- Господин адвокат, мне платят не за то, чтобы я защищал преступников, а за то, что я их ловлю. И у меня, в отличие от многих моих коллег, нет предубеждения против ФБР. Тем более, раз дело настолько громкое. Свое я уже получил – мой сын в безопасности, Хейлы выжили, поджигательница задержана. Пусть теперь о ней голова у других болит. Агент, она ваша. Заберете ее сейчас?
- Не совсем. Сначала мы должны опросить свидетелей и потерпевших. Вы можете это устроить?
- А уже снятые показания не подходят? – Джон аж скривился от грядущей перспективы.
- Это проблема? – Крайтон удивился.
- В отношении моего сына – да. У него СДВГ, и бывают панические атаки, если слишком сильно надавить.
- СДВГ? – у Крайтона задергался глаз. Про такую маленькую деталь ему не сообщили, а она грозила большими проблемами.
- Синдром дефицита внимания и гиперактивности. Моему сыну тяжело долго сосредотачиваться на чем-то, если только это не является центром его фиксации. Тогда его наоборот – невозможно отвлечь. И он не может долго находится на одном месте – ему чисто физически это тяжело. Поэтому я даже не представляю, как он смог провести столько времени на этом долбаном дереве.
- И как вы с этим справляетесь? – Крайтон задал вопрос не просто из сочувствия – ему необходимо было выстроить обвинение с учетом этого факта.
- Аддерол. Прием три раза в день. Это позволяет ему более менее нормально учиться и общаться с другими. Галлюцинаций не вызывает, на здравость мышления не влияет. Единственно, необходимо быть очень осторожным в вопросах и вовремя останавливать, когда тема уходит в сторону. А это бывает после каждого предложения, – чуть насмешливо глянул искоса Джон на агента. – Вся проблема не в самом диагнозе, и не в таблетках. Проблема в том, что у Стайлза высокий айкью. Очень высокий. Впрочем, наша школа в этом отношении – аномалия. С моим сыном учатся как минимум трое, кто не уступает ему в интеллекте.
- Поэтому вы и не отдали его в интернат для таких, как он? – Крайтон не представлял себе, как бы он справлялся с таким ребенком.
- Стайлз абсолютно нормален, – жестко отрезал шериф. – Это просто чрезмерно активный и любознательный ребенок, в чем я не нахожу абсолютно ничего плохого. У него есть друзья, которые не видят в нем ничего ненормального, и с ними он может не только играть, но и поговорить. Учителя имеют полное представление о моем сыне, поэтому идут на некоторые поблажки для него, что абсолютно не влияет на его учебу.
Отвернувшись от агента, шериф окинул внимательным взглядом улицу – за разговором про Стайлза они успели выйти из участка и все это время стояли около внедорожника приехавших. Все было как обычно. Никто не толпился перед участком, детей и подростков почти не было – школа. Обычный тихий день. И дай Бог, чтобы, когда увезут Арджент, так было долгие годы.
- Мой сын сейчас с миссис Маккол, матерью одного из его приятелей. Хейлы собирались поговорить со страховщиками и строителями, но их младшие сейчас в гостинице. С кого начнем?
Шериф выполнил все согласно протоколу, бумаги были безукоризненны. Собственно, они могли просто забрать задержанную и бумаги, но в этом деле все было не просто, поэтому лучше подстраховаться и перевыполнить план по бумажной работе и опросам свидетелей, чем потом наблюдать, как все разваливается из-за их лени.
- Сначала ваш сын, потом – Хейлы, – решительно кивнул Крайтон, махнув своим людям.
- Стайлз, вот скажи мне, о чем ты думал?.. – к вечеру мигрень стала полновластной хозяйкой головы Джона, поэтому сил на воспитательный процесс сына уже не оставалось.
- Папа, у тебя лицо серое, ты ляг, а тебе принесу поесть в постель, – робко погладил отца по плечу сын. – Миссис Маккол дала мне очень вкусного жаркого для тебя, есть сок, салат. Давай так? А поругаешь меня завтра. Я не хочу, чтобы ты заболел, как мама…
С нажимом растерев лицо ладонями, Джон сделал над собой усилие и с трудом встал с дивана. Стайлз был прав. От головной боли перед глазами двоилось, от недосыпа мышцы были будто мокрая тряпка, скрученная жгутом. Позвоночник от напряжения аж звенел, а в руки и ноги залили расплавленный свинец. Лучше и правда поспать, пока не свалился.
