Словом, пора было возвращаться на службу. Принимать командование, делать вид, что ничего не случилось, а тем временем приступать к изнурительным тренировкам, чтобы те способности, которые у него еще остались, не просто восстановить, но многократно улучшить. Только так можно будет удержаться на своем посту.
***
– Ренджи, – сухо сказал Бьякуя, – ты мне нужен для спарринга.
– А, конечно, Кучики-тайчо, – с энтузиазмом закивал лейтенант.
Капитан уже некоторое время тренировался один, и ему, конечно, нужно было проверить свои силы. Об кого еще почесать кулаки, как не об Абарая! У Ренджи не было возражений. Долг платежом красен. Кучики научил его почти всему, что умел, и теперь очередь Абарая помочь капитану стать сильнее.
Они выбрались на тренировочную поляну, и Ренджи по привычке потянулся к мечу, но тут же вспомнил, что у капитана оружия нет. Скорее всего, это будет рукопашная схватка. Но Кучики приказал:
– Бери меч. Нападай.
– Ээээ… – Ренджи поглядел на капитана несколько неуверенно, но занпакто все-таки достал.
Абарай занял боевую стойку, Кучики остался неподвижен. Прождав несколько секунд и убедившись, что капитан не собирается как-то готовиться к схватке, Ренджи пошел в атаку. Его меч со свистом рассек воздух крест-накрест. Кучики с легкостью уклонился от обоих ударов, чуть отступив назад. Тогда Абарай начал действовать смелее. Рубанул снова, но Кучики нырнул под его руку, попытался перехватить запястье, но Ренджи предвидел такое развитие событий и успел отступить.
Первое время схватка выходила довольно бестолковой. Ренджи все рубил и рубил воздух, Кучики ловко уклонялся от меча и пытался поймать Абарая, но тот, наизусть изучивший все приемы своего капитана, успевал уходить от его посягательств. Неожиданно Кучики подался назад, отступил на два шага и со всей дури шарахнул кидо. Такого Ренджи не ожидал. Он, честно говоря, думал, что это будет простой тренировочный спарринг: меч против кулаков, не более.
Внезапная атака сбила его с ног. Впрочем, Ренджи немедленно перекатился и встал, почти не поморщившись. Прежде капитан лупил куда сильнее. Должно быть, его реяцу еще не полностью восстановилась.
– Сражайся в полную силу, – жестко приказал капитан. – Используй банкай.
– Но, тайчо! – Усомнился Ренджи. – Рано еще!
– Я сказал, сражайся. Я не стану с тобой церемониться.
И тут же ушел в сюнпо. Ренджи понял, что капитан не шутит. Он намерен драться, как они дрались прежде: до изнеможения, до травм. Но использовать банкай против того, у кого его нет…
Кучики снова ударил кидо, и размышлять стало некогда. Ренджи старательно отбивался от атак, сыплющихся во всех сторон. Капитан шнырял вокруг, швырялся не слишком мощными, но очень точными хадо. Слишком медленно. Нет, рано Кучики полез в драку. Видимо, болезнь, поразившая его, оказалась уж очень серьезной, если он до сих пор не восстановил силы.
Ренджи принял решение. Так и не высвободив меча, он сам бросился в атаку, используя ровно те же приемы, что и капитан: сюнпо, кидо. Он отлично знал, каков нормальный уровень Кучики, и теперь ясно чувствовал, что тот еще не дотягивает до своего собственного потолка. Занпакто Ренджи вовсе убрал в ножны, чтобы не мешался. Сначала защититься от хадо с помощью бакудо, потом догнать ускользающего капитана с помощью сюнпо, затем короткая, но жаркая потасовка на кулаках, и вот уже Кучики распластался на земле, сбитый с ног ударом в челюсть.
– Ренджи, – с трудом переводя дыхание, заговорил Кучики, – я, кажется, велел тебе использовать банкай.
– Но, тайчо! – Возмутился Абарай. – Вам еще слишком рано драться всерьез.
– Так ты считаешь, что я неправ? – Холодно осведомился Кучики. – Хочешь поспорить со мной? А может быть, ты собрался принять на себя командование?
– Вовсе нет, – не сбился Абарай. – Но такие приказы я выполнять не буду.
– Не будешь? – С преувеличенной кротостью переспросил Бьякуя.
– Точно, – нахально подтвердил Ренджи. – Не буду.
– И отчего же?
