— А спирт?
— А спиртом мы отпразднуем её похороны.
— Эй… эй! А вы не забыли, что и я здесь есть?! — Волк давно уже ошарашенно переводил взгляд с одной «девочки» на другую. — Со мной вы советоваться не будете?
— А нафига? Ничего не выйдет, — Ангел погрустнел.
— Это ещё почему? — удивился Кси.
— Бабка-то у меня слишком жирная. Ещё отравится холестериновыми бляшками… все деньги на лечение уйдут. Не захочет он жрать её, вот почему!
— А пирожки?
— А пирожки наоборот вегетарианские. Без соли. Мамка-то моя хотела старуху на диету посадить.
— Всё понятно… — теперь погрустнел Златовлас.
«Девочки» пригорюнились и будто невзначай встали посреди тропы, крепко прижавшись друг к другу, спина к спине. Озадаченный Волк-рэппер смотрел на них ещё минуту, потом спросил:
— Так что же, вы драпать сейчас не будете?
— Не-а. А зачем?
— Так я ж вас сожру!
— Не выйдет.
— Почему это? Это будет правильно, по учебнику! Волк съест маленьких девочек и закусит их бабушкой, нафаршированной пирожками.
— А мы неправильные девочки, и всё у нас не по науке. Кси… — Берет потянулся к его лицу.
— Да? — Златовлас подставил белую щеку.
— На счёт «три», — Ангел, дразня, коснулся этой щеки мимолётом и поцеловал его в другую. — Раз. Два… три!
Они одновременно сделали выпад кулаками и попали Серому Волку по яйцам. Потом оттащили его, скрючившегося, за валун и сели отдохнуть.
— Это было легко. Я покурю? — спросил Чёрный Берет.
— Конечно, — Кси протянул ему свежую пачку.
— Конфискуй у него плеер, — Ангел поискал зажигалку.
— Ух ты! У него MP3-плеер на 80 GB с радио, диктофоном и поддержкой видеофайлов!
— Отлично. Может, ты нашаришь у него и портативный компьютер?
— Не, — Златовлас деловито вывернул его карманы. — Зато я нашёл флэшку, ключи от Кадиллака, старую мобилку Nokia 7270, толстый бумажник – у него тут… сейчас посчитаю. 934 доллара 79 центов и кредитная карта Visa Gold, — он показал Ангелу карточку. — Неплохо, а? Жалко, к ней кода нет.
— Не расстраивайся, у меня в группе есть настоящий хакер, мастер своего дела, он подберёт нам пароль. Кстати, о группе! Нет, позже о группе… Смотри, что там ещё у него есть?
— Пропуск в фитнес-клуб, список телефонов дримлендских шлюх, белые перчатки, металлоискатель, распечатанная пачка кокаина и две запечатанные, презерватив, по-моему, проколотый, и серебряный портсигар со всякой дрянью, — Ксавьер отдал его Ангелу. Чёрный Берет с омерзением высыпал из портсигара “Camel” и запихнул свои “Parliament”. — Переходить к карманам фуфайки?
— А где ты до этого копался?
— В штанах…
На траве через секунду оказались: маленький LED-фонарик, носовой платок, весь в соплях (похоже, кокаин делал своё дело), перьевая ручка “Parker”, моток ниток, коробок с патронами, тяжёлый чёрный пистолет («Смит энд Вэссон» 44-го калибра), золотое распятие на порванной толстенной золотой цепи, пустой конверт и газовый баллончик.
— Как мы всё это унесём, Ангел?
— Сложим в корзину.
— Там ведь места нет!
— Мы съедим пирожки.
— А бабушка?
— За бутылкой спирта она их отсутствия не заметит. Да и не любит она дрожжевое тесто.
— Но ведь… это нечестно!
— А честно быть голодным и подвергаться нападению каких-то вонючих рэпперов?!
Они слопали пирожки за минуту и сложили добычу в опустевшую корзину. Потом сняли с Серого Волка фуфайку, аккуратно расстелили на траве и занялись сексом.
— Эндж… — Златовлас застонал, лёжа на боку. Чёрный Берет лишь чуточку задрал ему платье и пристроился сзади, тоже не раздеваясь. — А он за нами не подглядывает?
— Нет, мы хорошо ему врезали, он вырубился.
— Давай его изнасилуем…
— М-м?! М-м… в другой раз. И не его.
— А кого?
— Твою дриаду. Тебе хорошо?
— Да, очень… — Кси облизнул губы и прижался к Ангелу теснее. — А у твоей бабушки удобная кровать?
