Чарльз уже был в постели, беззаботно спал, укрытый одеялом, и от одного его вида на душе стало легче. Эрик принялся готовиться ко сну, как всегда, все делая сам, и, став королем он не собирался допускать толпища слуг в свои покои, чтобы те омывали его тело и переодевали каждый раз, словно он немощный старик. И то, что Шоу любил эти «танцы» слуг вокруг него, не значило, что и Эрик собирался перенимать эту привычку. Потому он сам устало снял одежду, оставшись в белых подштанниках, и лишь у умывальника замер, глядя на отражение в широком зеркале в кованой раме. На нем все еще была корона, а он уже и не чувствовал ее веса, вообще забыл, что не снял ее, а теперь очень медленно стянул с головы золотой обод с широкими зубьями, инкрустированный драгоценными камнями. Он покрутил ее в руках и тихо усмехнулся, глядя на свое собственное отражение в драгоценном металле.
— All hail, Lehnsherr, — тихий шипящий голос разнесся эхом от стен, и Эрик так резко обернулся, что сбил со столика миску с водой, она с грохотом рухнула на пол, расплескав по нему прозрачную чистую жидкость, которая медленно начала просачиваться в щели меж камней пола.
— Чарльз? — с сомнением спросил Эрик, потому что этот голос никак не походил на голос его Ксавьера, да и спал юноша крепким сном всего мгновение назад.
Тишина. Такая плотная и густая, что слышен был легкий ветер за закрытыми окнами.
Эрик медленно подошел к проходу, ведущему из личной купальни к спальне, и обнаружил Чарльза все там же в постели. Казалось, юноша вовсе не просыпался. Да и не стал бы он столь странно поздравлять Эрика с коронацией. Леншерр нахмурился и все же решил, что причиной всему усталость, а потому затушил свечи и оставил корону на прикроватном столике, а сам начал устраиваться рядом со спящим юношей, стараясь не потревожить его. Он замер, лежа рядом с Чарльзом, какое-то время не решаясь придвинуться ближе. Но голова гудела от боли, а мышцы разрывались от усталости, вопили о долгожданном отдыхе, и какая-то часть Эрика вовсе мечтала впасть в спячку на несколько месяцев. И потому думать было слишком утомительно. А вот чувствовать… Это все, что он мог. Эрик придвинулся ближе к Чарльзу и осторожно приобнял своего личного голубоглазого демона, словно подтверждая каждое обещание, что он давал ему до этого, и только так смог провалиться в вязкий глубокий сон.
***
Ему снились битвы. Мечи беззвучно впивались друг в друга, пронизывали мягкую человеческую плоть, окропляя землю вокруг кровью. И поначалу казалось, что этот сон один из множества похожих, пока Эрик не понял, что не знает ни гербов, ни знамен в этой битве. И прежде не видел таких одежд… Слишком простых, никаких доспехов, словно бились дикари, а не благородные воины. Он хотел приблизиться, чтобы понять, кто же сражается на его земле. Ведь вот он, возвышается на холме огромный Черный замок. Его замок.
Взгляд скользил все выше по каменным стенам, пока не уперся в небо, и Эрик застыл в ужасе, глядя на кроваво-алые небеса, в которых ревели, подобно диким животным, извилистые молнии, и сами облака неслись со скоростью бурного потока, то обрушиваясь проливным дождем, то разверзаясь ударами молний.
Эрик сделал шаг назад, чувствуя, как бешено бьется сердце в груди, как к горлу подступает страх, какого он уже давно не чувствовал, а по щеке стекает холодная капля пота. Ноги вязли в мокрой земле, которая засасывала все глубже, стоило только шевельнуться. Но он не мог стоять неподвижно, вырывался, словно волк, попавший в капкан, и, когда его собственный меч с лязгом выскользнул из ножен, все вокруг закрутилось и исчезло.
Эрик встал в боевую позицию, готовый отразить любую атаку, но поле боя уже пропало. Он вновь был в замке, стоял у своего трона, где был всего несколько часов назад, одетый во все те же светлые одежды, а корона жгла его голову, словно металл в ней медленно нагревался.
Вот только тронный зал был пуст и словно окутан полупрозрачным туманом.
— Король мертв! Да здравствует Король! — все тот же тихий шипящий голос из пустоты.
— Покажись!
