- Ваша светлость, - с запозданием среагировал Ито, поклонившись Нинурте. - Почему канцлер находится здесь?
- О, а ты не слышал? - фамильярно ответила за Нинурту Ривка, - канцлер Анкийского Государства взлетела по карьерной лестнице до наложницы наследного принца! И теперь он держит меня здесь в качестве комнатной собачки.
Нинурта нахмурился и подошел ближе, чтобы отобрать кубок с вином.
- По моему, тебе уже достаточно вина, Ребекка, - сказал он, и она поднялась с софы, надменно глядя на него чуть пьяными глазами.
- Я сама разберусь, ваша светлость, когда мне хватит, - процедила она и, воспользовавшись моментом, пока он думал, как отреагировать на ее грубость в присутствии постороннего, отобрала кубок и осушила его в два больших глотка.
Он схватил ее за предплечье и дернул на себя.
- Не смей подрывать мой авторитет перед подданными! - раздраженно прошипел он ей на ухо.
- Или вы меня ударите? - Ривка хмыкнула. - Вперед, изуродовав меня, вы ко мне больше не прикоснетесь.
- Глупая женщина, - прорычал Нинурта и оттолкнул ее на диван. - Чего тебе? - злобно бросил он Ито, и тот даже вздрогнул, но потом собрался и, сглотнув, вновь поведал о цели визита.
- Ваша светлость, к вам царица, - сообщил стражник, не постучавшись, за что он обязательно понесет наказание.
В кабинет твердым шагом вошла Нинхурсаг, как бы сказала Ривка, протирая пол шлейфом своего фиалкового платья. Ее всегда строгие умные глаза казались встревоженными, а брови рисовали эскиз сожаления.
- Покиньте нас, Ито, - даже не глядя на него, бросила она, и Ито, как всегда низко поклонившись, вышел из кабинета.
- Инанна, твои платья скоро совсем перестанут прикрывать тело, будь добра, не позорь имя царской семьи, надень что нибудь более привычное.
- Я не…
- Что привело тебя сюда, мама? - перебил Нинурта, понимая, что стряслось, вероятно, что-то серьезное.
Нинхурсаг всегда держала эмоции под контролем, и сложно было догадаться, какие мысли роятся в ее голове. Сейчас же она была будто бы не похожа на саму себя. Подойдя к сыну, она заключила его ладони в свои.
- Пришли плохие вести с Нибиру, - она собрала в себе силы, чтобы продолжить: - Гула выпила яд… Ее нашли слуги сегодня утром.
Ривка только ужаснулась, а Нинурта стоял собранный и спокойный, будто и не было тяжелой вести о смерти супруги. Он только присел в свое кресло, глядя в пустоту расфокусированным взглядом. Ривка молча наблюдала за исполненным волнением за сына лицом Нинхурсаг. Она соединила руки на животе и посмотрела на Ривку, даже не зная, кто перед ней.
- Инанна, ты должна остаться на Земле, а тебе, сын, стоит лететь на Нибиру, чтобы попрощаться с ней.
- Какой в этом смысл? - спросил он в пустоту. - Мы давно стали чужими после гибели сына. Я виноват в том, что не взял ее на Землю, оставив одну в горе.
Ривка была обескуражена. Она ничего не знала о семье Нинурты. Конечно же, у него должна была быть супруга и, возможно, дети. Но, оказывается, его сын погиб. А теперь супруга совершила самоубийство… Однако сложно было сопереживать мужчине, который держал ее в заточении.
- Это твой долг, Нинурта, ты обязан проводить ее в последний путь. Этого ждет наш народ, - сказала Нинхурсаг строго. - Она была слабой женщиной, и это наша с твоим отцом вина, что мы не прислушались к тебе и женили вас против вашей воли.
- В этом нет вашей вины, матушка, - ответил он негромко. - Я никогда не уделял ей внимания и не показывал своего расположения. И в смерти Нинту виноват тоже я. Это я послал его в систему Айсенис, откуда он не вернулся…
- Я боюсь, это не все новости, сын, - печально сообщила она и посмотрела на ничего не понимающую Ривку. - У наследного принца должна быть супруга для продолжения рода. И как только закончится траур, вы с Инанной вступите в законный брак.
