Быстро освоившись с управлением двигателя, Икар вслед за Ией полетел на восток, туда, где высились гигантские красно-коричневые деревья непроходимого леса. Оптические устройства, прикрывавшие глазные щели защитного стекла шлемов, позволяли им рассмотреть с высоты трех метров на поверхности Трита насекомых, равных по размерам муравьям.
До леса оказалось неожиданно далеко. Красный свет, разлитый в воздухе, затруднял ориентировку, путал представление о пространстве. Они пролетели над огромным лугом, покрытым какими-то травянистыми растениями чудовищной высоты, перевалили через гряду желтоватых холмов и только потом приблизились к лесу. Ия предложила вначале облететь его по периметру, а потом уже начать исследования. Икар молча последовал за ней.
Это был удивительный лес без мелколесья. Казалось, огромные деревья выросли все сразу и после этого там, внизу, уже не росло ничего, кроме коричневого мха. Они так густо сплелись узловатыми безлистными руками-ветвями, что почти не пропускали под свои своды даже света мощных прожекторов, укрепленных на шлемах скафандров Ии и Икара. Ни голоса птиц, ни рев зверя — ничто не оглашало этот угрюмый лес, подпиравший вершинами раскаленные, пылающие небеса.
Посоветовавшись, Икар и Ия решили разделиться, чтобы быстрее осмотреть свой район. Ия полетела налево, Икар — направо.
Девушка пролетела уже несколько десятков километров, внимательно оглядывая все вокруг, когда ее внимание привлекла группа деревьев, клином выступавших из леса вперед. На многометровые исполины был наброшен какой-то алый купол, который плотно обволакивал деревья.
Снизившись, Ия начала кружить над куполом. На одном из самых высоких деревьев странное покрывало лежало тяжелыми складками. Ия протянула руку, и в ее пальцах заструилась легкая ткань.
Удивительная находка заинтересовала Ию. Она попробовала разорвать ткань, но все усилия были тщетны: сделанная, очевидно, из синтетических материалов, ткань была прочной, как металл, и мягкой, как пух.
«Может быть, эта удивительная ткань имеет какое-нибудь отношение к „Малахиту“? — подумала девушка. — Надо дать знать Икару».
— Лети ко мне, — сказала Ия. — Я тут. Нашла что-то интересное. Может, это поможет поискам.
Увеличив до предела мощность своего двигателя, Икар через несколько минут подлетел к Ие.
Огромный, похожий на пантеру зверь впился в шею животного.
Носорог замотал головой, разбрызгивая далеко вокруг фонтаны крови, но сбросить противника с шеи не мог. Черная пантера крепко оседлала его, стремясь скорее прогрызть толстую кожу.
Тогда многотонная туша вдруг рухнула и начала кататься по земле, чтобы тяжестью своей раздавить противника. Прием этот, очевидно, был хорошо знаком пантере, потому что она тут же выпустила добычу и, как пружина, метнулась в сторону, описывая вокруг разъяренного животного большие круги и выискивая места, откуда можно было бы еще раз безопасно напасть.
Андрей Дмитриевич понимал, что неповоротливое животное было безоружным против железных когтей и длинных саблевидных клыков хищника. Борьба должна была вот-вот закончиться, и он следил за ней, затаив дыхание.
Животное встало, нацелив на врага свое единственное оружие — острый полутораметровый рог. Но пантера сделала обманное движение, и, пока носорог повернулся, снова оказалась у него на загривке.
Грозный рев, топот и острый запах крови привлекли к месту схватки десятки хищников помельче. Ожегов видел, как наблюдали они с почтительного расстояния за борьбой, уверенные, что, кто бы ни вышел победителем в этом поединке, им тоже кое-что перепадет. В основном, это были грязно-бурые пятнистые животные, похожие на волков, с сильно вытянутыми пастями, усеянными острыми клыками. Глаза их горели голодными, зловещими огоньками.
Пантера уже торжествовала победу. Животное, отчаянно тряся головой, неуклюже топталось на месте, не в силах сбросить врага. Опьяненный успехом, хищник всего на какое-то мгновение потерял бдительность и тут же оказался под ногами носорога.
Ожегов вздрогнул — положение изменилось. Взбешенное от нестерпимой боли многотонное чудовище топтало своего врага, и через несколько секунд от хищника осталось только темно-бурое, вбитое в землю, пятно.