Красивый был сон… Удивительно, что Вадим смотрелся в доспехах так же естественно, как в обычной повседневной одежде.
Хватит! Как только появится возможность поговорить с Черновым, я вытяну из парня хоть что-то о его жизни вне колледжа, родителях, друзьях, службе в армии. Тогда Вадим точно перестанет видеться мне в образе средневекового рыцаря. Таинственные запреты создают вокруг парня романтический ореол, вот моё воображение и рисует древнего героя.
Остаток ночи меня мучили кошмары с участием всё того же персонажа. Вадим то скакал в доспехах на белом коне за убегающим с немыслимой скоростью Гербертом, то в своём обычном виде нёсся на синей машине по ночному городу. Вот он загораживает собой каких-то девиц сомнительного поведения, и в Вадима стреляет невменяемый субъект с пустым взглядом. Вадим идёт прямо на стрелка, все пули пролетают мимо. Каждый раз я просыпалась в холодном поту, радуясь, что это всего лишь сны.
В субботу утром я вошла в небольшую новую церковь неподалеку от дома. Церковь ещё достраивается, внутри пока мало икон, аромат ладана не заглушает полностью запахи краски и побелки.
Я привычно поставила свечку за бабушку Липу и огляделась. Куда бы поставить свечу, чтобы избавиться от ночных кошмаров? Взгляд охватил церковь. Недалеко от поминального стола висит икона: человек в старинных зелёных одеждах преклонил колено и поднял руки перед большим образом Богоматери. Голова Богородицы склонена в его сторону, словно Божья Матерь прислушивается к молящемуся. Что-то притягивало меня к этой иконе, так, что хотелось стоять рядом с ней долго-долго. Я поставила на подсвечник горящую свечу, губы коснулись неожиданно тёплого, закрывающего написанный образ стекла. От стекла чувствовался цветочный запах.
Как же спокойно перед этой иконой. Все печали унеслись прочь, исчезли сомнения по поводу Вадима и его загадочных запретов. Откуда-то появилась уверенность: всё будет хорошо.
Поразительный образ! Никогда таких не видела. Жаль, не знаю древнеславянского языка и не могу понять нескольких сделанных тут надписей. Хотя нет, два слова снизу, там, где написано название, читаются легко. "Нечаянная радость".
Я нехотя отошла в сторону. Пора было возвращаться домой.
Во дворе храма я сняла платок и привела в порядок примятые волосы, закрытое окно удачно заменило зеркало.
Я отошла от церкви на целый квартал, когда кто-то сзади громко окликнул:
– Таня!
Саша Трофимов! Откуда он только взялся? Я с раздражённым вздохом остановилась. Легко догадаться, о чём или, вернее, о ком хочет поговорить однокурсник. Викуся откровенно игнорирует парня. Герберт каждый день заезжает за ней, и, по-моему, весь колледж уже знает его в лицо. Неужели Трофимов не понял, что его надежды бессмысленны?
– Таня, ты обещала помочь мне пообщаться с Викой, – сходу начал парень.
– Саш, извини, ничего не получится. Вика всё свободное время проводит со своим молодым человеком и, кроме него, ни с кем встречаться не хочет.
– Понятно, – резко бросил он. – Ладно, Вику я отобью у того парня и без твоей помощи, Синица. Раз уж тебе неохота вмешиваться!
Трофимова как подменили: вместо его обычной сдержанности – злость, вместо вяловатой улыбки – неприязненная гримаса, тон враждебный, взгляд испепеляющий. Что это с ним? Конечно, я не сказала ничего радостного, но обижаться на меня из-за Викуси странно и глупо. Хотя пусть лучше выскажется сейчас, чем сорвётся при самой Вике. Я почти уверена: Герберт, в случае чего, тут же начнёт драку, и чем это закончится для Саши – вполне предсказуемо. Как минимум – синяками, а если Трофимов обидит или хотя бы напугает Вику – выбитыми зубами, а то и переломами.
– Чего молчишь? – Парень вздёрнул подбородок. – Не хочешь, чтобы она со мной встречалась? А может, это ты её против меня настраиваешь?
– Саш, зачем мне это? – мирно спросила я, еле сдержав неуместную нервную улыбку.
– Завидуешь! С ней многие хотят встречаться, а ты никому не нужна, зануда, – рявкнул Саша, испепеляя меня взглядом. – И Чернову ты тоже не нужна! Все видят, как ты на него смотришь! Только напрасно!
