— Хм, так оно и есть. Всё правда, — ответил священник. — Я ее не показываю на людях каждую проповедь. Лишь один раз в неделю, на нашем собрании, куда стали являться и прихожане из других деревень и даже из города, я выставляю это божественное творение.
— Какие еще прихожане из других городов?
— К нам приезжают раз в неделю различные люди. Мы всех приветствуем. Бог всех любит, нужно лишь поверить. Вот вы, например, тоже приехали к нам в деревню ради того, чтобы повидать ее.
— Кого? — спросил с нетерпением Руперт.
— Как кого, конечно же, икону, на которой изображена святая мученица. При жизни она страдала от зла людского, и Бог наградил ее силой после смерти.
— На иконе изображена монахиня? Удивился Руперт.
— Да, молодая девушка, — ответил не возмущенно Джон.
— А откуда вы взяли, что она умерла? — спросил Руперт.
— Она приходит ко мне во сне, — ответил священник. Его взгляд переменился, он, словно погас, потускнел, былой огонь исчез, а вместо него появилось отчаяние и смятение. В нем что-то изменилось. Он задумался, а спустя мгновение вновь зажегся пламенем уверенности и подвижности. — Я… видел ее во сне. Она говорила со мной, — последние слова он сказал как-то неуверенно.
— Интересно, а что же она вам сообщила? — спросил Руперт.
— Она сказала, что излечит каждого, кто поверит в Христа. И…
— Простите, Джон. Я признаюсь вам, я не совсем верующий, скорее, наоборот.
— Я это уже заметил в ваших глазах. Что же вы хотите? Кто вы?
— Я частный сыщик и расследую одно дело, — пояснил Руперт.
— Но что вам нужно от меня? — удивился Джон.
— Помочь в расследовании. Скажите, вы ведь приобрели эту святую икону в России?
— Мне посоветовал приобрести ее один богатый миссионером. Он коллекционирует иконы. Он дал мне адрес, но не в России, а в Украине.
— Где, где? — спросил Руперт.
— Эта страна, находится рядом с Россией. Когда-то это было единое государство. Многие американцы путают ее с Россией, считая, что она часть ее. Так в общем-то и есть…
— А в каком городе?
— В Одессе, — ответил священник. — Но точный адрес я не могу вам дать, потому что…
— Потому что ваш приятель запретил вам его называть?
— Вы правы. Дело в том, что этот…
— Аукцион, — договорил Руперт.
— Да, вы лучше меня знаете.
— Но мне бы хотелось…
— Нет, я обещал… — он немного подумал, и его глаза вновь переменились. Руперт увидел в них какую-то тревогу, озабоченность, что-то волновало его.
«Он что-то скрывает, — подумал Руперт».
— А на икону можно взглянуть мне? — спросил Руперт.
— Конечно, можно, но не сегодня.
— А когда же? — удивился Руперт.
— Приходите завтра в десять. У нас по субботам собрания утром. И именно по субботам я и выношу икону в зал, чтобы все могли прикоснуться к ней и взглянуть на нее. Она всем помогает. Я лишь раз в неделю ее демонстрирую. К нам приезжают даже…
— Я знаю, вы уже рассказывали, — перебил его Руперт. — Ну, хорошо, я буду завтра утром.
Первый раз Руперт почувствовал, что икона, о которой он так много слышал, приносит не зло людям, а помощь. Скорей всего, эта помощь душевная. Люди хотят верить. Человек слаб, вот и согласен принять все, что ему подсовывают, заворачивая это в красивую обертку лжи и лицемерия, — думал Руперт.
Он долго не мог уснуть. Мысли об иконе не давали ему покоя. Он мельком взглянул на кровать, где спал Чонг. «Спит спокойным сном, как я завидую ему, — думал Руперт». Ему вспомнились печальные события в Германии и Мексике, затем его мысли посетили события сегодняшнего дня, и слегка успокоили встревоженный разум. «Может, все не так плохо, как я вообразил себе, — думал он». Его мысли направились на решение новой проблемы. Он подошел очень близко к разгадке. Еще один шаг и ему станет известен адрес, а быть может, и местонахождение художника, ставшего для него почти что призраком. И все же, ему нужно было материализовать этот призрак. Он был уверен, что он был самый обыкновенный человек — тщедушный, алчный и завистливый. Он погрузился глубоко в мысли, и не заметил, как его одолела дрема. Руперт заснул. Он видел сон.
Он ехал по какой-то каменистой извилистой дороге среди скал. Рядом с ним, за рулем сидел какой-то мужчина. Он ловко крутил руль, следуя извивающейся, словно змея, дороге. Вот справа появилась крепость. Как бы ни свернуть в нее. Дорога сужалась и расширялась. Водитель уверенно управлял машиной. В руке Руперта было что-то овальное и длинное. Неожиданно, откуда-то сверху, с левой стороны, посыпались камни. Машина завернула за угол. Дорога казалась там ровной. Но неожиданно, внимание Руперта и водителя привлек к себе какой-то темный силуэт человека, стоящего вдали. Это был ребенок. Они подъезжали ближе и, наконец, их машина проехала мимо ребенка. Руперт различил его бледные черты. Это был мальчик. Он был знаком ему. Ямес! Руперт с ужасом оглянулся и еще раз, чтобы убедиться в страшной догадке — мальчика не было, он, словно исчез. Наверное, померещилось, — думал Руперт. Но увидеть мираж или галлюцинацию обоим мужчинам в одно и тоже время — просто немыслимо. И Руперт с ужасом поглядел на водителя. Голова его была повернута назад, а руки по-прежнему держали руль, вцепившись в него мертвой хваткой. Руперт взглянул в глаза водителя и обомлел. На бледном неестественном цвете лица он увидел какой-то зловещий, чудовищный взгляд, направленный куда-то вдаль позади машины.
