– И что нам даст график?
– Сначала надо получить его, – уклончиво ответил Куроцучи. – Возможно, мы сможем многое узнать о нашем враге. Сперва мне нужно взглянуть на схему.
– Но ты же столько времени ползал тут с приборами, – заметил Кьораку. – Неужели до сих пор тебе не приходило в голову составить этот график?
– Разумеется, приходило! – Немедленно обиделся Маюри. – Именно это я и пытался сделать. Но мои приборы засекают только «активную» реяцу, ту, которую мы можем ощущать. Наука до сих пор не смогла проникнуть в это, с позволения сказать, пространство, о котором так уверенно рассуждает ваш новый приятель.
– Так, погоди, – Шунсуй не обратил внимания на оскорбленное достоинство ученого. – А как же ты сейчас собираешься получить эти данные?
– А вот через него и получим, – Маюри ткнул пальцем в колдуна. – У меня есть некоторые идеи, как можно доработать конструкцию. Я заставлю машину точно так же считать данные о реяцу, но только датчиком вместо электронного устройства мы сделаем этого типа. И тогда компьютер сможет выдать нам числовые данные о реяцу, которую он ощущает.
– Эй, а это не опасно? – Встревожилась Йоруичи.
– Ничего опасного, – высокомерно успокоил ее Куроцучи. – Я больше беспокоюсь за машину, как бы она не сгорела от его мозговых волн. Колдун какой-то, непонятно что…
– А что мне нужно будет делать? – Не выказывая признаков беспокойства, поинтересовался Тамура.
– Почувствовать реяцу, о которой ты толковал. Как ты там это делал…
– Мне нужно будет медитировать, для надежности вместе с занпакто, – задумался колдун. – Но днем бесполезно, там не разобраться в ощущениях. Нужно ночью.
– Значит, ночью, – согласился Маюри. – Нам потребуется серьезная охрана, – обернулся он к командиру. – Я не намерен рисковать оборудованием.
– А провести этот эксперимент за пределами города нельзя? – Спросил Кьораку у обоих, – колдуна и ученого, – сразу.
– Не знаю, – честно признался Тамура. – Может быть, без разницы. А может, барьер будет мешать. Зачем-то ведь призраки потребовали, чтобы я прошел за стену, прежде чем вызвать их.
– Можем хоть все вместе охранять ваше оборудование, не жалко, – воскликнул Шунсуй, – лишь бы помогло!
– Тогда надо начинать прямо сейчас, – озабоченно пробормотал Куроцучи, поднимаясь на ноги. – Времени в обрез. Надо перенастроить оборудование, протестировать… Можно было и пораньше провести собрание! Ну-ка, ты, колдун, пошли. Буду тебя в приборы встраивать.
– Капитан Шихоинь! – Встревоженно шепнул Тамура в ухо Йоруичи. – Он это серьезно?
– Пошли вместе, – решила та, явно тоже обеспокоившись. – У нас тут не принято отдавать на растерзание этому монстру своих подчиненных.
***
– Я вовсе не думал, что какие-то из них ядовиты, – терпеливо втолковывал Бьякуя. – Но ведь они наверняка невкусные, у них жесткое мясо.
– Уверяю тебя, – хихикал Хаями, – сейчас ты не обратишь на это никакого внимания. Слопаешь и добавки попросишь.
Кучики собирался на охоту. Собственно, собирать было нечего, он только взял лук и стрелу, но перед уходом намеревался объяснить Хаями, что он не такой болван, как тот наверняка подумал.
– Мне не у кого будет просить добавки, разве что у себя самого, – заметил Бьякуя. – А почему бы тебе самому не подстрелить что-нибудь, хотя бы с помощью кидо?
– Шутишь? Да от попадания хадо от этих птичек останется дырка с перьями!
– Нда… Не думаю, что после стрелы останется больше.
– Кстати, почему ты не взял колчан? – Хаями удивленно поднял брови.
– У меня заканчиваются стрелы, – пояснил Бьякуя. – Я не могу потратить на эту охоту больше одной стрелы. Если промахнусь и потеряю ее, значит, пора заканчивать.
– Кучики-тайчо! – Вдруг встрял Абарай. До сих пор они с Рукией скромно стояли в сторонке, но к разговору капитанов прислушивались с жадностью. – А если я найду еще один колчан, вы согласитесь потратить на охоту две стрелы?