Нинхурсаг видно умом тронулась. Не прошло и двух минут с момента, как она сообщила о трагической кончине Гулы, как в дело вступила политика. Ривка не знала, какие на самом деле отношения были между Гулой и Нинуртой, но новость о свадьбе буквально на похоронах ее просто шокировала.
- Ребекка, иди в спальню, - приказал он, даже не глядя на нее.
- Ре…Ребекка? - только опешила Нинхурсаг, оглядев ее с головы до ног, словно ища подтверждение словам сына. - Канцлер, что вы здесь делаете?
- Заполняю пустоты в сердце его величества наследного принца, - ответила она холодно.
- Ребекка, сейчас не время ерепениться. Уходи, - с нажимом повторил Нинурта, и она, злобно взглянув на него, чуть шатаясь из-за вина, отправилась в спальню, понимая, что, возможно, он накажет ее и сегодня.
Дальнейший разговор подслушать не удалось, так как Нинурта обладал поистине великими талантами в телепатии - он просто блокировал звук, не давая Ривке возможность услышать и слова, и довольно часто использовал этот прием, когда к нему приходили визитеры. Единственное, чем можно было заняться, пока Нинурта разговаривал с матерью, это немного вздремнуть. Сон был недолгим спасением, сон мог показать ей картины прошлого - то утраченное счастье и теплые карие глаза Александра. Но чаще сны были кошмарными, и в них являлось искаженное семью годами заточения лицо самого родного мужчины на свете. А также снилось ощущение его ненависти к ней - той, кто лежал теперь с его кузеном на одном ложе. И это ложе Ривка теперь видела практически каждую ночь. Нинурта, находясь в башне, предпочитал ее постоянное общество, забыв о других наложницах, более не смевших проявлять к ней неуважение.
Ривка чувствовала легкое головокружение из-за вина, и, забывшись тревожным сном, видела картины разрухи и голода на Земле. И самое страшное было в этом сне, как и в реальности - это невозможность помочь людям, неспособным постоять за самих себя.
Она резко распахнула глаза, почувствовав чье-то присутствие, и едва не дернулась, увидев перед собой отнюдь не Нинурту, а Нинхурсаг, склонившуюся над ней.
- Бедная девочка, зачем же мой сын так жестоко поступает с тобой? - чувствовала ли Нинхурсаг жалость или просто пыталась понять мотивы Нинурты, Ривка не знала. - Как давно он сделал тебя наложницей?
- Около десяти дней тому назад, ваша светлость, - машинально ответила Ривка, почувствовав, что во рту пересохло от неожиданного появления Нинхурсаг.
Она просто гладила Ривку по голове, бормоча что-то себе под нос на нибируанском. И знаний Ривки было недостаточно, чтобы идентифицировать хотя бы пару слов и понять контекст.
- Мой сын иногда бывает жесток. И в попытке досадить старшему кузену он может совершать необдуманные поступки.
Ривка хмыкнула и приняла сидячее положение, потому что негоже было разговаривать с царицей, лежа на подушках.
- Моя участь еще не так плоха, и по нибируанским законам за измену царю вырезают всю семью. Но семь лет мне еще удавалось находиться между вами и людьми, пока Мардука не вернули на Землю.
- Ты видела его? - спросила Нинхурсаг немного удивленно, и Ривка почувствовала, как ей сдавило грудь от слез, которые она теперь старалась сдерживать; царица только покачала головой, приняв молчание за положительный ответ. - Мардук готов был выдержать любые пытки, лишь бы не схватили тебя, дорогая.
Глаза Ривки распахнулись, на смену сдавленности в груди пришла нехватка воздуха. Семь лет назад он выставил ее из зала, предвидя такой конец.
- Он не похож на себя, - только выдохнула Ривка, не понимая, почему выдает царице свои самые сокровенные чувства. - Его глаза были безумны…
- И он, конечно же, понял, что сделал с тобой Нинурта, - продолжила за нее Нинхурсаг. - Это было лишним. Я знаю, как ты важна для анкийцев и людей. Вот почему министр Энгельс был так хмур в последнее время, - задумчиво пробормотала она и почему-то решила подарить Ривке луч надежды: - После окончания траура состоится свадьба между Инанной и Нинуртой, и возможно, ваша участь изменится…
- Что будет с нами, ваша светлость? - перебила Ривка, но тут же прикусила губу. - Простите, продолжайте.