– Да просто потому, что я не позволю вам себя угробить!
Бьякуя снизу вверх пристально разглядывал лейтенанта. Тот стоял над ним, руки в боки, взгляд решительный и упрямый. Чует свое превосходство, с досадой подумал Бьякуя. Потому и наглый. И это счастье, что он твердо решил соблюдать интересы своего капитана. Потому что иначе это был бы серьезный соперник. К тому же, заинтересованный в сражении.
– Деретесь? – Насмешливо поинтересовался Хаями.
Бьякуя приподнялся на локте. Хаями вместе с Рукией уже шли через тренировочную поляну. Ренджи тревожно вскинулся: он тоже не заметил их появления.
– Деремся, – согласился он, опомнившись. – Хаями-тайчо, ну хоть вы ему скажите, что еще рано сражаться в полную силу!
Хаями недоуменно обернулся к Бьякуе.
– Само собой, рано. Где твоя голова? Рукия, займись.
Сестра немедленно откликнулась: деловито кивнула, присела возле него на корточки, протянула руки, прислушиваясь к реяцу.
Втайне Рукия давно мечтала спасти брату жизнь. Причиной ее привязанности действительно была благодарность, в чем Бьякуя никогда не сомневался. Он без раздумий подставил собственную грудь под удар меча, прикрывая ее, да и потом тоже… Брат не раз спасал ее жизнь и, без сомнения, сделает это и в будущем, если представится случай. Рукии очень хотелось ответить тем же. Хотя бы однажды. Но Бьякуя был не из тех, кто может поставить свою жизнь в зависимость от чужой помощи. И, если уж на то пошло, во всех по-настоящему опасных передрягах рядом с ним всегда оказывается Ренджи. Ей же, как лейтенанту другого отряда, почти не на что рассчитывать. И вот теперь, кажется, представилась возможность. Брат действительно нуждается в помощи, и она… нет, все они могут спасти ему больше, чем жизнь. От Рукии в этой ситуации требуется не так уж много. Относиться ровно с тем же почтением, что и раньше. Оказывать медицинскую помощь после тренировок, которые, можно не сомневаться, теперь возобновятся и будут так же страшны, как прежние. Отпустить Хаями из «единоличного пользования», поскольку именно его общество больше всего сейчас нужно брату. И, может быть, немного разгрузить своего капитана, взяв на себя большую часть работы, чтобы позволить этим двоим видеться еще чаще. Все это было очень несложно… но лишь бы принесло результаты!
– Ну и куда ты гонишь? – Тем временем насмешливо говорил Хаями. – Кто же так силы восстанавливает? Так ты только надорвешься и снова загремишь в госпиталь. Можно подумать, у нас враги на пороге, и тебе завтра на войну.
– Так ты полагаешь, – с ехидцей в голосе отозвался Бьякуя, снова вытягиваясь во весь рост, – что врагов нет?
– А что? – Хаями удивленно поднял брови. – Ты можешь их показать?
– А кто, по-твоему, сделал это со мной? – Бьякуя перестал ехидничать. Теперь его голос звучал сурово и твердо. – Они здесь. Они скоро объявятся, я уверен. И я хочу быть готов.
– Будешь снова сражаться с ними? – Хаями тоже постарался взять серьезный тон.
– Я первым выйду им навстречу, – заявил Бьякуя. – Ведь у меня больше нечего отобрать.
Комментарий к Бороться или сдаваться?
* Фанфик «Шестой отряд и всякая чертовщина», глава «Занпакто».
========== Новая порция неприятностей ==========
– Ну вот, еще один капитан, и у нас будет полный набор! – Удовлетворенно сообщил Хаями.
– Что, появился еще один претендент? – Равнодушно осведомился Бьякуя. – Тебя-то это почему так радует?
– Так я же ее и продвигаю! – Хаями рассмеялся. – Девочка из моего отряда. Давно и уверенно идет на капитана. Я за ней сразу начал наблюдать, как только возглавил девятый отряд. Хисаги мне говорил, что ее когда-то тренировал прежний капитан, Тоусен, а потом она еще долго занималась с какими-то своими тренерами, не из Готэй. Теперь вот она пришла ко мне и сказала, что готова сдать экзамен, так что я предложил Кьораку ее кандидатуру.
– Ясно, – кивнул Бьякуя. – Если она так долго и целенаправленно готовилась, значит, сдаст. Ну, и кого же нам следует ожидать?