На Сашины выкрики уже оборачивались прохожие. Кажется, обычно тихий однокурсник сейчас попытается меня ударить. Слишком уж яростно сверкают Сашины глаза, вот он и кулак машинально сжал. На всякий случай я отступила на шаг назад. И тут за моей спиной раздался спокойный голос:
– Ребят, что у вас тут?
Я сразу ощутила облегчение, удивление и одновременно радость. Как хорошо, что Вадим здесь появился! Я-то думала, мы не скоро увидимся. Только что он тут делает?
– Не лезь, рыцарь! – Саша обернулся к неслышно подошедшему Чернову. – Сами разберёмся!
Да что это сегодня с Трофимовым? Он разозлился на меня – это хоть как-то можно понять. Но почему Саша с такой яростью сверлит взглядом Вадима? У Трофимова даже цвет глаз изменился, серые из-за сильно увеличившихся зрачков превратились почти в чёрные. Зрачки расширены, а глаза неприятно сузились. Ну и взгляд! Как будто это вовсе и не робкий Саша!
Вадим внимательно смотрел ему в глаза несколько секунд, а затем резко и неразборчиво бросил какое-то слово на непонятном языке.
Он уже стоял между мной и взбесившимся Трофимовым, закрывая меня собой. Лица Вадима я не видела, но, выглядывая из-за спины парня, хорошо разглядела Сашу. То, что происходило, было очень странно.
Сначала в глазах Трофимова полыхнула сильная ненависть, я даже не представляла, что человек может так смотреть. Потом Саша закрыл лицо рукой, будто ему дурно, и с силой выдохнул воздух. Когда Трофимов убрал руку, глаза у него снова оказались серыми, а взгляд – удивлённым и растерянным. Наверное, так смотрит неожиданно проснувшийся лунатик, не понимая, где и каким образом он оказался.
– Откуда ты взялся? – мирно спросил Трофимов, остановив взгляд на Вадиме.
Тот заметно расслабился.
– Шёл мимо.
– А Таня чего такая испуганная? – продолжал Саша.
– Саш, ты как себя чувствуешь? – встревожилась я.
– Нормально, вроде. Только я не понял, откуда появился Вадим… – Взгляд парня с недоумением блуждал по нашим лицам.
– Бывает, – спокойно сказал Вадим. – Тебе надо отдохнуть.
С этими словами он поднял руку – надо же, заметил, что мимо едет такси. Вадим сунул водителю деньги. Саша всё с тем же недоумевающим видом сел в машину. Я проводила автомобиль ошеломлённым взглядом. Они что, оба сошли с ума?! Как можно было отпустить неадекватного Трофимова одного?
– По-моему, тут нужен врач, а не отдых! – вырвалось у меня. – У него же провалы в памяти!
– Врач не нужен. Я знаю, о чём говорю, Саше просто надо отдохнуть. Сильно испугалась?
– Вообще-то я испугалась за него. У Саши расширены зрачки. Может, принял какую-нибудь гадость?
– Нет, наркотики здесь ни при чем.
Я смотрела в спокойные, немного усталые глаза Вадима. Взгляд этого парня больше подошёл бы мудрому сказочному старцу, чем двадцатилетнему студенту.
– Пойдём, я провожу – мягко сказал Вадим.
Он взял меня под руку, и мы прошли несколько метров до синего "форда" с тонированными стёклами.
Я с трудом сдерживала дрожь руки от прикосновения Вадима. Надеюсь, он не заметил, что со мной творится, или объяснил это испугом. Лучше пусть считает меня трусихой, чем поймёт, насколько он меня привлекает. Не хочу навязываться, вряд ли я чем-то могу заинтересовать Вадима. Представляю, сколько девушек хотели бы с ним встречаться… Нет, он не для меня. Такому нужна яркая загадочная девушка, со мной ему будет неинтересно.
Вадим распахнул переднюю дверцу "форда". Невероятно! Именно в таком автомобиле я видела парня в сегодняшнем кошмарном сне.
– Ч-чья это машина? – еле выговорила я.
– Моя, – как всегда коротко ответил он.
Я села на место рядом с водителем.
– Откуда она?
– Купил.
"Форд" плавно двинулся с места. Краем глаза я смотрела на Вадима. Сосредоточенный взгляд прикован к дороге, но мыслями Чернов далеко отсюда.