Стайлз заботливо проводил отца наверх, проследил, как он зашел в душ, и неплотно прикрыв дверь ванной, чтобы услышать, если что, метнулся на кухню, судорожно собирая ужин.
- Мне плохо без твоей мамы, но если я потеряю еще и тебя – мне уже не ради кого будет жить… – притянув сына в свои объятья, почти неслышно прошептал Джон в вихрастую макушку и отрубился. Закаменев всем телом, Стайлз несколько раз судорожно вздохнул и развернулся к спящему отцу лицом.
- Не потеряешь. Ни меня, ни маму. И сам не умрешь. У нас еще будет счастливая семья, у меня будет братик или сестричка. Вот увидишь. Я перестану вести себя как придурок, и Дерек будет моим. Все будет так, как нужно. Только потерпи еще немного…
Со вздохом облегчения шериф Стилински сплавил Кейт Арджент федералам. Он слишком хорошо понимал, что такую акулу ему не удержать, только пострадает сам и подставит под удар свою семью. А выцарапать эту сумасшедшую из лап ФБР будет куда сложнее, чем у шерифа провинциального городка.
Стайлз в школу пошел уже через два дня, моментально став героем. Вернулся он сильно озадаченным, и только телефонный разговор с Талией прояснил ситуацию – Кора на перемене извинилась перед Стайлзом за те слова про его маму. Сама. Дерек в школу не ходил – он заперся в гостиничном номере и почти не выходил наружу, настолько ему было плохо и стыдно. Его не могли расшевелить ни Питер, ни Лора. Талия к сыну пока не подходила, давая время остыть.
Но чем ближе был вечер ужина, тем больше нервничал сам Стайлз. Он почти все свободное время пропадал в библиотеке, роясь в странном наборе книг, плохо спал по ночам, ворочаясь и тяжко вздыхая, проваливался в свои мысли до такой степени, что его приходилось тормошить, чтобы добиться внимания.
Утро воскресенья началось с того, что Джону пришлось успокаивать его, находящегося на грани панического приступа. Стоило ему предложить остаться дома, как у сына чуть не началась вторая волна панической атаки.
Стайлз то носился по дому метеором, то застывал каменным изваянием и ни на что не реагировал. Добиться от него внятных объяснений было невозможно. Не помогли ни новый телефон, ни заказанная пицца, ни попытка поговорить. В конце концов Джон просто оставил все, как есть, хотя и не понимал, в чем дело. Со здешними Хейлами Стайлз был знаком давно, они прекрасно его знали и волноваться о них было странно. Хейлы-родственники тем более вряд ли что могут сказать – они обязаны ему жизнью в полном составе. Дерек? Ну, может быть…
Перед самой поездкой Стайлз будто очнулся. Переоделся всего четыре раза, два раза почистил зубы, три раза переобулся и пять раз вымыл руки.
Правда, они чуть не попали в аварию, когда сын не своим голосом завопил, требуя остановки, заметив в окне аптеку. Потребовав бумажник отца, скрылся в помещении, где пропадал почти четверть часа. Уже готовый идти на поиски, Джон облегченно выдохнул и понадеялся все же доехать до Хейлов хотя бы в течение часа, когда в дверях показался Стайлз, прижимающий к себе объемный пакет.
Прижимая его к себе, как самое дорогое, сын как-то совсем уж нетерпеливо ерзал на заднем сиденье машины, но при этом молчал. Джону было очень интересно, что же в том пакете, который сын проверял чуть ли не каждые пять минут, но благоразумно молчал, не желая прорыва активности. Молчит – и ладно.
Дом Хейлов сиял новыми окнами и выделялся свежим деревом стен, хотя на поляне до сих пор виднелись проплешины после пожара и чувствовался запах дыма. Он чувствовался и внутри дома, но больше ничего не напоминало о страшном происшествии. Все блестело полировкой, новым покрытием, обивкой и, если бы не запашок дыма, можно было решить, что дом просто только после ремонта.
За столом в гостиной сидели все Хейлы. Даже Саймон Хейл, возле стула которого стояла трость и который единственный из всех приветствовал гостей сидя. Дерек был тут же, но старательно прятался в самом дальнем и темном углу комнаты, надеясь стать как можно незаметнее.