– Мне кажется, она будет хорошим капитаном, – уверенно сказал Хаями. – Очень строгая, дисциплинированная, собранная. Из благородной семьи. И представления о чести у нее самые аристократические. Ее зовут Каноги Мичико.
Разумеется, Кучики был совершенно прав: кандидатка без труда сдала экзамен на капитана. Кьораку представил ее уже на следующем собрании. Внешне в ней не было ничего особо примечательного. Рост и сложение – средние. Личико было довольно миловидным, но эта миловидность казалась несколько нарочитой, словно на картинке очень старательного художника, рисующего иллюстрации к сборнику любовной поэзии. Сама Каноги, кажется, ни на минуту не сомневалась, что окажется в этом избранном обществе. Держалась независимо и гордо, взгляд был полон высокомерия и самоуверенности: «Ну, я вам всем сейчас покажу, как надо!» Капитаны отнеслись к ее появлению довольно равнодушно, только Укитаке улыбался ободряюще, да еще Сайто косился с профессиональным интересом, оценивая навскидку объем предстоящих работ по изучению нового персонажа.
Персонаж и вправду оказался занятный. Сайто после недолгих полевых исследований охарактеризовал ее одним словом: фанатичка. Ее представления о должном действительно отдавали излишним идеализмом. Кажется, Каноги по-настоящему удручало несовершенство мира, в котором она живет, и она мечтала упорядочить его согласно эталону. Эталон она, как это ни странно, выбрала не свой собственный, а самый что ни на есть общепринятый. И за дело принялась с самого правильного конца – с себя. Она не только достигла банкая, в чем несколько сомневались ее воспитатели, она подчинила свою жизнь строжайшим правилам и не отступала от них ни на шаг. Затем принялась наводить порядок в отряде, а после, осмелев, начала даже делать замечания другим капитанам.
Ее внимания удостоились: Зараки – за разгильдяйство; Сайто – за пьянки на рабочем месте; Куроцучи – за жестокое отношение к подчиненным; Шихоинь – за привычку не надевать на собрание хаори и приходить без меча. Она даже Кьораку однажды ухитрилась строго выговорить за безделье и «какой пример вы подаете бойцам». Шунсуй, которому даже Ямамото сроду не делал подобных замечаний, сперва только глаза вытаращил, а потом усмехнулся и снисходительно согласился с тем, что она, конечно, во всем права. Надо ли говорить, что никаких мер по этому поводу он не предпринял. Каноги и на Кучики смотрела волком, но пока ничего не говорила.
Первым взвыл Иба. Этот сильный, мужественный лейтенант, верой и правдой служивший звероподобному Комамуре, этот суровый воин, никогда не жаловавшийся на тяготы службы, не вынес въедливого характера новой капитанши.
– Она меня в могилу загонит, – однажды пожаловался он лейтенантам после собрания. В зале оставались только Кира, Абарай и Мацумото. – Оказывается, я неспособен правильно составить ни одной бумажки. Придирается к каждому знаку, а если придраться не к чему, цепляется к оформлению. И тренировки я провожу неправильно. И даже сакэ нельзя ни капли.
– Ну, так никому на службе не разрешают, – неуверенно протянула Мацумото. Сама она никогда особо не различала личное и служебное время.
– Ты не поняла, – печально покачал головой Иба. – Вообще нельзя. Даже в выходной.
Ренджи и Рангику вытаращили глаза. Как же так? У лейтенантов такая напряженная, нервная работа, разве можно запрещать хоть немного расслабиться? Это уж не говоря о том, что капитану вообще не должно быть дела, чем занимаются его подчиненные в неслужебное время. Ренджи подумал, что Кучики, конечно, брюзжал порой, если лейтенант являлся с некоторыми признаками похмелья, но прямого запрета от капитана он никогда не слышал.
– Слушай, Абарай, – вдруг сказал Иба, словно подслушав его мысли, – а как ты с Кучики уживаешься? Он ведь тоже… А ты около него столько лет продержался.
– Тебя послушать, так Кучики просто ангел по сравнению с ней, – проворчал Ренджи. – Нет, правда. Он меня никогда всерьез не доставал.
– Да? – Удивилась Мацумото. – А мы думали…
– Я знаю, что вы думали, – Абарай рассмеялся. – Но он на самом деле вполне вменяемый капитан. И сакэ после службы никогда не запрещал. Извини, Иба, ничего не могу посоветовать.
