Железный человек кивнул.
- Будешь? – он потряс бутылкой в руках.
- Спасибо, не пью.
- Это похвально, но скучно, – заключил Старк, плюхнувшись на стул, стоящий напротив меня. – Как тебя угораздило попасться под горячую руку Поттс?
- Я встретила ее на входе и сказала, что пришла на стажировку психологом, – призналась я.
- Глава компании теряет форму, обычно она в первую очередь просила набор документов, а уже потом начинала разговор. Видишь ли, Пеппер обеспокоена моим душевным состоянием, – пояснил миллиардер, сделав глоток спиртного напитка из стакана.
- И чем же она обеспокоена?
- Ей кажется, что я двинулся, – полушепотом проговорил он.
- Почему?
- Потому что я слышу голоса.
Некоторое время мы молчали, разглядывая друг друга.
- Что они Вам говорят? – осмелившись, спросила я.
- Сложно разобрать. Возможно, они говорят на другом языке, и мне стоит пропустить их через лингвистический проигрыватель.
- Когда Вы слышите их?
- Во время экспериментов, – ответил Старк. То, что он так открыто об этом говорил, значило, что миллиардер и сам порядком напуган своими галлюцинациями. Я бы посоветовала сделать ему полное сканирование мозга и поменьше пить, но сеанс только начался.
- Голоса появляются в определенный момент? – уточнила я.
Он кивнул.
- Я занимаюсь материей. Вы знаете, что такое телепорт?
- Имею представление.
- Когда я преобразую атомную энергию, открывается маленькая брешь в пространстве. Она чертит путь из одной точки в другую, как бы открывает двери, – пояснил Железный человек.
Я подперла лицо руками, внимательно слушая его рассказ.
- Хотите сказать, что изобрели устройство, которое позволяет за считанные секунды преодолевать километры?
- Материя не устойчива, но я работаю над этим, – гордо ответил Старк.
- Так, давайте уточним. Когда Вы запускаете данное устройство, то улавливаете звуки, напоминающие голоса?
- Верно.
Я кивнула, скорчив непонятую гримасу.
- Ты не веришь мне? Считаешь чокнутым? – нахмурился Железный человек.
- Почему Вы так решили?
- Не играй со мной в эти игры, мозгоправ. Мы сделаем так... ты будешь приходить сюда, играть в приставку или чего-нибудь еще, но никаких вопросов и попыток покопаться в моем детстве. Поттс я скажу, что ты профессор Грин.
- Ладно, – согласилась я, немного схитрив.
Конечно, я покопаюсь в вашем прошлом, мистер Старк.
- И все? Так легко? А как же Ваша хваленая профессиональная этика?
Я пожала плечами.
- Этика этикой, а деньги нужны.
Миллиардер ухмыльнулся.
- Мы подружимся, – пообещал он, подняв стакан.
- Не сомневаюсь.
После того, как я подписала два договора – один для Пеппер Поттс, а второй тайный с Железным человеком, меня выпустили из кабинета. Как таковые, сессии были назначены на каждый день ровно в семь часов вечера и длились ровно два часа. Я находилась в смешанных чувствах от сложившейся ситуации. Вроде бы и нашла работу, а с другой стороны не совсем. Я не уверена, что смогу сломать прочную стену и помочь Тони Старку разобраться в своих проблемах, а значит, высокая зарплата не оправдывала мои возможности.
Немного поругавшись с собственной совестью, я свернула в сторону супермаркета. Дома меня ждал пустой холодильник, ноутбук и недоделанный реферат по возрастной психологии.
Только по прибытию в двухкомнатную квартиру в центре Бруклина я поняла, что набрала слишком много продуктов. Родители в пустыне Гоби ищут следы великих восточных императоров, следовательно, запасы придется съесть самой. Почему я до сих пор не завела кота? А, да, тем самым я признаюсь себе в глубоком одиночестве, а это в свою очередь повергнет меня в депрессию. Никто не хочет признаваться, что у него нет друзей и личной жизни.
