Он не ответил ни на первый звонок, ни на все остальные, полностью отключив телефон через десять минут ее безуспешных попыток. Зло стирая со щек ручейки горьких слез, выступивших от обиды на него, на себя, на не вовремя встрявшего в разговор Кантилльо, Дани пыталась выровнять дыхание, чтобы не показать своим детям, что в их безоблачной жизни вдруг сгустились темные тучи. Да и приходящей няне ни к чему было видеть ее в таком состоянии.
- Дани, мне жаль, – посмотрел на нее Хосе из-под полуопущенных век, надеясь хоть как-то поддержать девушку, плечи которой тряслись от сдерживаемых рыданий, а весь ее вид говорил, что она не знает что делать. – Скажи, я могу чем-то помочь? – предложил он, останавливая машину около ее дома.
- Мне не нужна твоя жалость, Хосе, – отмахнулась она, срываясь с места и быстрыми шагами скрываясь внутри темного здания.
Проводив ее взглядом, Хосе завел автомобиль и, постучав себя по лбу, выругался:
- Идиот! Какой же я идиот!
Только недавно наладив нормальные отношения не только с Даниелой, но и с посматривающим на него с осторожностью Ридусом, не собирающимся сдавать свои позиции и прощать его, он опять все испортил. Он всего лишь хотел, чтобы она была рядом, пусть по работе, но у него на глазах. Чтобы он чаще видел ее улыбку и мог позволить себе раствориться в ее глазах, с необыкновенной добротой смотрящих на него. Он и сам не верил в то, что она смогла забыть все его прошлые ошибки и позволяла находиться около себя. Но почему же она, кажущаяся такой недостижимой и запретной для него, все равно заставляла сердце биться чаще, ладони - потеть, а любимые джинсы - становиться слишком узкими в ее присутствии?
========== Часть 4 ==========
Два часа ночи. Няня не слишком довольна опозданием своих нанимателей, но приличная сумма сверх обещанной платы вновь вернула ей привычное добродушное настроение.
Алексис посапывала в своей кроватке, засунув в рот чуть ли не весь кулачок, и смешно морщила аккуратный маленький носик. Удивительно, но ей достались от отца ясные голубые глаза и родинка над губой, что абсолютно всем давало понять, чья она дочь. Ридус безумно гордился этим и хотел стать для нее лучшим отцом на свете, не забывая и о старшем ребенке, который требовал сейчас еще больше внимания.
Выйдя из детской, Дани прошла мимо комнаты Мингуса и услышала тихие ругательства и грохот. Постучав и приоткрыв дверь, она улыбнулась, приподнимая брови. Блондин, услышавший ее шаги, явно в спешке бросился к приставке, но запутался в проводах и теперь всеми силами пытался высвободиться и отключить мелькающую на экране игру.
- Ага, не успел! – поддела Даниела, проходя внутрь и помогая ему. – Почему не спишь?
- Суббота же, – надулся Мингус, отключая приставку и телевизор.
- Вообще-то уже воскресенье. На часы давно смотрел? – кивнула в сторону стены Дани. – Марш в постель, – подтолкнула она подростка в сторону кровати.
- Ой, – быстро осознав свою ошибку, Мингус нырнул под одеяло, широко зевая и делая сонный вид. – А папа где? Ты же ему не скажешь?
- Спи, – успокоила его Даниела, сдерживаясь, чтобы не разрыдаться прямо посреди его комнаты. – Отцу пришлось задержаться. Скоро будет, – наклонившись, она коснулась легким поцелуем щеки мальчишки и развернулась к двери.
- Спокойной ночи, Даниела! – пожелал ей вслед Мингус, думая, что уже совсем взрослый для таких сюсюканий, но позволяющий только ей такие милости и совсем нетерпящий их от своего отца. Он безмерно любил Нормана, но перед ним всегда старался выглядеть более мужественно, а значит, никаких детских шалостей и всяких поцелуйчиков.
Даниела прекрасно понимала поведение Мингуса и знала, что не имела права злоупотреблять его доверием, поэтому никогда не переходила невидимую черту в их отношениях. Оставаясь в тени его отца, она просто всегда была готова прийти на помощь или если это требовалось проявить немного твердости. Слушая рассказы Нормана о том, как им обоим не хватало матери Мингуса, когда она была им так нужна, Дани сочувственно кивала и старалась исправить все, что успела испортить в их жизни Хелена.
А сейчас ей самой была нужна поддержка, но Алекс еще мала для того, чтобы понять что ее мама расстроена, а младший-Ридус может, и заметил ее тревожный вид, но был слишком обеспокоен возможным нагоняем от отца, так что вряд ли придал должное значение ее блестящим от слез глазам.
Платье на вешалку и в гардероб: оно ей больше не пригодится. Не счастливое оно, видимо. Контрастный душ, расслабляющий тело, но не помогающий дурной голове привести мысли в порядок. Выписанное врачом лекарство запито целым стаканом воды, может хоть оно принесет с собой облегчение. Завернувшись в домашний халат, Дани забралась под одеяло и положила рядом телефон, постоянно проверяя ловит ли он и не выключен ли звук. Несколько часов пустых ожиданий прошли утомительно долго. Еще раз набрав его номер, Дани дождалась равнодушного сигнала автоответчика и прошептала сквозь непрекращающиеся слезы:
- Норман, пожалуйста, перезвони мне. Я чувствую себя, просто ужасно. Поверь, между мной и Хосе никогда ничего не было. Я сделаю все, что ты захочешь! Я откажусь от предложенной работы. Я больше не буду видеться с ним. Наша глупая ссора причиняет мне боль. Я люблю тебя! Прошу, приезжай…
Прижимая к себе телефон и радионяню, и возвращаясь мысленно на несколько часов назад, Дани не могла даже представить себе, что мог подумать Ридус и что он отреагирует именно так. Задремать не получилось ни на минуту, и плач Алекс в динамике стал почти спасением. Поднимаясь с кровати и вытирая мокрые дорожки слез подолом халата, Даниела пошла к зовущей ее своим криком дочери, пока малышка не разбудила старшего брата, уснувшего всего несколько часов назад.
***
Открыв глаза, Ридус ощутил невыносимую боль в голове, сухость во рту, тошноту и нестерпимые угрызения совести, внезапно давшей о себе знать. Откинув одеяло, он осмотрелся и до него не сразу, но дошло, что он не у себя дома, а в чужой незнакомой ему квартире. Шум воды из ванной комнаты давал понять, что он здесь не один. Надеясь, что его к себе в гости затащил кто-нибудь из встреченных вчера друзей, Норман встал с постели и пошатываясь начал поиски одежды. С трудом найдя белье и брюки, потерявшие свой вчерашний свежий вид, он пытался отыскать рубашку купленную Даниелой. Черт, Дани! Найдя телефон на прикроватной тумбочке, Норман удивился тому, что он отключен и, нажав на кнопку, вновь вернул его в рабочее состояние. Больше тридцати звонков, несколько смс, и напоминание о голосовом сообщении, присев на край кровати, он все же решил выяснить, кому он был так нужен.
Короткое смс от Флэнери, что этот идиот прилетает вечером и останется в Нью-Йорке на несколько дней. Несколько вызовов от Кантилльо? Протерев зудящие глаза, Норман еще раз всмотрелся в экран телефона. Все верно… Нахрен его. Все остальное - от Даниелы. Ругая себя последними словами, он включил прослушивание автоответчика и с печальным видом выслушал все, что ему сказала любимая брюнетка. Она согласилась со всеми его претензиями и просила прощения, а он, дурак, повел себя как настоящий козел, бросив ее в клубе, а теперь он даже не знал, где именно находится.
- Норман, ты уже встал? – накинув на голое тело его новую рубашку, из душа вышла Сесилия, плавно покачивая бедрами и двигаясь к мужчине уверенной походкой.
- Блять! – схватился Ридус за голову, подрываясь с кровати и меряя широкими шагами небольшую комнату. – Что, я здесь делаю? – обратил он гневный взор на застывшую в метре от него шатенку.
- Ну, – протянула она, хитро улыбаясь, – ты вчера перебрал, и я решила подвезти тебя. Домой ты ехать не хотел, пришлось тащить тебя к себе.
- Я… Между нами что-то было? – заикаясь, простонал мужчина. Его желанием сейчас было удариться головой об стену, может тогда мозги встанут на место. Что он натворил? Как мог поступить так со своей семьей? С Даниелой, Алекс и Мингусом. Они ему этого никогда не простят.
- А ты как думаешь? – Сингли подошла вплотную к Норману и провела ноготком по его обнаженной груди, очерчивая тату с его именем, спускаясь чуть ниже, задерживаясь на секунду на прессе и собираясь двинуться дальше.
Перехватив ее запястье, Ридус оттолкнул ее от себя и сделал шаг назад.
- Рубашку снимай! – грубо велел он, отворачиваясь от нее и сдерживая злость. Не на нее - на себя и свою чрезмерную ревность и похоже, вдруг давшую о себе знать – глупость.
- Норман, что такое? – оскорбилась Сесилия, расстегивая рубашку и скидывая с плеч на пол. – Вчера ты говорил это другим тоном, – напомнила она.
- Я не помню, что было вчера, – прикрыв глаза рукой, стараясь не смотреть на ее нагое тело, Ридус наклонился и схватил принадлежащую ему вещь. От нее пахло духами Сесилии и вчерашним клубом. – Черт! – вновь не сдержался мужчина, но понимая, что выбора особого нет, все равно надел рубашку, с трудом попав в рукава.
- Что уже уходишь? – изображая на лице уныние, шатенка сделала к нему пару осторожных шагов, замирая на расстоянии вытянутой руки.
- Да, – сглотнул Норман застрявший в горле горький ком. – Где выход, покажешь?
- А если нет? – игриво вскидывая брови, усмехнулась Сесилия. – Тогда останешься?
- Нет! Этого вообще не должно было быть. Мне нужно идти. Я тороплюсь, – он еле сдерживался, чтобы не заорать и не ударить девушку, так нагло навязавшую ему себя и так удачно воспользовавшуюся подходящим моментом. Будто она только этого и ждала. Отбрасывая от себя дурацкие мысли, Норман сам двинулся к двери, вполне возможно, ведущей на свободу.
- Позвони мне! – крикнула ему вдогонку улыбающаяся и довольная собой Сесилия. – Я буду скучать.
Поежившись от прохладного ветра, Норман поднял воротник все еще влажной рубашки, с грустью вспоминая, что где-то вчера оставил свою ветровку. Нащупывая в кармане кошелек и вздыхая облегченно, он поймал такси, прокручивая в голове название отеля, на парковке которого остался его автомобиль.
Оказавшись в салоне любимой машины, он все равно не почувствовал успокоения. Стискивая в руках молчащий телефон, он разрывался между желанием позвонить Даниеле и сказать, что с ним все в порядке, и он уже едет домой, и желанием провалиться сквозь землю от стыда. Но жажда услышать ее любимый голос была сильнее. Набирая ее номер, Норман усердно подбирал слова приветствия, боясь сболтнуть что-то лишнее и нечаянно признаться в измене, которую он, будучи пьяным даже не помнил.
Она взяла трубку после первого гудка. Было слышно волнение, которым пронизано каждое ее слово и ответы на его вопросы. Она дома с детьми – можно выдохнуть. С ней все в порядке, и она ждет его. Ждет, не зная, какую жуткую глупость он совершил.
Обещание скорейшего возвращения и его невыполнение. Шон Кларк, позвонивший не вовремя и попросивший подъехать подписать новый контракт. Хелена, решившая уточнить, на сколько именно ей можно забрать Мингуса и когда ему нужно быть дома. Словно все они сговорились не позволить ему встретиться со своей семьей. Весь день проведен в бегах, в решении насущных проблем. Несколько отправленных смс Даниеле почему-то не получили ответа. Сердце больно кольнуло, он не привык к такому.
Освободившись только поздним вечером и надеясь уточнить у любимой, что она будет на ужин, Ридус позвонил ей, но на том конце провода была тишина. Теперь она игнорировала его звонки. Не отчаиваясь, он снова и снова по дороге домой нажимал кнопку вызова.
- Да что такое! – возмущался Ридус, разгоняясь и торопясь к семье. Она не собиралась никуда сегодня выходить. Никто не знал о том, что он натворил. У нее просто не было возможности самой обо всем догадаться и выяснить. Тогда откуда все это?
Загоняя машину на стоянку, вызывая лифт и ожидая его, он не находил себе места. Может, с ней что-то случилось, а ему еще не сообщили. Может, что-то с детьми? Вот он тупица! Почему не догадался набрать Мингусу? Но было уже поздно, двери лифта открылись, и он вошел в квартиру. Даниела сидела на диване, уставившись в одну точку, перед ней стоял ноутбук, а рядом лежал телефон, экран которого моргал, показывая, что ей пришли сообщения. В доме было слишком тихо, и каждый их вдох был слышен обоим.
========== Часть 5 ==========
От разбитого сердца не умирают это только кажется, что умираешь.
Из личного опыта я знала, что надо продолжать двигаться, действовать так, будто сердце не истекает кровью, и тогда не умрешь и, в конце концов, даже перестанешь этого хотеть.
Лорел Гамильтон «Сны инкуба»
- Привет! – ласково улыбнулся Ридус, делая шаг к дивану и замирая, поймав на себе полный горечи взгляд Даниелы. – Как дела? – стараясь не подходить к ней слишком близко, чтобы она не почувствовала чужого запаха на рубашке, Норман двинулся в сторону ванной комнаты. – Я так устал за день. Мне нужно принять душ и смыть с себя всю грязь. Я скучал, малышка. Я бы обнял тебя, но не хочу пачкать…
Она молча смотрела снизу вверх, и от нее веяло безжизненным холодом. А от глаз, направленных на него, становилось только хуже на душе. Как же сильно он ее любит, и как же больно от того, что он натворил. Но он не может ей рассказать, это все разрушит. Все, что они с таким трудом строили вместе, и все, через что им обоим пришлось пройти.
- А где дети? – задал он вопрос, на который вполне мог получить ответ, и хотя бы услышать его он не боялся.
- Алекс уже спит. Мингус играет в гонки на приставке, – поворачивая к мужчине монитор ноутбука, произнесла Дани так, словно это было для нее очень трудно.
Один прищуренный взгляд на открытую перед глазами вкладку, и весь мир уходит у него из-под ног. Страничка в твиттере, посвященная Сесилии, и новая фотография, украшающая ее профиль. Его черная рубашка на обнаженной и посылающей воздушный поцелуй шатенке, и подпись внизу: «Самое лучшее, что было у меня в жизни!»
- Дани, пожалуйста, – простонал Норман, поднимая на нее свои потускневшие голубые глаза. – Это все…
- Что? Я, наверное, неправильно все поняла? – вскочила Даниела с дивана, роняя на пол телефон и сталкивая ноутбук со столика. – Я не хочу с тобой говорить! Я даже видеть тебя не хочу! – старалась она не повышать голос. Алекс могла проснуться в любой момент. Радовало только то, что Мингус играл обычно в наушниках, а значит, хоть он не услышит их ссоры.
- Послушай, это была ошибка. Я совершил ошибку! – он сам не верил тому, что говорил, но и молчание вряд ли помогло бы. А так, может, хоть что-нибудь, но…
- Ошибка? – не понимая, нахмурилась Дани. Теперь секс с другой женщиной так назывался? – И что ты с ней делать будешь? – она не могла позволить ему так поступить с собой. – Я хочу, чтобы ты ушел!
- Перестань! Мы должны поговорить об этом! – отталкивая с прохода мешающий компьютер и сокращая расстояние между собой и Дани, умоляюще попросил он.
- Ты с ума сошел?! – каждое слово, которое ей удавалось произнести, ранило ее саму. А запах от его рубашки не позволял и на минуту забыть о том, что он натворил этой ночью. – От тебя все еще пахнет ею! От рубашки, которую я тебе купила, пахнет другой!
- Дани…
- Хорошо, ты хотел поговорить. Как она в постели? – подавив рвотный позыв и огромное желание заорать, спокойно спросила Даниела.
- Что? – дернулся как от удара Норман.
- Как она в постели? – чеканя каждое слово, повторила Дани.
- Я… я не знаю. Я ничего не помню, – признался Ридус, устало опускаясь на диван, обхватив голову руками. Даниела стояла недалеко от него, но не могла даже смотреть в его сторону, он был ей противен. Она проревела всю ночь, виня себя во всем, а он с такой легкостью оказался в чужих объятиях. – Этого всего вообще не произошло бы, если бы я не думал, что ты в этот момент с Хосе.
- О чем ты? – напряглась Дани, снова не понимая его претензий.
- Я думал, ты всю ночь провела с ним, – Норман опустил голову между колен, и Дани показалось, что он даже всхлипнул.
- А детей я, по-твоему, с кем оставила? – зло процедила она сквозь зубы. – Пока я, как ты думал, развлекалась с Кантилльо, с кем бы были наши дети?!