В следующую секунду он уже целовал его – ключицы и плечи, изгиб шеи и мочку уха, медленно, осторожно и ласково… «Остановись, - пытался прорваться разум сквозь хаос чувства, - это не по-настоящему, это даже меньше, чем на сцене! Он не осознает, что ты с ним делаешь, он не с тобой, ты обманываешь себя! Что, если он проснется и все поймет, тогда ты потеряешь его доверие, навсегда!...»
«Я не могу, не надо, не останавливай, - оправдывался Найто неизвестно перед кем, - такой возможности может больше не быть! Я так долго ждал, так мечтал, так сдерживался! Я не зайду далеко, просто побуду с ним, совсем немного».
Запах мяты от волос Мао кружил голову, мысли путались, а сердце билось яростными толчками, нервно и быстро. Первый поцелуй ошеломил Найто, заставив остановиться, но уже в следующую секунду он смелее захватил губы любимого и продолжил ласки. Нежно касаясь то верхней губы, то нижней, он пока не решался углубить проникновение, но и этого было более чем достаточно. После долгих лет безнадежности, после всех мук и страданий он, наконец, чувствовал вкус Мао, целовал мягкие желанные губы, держал в объятиях любимое тело, ласкал ладонью трогательную ямочку на затылке. Когда счет поцелуям перевалил на второй десяток, неподвижные губы Мао вдруг дрогнули, и он ответил, идеально вписавшись в рот Найто, ласково провел языком по его верхнему небу, чем довел несчастного влюбленного до почти шокового состояния.
- Дайтик, как хорошо, - не разрывая поцелуя, с блаженной улыбкой выдохнул Кеске, - но я сегодня какой-то вялый... Давай отложим …. до завтра … прости, любимый…
Шепот, полный безграничной любви и обожания, отрезвил Найто, заставив отстраниться.
«Идиот, что я делаю! Даже если они и расстанутся с Дай-саном, Хамао никогда не полюбит меня, это безнадежно! Зря мы затеяли это, ничего не выйдет. Если меня и не залягает мифическая лошадь, то уж собственная совесть в покое не оставит!»
Иронизируя над собой, он горько усмехнулся и встал с дивана. Уже от дверей посмотрел на Кеске. Тот, уютно свернувшись калачиком, тихо улыбнулся во сне, крепко обнимая вещицу, так приятно пахнувшую любимым человеком...
Глава 4
Веселый и общительный, с яркой внешностью и приятным голосом, Ватанабе Дайске был душой любой компании. От поклонниц не было отбоя, популярность росла, фанаты забрасывали его знаками внимания. Он принимал это с юмором, как и остальные аспекты звездной жизни, до поры до времени не задумываясь о чем-то серьезном, типа любви на всю жизнь, семьи или брака.
Участие в фильмах о Такуми-кун, куда он затесался из чистого любопытства, а также желания испытать себя в новом амплуа, вдруг обернулись для него именно той важной, серьезной стороной, к которой он так мало стремился, полагая, что это может не коснуться его вовсе. Первый раз поцеловав перед камерой своего молодого партнера, он почувствовал себя странно, но что больше всего удивило и заставило призадуматься – это понравилось.
Не откладывая в долгий ящик, в первый же свободный вечер он вернулся в Токио и провел смелый эксперимент. Позвонил парню из своей подтанцовки, известные наклонности которого не были в секрете, и пригласил к себе, объяснив это тем, что ему требуется небольшая репетиция – для роли.
-Конечно, Дайске-сан, пожалуйста. Для вас – все, что угодно, только скажите! – обрадованный гей прилетел к Даю незамедлительно, готовый исполнить любые желания давнего кумира.
Не заходя далеко, Ватанабе испробовал на добровольной жертве все способы чувственного обольщения, с пугающей очевидностью понимая, что ласки миловидного, опытного в однополой любви паренька на него не действуют. Но тогда почему, стоит ему лишь слегка коснуться вечно краснеющего, застенчивого Мао Кеске, и сердце перестает нормально биться, а тело охватывает огнем желания?
Их поселили в одну комнату, «для вживания в роли», и это стало для Дая настоящим мучением. Мао тихо лежал на соседней кровати, отвернувшись к стене, порой вдыхал и вздрагивал, и Дай не знал, спит ли он, или так же лежит без сна и мечтает о ….
О, господи, и придет же такое в голову?..