— Зачем же так резко, Ваше Величество? — голос двоился и стелился по каменному полу, подобно сотне змей, а его владелец все еще оставался невидим.
— Кто ты?
— Тот, кому принадлежат эти земли и этот трон. Тот, кого не уничтожит даже время, — хищно прошипел голос, и туман рассеялся, а из него на Эрика бросилось существо, словно сотканное из дыма, и от одного его вида Леншерр не мог пошевелиться. Все, что он видел, — полностью черные мертвые глаза существа, напавшего на него.
***
Сердце до боли билось в груди, а зрение медленно привыкало к темноте, вырисовывая из нее очертания комнаты. Эрик не сразу понял, что находится у себя в покоях, в своей постели, и до сих пор ощущал холод костлявых рук существа и лезвия его птичьих когтей на своей шее. Он нервно вытер пот с лица и подрагивающими пальцами коснулся шеи, словно ожидая нащупать там рваную рану, боль от которой он по какой-то причине не чувствовал. Но его пальцы наткнулись лишь на тонкий шрам, оставшийся от лезвия кинжала, которым Чарльз пытался вспороть его горло в первую их встречу.
Эрик медленно перевел взгляд на юношу, но тот все так же спал рядом, уткнувшись лицом в подушку.
— Глупый сон, — пробормотал Эрик и, чтобы немного себя успокоить, погладил Ксавьера по растрепанным прядям. Юноша едва заметно улыбнулся, и Эрик уже спокойнее лег обратно в постель.
Вот только заснуть этой ночью он так и не смог.
========== Глава 7: Смотритель библиотеки ==========
Той ночью Эрик так и не смог уснуть, и каждый раз, когда казалось, что приятная дрема окутывала его сознание, что-то тут же прогоняло робкий сон, и Леншерру мерещилось движение в густых тенях его комнаты и призрачный гул сражений, которые уже давно прошли. И, должно быть, лишь когда взошло солнце, Эрик смог сомкнуть глаза, но сон его не был долгим.
Он очнулся, ощутив теплое дыхание на своей груди. Чарльз перекатился на бок и уткнулся в него лицом, мазнув губами по обнаженной коже. Он опустил на юношу усталый взгляд и едва заметно улыбнулся. Чарльз казался таким расслабленным и умиротворенным, что один только его вид придавал сил, которых так не хватало телу. Эрик облизнул пересохшие губы и осторожно попытался приобнять спящего юношу. Когда он только ложился в постель, это было легко сделать, Чарльз спал, на удивление, крепко, но теперь, когда он уже мог отдохнуть, Эрик не знал, как голубоглазый демон может воспринять его ласки. Еще слишком свежо было воспоминание о том, как после ласк Ксавьер весь напрягся и боялся даже смотреть на него, и казалось, что в постели тогда он остался лишь оттого, что не знал, как поступить иначе. А в этот раз… Должно быть, просто уснул в постели короля, а ждал ли он, что сам Эрик будет спать рядом или что Леншерр сгонит его на софу, было трудно понять. Даже после всего, что произошло, Эрик чувствовал в Чарльзе эту настороженность вольной птицы, которая никуда не исчезла. И он больше всего на свете сейчас боялся, что доверие Чарльза упорхнет от него, стоит лишь сделать неверное движение. Он так и не смог приобнять своего демона, тот едва ощутимо вздрогнул и сонно приоткрыл слезящиеся сияющие глаза. Казалось, первое мгновение он вовсе не понимал, где очнулся и что происходит. А затем он поднял взгляд на Эрика и нервно облизнул губы, а на его щеках появился бледный румянец.
— Простите, Ваше Величество, — тихо пробормотал Ксавьер и отодвинулся с таким видом, словно его близость могла быть оскорбительной. — Я… должно быть… я хотел дождаться Вашего возвращения, но уснул…
— Что с тобой, галчонок? — Эрик приподнялся, опершись на локоть, и обеспокоенно посмотрел на юношу, который едва ли не отодвинулся на другую часть кровати.
— Теперь Вы король Стратклайда, и я должен… выказывать почтение. Я нужен был Вам для этого. Чтобы помочь и…
Эрик нахмурился и протянул руку, схватил Чарльза выше локтя и потянул на себя, чувствуя, как напрягся юноша, едва ли не испугавшись.
— Ты помог мне достичь этого. Но мое отношение к тебе не изменилось. И не изменится. Так что прекрати изображать эту вежливость. Здесь она неуместна. Я не считаю тебя ни рабом, ни слугой, так и веди себя так же, как прежде. Не прячься от меня.
