С рабфаков — в Академии! — путёвку в зубы…
И не заметил, брат ты мой, я в этой суете,
Как жил и отжил. А теперь, как сорок мне без малого,
Ранения под Хортицею след на животе —
Рубец, извилистее перелёта Чкалова.
НЕРЖИН
Неповторимый НЭП! Под чьими небесами, —
Под нашими ты цвёл?.. и сами ж вы, вы сами
Его…
(Делает душащее движение на горле.)
Подойдя к радиоле, Ванин рассеянно включает её.
ГОЛОС ОТТУДА
…Весть о новых грандиозных победах героической Красной Армии вызвала прилив невиданного энтузиазма и небывалого патриотического подъёма среди ивановских текстильщиц. На многочисленных цеховых митингах работницы выкликают здравицы в честь гениально-мудрого стратега, вождя, отца, учителя и лучшего друга текстильщиц — товарища Сталина. Прядильщицы Моломонова и Натягушина 72 часа не отходили от своих сорока станков и досрочно выполнили план 1969 года…
Ванин выключает.
ВАНИН
Что — сами? Знаем, кривы сани.
Посердится на них кобыла,
А прёт и под гору и в гору.
НЕРЖИН
Арсений Алексеевич! Всё то, что было, —
Могло бы мягче быть? Без казней, без террора, —
С того последнего решающего спора
Между Бухариным и Сталиным?
ВАНИН
Меж них
И спору не было. Один скрипел пером за семерых,
Другой повсюду расставлял людей своих.
НЕРЖИН
Так было?
ВАНИН
Так.
НЕРЖИН
Тем хуже!..
Как скрыта истина Истории, и как её к тому же
Ещё темнят. У оппозиции у правой обнаружа…
ВАНИН
Какая оппозиция права, лева,
Всё это, слышь, браток, — слова!
Что от меня добыть ты хочешь? Ты-то
Уж мог бы знать мой нрав.
Хотел Бухарин, чтоб была Россия — сытой?
Так он и прав.
НЕРЖИН
Ах прав?! и я так думаю! Я чувствую порой,
Что в Революции, что в самом стержне становом
Есть где-то роковой,
Проклятый перелом,
Но где? Но в чём?
Когтями землю я царапаю, как зверь,
Я рылом под землёй ищу его на ощупь…
ВАНИН
И я так думал раньше. Но теперь
Боюсь, что дело проще.
НЕРЖИН
Как?
ВАНИН
А зачем тебе?
НЕРЖИН
А мне всего важней!
ВАНИН
Сказал я: «проще»? Я обмолвился. Сложней.
Долгонек разговор. Не здесь его начать.
Тебе — статистику, тебе — колонки диаграмм,
В учёность эту я и сам
Не больно крещен.
Скажи по-умному: умеешь различать
слова и вещи?
НЕРЖИН
А… в отношении каком?
ВАНИН
Ф-ф-ф! Умри!
Уже ответил — не умеешь.
Пять пиджаков над книгами протри —
Не поумнеешь.
Представь себе колхоз. Зажиточный, какого нет в Союзе,
Какого даже на картинках не расписывают нам,
Где не в ручную тачку — в три автомашины еле грузит
Колхозник хлеб свой, заработанный по трудодням.
Электро-дойки, — плуги, — вейки,
Во всём учёт и самый строгий план,
Где — ты не смейся! — ни одной общественной копейки
Никто и никогда не положил себе в карман.
Фруктовые сады, и пасеки, и фермы…
А общежитье — дом колонный.
Ну и сидит какой-нибудь там хрен, наверно,
На яблоки и на квартиры выдаёт талоны.
Конечно, дисциплиночка: всё строго по звоночку —
Ведь дело миллионное, нельзя в нём без порядку.
Зайдёшь в правление — на завтра разнарядка —
Куда тебе, куда жене, куда сыночку.
Так вот: в такой колхозный рай
Мужик пойдёт по воле?
НЕРЖИН
Полагаю — да?
ВАНИН
Узнай,
Что — нет!!
К тебе бы в кабинет
Пришли, сказали бы: вот эту стенку мы сломаем,
Там за стеной такие же м-мыслители,
И чтоб крепить науку вашу, ви-ите ли,
Усилья мозгов ваших мы сольём,
Исследований темы спустит вам Обком,
А от гостей, от праздников ваш интеллект храня,
Дадим звонок и распорядок дня! —
Ты б согласился?
НЕРЖИН
Не-ет! Свободу замысла утратить? Что вы!
ВАНИН
Ага! А что ж мужик, по-вашему, — корова?
Он — годы, месяцы и сутки —
О чём он думает? Всё о желудке?
А у него от солнца одного горит лицо,
Когда над пахотой о жниве он мечтает?
А он, в саду своём он любит деревцо
За то одно, что яблочки с него снимает?..