Их первый раз случился нечаянно, для обоих. В тот поздний вечер Хамао вышел из душа с полотенцем на голове, по обыкновению не глядя по сторонам, на ходу вытирал волосы. Конечно же, он умудрился споткнуться на ровном месте, и полетел прямиков в руки успевшего подскочить Ватанабе. А дальше… дальше все было до удивления просто: через мгновение они уже лежали на кровати, и Дай жадно целовал влажные губы парня, проникая глубоко, в самую середину, а тот стонал от наслаждения, с жаром отвечая на ласки любимого. Им даже не пришлось тогда доходить до конца, ибо с лихвой хватило и того, что они так неожиданно получили: трепетные прикосновения обнаженных тел, бесконечные поцелуи, ласковые руки и сводящий с ума шепот, без конца повторяющий всякие глупости, от которых еще больше сносило крышу. Одновременно разрядившись, они не сразу пришли в себя, и долго лежали рядом, в тесном объятии, постепенно успокаиваясь и выравнивая прерывистое сбившееся дыхание…
-Дайске-сан… - наконец, ошеломленно пискнул Мао. – Дайске-сан…
-Нежный мой медвежонок, Мао-тян… Ну почему такой глупый? – Дай ласково погладил мальчишку по гладкой точеной шейке. – Ну, какой я тебе «сан»? Любимый, я так долго хотел тебя…
-Я тоже, Дайске-сан, я тоже, - жарко выдохнул Мао, – я тоже мечтал о вас, но боялся, и не хотел верить, что влюбился в мужчину. Думал, что буду страдать от безответности, потому что вы… потому что… я думал…. - он смущенно замолчал и покраснел, пряча глаза и шмыгая носом.
-Я тоже думал, что я нормальный, - не выпуская Мао из кольца своих рук, Дай слегка отстранился и заглянул в большие черные глаза, еще подернутые пеленой только что пережитого чувственного экстаза, - но теперь я точно знаю, что хочу иметь в этой жизни. Я хочу рядом тебя, мой милый, самый лучший, единственный. Хочу делать тебе приятно, чтобы ты стонал подо мной от удовольствия и отвечал любовью. Хочу видеть твое лицо, искаженное страстью, хочу слышать твой шепот, повторяющий мое имя, хочу просыпаться с тобой каждое утро и целовать губы, чувствуя твой ответный трепет. Ты будешь со мной, Мао, ты не оставишь меня?
-Да, Дай-чан, я буду! Я люблю вас… тебя… люблю навечно…
***
Прошло четыре года, как Дай и Мао были вместе. Они не съезжались, но не чувствовали себя от этого хуже, ночуя отдельно друг от друга только во время турне или деловых поездок. А в Токио… то двух уровневая огромная квартира Ватанабе, то маленькая и уютная Мао становились ареной пылких ночей, где они подолгу занимались любовью, не в силах насытиться друг другом.
Дай давно уже не мыслил жизни без своего мальчика, без его милого теплого тела в постели, без безобразного кофе, который Мао с потрясающим упрямством варил для них каждое утро, без шутливых перепалок и фривольных шуточек за завтраком, вызывающих на красивом лице любимого медвежонка все ту же пунцовую краску смущения.
Дай был старше, рассудительнее и опытнее своего парня, самонадеянно считая, что всегда сможет справиться с любым проблемами в их отношениях, все уладить и утрясти, не доводя до серьезного конфликта. До сей поры так и было, но вот теперь, столкнувшись с патовой ситуацией, причины которой он не понимал, Ватанабе впервые растерялся, не зная, что делать. Чем он смог так обидеть своего медвежонка, что тот не только решился на измену, но хладнокровно и жестоко известил его об этом, после чего исчез, полностью оборвав все контакты, не желая ни оправдываться в содеянном, ни выяснять отношения.
Телефон неизменно отвечал, что набранный номер не существует, значит, Мао или выбросил его, заменив на другой, или сменил симку. Дверь в квартирку Кеске не открылась, - другой код, не ходи к гадалке. Дай сел в машину и поехал в театр, твердо решив выловить свихнувшегося возлюбленного на работе и добиться от него правды.
-Половина труппы на Хоккайдо, Дайске-сан, - ответила на вопрос помощник режиссера Саюри Тошино, - Хамао-сан улетел туда же, думаю, с час назад. Кстати, мне показалось странной такая поспешность, ведь несколько дней назад он категорически отказывался от поездки, и нам пришлось заменить его дублером.
-Спасибо, Саюри-сан, - поклонился Дай.- Как долго продлится турне?
-Не меньше месяца. После Хоккайдо другие острова, а по окончании – недельный отдых для всех актеров на Окинаве.
Первым порывом было плюнуть на все и махнуть на север…
Усилием воли сдержался, взял себя в руки. Если б все было так просто, если б не собственный более чем плотный график, да еще плюс завтрашняя премьера нового спектакля, на который давно проданы все билеты. Безнадега - выбить пару выходных никак не удастся. Като-семпай, менеджер, уже орал в трубку раз шесть, проклиная Дая, его несносный характер и, как обычно, всю Японию вкупе; выговаривал, что его носит черт знает где, и он срывает все назначенные на сегодня мероприятия.
Около театра собралась небольшая толпа. Ох, уж эта популярность, как порой мешает! И как только узнали, вездесущие фанаты, что он здесь!? Незаметно не пробраться, придется импровизировать! Дай собрался, приготовился махать рукой, глупо улыбаться и молоть чушь…
-Сюда, Дайске-сан. Быстрее! – твердая руку Юки, секьюрити, увлекла актера в сторону. – Вот, наденьте очки и кепку, меньше привлечем внимания.
