— Как у Дельта Веги? — чуть нахмурился Чехов.
— Нет. У Дельта Веги класс опасности — В. Несмотря на низкую температуру и присутствие на планете хищных форм жизни, ее есть возможность колонизировать. А данная планета… — Спок пожал плечами, показывая свое отношение к идее ее колонизации. — Как я уже сказал, там агрессивной формой жизни является все. Растения, насекомые, животные. Планета смерти, которую человеку не освоить.
— Мы задержимся для ее изучения? — Сулу, трепетно относившийся к растениям, и старательно пополнявший новыми растениями гидропонную палубу, с удовольствием бы глянул хоть одним глазом на растительный мир внизу, но имел сильные подозрения, что больше на эту планету не спустится никто.
— Нет, — подозрения рулевого оправдались полностью. — Нашим заданием сейчас не является тщательное изучение открытых планет, на это нет времени. Мы должны прибыть в Нейтральную Зону к установленному сроку, поэтому все, что мы пока можем — заносить открытые миры в реестр для изучения в дальнейшем.
Уже привычно сев в кресло капитана, коммандер уловил вздох за спиной.
— Мистер Чехов…? — на навигатора глянули внимательные темные глаза.
— Да я ничего, просто… — засмущался парнишка.
— У вас есть проблемы с моим восприятием в качестве исполняющего обязанности капитана? — меньше всего Споку нужны были психологические проблемы у экипажа.
— Нет, что вы! — Паша даже руками испуганно замахал от такой мысли. — Я просто тут подумал… Когда на новую планету спускается группа, в которой нет капитана, то обычно все всегда в порядке. А когда спускается капитан — всегда что-то такое происходит. И вот что лучше: когда ничего не происходит, но зато потом, когда никто не готов, может произойти. Или когда спускается капитан и все происходит, но тогда капитана обычно ранят. Что лучше, мистер Спок?
Большая часть смены резко развернулась к своим мониторам, скрывая ухмылки. При всей своей наивности, Чехов умудрился задать вулканцу крайне неудобный вопрос. Логично, чтобы в первой группе спускался именно Кирк — его «удача» моментально показывала все «прелести» планеты без прикрас. А с другой — трепетное отношение коммандера к Джиму не было тайной уже ни для кого. И вот как определить, что лучше?
— Согласно Уставу, — медленно заговорил Спок, обдумывая вопрос, — капитан не имеет права спускаться в группе первой высадки, если нет исключительных обстоятельств. Но учитывая характер капитана Кирка…
На счастье Спока, ему не пришлось продолжать — мелодично пиликнула внутренняя связь, и коммандер нажал на кнопку.
— Доктор Маккой?
— Коммандер Спок, вам опять придется взять на себя исполнение обязанностей капитана… — послышался усталый вздох Боунза.
— Капитан…? — стрелки бровей сдвинулись к переносице.
— Нам повезло, что Кирк живуч, как кошка, — после некоторой заминки ответил доктор. Его следующие объяснения прояснили эту заминку. — У остальных более поверхностные раны, но отрава, которая попала в организм, задержит группу высадки недели на полторы в лазарете. Наиболее тяжело пострадал именно капитан: у него вырван кусок селезенки, перелом трех ребер, повреждение легкого, чудовищная кровопотеря и ко всему прочему — доза отравы, полученная им, раза в три превышает дозу остальных. Если бы он не был Джимом, то умер еще внизу…
На мостике повисла пауза. Спок прекрасно понял, что именно хотел сказать Маккой своим «если бы он не был Джимом»: кровь Хана вновь спасла Кирку жизнь. А остальные несколько напряглись: настолько серьезно капитан не был ранен еще ни разу, если не считать того времени, когда он практически умер, и сможет ли доктор Маккой вновь совершить чудо?
— Сколько времени займет его излечение? — озвучил волнующий всех вопрос коммандер.
— Неделю он точно пробудет без сознания, еще две недели от него не будет никакого толка, потом он сбежит из лазарета, но разрешения работать ему не видать, как своих ушей, еще недели две… Коммандер Спок, примите обязанности капитана на шесть недель. Возможно, срок можно будет сократить, но это будет зависеть от скорости выздоровления. Удачи нам всем.