— Жёсткая и скрипучая.
— Безобразие…
— Детка, у меня мозги вытекли через дырку в голове или у тебя какое-то диковатое настроение?
— Ни то, ни другое.
— А что же тогда?
— Всего лишь то, что ты меня совратил и попортил. Ты ведь хотел этого. Войди поглубже…
Комментарий к Глава 6 (Часть 2)
¹ Там орал благим матом “50 cent”.
========== Глава 7 ==========
| Часть 2 |
VII
Через час Серый Волк очухался голый, простуженный и обворованный. Его одежда валялась выпачканная неподалёку, личные вещи пропали, а на мохнатой заднице кто-то старательно выстриг надпись “Black Metal ist Krieg”¹.
— Мамочки! — он завыл на весь лес. — Меня отымели!
— Размечтался! — язвительно заметил дятел с ветки дуба. — Эти малышки занимались тут любовью только друг с другом на твоей драгоценной фуфайке. И забрызгали её чем-то сладеньким…
— У-у-у-у! — завыл Серый Волк ещё громче.
— Да заткнись ты! Задолбал уже!
— Кто бы говорил, — огрызнулся рэппер, потирая задницу, встал и поднял одёжу. — Эй, слышь-ка, дятел… — он понюхал фуфайку. — А ты уверен, что это были девочки?
— Нет, не уверен. Всё было белым и липким. И терпким на вкус.
— Что?! Ты это глотал?
— Ну конечно! Золотоволосый был таким сладким лапочкой, когда кончал…
Серый Волк повторно скрючился и выблевал на свои собственные штаны всё содержимое желудка.
*
В дверь послышался громкий стук.
Бабушка чихнула, вытерла нос и сказала нарочито слабым голосом:
— Открыто…
В домик залезли два малолетних злоумышленника, с пыхтением таща за собой корзинку с «боеприпасами», и уселись в сенях перед спальней бабушки – единственной имевшейся комнатой.
— Итак, какой у нас план действий? — Ксавьер разложил на коленях пачки с кокаином.
— Вот что, прелесть. Я сейчас бесшумно прокрадываюсь в спальню бабки и даю ей прикурить. Ты скоренько заваливаешься следом и льёшь ей в разинутое хлебало «молочка» из бутылочки, после чего кобыла старика Иуды отбрасывает копыта, а мы чистим её сейф за большим портретом сэра Дэвида Боуи и рвём когти, не забыв прихватить из серванта чистую ложечку, трубочку, бритву и зеркальце. Потом делаем привал у тех зарослей шиповника, похожих на охреневшую от удивления группу “Cradle of filth”, усугубляем кокаин из початой пачки, находим дешёвый мотельчик перекантоваться одну ночь, трахаемся до изнеможения и ложимся баиньки. Вопросы есть?
— Ага. Кто такой старик Иуда?
Чёрный Берет досадливо отмахнулся и двинул в комнату бабушки. Златовлас засеменил следом, в недоумении бубня под нос:
— Не понимаю… Старика Ноя знаю, старика Оззи знаю, дрянную старушку Тарью тоже знаю, как не знать, а этого Иуду… он что, очень старый металлюга?
— Не, не очень. Полное имя Judas Priest. Не отвлекай меня, пожалуйста, — Ангел подкрался к изголовью кровати и занял боевую позицию.
— А что ты делаешь? — с искренним любопытством спросил Кси.
— Пытаюсь облегчить тебе жизнь! — сердито процедил Чёрный Берет, заметив шевеление седых волос на подушке, и с размаху ударил бабку по башке. Кровать содрогнулась и распалась на части, одеяло слезло на пол и открыло взорам любовников толстое соломенное чучело, прикрытое седым париком. А из-под кровати вылезла живёхонькая бабуля, в платочке и с базукой, и с торжествующим нечленораздельным воплем бросилась на внука.
— Это засада! Принц, отступаем! — Ангел сгрёб Кси в охапку и птицей выпорхнул в окно. Бабка танком попёрла следом, но застряла в раме: огромный турнюр на не менее огромной толстой заднице не пролез в маленькое окошко. Мальчики, притаившиеся на её огороде в зелёной капусте (хороший такой овощ, красивые прямоугольные листья, портрет президента Джексона с одной стороны, а с другой – Белый Дом), увидев это, чуть животики не надорвали от смеха. — Смотри-ка, детка! Ей все предыдущие мамины пирожки пошли впрок.
— Мне кажется, нам пора делать ноги, — Кси обеспокоенно почесался, слушая, как жалобно трещит оконная рама.