Вот мой тебе примерчик с ноготок.
А из таких примерчиков плетётся жизнь, браток.
Кабы не он, не миллион таких «кабы», —
Тогда садись, катай законы классовой борьбы.
Как, полицейские прочтя мои приметы,
Не можешь ты себе лицо моё представить,
Так общества не может Марксов метод
Ни объяснить, ни исчерпать, ни к лучшему направить.
Конечно, Маркс во многом прав.
Но мир взрывать? но взяться пальцами
за эту электрическую ручку?!.. —
Медведь, слышь, тоже костоправ,
Да самоучка.
НЕРЖИН
Гори, моя головушка!.. Я ждал от вас чего угодно,
Но не такого дальнего удара!
Вы так естественно, вы так свободно
Несёте сан и службу комиссара!
ВАНИН
Я? Что же я? Догадкой смутной я живу.
В поток попав однажды, им плыву…
А главное, что лучшего-то я не вижу и не знаю…
Я — колокол: людей, вишь, в церковь я зову,
А сам в ней — не бываю…
НЕРЖИН
(ходит в волнении)
Но как же жить? Но думать что?
ВАНИН
Вот думать-то как раз
Не надо. Есть начальство. Есть приказ.
От думанья никто не потолстел. От думанья сгоришь.
А меньше знаешь — больше спишь.
Приказ! Куда вертят, туда и доворачивай руля.
Прикажут завтра, что земля квадратная, —
Тык-мык — и что же? — дело неприятное —
На митинги! — Товарищи! Квадратная земля!
Твой бывший политрук бойцам в ответ —
Спросили, помнишь, почему, что церкви снова честь? —
«Ошибся я, робятки. Говорил, что Бога нет,
А Бог-то, оказалось, есть…»
(Смеются.)
Быстро входит Майков, за ним Салиев и Замалиев несут большой торт. Обегая их, семенит долговязый чёрный повар в белой шапочке и измятой расстёгнутой солдатской шинели поверх белого передника.
МАЙКОВ
Я в подземелье посажу тебя, урода!
Такой измяли торт!.. Поставьте тут.
(Показывает.)
Салиев и Замалиев торжественно ставят.
ПОВАР
Товарищ капитан!
МАЙКОВ
Я капитан уже два года.
Никак в майоры не произведут.
А десять юбок где собрал? А опоздал? А пьян?
Гордись! Шпану такую — в подземелье!
Вопросы есть? Соломы клок. Воды холодной жбан.
ПОВАР
За непорочную? За службу? Неужели?
Товарищ капитан!
МАЙКОВ
Нет времени, клянусь Зевесом,
Я сам бы сел для интереса.
О, камни древние темниц Средневековья,
Где билось столько благороднейших сердец!..
ПОВАР
(со слезами)
Отечество я защищаю кровью…
МАЙКОВ
…свиней подстреленных? зарезанных овец?
Арестовать!
Салиев и Замалиев бросаются на повара.
ПОВАР
(яростно отбиваясь)
Но! Хамы! Тихо!
МАЙКОВ
Да завтра же сменю на повариху —
Молоденькую, чистенькую… у-у, скотина!
Один погибнет под бомбёжкой,
другой напорется на мины,
Потонет третий! — ведь хороший человек — он не живуч!
А ты? — травился, и горел, и падал с круч, —
И жив?
ПОВАР
Ну, хорошо, сажайте, я умру невинный.
МАЙКОВ
(Салиеву и Замалиеву)
Да не попутайте, там рядом погреб винный!
ВАНИН
(задерживая их, повару)
Четыре раза нас тягал Политотдел
Из-за тебя! — а ты всё цел.
МАЙКОВ
Поссорился с комкором 35-го комдив
Из-за тебя! А ты всё жив!
ПОВАР
(высвободившись, развязно)
Из-за меня? А кто докажет? Здрасьте!
(Снимает колпак.)
Я жеребёнка приручил, а у комкора той же масти
Пропал!.. Теперь — испёк воздушный торт,
Во всей бы армии никто не мог такого испекти,
И этим я сегодня горд,
И —
(глядя на Ванина)
я могу идти?
Ванин машет рукой, освобождённый повар, Салиев и Замалиев уходят.
МАЙКОВ
Я б наказал.
ВАНИН
Да ну его совсем.
Из тех, кто хапает, не самый он заметный.
Но, шуток кроме, совсекретный
Приказ по фронту. Ноль-ноль-семь:
(тоном, как будто читает)
«При выходе на территорию Восточно-Прусскую
Замечены в частях Второго Белорусского,
Как в населённых пунктах, так и при дорогах,
Происходящие при попущеньях офицерства
Отдельные пока что случаи — поджогов,
Убийств, насилий, грабежей и мародёрства.