Спрашивать его о "форде" бессмысленно. В отличие от большинства мужчин, Вадим не станет описывать, как он мечтал о машине, зарабатывал на неё умом и талантом, как долго выбирал автомобиль и почему выбрал именно этот.
Ничего такого я и не жду, да и объяснить мои сны рассказ о "форде" вряд ли поможет. Но на один вопрос парень просто обязан сейчас ответить.
– Куда мы едем?
– На кладбище.
– Зачем?!
– Сейчас будут похороны.
Он с откровенной неохотой выцеживал короткие ответы, после которых у меня возникали всё новые вопросы.
– Вадим, если не хочешь со мной разговаривать, просто высади меня где-нибудь тут, – не выдержала я. – Мой дом пока ещё не очень далеко.
– Не обижайся, Таня, я действительно не хочу сейчас разговаривать, – примирительно сказал Вадим. – Но и высаживать тебя не стану, если ты не против съездить со мной. Лучше расскажи, что я вчера пропустил в колледже.
– А может, ты всё-таки мне расскажешь, на чьи похороны мы едем? Это меня интересует гораздо больше, чем вчерашний день в колледже.
– Мы едем на похороны Юли, девочки, которая прыгнула с моста.
Конечно же, сегодня должны хоронить Юлю. Но что нам там делать? Я с ней толком не общалась. Вадим тоже не мог хорошо знать Юлю, он в Марске совсем недавно. Странно, что вообще был с ней знаком.
Я поморщилась от догадки. Всё очевидно, и это уже слишком. Вадим мог вообще не знать Юлю, он идет туда не прощаться.
– Ты хочешь увидеть там Вику и Герберта?
Парень нехотя кивнул.
– Но зачем? Ты и так можешь встретиться с ними в любой день. Викуся сама несколько раз предлагала погулять вчетвером. Зачем тебе смотреть на чужое горе?
– Я не хочу с ними встречаться, – после небольшой паузы объяснил Вадим. – Мне нужно именно увидеть их, посмотреть со стороны.
– А зачем тебе там я?
Я готова была прикусить язык! Глупее вопроса и придумать было нельзя. Сейчас Вадим высадит меня по дороге. Я ведь действительно ему не нужна.
– Ты мне доверяешь, – задумчиво ответил он. – Рядом с тобой я могу немного расслабиться. Не думал, что искушение окажется настолько велико… Говорить с кем-то и не тревожиться о запрете – это так непривычно. Да и вообще мне с тобой спокойно. Ты ведь не против нашего общения?
– Н-нет.
На душе стало тепло и радостно. Хоть на кладбище, но проведу какое-то время с Вадимом. Пока он в настроении общаться, можно попробовать, пользуясь случаем, позадавать другие вопросы. Не все же темы для него под запретом!
– Вадим, а кто твой папа?
– В каком смысле?
– По профессии. Или об этом тоже нельзя говорить?
– Об этом – можно. У него три профессии, – с лёгким сомнением, будто обдумывая каждое слово, ответил Вадим. – Он хирург, психотерапевт и переводчик с нескольких языков…
Я сморгнула. Ну, конечно, разве дождёшься от Вадима стандартного, предсказуемого ответа? Как обычно – только новые вопросы возникли.
– Когда он всё это успел освоить? На медицинское образование требуются годы обучения и практики, переводчик должен идеально владеть чужим языком…
Я осеклась. А может, его отцу лет семьдесят? Всякое бывает. Тогда стало бы понятно, откуда в речь Вадима проскальзывают несовременные выражения.
– У него было на это время.
– Сколько языков знает твой отец?
– Точно не скажу, – улыбнулся Вадим. – Английский, французский, немецкий, итальянский, испанский… Сейчас взял заказ на перевод с китайского.
– Это же не реально!
– Не веришь?
В глазах ненадолго повернувшегося ко мне парня неожиданно появился озорной блеск.
– Кому-то другому не поверила бы, а с тобой всё может быть. Должен же ты от кого-то унаследовать свои сверхвозможности.
– Логично. – Вадим снова перевёл взгляд на дорогу. – Хочешь познакомиться с человеком, который редко отвечает на вопросы и обладает такими же сверхвозможностями, как у меня?
– Такими же? Хочешь сказать, ты можешь освоить три сложнейших профессии и выучить пять-шесть языков?
– Я владею большим количеством языков. А насчет профессий… Да, могу, и гораздо больше, но ты отвлеклась от темы.