Я старательно разложила еду по полочкам, оставив лишь кукурузные хлопья с пакетом молока. Готовить что-то основательное для себя не хотелось. Залив углеводы белками, я сотворила себе обед и принесла компьютер в кухню. Мне нравилась именно эта комната в доме. На стенах красовались оранжевые обои, а ярким акцентом служила вставка нарисованных апельсинов на противоположном конце. Кухонная гарнитура была выполнена в такой же цветовой гамме, на стульях покоились мягкие подстилки. Сотня маленьких деталей: зеленые яблоки в деревянной миске, милые сковородки на крючках, свечи разных форм и размеров завершали образ. Ремонтом занималась я, самостоятельно выбирая клей для обоев и замок на входную дверь, родители увидели лишь конечный результат, когда вернулись из тура по Европе. Они не входили в число неженок, которые привыкли спать на пуховых перинах, поэтому встретили перемены в доме со спокойным выражением лица. Их устраивало, что есть где умыться и поспать, а какого цвета тумбочка, маму с папой волновало в последнюю очередь.
Включив музыку, сложенную в непонятном порядке в общей папке на ноутбуке, я открыла браузер, чтобы просмотреть почту. Ни одного нового сообщения. Мама так и не прочитала послание, отправленное мной в прошлую среду. Порисовав стрелкой мышки невидимые рисунки на экране, я зашла в “Facebook”. Кроме спама о косметике и одного письма от бывшего молодого человека там ничего существенного не лежало.
“Пожалуйста, прости меня” – гласило письмо от Майка.
Я почувствовала тупую боль в области сердца, напомнившую о былой любовной неудаче. Майкл Остин стал моим первым серьезным увлечением, если не считать Томми, мальчика-одуванчика с восхитительными кудряшками на голове и веснушками на пухлых щеках из первого класса начальной школы. Семилетний паренек умел ухаживать в отличие от двадцатилетнего бугая. Да, я именно из тех глупых девиц, западающих на плохих парней в надежде их переделать. Опыт длился три года, мне даже начало казаться, что Майк действительно изменился. Он даже бросил курить и нашел приемлемую работу в машинной мастерской. Все шло просто отлично, пока я не застала его в моем доме, в моей кровати с очаровательной шатенкой, перекачанной силиконом. Именно тогда закончился наш роман и начался ремонт в квартире.
Немного почертыхавшись, я удалила сообщение и закрыла социальную сеть. Уже полгода прошло с момента расставания, а он все пишет и караулит меня возле института. Упертый баран, но я не могла простить измену, не хотела. Я очень гордая, самолюбивая, эгоистичная девушка, если мужчина состоит со мной в отношениях, то и принадлежать всецело должен мне. Измена воспринимается как колоссальное оскорбление. Я доверяю тебе, ты должен доверять мне и уважать меня. Да, причина его походов налево крылась не только в нем. В испорченных отношениях всегда виноваты оба, но, что поделать, если в постели мы не подходили друг другу, а все попытки поговорить на эту тему воспринимались как что-то мерзкое и отвратительное. Всегда проще найти замену, чем попытаться исправить положение. Майк выбрал простой способ, и я не могла его упрекать в этом.
До самого вечера я провозилась с незаконченным домашним заданием, ища информацию по теме в интернете и книгах. Мне удалось справиться с рефератом на закате, когда на город опустились густые сумерки. Я еще раз проверила почту и поплелась смотреть телевизор. Так незаметно утекло несколько часов.
Перекусив вредными, но такими вкусными чипсами, я приняла ванную, а затем закутавшись в одеяло провела до трех ночи в интернете, болтая с единственной подругой по имени Габриель. Ее родители тоже состояли в гильдии археологов, мы и познакомились в пятилетнем возрасте на каких-то очередных раскопках, бегая среди скелетов цератопсов. Смуглая брюнетка, обладательница пышной фигуры и зеленых глаз жила в Англии, поэтому виделись мы нечасто. Иногда она приезжала ко мне, а иногда я посещала туманный Альбион. В любом случае, расстояние никак не влияло на нашу с ней дружбу. Она всегда находилась в курсе всех событий, случавшихся в моей жизни. Вот и сегодня Габриель узнала о работе первой, даже скорей родных родителей.
“Поздравляю! А что миссис Элизабет сказала?” – спросила подруга, расставив как можно больше улыбающихся скобок в конце сообщения.
