здесь Красная Армия сбрасывала в Черное море остатки врангелевских банд.
Пароход приближался к городу, который, словно в роскошном убранстве, смотрел залитой светом набережной в море. Дальше исчезали во мгле звездной ночи Крымские горы, защищающие маленькую бухту от северных ветров. Навстречу морским волнам выбежал великан-волнорез, который должен уменьшать силу зимних штормов, когда разъяренное море бросает на берег тысячетонные громады вспененных волн.
Но сейчас ничто не напоминало о буре. Изредка хлюпали волны прибоя, спокойно стояли на рейде несколько шхун и катеров. В море и в бухте виднелись фонарики лодок, на которых катались с песнями и музыкой курортники. «Хозе Диас», разворачиваясь перед волнорезом, повернул в бухту, чтобы пришвартоваться к портовой стене.
К Михаилу Фритиофовичу подошел радист парохода:
- Вы, кажется, врач Гансен?
- Да, я.
- Прошу расписаться. Вам радиограмма.
Врач расписался, пробежал глазами несколько строчек, написанных рукой радиста, и обратился к пионерам:
- Слушайте, я читаю: «Пароход «Хозе Диас», пассажиру врачу Гансену. Прибыв в Ялту, немедленно со своими юными путешественниками зайдите к начальнику порта. Начальник Ялтинского морского вокзала».
- Зачем это? - спросил Марко.
Все с любопытством ждали ответа врача.
- А я откуда знаю? - улыбнулся Михаил Фритиофович. - Давайте договоримся с нашим капитаном, чтобы он разрешил пробыть нам на пароходе До утра. Если разрешит, мы оставим вещи в каюте, а сами немедленно пойдем к начальнику порта и узнаем, чего он от нас хочет. Я иду к капитану.
Юные путешественники, оставшись без своего руководителя, взволнованно обсуждали, что означает эта телеграмма. Все чувствовали какое-то беспокойство.
- Может, мы в чем-нибудь провинились?-спрашивал Шарль.
- Может, дома случилась какая-нибудь неприятность? - промолвил Вася.
Все с тревогой взглянули друг на друга. Только Зоя радостно и беззаботно заявила:
- Вы все выдумываете. Я уверена, что начальник порта просто хочет познакомиться с нами. Он, должно быть, слышал про наше путешествие и про наши приключения. Я думаю, он нам устроит ужин с «наполеонами» и пригласит в лучшую гостиницу Ялты.
- И даст каждому в его распоряжение автомобиль,- насмешливо добавил Марко.
- И выдумает же Зоя! - закрутил головой Вася.
Зоино предположение было таким невероятным и забавным, что даже подняло настроение у школьников. Пряча тревогу, они стали в шутку добавлять такие же нелепые предположения.
- Нам, наверное, дадут специальный пароход и Зою назначат капитаном, - уверял Марко.
Девочка, всегда возмущавшаяся в таких случаях, на этот раз принимала шутки друзей со смехом. Казалось, ей самой смешно от этих выдумок.
Пароход уже швартовался, его борт приближался к причалу. Вдруг снизу, с пристани послышалось:
- Алло! На пароходе! У вас есть пассажирка Зоя Бульба?
Ребята бросились к борту. Внизу, на вымощенной камнем пристани, стоял человек с большим букетом цветов. Это он и кричал, спрашивая Зою Бульбу.
- Есть Зоя Бульба,- ответил Шарль.
- А Ванда Врублевская?
- Есть, есть! - закричал Марко.
- Принимайте, ловите! - крикнул человек и поднял над головой цветы. Два букета один за другим полетели на палубу. - Всего хорошего! - добавил бросавший и, повернувшись, пошел прочь.
Один из букетов поймал Шарль, другой - Ванда. Шарль передал цветы Зое. Теперь удивление ребят еще возросло, но в то же время все успокоились, так как решили, что цветы как-то связаны с радиограммой. Раз им поднесли цветы, то вряд ли у начальника порта их может ожидать неприятность.
Возвратился Михаил Фритиофович. Капитан согласился оставить их на пароходе до следующего дня.
Врачу рассказали о неизвестном человеке на пристани и показали цветы. Михаил Фритиофович тоже удивился, но, пожав плечами, засмеялся и весело сказал:
- Какое-то цветоводство пас преследует. Это похоже на приключение в американском кинофильме. Давайте спустимся в каюты, переоденемся для официального визита и будем готовы немедленно сойти на берег.
Так и сделали. Через сорок минут все гурьбой направились к управлению порта и вскоре остановились перед дверью кабинета начальника.
Михаил Фритиофович постучал. Дверь открылась и человек в морской форме показался на пороге.
- Вы харьковские школьники? - спросил моряк.