Талия почти силком усадила Стайлза за стол рядом с отцом, не позволяя помочь с сервировкой стола. А Джону, наконец, удалось посмотреть на всю семью в родной обстановке. Что они родственники – было видно сразу. Кора пошла скорей в отца рыжеватыми волосами и светлой кожей. А вот Лора, Дерек и Кайл были почти неотличимы от своих мексиканских родственников. Черноволосые, смуглые, с высокими скулами – с первого взгляда так и не скажешь, что они – американцы.
В комнате суетились не меньше десятка детей и подростков разного возраста, помогая более взрослым накрывать на стол, создавая при этом очень уютный шум энергичного, но дружного дома. Стайлз при этом умудрялся обмениваться с сидящим рядом Кайлом мнением о чем-то очень для них важном, дружно начиная плеваться ядом на тех, кто осмеливался влезть в их беседу со своим мнением. Сам Джон не видел ничего противозаконного в том, чтобы тихо рассказывать Саймону о передаче Кейт Арджент ФБР и возможных для нее перспективах. К его рассказу внимательно прислушивался Хорхе, который сидел рядом с хозяином дома и в общей суете никак не участвовал.
Ужин начался с короткой, но полной тепла речи Талии о том, как они рады знакомству с таким замечательным мальчиком, как Стайлз. Что двери их дома всегда открыты для него, и если ему когда-либо что-либо понадобиться – они всегда помогут ему.
Постепенно торжественная атмосфера растворилась, и за столом стало гораздо шумнее, но при этом – интереснее. Джон с удовольствием беседовал с Саймоном и Хорхе о различных случаях из их жизни. К беседе Кайла и Стайлза присоединились еще несколько человек, и сын уже несколько раз едва не перевернул находящиеся в пределах его активно жестикулирующих рук приборы. Спасала только реакция рядом сидящих. Женщины предпочитали больше молчать, но при случае вполне могли блеснуть красноречием и образованностью.
Вечер плавно переходил в ночь, и Джон уже подумывал о том, что пора бы потихоньку собираться домой, когда заметил, что Стайлз опять начал нервничать. Видимо, это заметил не только он, так как за столом очень быстро стало тихо.
- Стайлз? Что случилось? – удивленно обратилась к его сыну Талия.
Нервно сжимая и разжимая пальцы на десертном ноже, Стайлз смотрел на женщину широко раскрытыми глазами и все чаще дышал.
- Стайлз, успокойся. Скажи мне, что случилось? – протянула к нему руку через стол Талия.
- Все-все, что мне потребуется? – выдавил из себя сиплым голосом вопрос Стайлз.
- Конечно, – не опуская руки, кивнула Талия. – Мы перед тобой в неоплатном долгу, который даже представить сложно.
И тогда Стайлз сделал абсолютно невозможную вещь – он полоснул зажатым в руке ножом по протянутой руке.
====== Глава 12. ======
Глава 12.
На мгновение все замерли, как статуи. При желании можно было услышать стук лихорадочно бьющегося сердца Стайлза, но тут абсолютная тишина взорвалась гомоном и вскриками. Джон вскочил на ноги и хлопнул сына по руке, заставляя разжать ладонь и выпустить окровавленный нож. Вытащив его за шкирку из-за стола, он поднял ошалевшие глаза на Талию, которая уже зажимала порез салфеткой.
- Господи! Талия! Миссис Хейл! Простите, ради Бога! Я понятия не имею, что с моим сыном! Он же… Стайлз! Да что с тобой такое?!
- Сумасшедший! Я была права! – вклинился пронзительный голос Коры.
- Тихо! – неожиданно громко почти рявкнула женщина. Моментально стало тихо. – Стайлз, я тебя не понимаю. В чем дело? Что такого случилось, что ты… мы что-то не так сделали? Но что? – она действительно не понимала, что не так.
- Моя мама болеет, – шмыгнув носом, выдавил мальчишка.
- Мы знаем, Стайлз. Но она болеет давно, и ты, вроде как, принял это… – при чем тут Клаудия?
- Талия, я забираю его домой. Завтра я приду сам, и вы мне скажете свое решение, – потянув сына за руку, Джон начал двигаться к входной двери.