Чарльз глубоко дышал и почти не обращал внимания на боль в руке от хватки Эрика, но страшился поднять взгляд, хотя часть его хотела верить словам Эрика.
Все его видения сбылись. Весь тот кошмар, кровь и огонь, что он видел, — все это стало правдой. А теперь и коронация Эрика. И Чарльз боялся смотреть ему в лицо, боялся, что тот кошмарный образ, что являлся ему прежде, сейчас тоже станет реальностью, и он увидит в глазах Эрика черный рой. Чем бы он ни был… Боялся, что Эрика уже нет на самом деле, остался лишь монстр из видений.
Теплые губы коснулись его лба, а рыжая борода кольнула кожу.
— Что-то не так?
— Я… я видел кое-что, что пока не сбылось, — тихо ответил Ксавьер и, медленно выдохнув, поднял взгляд на Эрика, с тревогой глядя в его серые, похожие на сталь, глаза.
— Что же?
— Тебя. Только твои глаза были… — он сглотнул, чувствуя, как пересохло во рту, и постарался вновь вспомнить то видение. — Словно черный туман в твоих глазах и над твоей головой. Он походил на корону, и ты казался холодным, мертвым… Не похожим на человека, — юноша был больше не в состоянии смотреть на Леншерра и чувствовал, как страх перед ним вновь разрастался в его груди. Чарльз нервно прикусил губу и уставился в смятое одеяло, слушая, как глубоко дышит Эрик.
Казалось, звук его дыхания и стук собственного сердца были единственными звуками, которые он мог сейчас слышать.
— Ты этого страшишься? Что я стану тем монстром из твоего видения и причиню тебе вред? — голос Эрика звучал тихо и глубоко, словно сам он был поглощен своими мыслями.
— И да, и нет, — Чарльз сам не знал, как описать свои тревоги и страхи, но почему-то за себя он не боялся. Что-то шептало ему вопреки всем видениям и доводам разума, что Эрик не причинит ему вреда. — Я боялся, что ты слишком сильно переменишься после коронации.
— Я все тот же, что и вчера, — заверил его Эрик и положил руку на затылок Чарльза, крепко сжал в кулаке его мягкие волосы и прижался своим лбом к его. — Не сомневайся во мне. И я не подведу тебя.
— Хорошо. Я верю тебе, Эрик Леншерр. Правитель Стратклайда, хозяин завоеванных земель Пяти Королевств, покоритель Ирия, земли язычников…
— Хватит, — Эрик даже усмехнулся, удивляясь только, когда Чарльз смог выучить начало его полного титула, и лишь потом до него дошло, что он знает вовсе не его титул, а тот, что ходил над землями при упоминании Шоу, и улыбка тут же пропала с его лица, а Чарльз ощутил то, как напрягся новый король.
— Не нравится этот титул, возьми другой, — посоветовал юноша, отстраняясь, и Эрик неохотно разжал пальцы, позволяя Чарльзу ускользнуть от себя, и предостерегающе посмотрел на юношу, но тот мягко улыбался, и даже тень страха исчезла с его лица, пропала из его движений, уступая место грациозной плавности. — Может, король Леншерр — хозяин демона? — предложил Ксавьер, и в улыбке его появилось какое-то лукавство, а все его тело словно источало…
Эрик несколько раз моргнул, прогоняя наваждение, но сердце уже билось чаще, гоняя горячую кровь по телу, разогревая мышцы, наполняя их силой. Его юный демон, голубоглазый галчонок, невинный ангел, мифический гамаюн… Сейчас он смотрелся соблазнительнее любой самой опытной распутницы, что работали на Эмму, и при этом оставался все таким же скромным и чистым. И Эрик не мог понять, как такие яркие противоположности вообще могут сочетаться в одном живом существе. И не собирался искать ответ на этот вопрос, лишь хотел коснуться его, вновь поддавшись этим чарам. Он медленно коснулся руки Чарльза, провел от запястья до плеча, впиваясь пальцами в нежную кожу, и потянул юношу обратно в постель, укладывая его на бок, и сам придвинулся к нему ближе, принялся поглаживать гладкую щеку Чарльза, отстраненно думая, что ему гораздо лучше без щетины, которая успела отрасти за то время, что они были в военном походе.