Всему начальствующему, всему командному составу
Вменяется в обязанность, даётся право
В частях своих, а равно и чужих, не проводя раздела,
Для поддержанья воинской советской чести
Подобные поступки пресекать на месте
Любыми средствами вплоть до расстрела».
НЕРЖИН
(свистит)
Сильно! А как же быть с инструкцией Политотдела
О нашей о священной мести?
А как — посылочки? А батарейные тетради
Под заголовком «Русский счёт врагу»?
МАЙКОВ
Ба-батюшки! Скажите Бога ради —
Так я обоз Глафиркин вышвырнуть могу?
НЕРЖИН
Вот это здорово! Ивана заманили,
Ивану насулили, Ивана натравили,
Пока он нужен был, чтоб к Балтике протопать…
МАЙКОВ
Не пить ликёров? Тесто — без ванили?
Сушёную картошку лопать?
Не-ет, это недоразумение!
Конечно, будет Разъяснение…
НЕРЖИН
Полмира обещали мы ему, к прыжку готовясь…
МАЙКОВ
Я гастроном, я вовсе не толстовец.
НЕРЖИН
Он дорвался — чур, не игра, кричим мы, чур!
МАЙКОВ
Победа без обеда?? Это чересчур!
НЕРЖИН
У нас румянец девственный — погоны, гимн и церкви!
МАЙКОВ
(откидывая штору)
Из окна уже светит не голубым, а багровым.
Вы посмотрите, что за прелесть эти фейерверки!
(Задёргивает.)
Насилья — да, насилия — ужасны!
Но если немочка, как говорят, сама согласна?..
НЕРЖИН
Солдат, с которым я лежал в болотах Ильмень-озера,
Солдат, с которым нас в упор клевал
одномоторный «Юнкерс», —
Его — расстреливать? За то, что взял часишки «Мозера»?
И даже пусть — что затащил девчёнку в бункер?
Прощаясь с жизнью там, в орловской ржи,
В палёных запахах, в дыму,
Я жал к земле его — не наша, может быть, лежи! лежи!
И на него теперь я руку подыму?
Вы перед наступлением не так ли непреложно
Приказ оправдывали противоположный?
ВАНИН
Оправдывал, так что ж?
НЕРЖИН
Так где же истина? Где ложь?
Вы говорили, что солдат страдал,
Что ждать его должна в конце пути награда… —
И вот теперь стрелять в него мне надо?
ВАНИН
Попробуй, выстрели! Катну под трибунал.
НЕРЖИН
Как, а приказ?
ВАНИН
А что приказ?
(Дует.)
бумажка!!
Уж если что надвинулось, идёт, так быть ему!
Букашка!
Не мнишь ли управлять событьями?
Приказ? Исполни в меру. Не казня. Не сокрушая.
От крутости себя вы отучите-ка.
Идёт по нашим жизням маленьким — большая
И часто грязноватая Политика.
(Обнимает разом Майкова и Нержина.)
Друзья-друзья!
Как часто зря
Себя в сомненьях и в решеньях мучим мы,
А и без нас всё, всё идёт на свете к лучшему.
НЕРЖИН
Арсений Алексеевич частенько повторяет:
«Всё к лучшему», «Образование ума не прибавляет»,
«Не берегись начала, берегись конца», —
Я в поговорках тех никак не доищусь до ядерца.
МАЙКОВ
Где ж, дьявол, к лучшему? Мы жили тихо, мирно,
Как будто ангел плыл над нами, крылья распростерши,
Так нет, припёрся этот жирный
Свинёнок розовый из СМЕРШа.
НЕРЖИН
Терзает девушку…
ВАНИН
Уже?
МАЙКОВ
Во всё суётся, лезет…
ВАНИН
У нас не разгуляется. Где сядет, там и слезет.
МАЙКОВ
Да! почему? У всех уполномоченный сидит как чирь,
А к нам пришлют — неделя, месяц, — шнырь —
И нет! и тишь, и гладь. За что такая льгота?
НЕРЖИН
(пожимая плечами)
По Гауссу. Рассеиванье. Отклонение от правил.
ВАНИН
Какой там Гаусс! Звездочёты!
Я! Я их сплавил!
НЕРЖИН, МАЙКОВ
(вместе)
Как? Вы?
НЕРЖИН
Но что вы делали?
ВАНИН
Кропал по-тихому на них материальчик.
Ведь он запрётся — пишет, гад, ты не смотри, что мальчик.
(Гневно.)
Я снизу доверху их видел — благодатнейшие ряжки!
Как говорится, сами кобели,
Ещё собак для службы завели, —
Но и над ними есть, над ними есть! — бумажка!
МАЙКОВ
Но что писали вы?
ВАНИН
А что придётся, без разбору.
Мне лишь бы наперёд, не дать им только фору.
Один сболтнул спьяна строенье Органов секретное,
Другой скрывает данные свои анкетные,
Тот выражал неверие в победу, тот симпатии к врагу, —