— Мы что-нибудь придумаем. Обязательно. И я тоже ухожу вместе с тобой.
Чонин помотал головой.
— Ты не можешь уйти. Не сейчас.
— Я не могу остаться. Поэтому я ухожу.
— Не надо. Останься, хорошо? Хотя бы до конца этого сезона.
— Я не собираюсь нянчиться со змеёнышем, наговорившим тебе столько гадостей и возомнившим…
— Ифань, я прошу тебя остаться. Нельзя его там одного бросать. И я хочу в этом разобраться. Чунмён слишком странно себя ведёт. Мы оба знаем его не первый год, и это вообще на него не похоже. Должна же у всего быть причина. Я хочу знать эту причину. Раньше он тоже жульничал иногда, но всё же предпочитал играть честно, а это… Я хочу знать правду.
— Зачем? Он всё равно выкинул тебя из команды и уже вряд ли…
— Это не имеет значения. Я просто хочу знать, что происходит.
Ифань крепко сжал пальцы Чонина в ладонях, долго смотрел ему в лицо, потом неохотно кивнул.
— Ладно. До конца сезона я останусь. Но потом меня ничто не удержит. Без тебя в этом нет больше смысла. Мы всегда с тобой соревновались. Без тебя Формула для меня никогда не будет прежней.
— Два года ты прекрасно обходился собственными силами.
— Только потому, что верил и ждал твоего возвращения. В конце концов, у меня тоже давным-давно ничего не осталось, кроме трассы. Теперь и трасса весьма условна. Но когда есть ты, с этим проще примириться. Следующая гонка пройдёт в системе Таир. Что делать будешь?
— Приму одно из предложений мелких команд. Мне их сделали много.
— А оно того стоит? Ни одна команда не располагает больше болидами Нитро и Фокус.
— Значит, пора что-то менять. Я остановился на Солар.
— Три Сотни? Серьёзно? У них же паршивая команда.
— Всё решаемо. Лидер команды из меня никакой, если верить Чунмёну, так что Три Сотни мне в самый раз. Хуже, чем у них уже есть, я не сделаю.
Ифань тронул волосы Чонина ладонью, взъерошил, потом пригладил и слабо улыбнулся.
— Ненавижу его.
— Не нужно. Хань ни в чём не виноват.
— Виноват. Просто сам этого не знает. Глаза б мои на него не глядели.
— Перестань.
— И не подумаю. Мне и так придётся присматривать за ним из-за тебя. Не требуй от меня большего. Можешь прощать ему всё, если хочешь, но я ничего прощать ему не намерен.
— Не говори так. Он… — Чонин закусил губу и умолк.
— Что?
— Нет, ничего. — Чонин устало провёл ладонью по глазам. — Так и знал, что это плохо кончится. С его стороны всё выглядело именно так, как он сказал. Да и я ещё сделал ставку накануне…
Ифань покачал головой. Тут его мнение с мнением Чонина совершенно не совпадало.
— То, что ты захотел вообще сделать такую ставку, должно было натолкнуть его на некоторые соображения, не касающиеся Формулы. Но не натолкнуло. Я ведь говорил тебе, ты не нужен ему, а он не нужен тебе. Вот и всё. Хотя ты тоже тот ещё придурок… выбрал худший из возможных способов. Вообще не представляю, как у вас с Шунем когда-то что-то получилось, если ты вечно творишь только глупости и брякаешь дурости, не подумав предварительно головой. Господин Спонтанность, чёрт бы тебя побрал… Вечно гонишь на одних эмоциях и вовсе без мозгов. Он же не из Империи и не понимает элементарных вещей. Ладно, забудь. Ногу давай.
Ифань осторожно тронул лодыжку Чонина и принялся аккуратно разминать мышцы, проводя пальцами от лодыжки к колену и обратно. Потом занялся другой ногой.
— Ну как?
— В этом не было необходимости, я же сказал, что всё в порядке.
— Ты уже дважды едва не навернулся, так что не ври.
— Ты не обязан со мной возиться.
— Заткнись, ладно?
— Я уже не отношусь к семье У. Целых два года.
— Ты навсегда останешься в семье У вне зависимости от вашего с Шунем развода, нравится это тебе или нет. И без разницы, какими при этом будут ваши с Шунем отношения. А за семью У несу ответственность именно я, так что кончай выделываться и начинай уважать старших. Ты точно уверен, что продержишься в этом гадюшнике один? Мне сложно будет метаться между Трансформер и Три Сотни.