— Я никогда не причиню тебе вреда. Даже если твое видение сбудется, и я обращусь тем монстром, каким ты меня видел, — пообещал Эрик, стараясь скрыть усмешку, чтобы казаться серьезным, иначе бы не удалось заверить Чарльза в своих словах. Да в них и не было лжи, разве что Эрик, даже после всего, что с ним было, не верил в монстров и проклятья и считал, что это, скорее всего, был лишь кошмарный сон, который Чарльз ошибочно принял за видение. И Ксавьер верил его словам, расслаблялся под ласковыми прикосновениями, и дыхание его стало более глубоким и спокойным, в то время как Эрику, напротив, дышать спокойно становилось все сложнее. Такая простая близость и прикосновения, но, когда Чарльз был рядом, Леншерра словно окутывали огненные путы, и все его тело пробуждалось, отзываясь лишь на один только образ голубоглазого бесенка.
Эрик придвинулся вплотную к Чарльзу и поцеловал его почти невесомо, словно спрашивая разрешения, хотя его рука уже соскользнула с щеки на шею Ксавьера и спустилась ниже к талии, оглаживая худое тело, скрытое белой тканью ночных одежд, сминая ее в руке, задирая все выше, обнажая мягкий живот и ребра, задевая бледную кожу пальцами.
Сердце тяжело билось в груди, словно поросло стальными шипами, ударяясь о ставни ребер все с новой силой, пытаясь пробить выход наружу, а в голове тяжелым молотом забилось лишь одно желание — обладать им целиком и полностью. Заполнить его, взять прямо сейчас, сделать своим, покрыть его тело своими отметинами, здесь и немедленно. Это желание вспыхнуло с яростью лесного пожара, сравнимое лишь с гневом и ненавистью, которые Эрик прежде испытывал к Шоу. Вот только это чувство горело куда ярче, и одни только мысли об этом наливали его член кровью.
Чарльз взволнованно вздохнул и вцепился в обнаженные плечи Леншерра, чувствуя, как король прижимается к нему ближе, плавно потираясь своим твердым членом о его бедро. Чарльз опустил взгляд и облизнул губы, чувствуя, как от возбуждения тянет в паху и начинают напрягаться ноги. Он словно одеревенел, не зная, куда деться и что делать, но дыхание Эрика и его прикосновения, его желание бурлило и в самом Чарльзе, разгораясь все сильнее, пульсируя в висках и паху. Он покорно выпутался из рубахи и нервно вздохнул, когда горячие шершавые руки Эрика начали скользить по его полуобнаженному телу, исследуя каждый изгиб. И на этот раз, когда Леншерр потянулся к его губам, Чарльз ответил на поцелуй без страха и с тихим облегчением, позволяя всем своим опасениям развеяться, как дым, а мыслям уступить место ощущениям, которые он жаждал чувствовать столько лет.
Эрик впился в Чарльза, едва не задохнувшись сквозь поцелуй, ударяясь зубами, прикусывая нежные губы, словно атакуя Ксавьера, срывая все его прежние запреты, жаждая вновь слышать, как он стонет от наслаждения, но поцелуев явно было недостаточно.
От нетерпеливого тихого рычания Эрика Чарльз взволнованно вздрогнул и замер, когда король начал стягивать с него штаны, срывая серебристые кругляшки пуговиц с дорогой ткани с такой же жаждой, с какой оголодалый волк впивается в шкуру своей долгожданной жертвы, пытаясь добраться до сочного мяса. Его поцелуи стали еще яростнее, почти пугали Чарльза, но этот страх странным образом лишь распалял его сильнее, обостряя все ощущения, а в сознании молящим предвкушением горели воспоминания об их первой близости, которую Чарльзу так не терпелось повторить вновь. Колючая борода скользила по его коже, и это ощущение опьяняло. Юноша обхватил короля за шею, оглаживал его сильные плечи, стараясь не задохнуться во влажном глубоком поцелуе, и чувствовал шершавые неровные шрамы под своими пальцами.
Ткань с треском сползла с его бедер, и Чарльз не выдержал, застонал, когда его освобожденный член уперся в Эрика, оставляя влажную полосу на его штанах, и так отчетливо ощущая твердость чужого члена через ткань. Ксавьер выпутался из остатков собственной одежды, когда Эрик одним рывком расстегнул застежки на своих штанах и прижался к Чарльзу ближе.