— Давай сначала оборвём её овощи.
Собрав толстую хрустящую пачку стодолларовых листьев, Ангел задумчиво обвёл взглядом дом и сунул деньги принцу:
— Кси, бери пока наши припасы и прячься за забор. Я пойду, доразбираюсь с бабкой.
— Зачем?
— Мы же ещё не побывали в её сейфе.
— А этого бабла нам не хватит? — Златовлас помахал в воздухе охапкой зелени.
— Хватит, но я не сказал, что именно находится в сейфе старушенции.
— Тогда иди, — Кси застенчиво улыбнулся. — Будь осторожен. Её жопа торчит на полкомнаты. Если тебя расплющит…
— Если меня расплющит, ты будешь потом соскабливать со стенки пиццу «Голубая шапочка под красным соусом».
— Не остри. И возвращайся поскорее, — сделав умилительное, завораживающе-влюблённое выражение лица, Ксавьер пошёл перелазить через живую изгородь.
Ангел, отследив, в какую сторону уплыли золотистые волосы, подобрался к трещавшему окну (оглушительный скрип рамы не шёл ни в какое сравнение с грязной руганью, сыпавшейся из беззубого рта бабки), крепко шарахнул по седой башке тяжёлой бутылью со спиртом и прекратил потоки словесного дерьма. Потом снисходительно произнёс:
— Это тебе за то, что сломала месяц назад мой плеер.
Бесчувственное тело в ответ ввалилось из окна обратно в дом. Запрыгнув на подоконник, Ангел влез следом и принялся ходить по спине старухи, пританцовывая острыми каблуками на ее лопатках.
— А это тебе за то, что воровала у мамы вино, а это – за то, что скупала краденое у Кобольда-Разбойника и перепродавала втридорога лохнесским крестьянам, а это за моего отца, которого ты, отвратительная баба, выжила из дому и довела до могилы… А это ещё раз за меня, потому что никто, никто, никто! – не давал тебе права бить меня в детстве. Ты всегда знала, что я гомосексуалист и расту далеко не девочкой, и пыталась «выбить из меня эту дурь». Старая калоша, это не лечится, такими рождаются! Впрочем, ты всё равно не слышишь, и это меня устраивает.
Он спрыгнул с раздавленной бабки и подошёл к сейфу. Отодвинул портрет сэра Дэвида, ввёл код и отодвинул толстую дверцу металлического параллелепипеда. Что там лежало? Сокровище не ахти какой ценности, но оно могло бы стать ценным ингредиентом для создания мощного оружия.
— Эликсир правды, — Чёрный Берет вынул из простой картонной коробки пузатую бутылочку, лизнул крышечку, закрутил обратно и спрятал в рукав. — Сейчас я проверю, работает ли он. Три, два… один!
Мысли растеклись, заняв чёткий круглый контур. Как водная гладь. Как зеркало…
Знаешь, я тут подумал… ты сын короля и королевы. Пусть тебя и заточили в башне и бросили, в общем-то… но жилось тебе очень неплохо, принцесса-лягушка, то есть принцесса-жаба ухаживала за твоими кудрями и потихоньку вздыхала над твоим смазливым личиком, ты купался в озере и бегал на дискотеки, и нимфы с тобой заигрывали, всем ты нравился….
А я… как был трансом-извращенцем деревенским в одеянии Красной шапочки, так и остался. Неотёсанной скотиной, поигрывавшей брутальную музыку в баре «Отравленное яблоко», дружил с такими же неотёсанными парнями, а моя мать как думала, что я девчонка, так и думает. И даже вопли «Чёрный берет! Бля, Шапкин, куда ты провалился, сволочь, вставай с постели, пока я не перелез через забор!» её ни разу не побеспокоили и не заставили задуматься. И я честно не знаю, зачем той ночью твоя скотская дриада привела тебя полюбоваться на мой домик, и я не знаю, как ты в него попал, и как тебя могла пустить моя мать… Но ещё больше я не понимаю, как я мог разглядеть твою тощую фигуру со сцены с пьяных в жопу глаз и найти в тебе что-то… симпатичное?