- Я не могу сказать о судьбе Мардука, но я постараюсь помочь тебе. Скоро Инанна станет женой Нинурты, и она, полагаю, не сможет терпеть твоего присутствия и соперничества. И мой сын должен это понять, а иначе тебе грозит худший из вариантов.
- Она просто убьет меня, - прекрасно это осознавая, сказала Ривка. - Но разве это худший из вариантов? Увидев лицо мужа, я поняла, что казнь была бы милосерднее такого существования. Я не могу и представить, что испытывает он в подземельях Инанны. Без него я…
Жалость в глазах Нинхурсаг становилась все отчетливее, и это означало, что в ближайшее время вряд ли что-то изменится.
- Он жив только благодаря отцу, вымолившему ему жизнь на совете. И то, что мы видим на Земле, говорит о его раскаянии, а смирение, с каким он принимает свое наказание, только доказывает это. Возможно, Энлиль всё же снизойдет до его помилования и сошлет отшельником в незаселенные части Нибиру. Готова ли ты будешь прожить с ним такую жизнь? - если Нинхурсаг говорила о таких вещах, то наверняка знала, что его освобождение возможно, даже такой ценой.
Ривка задумалась. Еще семь лет назад она готова была пойти с ним на костер, но теперь она осознавала всю важность поступка Александра - оставить ее на Земле - у людей должна была оставаться защита и надежда. И эта ответственность целиком ложилась на плечи Ривки, и тогда любовь отступала на задний план. Понимала ли Нинхурсаг, что только что дала ей четкие указания к действию? Что, невзирая на желание последовать за ним даже на конец света, она не может снять с себя ответственность за жизни тех, кто верит в нее. И вместо того, чтобы впасть в окончательное уныние, она вспомнила о том, что мощь анкийцев постепенно растет, что на Меркурии находится канцлер Геб и несколько сотен простых солдат, что верят в свое дело, что младший сын министра Андерсена, Леон, командует на подводном авианосце, готовый в любую секунду нажать на кнопку.
Невзирая на свое положение, Ривка была не одна, за ней стояли тысячи готовых пожертвовать своей жизнью анкийцев, а это означало, что она во что бы то ни стало должна оправдать их ожидания…
========== Глава 18 ==========
В буквальном смысле одетая в золото, Земля была красива. Взвесь золотой пыли витала в воздухе и постепенно оседала на пока еще живых растениях. Зелёные леса — хвойные и лиственные — обрели абсолютно новый окрас, обманчивой красотой убивающий все вокруг. Теперь грязь имела совершенно иное понимание — грязью было золото, некогда самый желанный металл.
Людей, просящих милостыню на улицах, становилось все больше. Теми, кто хоть как-то зарабатывал на жизнь, были горняки, рабочие заводов или работники сельскохозяйственных угодий — единственных объектов, удаленных от золотой лихорадки — так люди прозвали загрязненные испарениями города, которым не посчастливилось оказаться в зоне распространения. Сибирскую часть России, Австралию, Китай, части Северной и Южной Америки покрыл желтый смог. Амазонка и Нил превратились в золотые реки, пострадал и юг Африки, однако в Бад Тибира, чья удаленность от золотоносных шахт и заводов по переработке была довольно велика, все еще был чистый, но сухой, как и водится в пустыне, воздух.
Всего лишь три месяца прошло с тех пор, как началась переработка золота в газ для распыления в атмосфере Нибиру, но последствия были ужасающими. Зато нибируанцы праздновали великое событие — свадьбу наследного принца и любимой внучки Энлиля, правнучки Ану. Их, как наместников Земли, венчали прямо в Бад-Тибира, и Ривке, как и другим наложницам, было положено присутствовать на свадьбе. Слугам, евнухам и наложницам отвели место у подножия лестницы, ближе всего к алтарю находились нибируанцы: царь, царица, их младшие дети и ближайшие родственники с потомками. Ну, а дальше всех от мизансцены расположились анкийцы.