- НЕТ! – неожиданно почти завопил Стайлз, выкручиваясь из отцовской руки и цепляясь за спинку своего стула.
- Моя мама болеет, и я обещал ей, что найду для нее лекарство. Простое лекарство ищут для нее врачи, а я пока еще слишком маленький, чтобы знать, что искать, поэтому я искал для нее другое лекарство.
- Какое, Стайлз? – устало опустился опять на стул Джон. – Врачи делают для нее все возможное. Что можешь ты, ребенок?
- Поискать там, где не будут искать врачи, – мальчик был напряжен, как натянутая тетива. Никому не хотелось спровоцировать еще одно нападение, поэтому остальные предпочитали молчать. Тем более, что мальчишка собирался объяснить такой дикий поступок.
- Я с Кайлом облазил весь заповедник, но не нашел ни одного ведьминого круга. Проследил за кладбищем, но там никто не собирал крапиву в полночь или полнолуние. Значит, ведьм у нас нет. Тогда я решил поискать вампиров.
У Стилински-старшего начался нервный тик правого глаза. Он дрожащей рукой налил себе полный стакан воды из графина на столе и залпом ее выпил.
- Вампиров. Хорошо. И как ты понял, что их у нас тоже нет?
- Я думал сначала на мистера Хоровица. Он откуда-то из Восточной Европы, если смотреть по фамилии. Никогда не выходит на улицу днем, а если и выходит, то в таких черных очках! И всегда старается идти в тени и побыстрее уйти с улицы. Я залез через компьютер миссис Маккол – оказалось, что у него фотофобия. Думал, может он притворяется и проследил за ним. Серебра не боится, чеснок ест с удовольствием и от святой воды, которую я ему подлил в фильтр, не задымился.
- То есть, ты залез к нему домой. Я правильно понимаю? – у Джона уже не было никаких сил.
- Да, но зато я убедился, что он не вампир. Оставались только оборотни.
Теперь глаз задергался у Талии. Остальные при слове «оборотни» как-то странно заерзали на своих местах. А Стайлз продолжал воодушевленно рассказывать о своих изысканиях.
- Я иногда слышал вой, но раньше принимал его за собачий или вой койотов. Ведь волков в Калифорнии не водиться вот уже шестьдесят лет. Потом проверил по интернету в библиотеке – у нас выли не собаки и не койоты. Это был волчий вой. Я подумал, а потом понял, что именно вы можете быть оборотнями, – убежденно кивнул Стайлз головой, обозначая этим жестом всех Хейлов.
- Вот как. А можно спросить, с чего ты это взял? – Талия молчала и не отнимала салфетку от руки, поэтому вопрос задал Питер.
- Вы живете за чертой города, в заповеднике, – с готовностью начал отвечать на вопрос Стайлз. – Никогда не болеете – я специально тогда же проверил и ваши карточки, когда проверял мистера Хоровица. Вы очень быстрые и сильные. Хорошо слышите – я потом начал специально проверять, говоря тише, чем нужно. Скотт, Джексон, Лидия и остальные всегда начинали ругаться, что я там себе бубню под нос, неужели не могу говорить громче, а вот Лора, Дерек, Кора и вообще – вы все, всегда мне отвечали, и не говорили, что я говорю тихо. Потом я как-то подложил в рюкзак Лидии несколько подшипников из нашего гаража. Она взяла его, и тут же начала в нем копаться, потому что он был слишком тяжелый. Ей я положил всего три, а Коре – шесть. А она ничего не заметила, так и проходила весь день, будто он ничего не весил. Потом я специально оставил сэндвич возле батареи и принес его с собой. Он не пах, но когда я его достал при Лоре, она его уронила на землю. Специально, я видел. Еще я брал наш фотоаппарат и фотографировал здесь. Они получались нормально. А когда я тайком фотографировал Кору и Дерека в школе – у них все фото были засвеченные.
- Стайлз… Ты что, порезал человека только из-за своих домыслов? – у Джона внутри было пусто от обреченности. Похоже, болезнь Клаудии наследственная, ничем другим таких вывертов сознания не объяснить.
- Нет пап, – Стайлз виновато прикусил губу, глядя на отца. – Помнишь ту драку с Корой? Она сама тогда была виновата, но на следующий день я заметил то, чего быть не могло.