– Мне хотелось бы посмотреть на такого человека, – согласилась я.
– Хорошо, познакомлю, – пообещал Вадим.
Я кинула на него недоверчивый косой взгляд. Неужели парень покажет часть жизни вне колледжа? А как же быть с его загадочным запретом?
– Разве тебе можно?.. – начала я и тут же прикусила язык.
– Почему нет? Если ты и задаёшь вопросы, то на ответах уже не настаиваешь.
Пару минут мы молчали. Вадим опять погрузился в свои мысли, мне тоже было о чем подумать.
У меня на глазах Саша Трофимов будто превратился в совсем другого человека. Обычно тихий, почти незаметный парень был готов меня ударить, хотя я ни в чём перед ним не виновата. А после непонятного слова Вадима Саша повёл себя так, будто последних минут просто не было. Такое не сыграешь, он действительно не помнил о вспышке ярости.
Где-то я уже видела похожее растерянно-недоумённое выражение лица. Но у кого? Когда?
Перед глазами встал совсем другой человек. Он ничем не был похож на Трофимова, но взгляд мужчины с поцарапанной щекой блуждал точно так же. Тогда я тоже подумала о наркотиках. От неожиданности у меня перехватило дыхание, рука инстинктивно прижалась ко рту.
– Таня, ты чего-то испугалась?
Голос Вадима прозвучал мягко и заботливо. Со мной давно никто не говорил таким тоном.
– Нет, – дрогнувшим голосом ответила я. – Просто задумалась.
– Ты напугана, – настаивал парень. – Может, скажешь, чем?
– Скажу, – нехотя согласилась я.
Мы подъехали к кладбищу, машина остановилась. Вадим выжидающе смотрел на меня.
– У Саши и у мужчины, который врезался в витрину "Избушки", было одинаковое выражение лица – какое-то растерянное, недоумённо-испуганное, – медленно, на ходу додумывая, проговорила я. – Оба не помнили последних минут, и именно в те минуты они вели себя неадекватно.
Вадим нахмурился.
– Что это значит? – продолжала я. – Оба раза рядом были мы с тобой, и оба раза ты меня защитил. Откуда ты появился сегодня? Ты так и не ответил.
– Я случайно ехал мимо. А насчет совпадений… Ответа не будет. Есть вещи, о которых нельзя говорить. Тебе лучше не знать о них, поверь на слово.
– Ты владеешь гипнозом?
– С чего ты взяла? – явно удивился парень.
– Почему они оба ничего не помнили? Около нас с Сашей никого, кроме тебя, не было. Во всяком случае, никто не останавливался. Ты посмотрел Саше в глаза, и он всё забыл. Как это возможно?
– Хватит вопросов. Я же просил, просто верь мне.
Легко сказать, верь. Ну почему Вадим ничего мне не объясняет? Почему не опровергает мои наблюдения, соглашается с ними, словно поощряет думать дальше?
Ладно, за сегодня у меня накопится масса информации. Времени для размышлений впереди много, а пока буду наслаждаться тем, что я рядом с Вадимом. Неизвестно, когда ещё выпадет такой шанс.
– Посидишь тут или пойдёшь со мной? – спросил Вадим.
– Может, лучше доехать до места? Кладбище большое, идти придется долго…
– Нет, всего метров сто пятьдесят. Можно было бы и проехать, но Герберт уже знает мою машину и обратит на неё внимание. Он наверняка ждет моего появления на кладбище. Так вот, Герберт не должен увидеть нас вместе. Так что или мы идём окольными путями, или я оставляю тебя здесь, но тогда блокирую дверцы, а ты обещаешь не опускать стёкла…
– Я с тобой, – поспешно перебила я.
Вадим помог мне выйти. Я опиралась на его протянутую руку и старалась двигаться помедленнее. Ну вот, из "форда" выбралась, пора разнять руки. Тут же стало не по себе, будто, убрав ладонь с его руки, я лишилась надёжной опоры.
Мы прошли через кованые ворота старого кладбища и зашагали по одной из отходящих от главной широкой дороги тропинок. Я еле успевала за Вадимом, и парень взял меня под руку. Я сдержала неуместную радостную улыбку. Да, чтобы идти с ним так близко, да ещё и соприкасаясь, стоило сюда поехать! Сердце бешено колотилось от близости Вадима, дыхание сбивалось.