— Три Сотни не такой уж и гадюшник, — весело хмыкнул Чонин, смахнув со лба длинную чёлку и криво улыбнувшись.
— Я про Формулу, вообще-то. В целом.
— Не волнуйся. Всё равно гонку в Таир мне придётся пропустить — ты знаешь правила. Смена команды во время сезона, комиссия, формальности и прочее. Как раз отдохну и побездельничаю.
— Фанаты будут в отчаянии и скорби.
— И чёрт бы с ними. Фань…
— М-м-м?
— Я просто хочу летать и никогда не возвращаться на землю.
— Ещё бы. Так ведь намного проще. Трусишка ты.
— Сдохнуть хочешь, да?
========== Глава 19 ==========
Комментарий к Глава 19
Бета профессионально косплэит тень отца Гамлета)))
Доброй ночи, котики :) Желаю вам лёгкой среды и очень надеюсь, что моя среда тоже не подкачает ;)
Там высоко нет никого,
Там так же одиноко, как и здесь…
Ария — Там высоко
Глава 19
Три долгие недели томительного ожидания после Саргас ухнули в никуда, когда они столкнулись нос к носу в дипломатическом доме Солнечной системы в столице Таир. Оба держали в руках новенькие карты с продлённым термином на время текущего сезона Формулы Определения.
— Я думал, что эту гонку комментирует Тэхён, — выпалил Чанёль, не придумав лучшего повода для беседы.
— Её в самом деле комментирует Тэхён. — Бэкхён безразлично пожал плечами и сунул свою карту в карман строгого синего пиджака. — Если ты помнишь, у меня контракт до конца сезона, так что деваться мне всё равно некуда. Результат жеребьёвки может вновь сложиться в мою пользу. Кроме того, я всё ещё сопровождаю Чонина.
— Угу, но Чунмён пинком под зад выкинул его из Трансформер. Я слышал, Чонин сунулся в Три Сотни, но к третьей гонке сезона его не допустили из-за “пересменки”. Он сможет выйти на трассу только в четвёртой гонке.
— Это не повод пропускать нынешнюю гонку хотя бы в качестве зрителя.
— Угу… — Чанёль повертел в руках собственную карту, тоже сунул её в карман — задний карман потрёпанных джинсов. Рядом с Бэкхёном он сейчас выглядел точно замарашка из гаража. Досадно, но ладно. Ему можно. Зато есть повод гордиться Бэкхёном — тот всегда как картинка. — Поужинаешь со мной?
— Зачем?
— Бэкхён, я восемь лет люблю тебя. И люблю прямо сейчас. И я не видел тебя целых три недели. Я скучаю. И это всего лишь ужин. Просто поедим и поболтаем. Расскажешь, как у Чонина дела, у тебя, послушаешь моё нытьё, наставишь на путь истинный… Не так уж и паршиво, не находишь? Чонин всё равно занят беготнёй по инстанциям и оформлением бумажек, так что не в силах тебя развлечь. А я могу вполне.
— Ну да, ну да… А к гонке готовиться?
— Гонка подождёт.
Бэкхён помолчал, помотав тем самым нервы Чанёлю, потом кивнул.
— В “Маленьком Пекине”, в десять. Я сам закажу столик. Только…
Чанёль невольно смешался под выразительным взглядом Бэкхёна.
— Уже понял. Вид должен быть соответствующим.
— Именно. А ты выглядишь, как бродячий пёс.
— Я и есть бродячий пёс, которого хозяин выгнал из дома, — с нескрываемой тоской в голосе подтвердил Чанёль. А ведь, и правда, раньше о его виде беспокоился Бэкхён, сейчас же делать это было некому. Бэкхён вообще ловко управлялся с домашними делами, если не считать кухню. Туда пускать Бэкхёна не стоило. Зато Чанёль великолепно готовил. К слову, Бэкхён отощал заметно. Небось, дома и не ел ничего, только по ресторанам и мотался. Скорее всего, так оно и было. К тому же, Бэкхён привык к чанёлевской стряпне, так что и рестораны ему не всякие подходили.
“Маленький Пекин” располагался на втором уровне крупнейшей орбитальной станции системы Таир, где устроили всех участников Формулы Определения. Ресторанчик относился к разряду мелких, но уютных. И здесь повсюду красовались живые растения, за которыми хорошо ухаживали.
Чанёль пригладил волосы, поправил воротник полосатой рубашки, пряжку ремня, проверил “стрелки” на тёмных брюках и тогда только подошёл к столику в углу. Бэкхён уже сидел там и лениво пил минеральную воду из высокого стакана.