– Если ты действительно найдешь целый колчан, я соглашусь потратить даже три стрелы.
– Вы обещали! – Ренджи с торжествующим видом ткнул в капитана пальцем и немедленно исчез. Бьякуя с недоумением смотрел на то место, где он только что был.
– Неужели он настолько голоден?
– Как будто ты не настолько! – Хаями хмыкнул.
– Мне, по крайней мере, удается этого не показывать.
– По-моему, этот Абарай откровенно хамит, – негромко, только для Кучики, заметил Сенбонзакура. Хотя после достижения ими банкая он полностью перешел на подчиненное положение, но порой позволял себе лезть с советами, по старой памяти. – Удивительно, что вы разрешаете ему это, Бьякуя-сама!
– Хамит, – безразлично согласился Бьякуя. – Ничего, мы ему после покажем, на тренировке.
На самом деле, следовало признать, что Абарай, если и хамил, то делал это только в узком кругу, при своих. При посторонних и подчиненных он обыкновенно вел себя, как должно, так что никакого ущерба репутации капитана не наносил. А свои… так они все равно знают друг друга, как облупленных, смешно было бы и скрываться.
– Интересно, куда это он так ломанулся? – Вдруг задумался Хаями. – Сейчас выяснится, что у него где-нибудь колчан припрятан!
Колчана у Ренджи не оказалось. Он вернулся в лагерь довольно поздно и с пустыми руками. У костра вместе с бойцами шестого отряда обнаружилась Рукия в окружении трех занпакто. Сенбонзакура явно пытался ее опекать, подавал ей кружку с чаем. Рядом чинно сидела Содэ но Широюки, а Забимару улегся в стороне, безразлично щурясь на огонь.
Абарай, вместо того, чтобы подойти и сесть рядом, остановился и свистнул, привлекая внимание, как свистел во времена своего беспризорного детства. Рукия обернулась удивленно, и он поманил ее к себе. Занпакто дружно вздохнули, – опять у хозяев от них какие-то тайны! – и деликатно отвернулись.
– Ничего не нашел? – Спросила Рукия, хотя можно было и не спрашивать: колчан за пазуху не спрячешь.
– Стрел не нашел, – подтвердил Ренджи. – Но есть кое-что другое. Подставляй ладошки.
И он с гордой улыбкой рыцаря, победившего дракона, вытащил из-за пазухи полный кулек карамелек. Рукия с трудом удержалась от восторженного вопля: конфет никто из них не видел со дня падения города. Ренджи высыпал в подставленные ладони половину содержимого пакетика.
Лейтенанты с донельзя довольными физиономиями расположились у костра. Офицеры уже готовились затевать вечернее варево, притащили воды в большом котле, разбирали добытое рядовыми за день и спорили, что из этого можно приготовить. Те четыре офицерских занпакто, которые сумели материализоваться, принимали в процессе самое активное участие. Рукия не торопилась возвращаться в лагерь своего отряда. Она размышляла, как распорядиться неожиданным богатством. Ренджи – сластена, вряд ли он с кем-то, кроме нее, поделится. Рукия осторожно ткнула пальцем в запястье Содэ но Широюки и незаметно всунула в ее ладонь конфету. Та оглянулась изумленно, но соображения секретности поняла мигом, не стала при всех разглядывать подарок, стиснула его в кулаке.
Наконец, появился и капитан. Небрежным жестом шлепнул возле костра увесистую связку: воробьи, вороны и какая-то лесная мелочь. Единственная стрела, так и не потерянная, была заткнута за пояс рядом с мечом.
– Как я и полагал, – сообщил он. – Одни кости и перья. Сделайте из них хотя бы похлебку, – велел он хозяйничающим у костра офицерам.
Бойцы с восторженными воплями налетели на добычу.
– Спасибо, Кучики-тайчо!
– Это ничего, что мелкие, зато их много.
– Бульон из них наваристый получится.
Бьякуя аккуратно нацепил на свою охотничью стрелу бумажку с магической формулой и вернул ее в колчан.
– А ты, похоже, так ничего и не нашел, – заметил он, обернувшись к лейтенанту.
– Не нашел, – Ренджи расстроенно помотал головой. – Но если найду, обещание в силе?
– Разумеется. Я своего слова назад не беру. Рукия, – Кучики обернулся к сестре, – зови своего капитана. Ему причитается порция за идею.