С этим «радостным» напутствием Маккой прервал связь, а остальные выдохнули с облегчением — раз капитан не умер сразу, то уже точно этого не сделает, а что командовать опять будет Спок… Ну, экипаж уже как-то привык, что у них почти два капитана.
***
Пока что прогнозы Боунза оправдывались с абсолютной точностью. Благодаря своей природе, сам Спок отделался только несколькими уколами и чуть заметной хромотой дня на три. Остальные пострадавшие пролежали в лазарете обещанную неделю, и еще на неделю были отстранены от службы. Последним в медотсеке оставался Джим. Белый, как парадная форма Боунза, он пришел в себя только на шестой день. Первый вопрос замер у него на губах, когда он увидел рядом со своей постелью вулканца. Поэтому озвучил второй:
— Никто…?
— Нет, капитан. Вся группа высадки вернулась на корабль. Имелись ранения различной степени тяжести, но, благодаря тому, что вы приняли основной удар, предназначенный доктору Маккою, все, кроме вас, уже выписаны.
— А как ты? — Джим все же озвучил свой первый вопрос.
— Со мной все в порядке, Джим. Меня задело по ноге, но у вулканцев другой метаболизм и реакции организма на внешние и внутренние повреждения. Я немного хромал трое суток после ранения, но потом токсины были выведены из организма и мышечные реакции пришли в норму.
— Повезло… — устало прикрыл глаза Кирк.
— Капитан, нам Не повезло, — чуть выделил интонацией Спок. — Если бы не… сыворотка, то вас бы не успели поднять на корабль живым, настолько серьезными были повреждения. Именно поэтому я впредь отказываюсь допускать, чтобы вы первым спускались на неизученные планеты. В противном случае я подам на вас рапорт в Совет.
Сохраняя невозмутимый вид, Спок развернулся и покинул отсек, оставив за спиной ошарашенного Кирка, который даже более менее пришел в себя от такого завершения безобидного разговора.
— И что это было? — в никуда спросил растерянный Джим.
— Ты был без сознания шесть дней, парень без головы на плечах, — послышалось ворчливо сбоку. — И первые три дня у меня были крайне серьезные опасения, что тебя не сможет спасти даже твоя новая кровь.
В поле зрения показался Боунз, имевший намного более помятый вид, чем обычно, темные круги под глазами и настолько недовольное выражение лица, что Кирк предпочел прикусить язык.
— Парень, мы реально тебя едва не потеряли, — со вздохом сел рядом с ним Маккой. — И поверь, уж насколько я терпеть не могу эту холоднокровную ящерицу, но даже мне было его немного жаль. Он проводил тут почти все свое свободное время, даже медитировал несколько раз рядом с тобой. А если бы ты умер, что тогда? Джим, это пора прекращать. Я понимаю, что ты считаешь, будто живешь взаймы и надо успеть все, но подумай хоть немного и о других! У тебя есть целый экипаж, который однажды тебя почти похоронил. Экипаж, который тебя боготворит. Есть один друг, который не хотел бы, чтобы ты потерял свою бедовую голову неизвестно за что. И есть… не человек, для которого ты намного больше, чем друг, хоть этот упрямый гоблин и делает вид, что ему все равно. Его «все равно» известно распоследнему энсину на этом корабле, и мне уже даже не смешно наблюдать за ним. Это мне-то!
— В-общем, — встал со своего места Леонард и похлопал Кирка по руке, — лежать тебе здесь еще не один день, так что, хорошо обдумай то, что я тебе сказал. Я, конечно, подписал то заключение в твою пользу, но ведь обстоятельства могут и измениться, если будешь продолжать так же… Отдыхай. Думай.
***
— Коммандер Спок, тут… — однажды лейтенант Гореску уже принес новости, которые дорого обошлись капитану. Повторять тот «подвиг» ему совсем не хотелось, но обязанности дежурного связного никто не отменял.
— Лейтенант? — не понял заминки Спок.
— Коммандер Спок, я фиксирую сигнал, похожий на тот, что был у Планеты Смерти, — весь экипаж, не сговариваясь, окрестил планету, едва не ставшую причиной гибели группы высадки, именно так. — Сигнал почти идентичен по структуре слоистости, но там еще что-то странное.