-Спасибо, Юки-сан, - пробормотал Дай, - вы, как всегда, кстати.
«Откуда он узнал, где я? И вообще, почему он в последнее время всегда рядом? Такое впечатление, будто не спит никогда, постоянно следит за мной, ни на минуту не упуская из виду. Странно все это, неужели я стал настолько знаменит, что не могу передвигаться без охраны даже по личным делам? Надо спросить у Като-семпая, он что ли, это придумал? С него станется, помешан старик на моей безопасности», - недовольно думал Ватанабе, идя вслед за Юки по расступающемуся перед ним коридору фанатов…
***
-Дай, что случилось? Почему у тебя такое лицо? – обеспокоенно глядя на подопечного, спросил менеджер. – Ты почти сорвал презентацию, опоздал на фотосессию, не отвечал на звонки…
-Като-семпай, мне нужен отпуск. Хотя бы пару дней.
-С ума сошел? Завтра премьера, все билеты проданы. Ты популярен, все идут смотреть именно тебя. Видел, то творилось на презентации?!
-Видел, - вяло кивнул Дай. – Видел…
-Расскажи, что с тобой! Если это отражается на твоем настроении, а значит, и на работе, я должен знать! – уже требовательнее подступил с расспросами Като-семпай. – Поругался со своим бойфрендом? Я угадал?
-Если бы поругался… - угрюмо мотнул головой Ватанабе. – Все гораздо хуже…
Семпай знал о Дае всю подноготную, так что скрывать от него разрыв с Мао не имело смысла. Более того, Дай привык полагаться на своего менеджера в трудную минуту, он был ему и нянькой, и наставником, и другом-защитником. Като-семпай мог разрулить любой скандал, отмазать от прессы, добиться нужных контрактов, элитных залов, выгодных интервью. Внешне крикливый и грубый, он был добрейшей души человек, которому можно было довериться, слепо и безоговорочно, ничего не боясь.
-Что-то не складывается, не находите? – заключил Дай пространный рассказ. – Вчера я оглох и ослеп настолько, что ничего не соображал, а сегодня стал думать. Никакого разумного объяснения, сколько ни напрягаю мозги. Вот почему мне нужно встретиться с ним, взглянуть в глаза и узнать правду.
-Не что-то не складывается, а ничего не складывается, - задумчиво кивнув, согласился менеджер. - Мальчишка боготворит тебя, и если выкинул такой финт, должна быть очень веская причина. Ты точно не обижал его?
-Като-семпай, два дня…
-Ты понимаешь, что невозможно? Семь спектаклей в Токио, потом на выезд. Осака, Киото, Нагоя, Мацуяма, Кумамото, Наха…
-График есть? –вскакивая с кресла, нетерпеливо перебил Дай.
-График???
-Да!!! Где, когда, сколько дней?
-Конечно, есть. Билеты же… и залы, все заранее… Да что такое, ты побледнел…
Не слушая, Дай бросился к столу, открыл ноутбук. Спеша и путаясь в кнопках, вывел на экран два графика, сравнил их и поник, бессильно простонав. Ничего не сходится, ничего, все по закону подлости! Единственный шанс – три дня, с 19 октября по 21ое, когда Мао будет в Киото, а он в Осаке. Совсем недалеко, почти рядом, на машине полчаса ходу, так что маленький шанс будет! Но как дожить… двенадцать дней…
-Дай-чан, я понял. Сделаю все, что в моих силах, чтобы вы могли встретиться. Но пока успокойся. Я позвоню Миуре Томое, помрежу труппы твоего Мао, он мой должник, и не откажет. Понаблюдает за парнем. Помиритесь с негодником, дело времени. Милые бранятся, только тешатся.
-Спасибо, Като-сенсей. Да, кстати, это ваша затея – приставить ко мне Юки Хиёри? Не ограничивайте моей свободы, мне от этого некомфортно. Дайте парню выходной, а еще лучше, неделю, я прекрасно обойдусь, без всякой охраны.
-Я не приставлял к тебе Юки, не моя инициатива, - удивился менеджер. – Однако он молодец, добросовестный работник. Надо будет поощрить, премию выписать. Не брюзжи, как старик, ты звезда, и тебе положена охрана, никуда не денешься. Да и начальство у него свое, я не вмешиваюсь. Чем же он тебе так неприятен? Миловидный, и не лезет никуда.
-Не знаю. Взгляд у него какой-то… Скажите, а на Хоккайдо сейчас холодно?
-Да уж не жарко. Около нуля, должно быть…
«Наверняка ведь налегке уехал, дурья башка, - с тоской подумал Дай, глядя в окно, залитое косыми струями дождя, - и мерзнет теперь там, на севере. Может, хоть шарф захватил?..»