Руперт со всей быстротой, на которую был только способен, вцепился в руль. Он уже заметил краем глаза, что машина направляется не по дороге, а прямиком в обрыв — навстречу к смерти. Он из последних сил пытался выровнять руль и изменить ход машины, вывести ее на дорогу, но, увы, силы были неравные. Руль, словно заклинило, какая-то могучая, неведомая и зловещая сила скручивала руль вправо. Все, что он мог сделать — это выпрыгнуть из капсулы смерти. Он открыл дверь и вывалился на ходу. Взглядом он заметил, как большая тень от машины, проскочила над ним, и исчезла где-то внизу, сопровождая падение душераздирающим скрежетом и многочисленными ударами о камни. Какой-то сильный грохот раздался где-то в глубине обрыва. Сердце Руперта бешено стучало в барабан, ему даже показалось, что и оно выпрыгнуло и полетело вниз или осталось навсегда в машине.
Какое-то мгновение он еще чувствовал опору в пальцах, вися на каком-то остром камне. Ноги его свешивались в пустоту. Режущая боль в пальцах была невыносимой. Он попытался дотянуться второй рукой до камня, чтобы закрепить хват, но… Его пальцы неумолимо разжались, и он почувствовал на некоторое время невесомость. Его тело летело вниз, в пропасть. Словно чудовищный дракон, разинув злобную и смертоносную пасть, заглатывал тело Руперта в свое чрево. Некоторое время он ничего не чувствовал, ему казалось, что вокруг и во всем мире наступила полная тишина, все утихло, обездвижелось и померкло в бездонном и зловещем мраке.
Руперт проснулся. Приятный теплый луч падал на грудь Руперта. Он сел и тревожно оглянулся, пытаясь понять — спит ли он. Руперт бросил взгляд в сторону кровати Чонга. Проводника не было. Руперт привел себя в порядок и вышел во двор. Там он и увидел Чонга, мирно беседовавшего о чем-то с хозяином дома.
Руперт взглянул на часы. Было половина десятого.
— Нам пора, — сказал Руперт, — Джон Норман будет на собрании в десять.
— Я готов, — бодро сказал Чонг.
Его губы растянулись в приятной улыбке, осветив два ряда белых зубов.
Еще оставалось четверть часа до начала собрания, но народу было столько, что все просто не помещались в комнате, так называемой «домашней церкви». Во дворе перед домом было около десяти человек, в оба окна заглядывали люди, пытаясь занять там удобное положение. В коридоре и в прихожей толпились прихожане. Руперт с Чонгом едва протиснулись в задние ряды комнаты, служившей залом для проведения собрания верующих. Руперт огляделся и не увидел ни одного иностранца, кругом были лишь лица коренного населения.
— Говорят, что священник вынесет в зал святую икону, — шепнул Чонг на ухо Руперту Коу. — Я хотел бы до нее дотронуться.
— Мы даже и шагу ступить не можем, не то, чтобы выйти вперед, — заметил Руперт.
— Икона будет здесь до двенадцати, — пояснил Чонг, — я узнал это от прихожан.
— Меня это успокаивает, — ехидно заметил Руперт.
Так, стоя в неугомонной толпе, Руперт и Чонг простояли с полчаса, священник не появлялся. В зале послышался негодующий ропот.
— Он всегда так точен? — спросил Руперт у Чонга.
— Я не знаю, — он с заинтересованным взглядом уставился куда-то вперед, в сторону стола, покрытого, как и вчера, красной атласной тканью. Только теперь, когда солнечный луч падал на нее, она казалось более светлой.
Несколько человек, по-видимому, помощников священника, вышли к столу. Один успокаивал взволнованных прихожан, а другой исчез за дверью второй комнаты, расположенной за стеной, на которой висела доска и красный крест. Спустя минуту этот мужчина выбежал из комнаты, на нем Руперт увидел тревожный взгляд. «Что-то случилось, — подумал Руперт». Сердце беспокойно сжималось. Двое мужчин тихо переговорили, затем один из них сообщил всем, что сегодня собрания не будет, священник приболел. В зале послышался гул и недовольные голоса. Одни с пониманием, другие с огорчением покидали неохотно комнату.
Руперт вместе с Чонгом двинулись против людского течения, расталкивая прихожан. Руперт заметил, как оба мужчины подошли к двери. Один остался у нее, поглядывая в сторону выходящих прихожан, другой вновь проскользнул во вторую комнату. Руперт и Чонг добрались до двери, где стоял мужчина. К этому времени зал наполовину опустел. Люди, что выглядывали из окон, ушли, и в комнате стало светлее.
— Что случилось со священником? — спросил Руперт, и Чонг тут же перевел его слова для мужчины, загораживающего дверь.
— Ничего особенного, — пояснил мужчина. В его глазах можно было прочитать тревогу. Добродушное лицо не могло скрыть того, чем его сознание было обеспокоено.
— Вы обманываете, — продолжал настойчиво и упорно Руперт. — