— Хорошо, — Страйкер встал рядом с Шоу и кивнул, давая согласие. — Да будет увидено и услышано, принято и исполнено каждое слово твое, великий государь.
Шоу выжидающе посмотрел на своего названого сына, а сам Эрик мягко подвел к себе Чарльза, выглядевшего теперь пустым и потерянным, он озирался по сторонам, словно не знал, где оказался, и тихо, по-кошачьи зашипел, когда Эрик надавил на его плечи, пытаясь опустить его на колени.
— Непокорный звереныш, — рассмеялся Шоу.
— Чарльз, — едва слышно произнес Эрик, но смог заставить Ксавьера преклонить колени только после того, как с минуту пристально смотрел в его пустые глаза. Вот только вместо того, чтобы повернуться к королю, Чарльз устроился у самых ног Эрика, почти прижимаясь к нему всем своим гибким телом, и смотрел на него снизу-вверх, будто ожидая, что и Эрик сейчас опустится на пол к нему.
— Он точно понимает, что происходит? — с насмешкой спросил Шоу.
— Да. Он просто растерян, — легко пояснил Эрик и нагнулся, чтобы объяснить Чарльзу, что нужно было делать, но стоило ему оказаться достаточно близко, как юноша вновь потянул к нему руки, но на этот раз легко коснулся груди, медленно повел бледными пальцами по складкам темной одежды вниз. — Повернись, — шикнул Эрик, но все же ему пришлось помочь Чарльзу.
— Как правитель всех освобожденных народов, властитель всех вольных и праведных людей наших земель и хозяин их жизней, я передаю этого юношу под власть и добрую волю моего сына — Эрика. И будет его жизнь отныне и вовек в его власти, от первого вздоха и до конца его жизни.
— Я принимаю его жизнь, — коротко ответил Эрик и мельком посмотрел, как Чарльз поглаживал ковер.
— Услышано, — закончил официальную часть Страйкер, но Эрик не смог спокойно выдохнуть даже после этого.
***
— Кто он? — Эмма не унималась, а вино придавало ей настойчивости.
— Он тот, кто поможет мне и приведет к победе.
— Нет, хватит с меня этого. Ты присылаешь шифровки с гонцом, просишь все для какого-то варева, потом приводишь этого полоумного и ничего не объясняешь!
Снизу донесся приглушенный шум, говоривший о том, что пир шел своим чередом, раз даже уже прочные толстые стены не могли заглушить крики. Но Эрик с любимицей короля недолго были на громком торжестве, так же, как и не собирались расслабляться, наблюдая за турнирами и показными сражениями. Эрику всего этого хватило на войне, игрища его не забавляли, а Эмма так и вовсе не любила вид крови и размозженных голов в непосредственной близости от своих белых одежд, и составлять компанию благородным графам и рыцарям она сочла бы недостаточно важным, когда единственная ее забота — Шоу.
— Он важен.
— И знать, почему, мне, видимо, не положено? — Эмма едва ли не закипала от ярости и бросила взгляд на Чарльза, тихо спавшего на кровати Эрика. Стоило его только увести из библиотеки, как юноша начал слабеть, что-то неразборчиво бормотал и по-звериному фыркал, а придя в покои Эрика, сразу направился к кровати и по-хозяйски в ней устроился, скинув тяжелый плащ. — Зато, смотрю, ты ему приглянулся.
— Я жизнь ему спас, нет ничего удивительного в том, что он мне благодарен.
— Удивительно, что ты вообще это сделал. Ты совершенно не на это должен был тратить свое время.
— Ты прекрасно знаешь, что произошло, — прорычал Эрик, и Эмма тут же напряглась, а Чарльз нахмурился во сне. — Теперь придется ждать новой войны, чтобы выманить его из замка.
— Не думаю, что ждать придется долго, — Эмма задумчиво начала водить указательным пальцем по кромке своего бокала, и Эрик ей не ответил. Прекрасно понимал, что она была права, но, когда Шоу развяжет новую войну, уже будет слишком поздно, и идея устроить все в замке начинала обретать новый смысл. Он посмотрел на Чарльза и слегка нахмурился. Нужно, чтобы он скорее пришел в себя.
— Я сделаю все, что могу, — пусть в ее глазах все еще искрились злость и любопытство, Эмма смогла сдержать их и отложила расспросы о таинственном юноше, внезапно ставшим таким важным для стального Эрика, на потом. — Мне нужно появиться в главном зале. Увидимся завтра, — она допила вино, поставила бокал на столик и, тихо шурша своим белоснежным платьем, словно призрак, выскользнула из покоев Эрика, оставив названого наследника Стратклайда одного.
И он был благодарен ей за это. Потому что сам не знал, как объяснить ей всю его задумку. И пусть самого его также ждали на праздничном пиру, он меньше всего хотел бы сейчас оказаться в окружении толпы. И его все еще не покидало ощущение пустого взгляда серых глаз опоенного Чарльза. Было в нем что-то пугающее и потустороннее, и даже сейчас, когда юноша спал, Эрику казалось, что он за ним наблюдал. Леншерр поднялся с места и неспешно подошел к кровати, какое-то время просто смотрел на своего демона, не зная, что именно он хотел с ним сделать и зачем подошел, а затем осторожно присел рядом. Чарльз ежился, прижимал ноги к груди, сжимался в комок, словно огромный белый домашний кот, и Эрик с тихим вздохом укрыл его теплым пледом. Замер, глядя на дрожащие тени от пламени в камине, скользящие по бледному лицу Чарльза. По его грязной, но изящной шее и плечам… И только сейчас он заметил какой-то шнурок на шее юноши. Даже удивительно, как Эрик не разглядел его раньше, когда Чарльз переодевался. Леншерр осторожно потянул за него, вызволяя из-под мягкой ткани рубашки, и вытащил обычный медный кулон. Простой потертый круг, на котором был выбит гамаюн. Такой же, как на гербе и флагах Ирия в дни его могущества. Небольшая птица, сложившая крылья, смотрела с кулона своим тонким человеческим лицом, словно зная все ответы этого мира. И Эрик надеялся, что так оно и было. Он снял кулон с шеи Чарльза и, поддавшись какому-то странному чувству, бережно погладил осиротевшего юношу по мягким волосам.
Завтра ему снова придется пережить этот пьяный сон, стирающий цвет с его глаз. Нужно было договориться о крещении и все подготовить. Только бы в церкви Чарльз вел себя так же спокойно, как и сегодня на встрече с королем.
— Отдыхай, — будто Чарльз мог его слышать. Эрик похлопал его по плечу и поднялся с места. Нужно было все подготовить и расправиться с самой главной угрозой — Страйкером. Не хватало, чтобы этот фанатик прихоти ради забрал Чарльза «властью данной ему Богом». А уже приняв их веру и после распоряжения Шоу, Чарльз целиком и полностью будет под опекой и защитой Эрика.
***
Чарльзу снились странные сны. Их было так много, словно он нырнул в бурную реку из событий, протекающих сквозь него так быстро, что их невозможно было рассмотреть, но каждое из них оставляло после себя какое-то острое ощущение. Боль пронизывала все тело и тут же отступала приливной волной. Сменялась ласковыми прикосновениями теплых рук и жаром дыхания на шее. Холод сковывал мышцы, а легкие горели от нехватки воздуха. От страха все внутри съеживалось, а затем накатывало безмерное ощущение силы и свободы, словно за спиной выросли огромные сильные крылья, и все вокруг пропахло дымом, а в ушах стоял шорох дождя.
Чарльз ворочался во сне, чувствуя, как снова и снова через его разум проходил водоворот событий, и старался отстраниться. Пусть это были просто сны, которые его не касались. Главным было выпутаться из них и очнуться в реальном мире. Он знал, что он рядом. Слышны были тихие шаги и отдаленные голоса. Треск огня в камине. И ставший знакомым запах…
***
Подготовка заняла весь остаток дня. Главной проблемой было найти священника, которому можно было бы доверять, и, слава Богу, сам Страйкер не был заинтересован в том, чтобы проводить обряд с полоумным язычником. Среди всех оставшихся Эрик решил выбрать самого простого и неприметного и нашел его к ночи в церковной библиотеке. Еще совсем молодой юноша, немногим старше самого Чарльза, корпел над книгами в гордом одиночестве и очень перепугался, увидев Эрика, он так заикался от волнения, что это почти раздражало. Но он подходил идеально, да еще и казался слишком замкнутым и нелюдимым, чтобы оказаться одним из церковных шпионов, а у Эрика на них уже был нюх. Вряд ли кто-то хватится этого книжного червя, который большую часть жизни провел за книгами и молитвами, а он был и рад разнообразия ради провести крещение, а узнав, кого нужно будет причастить, так и вовсе пришел в странный восторг, но Эрику было не до рассуждений паренька о народе Ирия.
Вернувшись в замок, он еще видел хмельных дворян и кучу усталой прислуги, которой было не до сна, а патрульные с явной завистью посматривали на них. Им и завтра не перепадет радости всеобщего ликования, когда и сам город начнет отмечать конец войны, им все так же нужно будет нести свою службу.
Поднявшись по мраморным черным лестницам с видневшимися, словно вены, белыми разводами, Эрик добрался до своих покоев, мечтая рухнуть в постель и наконец-то избавиться от тяжести этого дня и головной боли, но у запертой двери обнаружил полуобнаженную служанку, которая сидела на полу и, видимо, дремала, пока не услышала шагов Леншерра.
— Господин, — чуть сипло произнесла она и поднялась на ноги, поправила свои черные волосы и кокетливо улыбнулась.
— Мне не нужны твои услуги, можешь идти, — пренебрежительно отослал ее Эрик. Пусть даже вряд ли это было распоряжение Шоу, а если и было, то девушку выбирала Эмма, Эрик с детства презирал подобные «подарки» короля. Начиная с той ночи в катакомбах, когда у него уже не было сил рваться в цепях и надеяться выбраться из своей клетки… Он даже не помнил сейчас, сколько лет ему тогда было, но он был слишком наивен. И когда к нему начала приходить служанка с глупыми россказнями о желании помочь и обещаниями, что король ничего не узнает, он ей верил. Глупо. По-детски. Решив, что она его шанс на спасение, а может, и больше… Всего лишь шлюха короля, которая прилежно докладывала ему о каждом слове и задумке Эрика.
— Но госпожа просила меня остаться, — не унималась девушка и даже заволновалась.
— Фрост? Так передай ей, что мне не нужны ее подачки.
— Может, я смогу сделать хоть что-то?
Эрик уже хотел войти в свои покои, но замер, раздумывая. Чарльз должен был очнуться еще нескоро. Лучше сейчас, чем когда он будет нормальным.
— Вообще-то, можешь, — он пропустил ее в спальню и, зайдя следом, запер дверь. — Как твое имя?
— Энджел.
— Подготовь воду и полотенца, — распорядился Эрик и указал на дверь в конце комнаты, где было все необходимое, а сам пересек спальню, направившись к кровати. Чарльз все так же спал и хмурился во сне, и Эрик легко подхватил его на руки, перенес на широкую удобную софу, бережно уложил юношу и убрал прядь мягких волос с его лица, но в этот раз долго смотреть на него не стал, а направился к постели, чтобы наконец-то отдохнуть, принялся раздеваться, когда вернулась Энджел с тазом воды и полотенцами.
— Господин Леншерр, — с легким придыханием произнесла девушка, почти что неприкрытым жадным взглядом скользя по полуобнаженному мужчине.
— Раздень его и омой. Приведи в порядок, — Эрик кивнул на Чарльза, но сам ложиться не спешил. Он налил себе немного вина, оставшегося после визита Эммы, и подошел к тяжелому широкому столу, на котором лежали книги, бумаги и расправленная карта материка, испещренная пометками боевых действий, бунтов и восстаний, со смещенными границами. Все то, чем он жил почти всю свою жизнь. Кто-то из слуг принес стопку свитков. Скорее всего, ничего не значащие записи, но Эрик все же решил за них взяться, боясь, что найдет там плохие вести с родного Инвернеса.
Энджел устроилась возле Чарльза и начала медленно расстегивать его рубашку, встревожено покосилась на Эрика.
— Простите, господин. Он, что, без сознания?
— Почти. Ему тяжело дался этот день. Продолжай, — даже не обернувшись, ответил Эрик, но девушка все же рискнула задать еще один вопрос.
— Он кто-то из графов-командующих? Ваш боевой товарищ?
— Нет, он мой раб, — уже с долей раздражения ответил Леншерр, и девушка поняла, что его лучше не отвлекать, вернулась к работе.
Какое-то время в огромной комнате было совсем тихо, лишь треск огня в камине да шорох страниц, сменявшийся тихим плеском воды, когда Энджел смачивала полотенце.
Она работала неспешно и тщательно, аккуратно сложила рубашку и осторожно принялась снимать с Чарльза сапоги и штаны. В тусклом свете он казался призрачно белым, и это ощущалось еще сильнее, когда Энджел прикасалась к нему. Прекрасная смуглая девушка прежде не видела таких слуг, не говоря уже о рабах. Обветренная, но белая кожа, тонкие изящные линии тела и красивое лицо. Он походил на прекрасного принца из детских сказок и обладал какой-то странной притягательностью. Девушка обернулась убедиться, что Эрик уже заканчивал с бумагами и ложился спать. Она знала, что названый принц не имел привычки засыпать, пока слуги были в спальне, но у нее все же была возможность. И пусть между комнатой и спальней Эрика не было дверей, часть стены все же отгораживала ее от взора наследного короля. Она медленно омывала тело юноши и невольно прикусила губу.
Если он личный слуга Леншерра, то власти у этого юноши будет больше, чем у смотрителей замка. Куда лучше заблудших вояк или охраны. А он здесь новенький, и, раз уж сам Леншерр от нее отказался, то был шанс добиться расположения хотя бы его слуги. Не мог же он спать настолько крепко.
Энджел еще какое-то время смывала грязные разводы и въевшуюся пыль с тела юноши. Медленно проводила жесткой тканью по нежной коже, наблюдала, как по телу юноши стекала мутная вода. Капля за каплей. От вздымающейся груди по бокам, по линии чуть выступающих ребер. Провела по мягкому животу, бережно и тщательно очищая его от пыли дорог.
В свете огня его кожа казалась матовой, прозрачной, слегка блестела от влаги, так и манила прикоснуться к ней, обласкать, ощутить…
Девушка отложила полотенце и принялась поглаживать худое тело слуги будущего короля, внимательно наблюдая за его реакцией, и склонилась, чтобы коснуться губами его выступающей ключицы. Юноша глубоко вздохнул, а когда Энджел скользнула рукой по его телу ниже, погладив бедра, провела кончиками пальцев по тонкой дорожке волос, тянущейся от пупка к паху, с губ юноши сорвался тихий стон. Довольная собой Энджел уже хотела продолжить, но стоило ей коснуться небольшого полувставшего члена, как юноша в ее руках так и взвился.
— Тише, успокойся, — Энджел залезла на софу и ловко скинула лямку своего и без того откровенного платья, позволяя ему соскользнуть с груди. — Я помогу тебе расслабиться…
— Нет! Нет-нет, уйди… прошу, — юноша едва не задыхался, низко склонив голову, чтобы не смотреть ей ни в глаза, ни на ее грудь, и попытался оттолкнуть девушку, но стоило ему коснуться ее обнаженного горячего тела, как он отдернул руку, словно ошпарившись.
— Глупенький, все хорошо, — продолжала успокаивать его Энджел и потянулась, чтобы поцеловать скромника, она подняла его голову за подбородок, но он вывернулся и с грохотом упал с софы на пол, нервно принялся собирать одежду и пытался прикрыться.
— Прошу, не подходи ко мне. Уйди.
— Что тут происходит? — к ним зашел Эрик и сначала, застав почти обнаженную служанку, пытающуюся приласкаться к нагому Чарльзу, он даже улыбнулся, уж больно забавно было видеть, как он вздрагивал от ее прикосновений и боялся смотреть на ее тело, а щеки его горели смущенным румянцем. И он бы остался стоять на месте и понаблюдал бы за попытками Энджел, если бы Чарльз не поднял взгляд. Его глаза разгорались, словно гневное пламя от искры, попавшей на сухую траву. Одно мгновение — серая пустота, а в другое — внутри нее уже горело синее пламя, которое с ревом обратилось лесным пожаром.
Эрик в один удар сердца подоспел к служанке, застывшей в ужасе при взгляде на Чарльза, и, легко ударив ее по затылку, оглушил девушку, поймав ее обмякшее тело.
— Что она… зачем? Почему она здесь? — запинаясь и путаясь в словах, попытался спросить Ксавьер, и щеки его запылали еще сильнее, румянец перекинулся на уши и пополз по шее, а Чарльз смущенно пытался прикрыться и взволнованно дышал.
— Сиди тихо, — приказал Эрик, а сам, чертыхаясь, понес Энджел прочь из спальни.
Чарльз тяжело и прерывисто дышал, крепче сжимал у груди одежду и прижимался обнаженной спиной к софе. Сердце колотилось, как бешеное, а голова кружилась так, что даже от мысли подняться на ноги начинало тошнить. Он все еще чувствовал прикосновение губ этой девушки, тепло ее рук на его обнаженном теле, и от мысли об этом кровь моментально прилила к щекам и члену.