— Что именно? — только на Энтерпрайз вулканец понял, почему люди порой так вздрагивают, услышав слово «сюрприз». Похоже, вопреки логике, он тоже скоро будет так делать.
— Сигнал не просто слоится — такое впечатление, что там идет очень интенсивный обмен сигналами, но приборы не могут уловить источник.
— Планета есть в реестре? — человеческая половина коммандера требовала, чтобы планету просто занесли в список и на карту, не спускаясь вниз. Слишком свежа была память о том, что произошло совсем недавно. А вулканская половина требовала сделать все по правилам, ибо подчиниться страхам значило признать, что его воспитатели были правы, и он недостоин быть вулканцем. Последняя мысль стала решающей.
— Нет, такой планеты не значится. Мы находимся в неисследованном секторе, — собственно, услышать такой ответ было абсолютно логично: для чего еще их посылали сюда? Находить новые миры.
— Сканирующий облет по пересекающимся орбитам, — отдал Спок короткий приказ, занимая капитанское кресло. — И каково расстояние между планетами?
— Мы находимся в восьми сутках полета на скорости ВАРП-3 от предыдущей планеты, — бодро отрапортовал рулевой смены Гамма, Каа’Нитри.
— Это уже другой сектор, у планет разные солнечные системы… Сигнал не может быть настолько идентичен, это полностью нарушает всю систему, — задумчиво нахмурился Спок.
— Тогда что это может быть? — смена Гамма с ожидаем смотрела на главу научной службы.
— Насколько бы похожи не были изначальные условия, совпадения в развитии планет физически не может составлять более 11%. А у данных миров различия слишком велики, чтобы подобный феномен можно было счесть случайным. Другой наклон оси, масса, расстояние до солнца, два спутника… Это приводит только к одному выводу: один из миров был создан искусственно, как подобие. Но который?
— Рейс будет рад увидеть умного собеседника. Мы ему уже надоели, — Спок обернулся на почти неслышный хлопок одновременно с раздавшимся голосом.
На мостике стоял инопланетник почти гуманоидного вида. Высокий, чей рост составлял, наверное, 7 футов, он имел длинные, до пояса волосы странного золотистого оттенка, огромные, немного вытянутые к вискам золотисто-карамельного цвета глаза, в которых не было ни белка, ни зрачка, и шестипалые ладони. Уши были немного заострены, но не настолько, как у самого Спока.
Подождав, пока присутствующие на мостике хоть немного оправятся от шока, пришелец вновь заговорил низким голосом с тягучим акцентом на гласных звуках.
— Мой Рейс приглашает капитана этого корабля и его свиту на ужин, дабы проявить гостеприимство и утолить свой интерес. Форма одежды парадная, ужин начнется в Туманную Песнь. Насколько мне известно, это время и вашего вечернего приема пищи. И Рейс не любит, когда нарушают этикет.
С таким напутствием пришелец вновь с чуть слышным хлопком исчез, будто здесь никого и не было.
— Полагаю, моя версия об искусственном создании одной из планет логична на 79,3%, — после почти минуты тишины подвел итог только что произошедшему Спок.
***
Учитывая пожелание увидеть капитана «со свитой», Спок принял решение взять с собой старшего лейтенанта Джотто, главу Службы Безопасности, доктора Маккоя, как главу медицинской службы, рулевого Хикару Сулу, навигатора Павла Чехова и связиста Ухуру Нийоту. В качестве сопровождения были выбраны десять человек охраны. Некоторый спор вызвал вопрос о скафандрах, но, в конце концов, сошлись на том, что наденут легкие, а там можно будет уже смотреть по обстоятельствам.
И все дружно решили поставить в известность капитана Кирка о происходящем чуть попозже. Так, на всякий случай…
***
Когда вечером все, кто должен был идти вниз, собрались в транспортаторной, с тихим хлопком появился уже «знакомый» гонец.
— Мой Рейс прислал меня, чтобы сопроводить вас к нему на ужин. И снимите скафандры — они вам ни к чему. Если будете соблюдать правила моего Рейса, то с вами ничего не случится.
Все дружно глянули сначала на Спока, а потом — на Джотто. Те кивнули почти одновременно, и первыми принялись снимать с себя скафандры. Через десять минут все стояли в парадной форме, готовые к отправке.