– Кажется, я сбегу, – доверительно сообщил Иба.
***
На этот вечер была намечена очередная жестокая схватка. Кучики все же вынудил Абарая использовать банкай на тренировках, после чего уже схлопотал челюстью Забимару по голове и дважды попал под выстрел реяцу. Каждый раз после такого спарринга Рукия старательно приводила брата в порядок, но сегодня офицеры шестого отряда были одни: девятый еще не успел разобраться с бумагами для главнокомандующего.
Капитан уже полностью восстановил свою реяцу, но все равно что-то шло не так. Кучики всякий раз с яростью набрасывался на лейтенанта, даже будучи жестоко избитым, и Ренджи с удивлением узнавал в нем… самого себя. Еще совсем недавно он, Абарай, точно так же бросался на капитана, понимая, что шансов почти нет, но все равно не собираясь сдаваться. Точно так же падал и снова поднимался, не прося пощады, не желая уступать. Ренджи вспоминал собственную ярость, стремление впиться капитану в глотку… Если Кучики сейчас испытывает нечто подобное, то он, черт возьми, крайне опасен. Однажды наберет силу и пришибет Абарая. Случайно.
Сегодня Ренджи решил не усердствовать чрезмерно. Рукии нет, и если он ранит капитана, придется тащить его в госпиталь, и тогда Унохана заложит их командиру, а тот вспомнит, что Ямамото такие тренировки запрещал… Нет уж, обойдемся. Противники разошлись на несколько шагов и замерли, примериваясь друг к другу. Ренджи потянул меч из ножен. Неторопливо. Если Кучики захочет перехватить, у него будет для этого достаточно времени. Капитан не шелохнулся. Ладно. Пусть будет банкай.
Но до этого не дошло. Офицеры даже не успели вступить в бой. Где-то совсем рядом послышался знакомый каждому синигами треск раскрывающейся гарганты.
Бьякуя и Ренджи в недоумении обернулись. Прямо над лесом, не более чем в ста метрах от тренировочной поляны, разверзлась черная дыра. Из дыры высунулась тварюшка, не слишком большая, не больше бегемота, только очень тощая. У нее было шесть ног, передние из которых оканчивались массивными клешнями, длинный гибкий хвост и выпученные глаза. Едва выскользнув из гарганты, она брякнулась вниз и исчезла в зарослях.
– Пустой, – проговорил Ренджи с удивлением. Давненько пустые не удостаивали своим вниманием Сейрейтей.
– Вот и отлично, – удовлетворенно заявил Кучики. И ушел в сюнпо.
Бьякуе не терпелось проверить свои силы в реальной схватке с врагом. Пусть даже это будет какой-то никчемный пустой. Тренировочные спарринги с Абараем – это не то, ведь лейтенант изо всех сил старается не навредить.
Первый бросок ничего не дал. Подлесок был довольно густым, заросли скрывали врага. Бьякуя остановился, прислушался и почуял реяцу пустого где-то слева. А в следующий миг тот уже и сам показался: длинным прыжком напал внезапно, из засады. Бьякуя молниеносно отскочил назад, в полете готовя кидо-удар. И стоило монстру приземлиться на то место, где только что был капитан, на него обрушилось мощное хадо.
Пустой на миг замер, повел носом, словно принюхиваясь, потом встряхнулся, как пес, вышедший из воды. Бьякуя уставился на него в изумлении. Удар, которым он намеревался прикончить врага, того даже не насмешил! Вместе с тем его реяцу не производила особого впечатления Что ж, тем интереснее, зло подумал Кучики, снова срываясь в сюнпо. Пустой ринулся за ним.
Бьякуя снова, разворачиваясь в конце шага, атаковал кидо… и промазал. Пустой ловко нырнул под удар, прыгнул на ствол дерева, толкнулся лапами, бросился на другой ствол, и еще раз, туда-сюда, зигзагом, – в мгновение ока он оказался перед капитаном. «Шустрый!» – подумал Бьякуя, врезал ему кулаком в нос и тут же кинулся в сторону.
Некоторое время противники метались среди деревьев. Пустой уходил с линии атаки по непредсказуемым, ломаным траекториям. Нет, все же кидо – это слишком медленно. Пока прицелишься, пока подготовишь удар… Может, стоит пойти на сближение и оторвать ему башку руками?