— Чудесно выглядишь, хоть и исхудал.
— Ну спасибо за столь сомнительный комплимент. Я сделал заказ на двоих, но если хочешь заказать сам…
— Нет, вполне полагаюсь на твой выбор. Готовишь ты ужасно, но вкус у тебя прекрасный.
— И снова сомнительный комплимент. Ты решил меня добить сегодня?
— Просто говорю то, что думаю, — обиженно проворчал Чанёль. — И вовсе не сомнительные это комплименты. Я сказал о том, что мне нравится.
— Тебе нравится то, что я ужасно готовлю?
— Представь себе.
— А когда пришлось жрать мой омлетик, едва не рыдал.
— Потому что это было несъедобно. Прости. — Чанёль слабо улыбнулся, припомнив свой подвиг. Он тогда пытался доказать Бэкхёну, что его стряпню, в принципе, с голодухи есть можно. Хотя всё-таки нельзя. Опасно для здоровья и жизни. Хуже Бэкхёна готовил только Чонин — у того в еду неведомым образом попадали даже гайки, болты и гвозди. Однажды там даже отвёртка неплохо сварилась.
— Хотел спросить…
— О чём? — Бэкхён вплотную занялся фруктовым салатом. Он вообще заказал себе одни фрукты, зато в устрашающем количестве. Чанёль не стал привередничать и тоже придвинул к себе поближе вазу с салатом, только щедро плеснул туда йогурта.
— О нас. Я, правда, не хочу расторгать наш брак. Совсем. Ни капельки.
— Тебе придётся.
— Но почему? Просто скажи мне, что я должен сделать, чтобы ты забыл об этом? Я всё сделаю так, как ты хочешь.
Бэкхён отложил ложку и устремил на Чанёля твёрдый и пристальный взгляд, потом медленно покачал головой.
— Пойми же наконец, я не хочу, чтобы ты делал то, о чём я тебе скажу. Я никогда не собирался командовать и говорить тебе, как ты должен жить и что делать. Я хочу, чтобы ты сам понял, что нам обоим нужно. И сам сделал это не потому, что я тебе сказал, а потому, что сам этого захотел. Я не хочу, чтобы ты что-то делал просто ради того, чтобы удержать меня. Я хочу, чтобы ты поступал так, как будет лучше для нас обоих. Осознанно. Сам. И по собственной воле. По собственному желанию. Не из-под палки. Ну а если ты не можешь или не хочешь, то нашей любви грош цена.
— Бэкхён…
— Ты альфа, которого я всегда любил и люблю. И я был с тобой именно потому, что любил тебя. Но просто быть рядом для меня недостаточно. Любовь — это не игра в одни ворота. Кто-то любит, а кто-то позволяет себя любить. Но уступать друг другу должны оба. Хотя бы в малом. Прости, но я смертельно устал повторять одно и то же. Вот, как видишь, я ничего не требую от тебя и не ставлю никаких условий. Я просто хочу расторгнуть наш брак, потому что он не получился. Если ты не согласен с этим, то просто сделай наш брак настоящим. Как? Это ты должен решать сам.
Ужин прошёл довольно напряжённо и печально, а после Чанёль решительно встал из-за стола вместе с Бэкхёном, вознамерившись проводить его. Бэкхён направился не в номер, а в ангар — к ремонтным боксам команды Три Сотни. И в одном из этих боксов Чанёль увидел полуразобранный болид, из-под которого торчали длинные ноги, обтянутые старыми кожаными брюками.
— А я думал, ты уже закончил, — протянул Бэкхён.
Из-под болида на ремонтной платформе выкатился Чонин, смахнул со лба длинную чёлку, оставив тёмную полосу на смуглой коже, сел и кивнул Чанёлю.
— Работы много, — тихо отозвался он, затем покосился на Чанёля с лёгким недоумением. — Тебя Ифань искал. Он в мастерской Трансформер там, дальше.
Бэкхён угукнул и лениво побрёл к выходу, бросив на ходу, что скоро вернётся. Чанёль остался в боксе. Постоял немного на месте, потом подошёл ближе и осмотрел барахло под снятой панелью на носу болида.
Чонин молча поднялся на ноги и отошёл к раковине, чтобы вымыть руки. Чанёль какое-то время разглядывал его спину, потом подобрался ближе и осторожно поинтересовался:
— Ты в курсе дел Бэкхёна?
— Относительно, а что? — Чонин осмотрел влажные ладони, открыл банку с порошком лимонной кислоты и натёр им руки, чтобы отбить запах масла и топлива.