— Вам сюда, — в руку Спока лег квадрат неизвестного материала. Очень легкий, полупрозрачный, он легко сминался в ладони, а потом распрямлялся, без каких-либо следов повреждений и даже сгибов. На нем были аккуратно выведены координаты места, в которое они должны были прибыть. Причем, не написаны, не нацарапаны, выжжены или еще что. Они будто слегка размывались в самой структуре материала. Как внутренний узор.
Брать с собой «записку» коммандер не стал — оставил у дежурной смены, которая должна была передать ее в лабораторию, а пока просто настроила переход на указанную точку. Гонец с ними не пошел: к тому времени, когда вся группа оказалась на огромном каменном уступе над бездонной пропастью, он уже ждал их там. Не дав времени даже оглядеться, он двинулся по широкому каменному коридору, будто бы выплавленному в толще скалы. Хотя, вполне возможно, что так все и было. Его слова о том, что скафандры не пригодятся, полностью оправдались. Температура была вполне комфортной, дышалось без проблем, разве что был едва заметный привкус чего-то… такого. Не сладкого, не соленого, но чего-то очень бодрящего. Глаза при этом постоянно цеплялись за причудливую смесь знакомого и неизвестного. Они шли по хорошо освещенному коридору, но при этом не могли понять, откуда идет свет. Под ногами у них лежал роскошный ковер из системы КарнакСа, которые плели тамошние жители, больше похожие на пауков. И пока они шли по коридорам, лестницам, через залы, то видели все больше и больше подобного смешения знакомого с неизвестным. Кто бы ни был этот Рейс, с благами и роскошью Федерации он был знаком очень близко.
Место, куда они вышли, ничем иным, кроме как тронным залом быть не могло. Слабо освещенное помещение неизвестных размеров и с очень высоким прозрачным куполом, сквозь который были видны оба спутника планеты. Тут, с поверхности, зрелище было завораживающим: огромный ярко-алый шар, за которым пряталась сфера сапфирового цвета. Днем насыщенный цвет спутников терялся, но сейчас, когда планета «отвернулась» от светила, они предстали во всей красе. И теперь их свет танцевал цветными тенями, придавая этому месту запредельной красоты вид.
Но самым главным предметом в этой почти пустой зале был трон. Абсолютно черный, матовый, он должен был быть неудобным, но тот, кто восседал на нем, никак этого не показывал. Удобно откинувшись на спинку, закинув одну ногу на подлокотник, тот самый Рейс внимательно разглядывал своих гостей. Вернее, такое создалось впечатление, так как сказать «смотрел прямо на них» про создание, не имеющее зрачков, было сложновато.
Остановив группу на определенном расстоянии от трона, сопровождающий сделал еще несколько шагов, склонился в легком поклоне и что-то певуче произнес. Сразу стал понятен акцент на гласных — речь звучала почти из одних гласных звуках разной протяжности и тональности. Удивительно, как он вообще смог проговаривать согласные.
Небрежный взмах рукой остановил речь гонца, и тот, кого прибывшие вполне справедливо сочли правителем этого мира, выпрямился в своем кресле, опустил ногу на пол и чуть подался вперед.
— Я хочу слышать имена тех, кто разделит со мной трапезу в Туманную Песнь, — голос Рейса оказался еще ниже, чем у его посланника, настолько, что отдался едва заметной вибрацией вдоль позвоночника.
— Мое имя коммандер Спок С’Чнн Т’Гай, я исполняю обязанности капитана Энтерпрайз. Мои спутники: лейтенант Джотто, глава Службы Безопасности корабля; доктор Маккой, глава Медицинской Службы. Лейтенанты Нийота Ухура, Павел Чехов и Хикару Сулу — лучшие связист, навигатор и рулевой Энтерпрайз. Остальные — охрана, положенная нам по статусу.
— У тебя большой корабль, капитан, но такая маленькая свита. Ты настолько уверен в них или в себе? — Рейс любопытно склонил голову набок.
— Как нам передали, капитан должен придти со свитой. Количество сопровождающих указано не было, поэтому я принял именно такое решение по составу, — прохладно заметил Спок.