Министры, собравшиеся, чтобы принять участие в историческом событии, видели своего канцлера впервые после той памятной встречи и не могли признать в ней прежнюю Ребекку. Смиренный взгляд, склоненная голова, совершенно иной облик — отросшие ниже лопаток, собранные на затылке золотой заколкой, волосы были уложены в пышные локоны; яркий макияж и непривычная одежда, расшитая самоцветами, делали ее другой, похожей на них — нибируанцев. На Инанну. Возможно, так и должно было быть, ведь Ребекка МакГрегор, пусть и выросшая среди людей и ощущавшая себя более человеком, была все же нибируанкой по крови.
Когда Инанну пронесли по главной площади в паланкине к подножию лестницы, Ривка увидела Бена, стоявшего прямо напротив нее. Как и она, униженный, он занимал место среди слуг будущей супруги наследного принца. Но следил неотрывно он отнюдь не за своей госпожой, а за равнодушной Ривкой — такой непохожей на себя, отстраненной, будто бы не живой и смирившейся с положением дел на Земле, объятой золотой лихорадкой.
Они оба изменились со времени первой встречи, оба пережили много ужасного, и ее кукольное лицо, делавшее ее такой похожей на остальных наложниц, стало безразличным ко всему. Бен же продолжал исполнять свою роль в штабе Инанны и, теперь контактируя с министрами напрямую, поставлял полезную информацию без посредничества Ривки. Их бездействие вело к гибели цивилизации, с чем он был категорически не согласен. Бен, как и остальные, не знал, как вытащить Ривку из плена, не знал, как спасти ее от Нинурты и того горя, что она переживала каждый день в постели с врагом. Но как изменится ее положение теперь — после того, как Нинурта и Инанна стали законными супругами? А что будет с ним — с Беном? Удастся ли ему выпутаться из цепкой хватки своей мучительницы и снова стать свободным? Почему-то он в этом сильно сомневался…
Куда катится мир, если оба его защитника находятся в плену? Мардука, плененного Инанной, больше никто не видел. Бен, которому нечасто доводилось находиться вне Бад Тибира, ставшего ему практически тюрьмой, своими глазами видел то, во что превратилась жизнь простых людей. Разруха уже захватывала города, асфальт становился все более раздолбанным, машины на дорогах постепенно превращались в металлолом, а одежда людей все больше напоминала лохмотья или же выглядела дешево и бесцветно. Улицы городов зарастали мусором, который никто не вывозил. Мир увядал, как увядала и решительность Ривки, которая, невзирая на ухоженный и здоровый вид, кажется, совсем пала духом. Бен мог только предполагать, как с ней обращается Нинурта — этот гнусный мерзавец, недостойный и ее мизинца.
Слуги опустили паланкин у самых ступеней, и один из них, почтительно склонившись, подал Инанне руку, помогая встать и выйти из него. Сегодня был ее день, и эта отвратительная богиня просто блистала, затмевая всех своей красотой. Свадебный наряд, состоящий из длинного, но не пышного золотого платья, переливался на жарком солнце Сахары, а ее странный головной убор, наверняка связанный с нибируанскими свадебными обычаями, являл собой весьма схожую с головным убором Нефертити шапку, из-под которой не виднелось ни единого волоса. Бен пожелал Инанне скорейшего теплового удара, так как шапка из, что не удивительно, золотой ткани, наверняка нагревалась на солнце, точно кастрюля на плите.
Лепестки белоснежных роз, бросаемые слугами, делали Инанну практически эфемерной, воздушной и легкой, словно морской бриз. По праву она считалась украшением царской семьи — прекрасная Афродита — богиня любви, Иштар — олицетворение воинственности и раздора, Инанна — покровительница земледелов и укрепления семьи. Многоликая женщина с омерзительным характером, она величественно и медленно шла к принцу, облаченному в сверкающие доспехи, словно он собирался не под венец, а на войну.
Ривка внутренне злорадствовала, зная, что Нинурта весьма скептично относится к Инанне, и что в прошлом у них уже была недолгая связь, закончившаяся тем, что нынешняя невеста ему то ли наскучила, то ли заигралась в свои интриги и была отвергнута. Интересно было посмотреть, уживутся ли наместники Земли? Ривка все никак не могла взять в толк, почему именно Инанна стала любимицей царей… Почему все ее так превозносили, несмотря на то что у нее на лице буквально было написано «тварь».