Но сейчас я тащу тебя по дороге, мы ограбили мою бабку и унесли с огорода всю хрустящую капусту, мы идём в твоё королевство, где меня почти наверняка посадят за множество преступлений, начиная с мелкого хулиганства и заканчивая извращённым убийством особой степени жестокости в состоянии наркотического опьянения. И я размышляю, зачем навязался тебе в сопровождающие… Не всё ли равно, изнасилуют тебя ночью в лесу и не зарежут ли разбойники? Я приведу тебя к царственным родителям, тебя, как «девушку», выдадут замуж за гламурного принца-подонка из соседнего королевства. Он будет изменять тебе с грязными служанками, ты будешь плакать по ночам в кружевные подушки, а днём украшать собой тронный зал, а я останусь в конюшне чистить сбрую на твоём жеребце, или, в лучшем случае, стану твоим личным придворным шутом, иногда заунывно бренчащим на гитаре в особо тоскливые вечера.
Скорее всего, я окончательно сопьюсь или сдохну от очередного передоза. А ты по достижении восемнадцатилетия уколешься, как и было предначертано твоей злой крестной феей Тарьей, и умрёшь от потери крови, потому что аптеки до сих пор не изобрели и лекарства есть только у таких наркош, как я.
К чему мне всё это? Не легче ли на первой же стоянке оставить тебе бабло и карту маршрута и тихонечко свалить обратно в Священный Лес, загнивать в провинции? По крайней мере, буду помогать престарелой матери до глубокой старости…
Ну вот я пришёл. Ты ждал меня у забора, ты смотришь на меня с таким беспокойством… Ты лицемеришь? Нет, конечно нет. Только я лицемерю. А твои глаза искренне горят. Мы знакомы всего два дня, я огорошил тебя соблазнением и похищением и теперь сам не знаю, чего от себя ждать.
Ну что ж, я вижу, ты устал и перенервничал, устроим привал сейчас, и если я не отравлю тебя грибами, до темноты решу, что нам делать.
— Энджи, что-то ещё случилось? Там, в хате… — хрупкая белая рука протянулась к Чёрному Берету. Он взял её с немного несвойственной нежностью и поцеловал, чуть врезаясь языком между пальцев зардевшего аристократа. Пузатая бутылка с эликсиром при этом коварно выскочила из рукава, но, к счастью, не разбилась, упав в мягкую траву. — Что это?
— Пойдём, я позже расскажу. Нам необходим отдых.
Комментарий к Глава 7
¹ Блэк-метал – это война (нем.)
========== Глава 8 ==========
| Часть 2 |
VIII
Привал не получилось сделать так скоро, как планировалось. Беседа о дальнейших планах тоже оказалась далёкой от задуманного Ангелом послушного кивания и поддакивания.
— Разве мы не идём домой?
— Конечно идём. Мы идём в твоё королевство.
— Ангел, какого чёрта?! Мы о таком не договаривались!
О драке уговора тоже не было, о разбитых кулаках, о синяках и противном хрусте рёбер. И о грязных, вывалянных в траве, земле и прошлогодних листьях платьях. Пришлось возвращаться к хоромам убитой старухи, устраивать во дворе купание, небольшую стирку и просушку на открытом огне. Надутые, взмыленные, а затем дрожащие от ледяной воды и обнажённые, они бросились в объятья друг к другу с одной эгоистичной целью – согреться.
— Красавчик, если ты ещё раз умолчишь о самом важном – ухо тебе отгрызу, — прошептал Ксавьер. Уселся верхом на его бёдра, прижался с силой. Вздохнул, чуть подрумяненный. Заняться сексом не получилось, от холода и ярости у обоих не встал.
— Заманчиво. Одежда досохла, спорить больше не о чем. Ты или согласен возвращаться к родителям в моей компании, или я провожаю тебя к ним без твоего разрешения, а ты всю дорогу отравляешь нам жизнь недовольным бурчанием. Но ты ведь не такой, правда?
Манипулирование вышло отменное. А дорога от бабкиного дома на юг – не очень: сузилась до коварной тропинки, петлявшей и ветвившейся во все стороны, заставляя то и дело возвращаться к развилкам и продолжать путь наугад. Ни злых разбойников, ни беззащитных туристов больше не попадалось, даже обычно любопытное до разноцветных фриков зверьё куда-то попряталось. В конце концов предательская тропа оборвалась в овраг.
— Тупик, — произнёс Кси глубокомысленно и захлопал большими глазами. Чёрный Берет за его спиной успел бросить корзину со всеми припасами и заняться более полезным делом: оббегал окрестные деревья, разглядывая нацарапанные на коре знаки, чертыхался, прикидывая что-то в уме, и поглядывал на затянутое тучами небо. Солнце едва ли перевалило зенит, а здоровое мужское тело опять требовало пожрать… чтобы были силы на потрахаться. Но не только. — Ангел?..