– Да, брат, – Рукия с загадочной улыбкой поднялась, приблизилась к нему и на мгновение сжала его руку своими ладонями, после чего немедленно ушла в сюнпо. Бьякуя растерянно обернулся ей вслед. В его кулаке осталось зажато что-то маленькое.
Уже потом, получив отчет Сенбонзакуры, что ничего интересного в его отсутствие не произошло, убедившись, что весь отряд включился в ощипывание добычи (даже Ренджи и Забимару набросились на несчастных птичек), Бьякуя отошел в сторону и разжал кулак. И долго прислушивался к непривычному чувству какого-то… умиления, глядя на крохотную карамельку в измятой обертке.
Бьякуя всегда был равнодушен к сладкому. Но это было в той, прежней жизни, где ему незнакомо было чувство голода, когда в супе не плавали щепки, а соль не была единственной доступной специей. Бьякуя украдкой сунул карамель за щеку, удивляясь тому, насколько это, оказывается, вкусно.
***
У восточных ворот царила суета. Инженеры двенадцатого отряда спешно заканчивали приготовления к эксперименту, проверяя в последний раз работоспособность всех систем. Постепенно подтягивалась и охрана, вызванная адскими бабочками. Шихоинь, следившая за опытами Маюри с самого начала, теперь сидела между Кьораку и Укитаке прямо на мостовой и наблюдала за прибывающими. Пришли Хицугая с Мацумото, а следом за ними явилась многочисленная совместная команда шестого и девятого отрядов, и Йоруичи не удержалась:
– По какому принципу ты выбирал охрану? – Полюбопытствовала она у командира.
– Ну, на самом деле я просто положил в шляпу бумажки и вытащил половину, – признался Кьораку.
– И что, совсем-совсем не жульничал?
Шунсуй смутился.
– Я только тебя и себя включил в обязательном порядке. Тебя, потому что ты все равно своего подопечного не оставила бы, а себя… ну, не мог же я пропустить такое мероприятие!
Шихоинь расхохоталась.
– Значит, эта компания попала сюда случайно? Нет, Бьякуя в это ни за что не поверит! Будет думать, что это я его притащила.
– Тогда скажи ему, что даже Укитаке попал сюда случайно, – предложил Кьораку.
Он решил, что они не должны собираться у ворот все вместе. Во-первых, это значительно ослабит оборону в других концах города, а ведь бойцам где угодно может понадобиться помощь капитанов. Во-вторых, чем больше собираешь в одном месте капитанов, тем больше стягивается на их реяцу призраков. Так что командир подумал, что половина – это в самый раз. Впрочем, даже чуть больше: Куроцучи тоже присутствовал здесь, хотя и не участвовал в обороне.
Бьякуя и в самом деле косился на Шихоинь подозрительно. Он был более чем уверен, что именно она настояла на его участии в мероприятии. Он даже начал раздумывать, не сказать ли ей что-нибудь язвительное, но его отвлек Тамура. Запыхавшийся колдун прискакал едва не вприпрыжку и всучил Бьякуе несколько рваных листочков.
– Кучики, возьми, – заявил он с самым встревоженным видом. – Хоть у тебя нет стрел, но, может быть, удастся и так воспользоваться.
Бьякуя уже замечал, что колдун порой сбивается с официального стиля, начиная обращаться запросто, и это должно было означать крайнее волнение. В последний раз так было во время сражения с призраком Ямамото, когда оммедзи бросил Кучики стрелу. Бьякуя сразу почуял, что такое вольное обращение неспроста.
– В чем дело? – Насторожился он.
Лицо Тамуры приобрело какое-то виноватое выражение.
– Кажется, я их разозлил.
– Кого? Призраков?
– Нет, тех чужаков. Прошлой ночью я слишком к ним приблизился и, видимо, растревожил. Сегодня, пока тестировали оборудование, я несколько раз проникал в измерение мертвых, и мне показалось, что там стало очень тревожно. Нет, я, наверное, плохо объясняю…
– Я понял, – прервал его объяснения Кучики. – И чего нам ждать?
– Я не знаю, – признался колдун. – На всякий случай, готовьтесь к худшему. Мне пора бежать, – он быстро оглянулся на разложенные на земле приборы. – Я еще должен установить барьер вокруг нас.
И он поспешно умчался.
– Вот так, – озадаченно прокомментировал Хаями. – Напугал и удрал.