Я шумно вздохнула, взглянув на старую фотографию в рамочке, покоившуюся на прикроватном столике. Среди пирамид стояло три чумазых, но довольных фигуры: двое взрослых и девочка с белокурыми волосами. Слева находилась эффектная женщина с темно-русыми волосами, она придерживала ребенка одной рукой и улыбалась в камеру, справа расположился мужчина с иссиня-черными волосами, вьющимися крупными кудрями. В его руках находился маленький совочек. Он смотрел на девочку теплым заботливым взглядом. Удивительно непохожая друг на друга компания.
Любимым занятием моих родственников на любом празднике была игра “угадай, на кого больше похожа Сигюн”, поначалу я больше походила на маму, но со временем черты лица изменились, став более плавными и нежными, чем у Элизабет. В подростковом возрасте я стала напоминать Фила, так звали моего отца, но тоже скорее дерзким, своенравным характером, чем внешностью. Бабушка вечно сетовала на то, что родители уделяют мне мало внимания, поэтому я не впитываю черты предков.
Я перевела взгляд на зеркало в шкафу, прозрачная гладь переливалась в темноте, отражая предметы в комнате. Зарытая в мягкой ткани, на кровати лежала молодая девушка с рыжей копной кудрявых волос, кожа которой напоминала по цвету молодой персик, а нос – небольшую картофелину, слегка приподнятую вверх. На овальном лице выделялись голубые глаза, прикрытые густыми ресницами, и пухлые губы, плотно сжатые от напряжения. Заостренный подбородок покоился на подушке, как и тонкие руки с маленькими пальчиками. В полумраке можно рассмотреть худые, не очень длинные ноги. Пышный бюст скрывался под одеялом, но я знала, что он есть. Причина всех бед.
Я всегда немного завидовала худым девушкам с ногами до небес. Любая одежда смотрелась на таких как влитая. Мне же приходилось тщательнее продумывать гардероб, поскольку неправильный фасон мог полностью обезобразить фигуру. В целом, я не жаловалась на внешность, но, как и любая другая представительница слабого пола, находила недостатки. Внешний вид никогда не являлся для меня самым важным в жизни, но я старалась выглядеть опрятно и располагать к себе. Эстетический вкус достался от мамы, а вот цинизм, сарказм, прагматичность, изворотливость ума и безудержное любопытство досталось мне по наследству от отца – абсолютно сумасшедшего гения.
Тихий короткий звук оповестил о том, что пришло очередное сообщение.
“Эй, ты уснула, что ли?” – писала Габриель.
Я прикусила нижнюю губу.
“Прости, задумалась”.
Несколько секунд, и в окошке всплыл текст.
“У тебя все в порядке?”.
Как она так могла почувствовать мое настроение? Я закряхтела, придвигая ноутбук ближе к себе.
“Они еще не знают, что я устроилась на работу,” – ответила я.
“Может, там плохо с интернетом?” – предположила Габриель.
“Возможно...”.
“Не переживай, думаю, они не пропадут,” – подбодрила меня подруга.
“Это точно. Ладно, спокойной ночи. Завтра рано вставать в первый рабочий день, не хотелось бы клевать носом,” – начеркала я и закрыла крышку ноутбука, не став дожидаться ответа.
Я упала на кровать, плотно закрыв глаза. Завтра меня ждет публичное выступление перед сокурсниками и миллиардер со слуховыми галлюцинациями. Не знаю, что из этого хуже. Нащупав выключатель ночника, я погасила свет, погружая комнату во мрак.
====== Глава 2.”Ломка льда” ======
Я медленно проснулась, поначалу не ощущая собственного тела. На веках покоилась приятная тяжесть, которая сразу же распространилась внутри, навлекая новую дрему. Появилось желание сопротивляться, но я не смогла. Жутко хотелось спать. Царство Морфея вновь распахнуло для меня золотые ворота. Временные рамки потерялись, по мере нового пробуждения сложно было понять, сколько минут или часов продлилось мое коматозное состояние в этот раз.