— Просто… Не знаю. Он говорил тебе что-нибудь о медицинском обследовании в Лира?
Чонин перестал тереть ладони друг о друга, затем медленно повернул голову и посмотрел на Чанёля с немым вопросом в глазах.
— Ну-у-у…
— Он сказал тебе?
— Нет.
— Откуда же ты…
— Из Лира звонили. И мне всё рассказали.
— Что? Они не могли… То есть, это же неразглашаемая информация.
— Верно. Но Бэкхён не указал доверенное лицо при заполнении запроса, а сам умотал в Антарес, с Антарес связи нет, так что в роли такого лица выступает супруг или иной ближайший родственник.
— Ясно. Ты ему рассказал, что знаешь? — Чонин принялся тщательно смывать белый порошок с ладоней.
— Нет. Вообще не знаю, как сказать так, чтобы не стало хуже.
— Я говорил тебе, что выбирать однажды всё-таки придётся. Или Бэкхён, или гонки. Подашь полотенце? Вон там висит.
Чанёль понуро сходил за полотенцем и вручил его Чонину.
— Всё сложнее, чем кажется.
— Не так уж и сложно. Бэкхён просто хочет нормальную семью и нормальный дом. Это логично. А ты мотаешься по всему космосу то туда, то сюда. В брак вступают с теми, кто надёжен. А ты при таком раскладе ни разу надёжным не кажешься.
— Говоришь по собственному опыту?
— Можешь считать и так.
— У тебя омега ушёл тоже по той же причине?
— В некотором роде.
Чанёль присел на край рабочего стола и сплёл пальцы обеих рук, мысленно прикинул варианты, но решил рискнуть и продолжить разговор.
— Мне казалось, ты любил его. Шуня.
— Тебе правильно казалось. Если бы не любил, хрен бы из нас получилась истинная пара.
— Тогда почему ты остался один? Почему выбрал не его, а гонки?
— Потому что не мог иначе. Я задыхаюсь на земле. Мне мало неба. Мне всегда нужно больше, чем есть. Сложно объяснить. Я пытался, но без толку. Меня всегда тянет прочь от земли. Там, внизу, я задыхаюсь и как будто умираю в цепях и без движения. Если ты понимаешь, о чём я, то тоже останешься один. Если не понимаешь, то выбирай Бэкхёна — не ошибёшься.
Чанёль покосился на Чонина и отметил голодный взгляд, устремлённый вдаль, сквозь толстый хромпластик иллюминационного комплекса. И, пожалуй, он не понимал Чонина. В общих чертах, конечно, всё было ясно, но Чанёль не испытывал того же, что испытывал Чонин. Для него за хромпластиком существовала лишь холодная пустота. Там есть скорость и движение, но нет Бэкхёна. И Чанёль никогда не захотел бы оставаться в этой пустоте всегда. Ему нужно было возвращаться хоть куда-то. Чонину, судя по всему, никуда возвращаться не требовалось.
— Не боишься остаться там навсегда?
— Нет. Я боюсь возвращаться, — без раздумий твёрдо ответил Чонин и перевёл взгляд на Чанёля. Он смотрел на Чанёля, но явно всё ещё оставался там, в холодной звёздной пустоте. Нет, Чанёль его не понимал уж точно. Такой Чонин его пугал. И вызывал сочувствие. Потому что Чонину всё равно приходилось возвращаться. Хоть куда-нибудь. Потому что вечный двигатель оставался пока ещё недостижимой мечтой.
— Ты выбрал болиды Солар? — переключился на более безопасную тему Чанёль.
— А что мне оставалось? К тому же, их болиды не так уж и плохи, если на них добирались до бронзы и серебра.
— Угу, у них хорошая устойчивость, да и генератор поставлен умно и рационально. Хотя крылья паршивые.
— Почему?
— Потому что. — Чанёль порылся в карманах и достал свой рабочий носитель с проектными чертежами. — Есть куда подключить?
— Сейчас…
Чонин разгрёб залежи на столе, сдвинул в сторону снятые детали и откопал компьютерный блок. Чанёль поставил носитель в нужный разъём и включил опцию просмотра.
— Вот, смотри. Ты обычно здорово используешь поля генератора и всё быстро рассчитываешь. Стандартное крыло болида в большинстве случаев имеет вот такую форму вытянутого треугольника, так?
— И что?
— Ну вот сам и считай. Поверхность обычно какая?
— Простая.
— Не простая, а гладкая. Теперь смотри, вот если сделать так, то…