– Не могу сказать, что он меня напугал, – надменно заметил Кучики. – Я всегда был готов к худшему. Возьмите эти бумажки, они могут вам пригодиться. Это его магические формулы.
И он, разделив стопку на три части, раздал их Хаями, Ренджи и Рукии. Наото ухмыльнулся. Действия Бьякуи ясно указали, что он тоже крайне встревожен, но, разумеется, ни за что не покажет этого. Но Хаями не стал ничего говорить об этом, только спросил:
– А ты как же?
– У меня еще остались стрелы. Немного, но для сложных случаев хватит.
Суета у приборов входила в завершающую стадию, в связи с чем гвалт многократно усилился. Тамура спешно дорисовывал какие-то знаки углем на камнях мостовой. Куроцучи орал на подчиненных, а те торопливо в чем-то ему отчитывались. Инженеры один за другим выбирались за пределы начерченного колдуном круга, а у приборов, проверяя соединения проводов, копошилась Нему.
– Все сюда! – Заорал Кьораку, пытаясь перекрыть гомон занпакто, устроивших возню за его спиной. – Капитаны!
На зов откликнулась вся боевая команда: и капитаны, и лейтенанты, и их занпакто, – все стянулись и выстроились вокруг командира. Шунсуй удовлетворенно кивнул. Армия выглядела вполне внушительно.
– Как вы уже поняли, мы сейчас попытаемся получить какие-то данные, – бодро начал он. – Маюри со своей аппаратурой укроется под кидо-щитом. Кроме того, колдун там тоже что-то нахимичил. Это поможет? – Обернулся он к Шихоинь.
– Он сказал: возможно, – пожала плечами Йоруичи. – Говорит, слишком мало времени, чтобы создать достойную защиту. К тому же, насколько я поняла, он ждет какого-то экстраординарного прорыва. Так что он отнюдь не уверен в своем барьере.
– В общем, наша задача – держать оборону, – подытожил Кьораку. – Никого не пропустить к центру, иначе Маюри нас утром прибьет за свои приборы. Не говоря уж о том, что это, похоже, наш единственный шанс разобраться. Разобьемся на пары по секторам. Мы с Укитаке будем держать здесь. Вы двое, – он указал на Кучики и Хаями, – идете направо, ваша зона – до стены. Йоруичи и Тоширо – туда, – он указал налево. Держим круг пошире, чтобы не зацепить случайно все эти агрегаты.
– Но они могут появиться прямо тут, – озабоченно заметил Укитаке. – У самых ворот.
– Да, верно, – Кьораку на мгновение задумался. – Тогда, видимо, нам стоит оставить лейтенантов у щита, а потом, когда они убедятся, что здесь никого нет, вернутся к своим капитанам.
На том и разошлись. Бьякуя предложил Хаями занять позицию у стены, втайне полагая ее более безопасной. Тот не стал спорить, решив про себя, что успеет везде, если понадобится. Лейтенанты расположились на временных точках возле созданного Куроцучи кидо-барьера, капитаны разошлись в разные стороны, занпакто встали рядом с владельцами.
И наступила тишина. Разрушенный город медленно погружался во тьму.
***
Внезапно над развалинами прокатился рокот. Синигами даже сперва не поняли, что это гул враз высвобожденной реяцу. А потом надвинулись черные тени. Со всех сторон. И было их невообразимо много.
Колдун не соврал: атака действительно была несравнима со всеми предыдущими. Даже капитаны поежились от жуткого духовного давления нападавших. Лейтенанты лихорадочно заозирались в поисках тех, кто мог попытаться прорваться к куполу, под которым сидели спина к спине Тамура со своим занпакто и замерли у приборов отец и дочь Куроцучи. Ренджи первым заметил стремительное движение: кто-то бросался на него гигантским прыжком.
– Реви, Забимару! – Едва успел рявкнуть Абарай, выставляя перед собой клинок, в который тут же впились парные камы.
– Хисаги! – Обалдел Ренджи, признав нападавшего.
Перед ним действительно стоял бывший лейтенант девятого отряда. Взгляд хмурый, но какой-то безразличный, будто он не сражаться пришел, а посидеть на скучном собрании. И его меч был высвобожден, что случалось с ним крайне редко. Хисаги, когда его атака оказалась отражена, на миг замер в двух шагах от Абарая, глядя тому в глаза…