Желеобразной рукой я попыталась нащупать мобильный телефон, лежавший со вчерашнего дня под подушкой. Кругом стояла обжигающая жара. Окна на ночь я так и не открыла, чтобы дать свежему воздуху хоть немного проветрить помещение. Поэтому духота снова тянет в сон. Я прищурила глаза, пытаясь спрятаться от навязчивого солнца, гуляющего по лавандовой спальне. На дисплее светились яркие белые цифры. Восемь часов. На первую пару я уже не успеваю. Хорошо, что возрастная психология четвертой парой. Есть время морально подготовиться или сбежать из страны. Меня не пугали публичные выступления, наоборот, даже нравилось что-то рассказывать публике, но только не на занятиях профессора Уайта. Деспотичный старый академик, гордящийся своими заслугами перед страной в области психологии и получивший признание среди коллег. Поэтому он считал своим долгом втоптать в грязь каждого, кто посмеет не согласиться с его мнением. К сожалению, я никогда не умела закрывать рот и вести себя как безвольная овца в стаде. Первая лекция прошла в дебатах, по окончанию которых меня выставили в коридор.
Издав протяжный звук, я прошлась взглядом по комнате, изучая каждый ее уголок, словно видела все впервые. Полупрозрачный балдахин нежно-фиолетового цвета, спускавшийся с самого потолка, немного размывал очертания стола с витиеватыми узорами, лишь отражая сущность предметов, покоившихся на гладкой столешнице. Мне только удалось различить блокнот и стакан, где находились ручки, остальное заволокло легкой дымкой, скрывая от глаз. Гобелены над кроватью – странная прихоть, но они всегда входили в обязательную часть интерьера, и я ничего не могла с этим поделать. Скорее, мне нравились даже не плотные бархатные шторы, а легкая противомоскитная сетка, раздуваемая легким ветерком в знойный день. В этом действии заключалось столько сказочности. Детские книжки про отважных рыцарей в блестящих доспехах и о прекрасных принцессах не давали мне покоя. Собственно говоря, отсюда происходили завышенные требования к мужчинам. Я до сих пор верила в прекрасную, умопомрачительную любовь до коликов в животе.
Прохладный душ немного привел меня в чувство, прояснив разум. На улице стояла прекрасная погода. Лишь кучевые облака иногда загораживали солнце, погружая утренние улочки в тень. Из булочной напротив дома приятно пахло свежей выпечкой и корицей. Порывшись в шкафу, я выбрала длинную юбку в пол фисташкового цвета с многочисленными складками, кружевной топик практически такого же оттенка и кремовый пиджак. Образ завершила “греческая” прическа, босоножки с тонкими ремешками на устойчивой бамбуковой платформе и два увесистых кольца. Первый перстень напоминал виноградную лозу, а на втором красовался огромный камень с острыми гранями зеленого цвета. Немного подкрасив ресницы черной тушью и отложив персиковую помаду на потом, я осталась довольна образом. Весьма романтично и пристойно для университета одновременно.
Чтобы окончательно проснуться, я включила зажигательную музыку и, пританцовывая в такт, начала готовить завтрак. Теперь у меня появилось предостаточно времени до следующей пары, поэтому можно не спешить и насладиться тишиной начинающегося дня. Нарезав фрукты кубиками, я побросала их в хлопья, залитые молоком, и налила в чашку кипяток. Поводив чайным пакетиком по дну, я выкинула его в мусорку, добавив в кружку холодной воды. Никогда не начинала завтрак с кофе. От него появлялась тошнота и хотелось еще больше пить.
Стоило мне только сесть за стол и сделать глоток, в дверь настойчиво позвонили. Я опустила голову, недовольно пробурчав что-то невнятное. Неужели явился почтальон, которого я жду уже целую неделю в надежде получить извещения о посылке? Недавно мне удалось урвать на сайте дешевую сумочку-чемоданчик сочного красного цвета, но она шла безумно долго. Вещица стала моей идеей-фикс, иногда мне снилась, как я открываю бандероль, а там эта красота.
Я, наплевав на все правила безопасности, распахнула дверь. На пороге стоял отнюдь не сотрудник почтового отдела, а высокий мужчина с черными как смоль, волосами доходящими практически до плеч. Локоны, зализанные назад, лежали волосок к волоску, переливаясь на свету. Он был одет в строгий классический костюм, на белоснежной рубашке выделялась бабочка болотного оттенка.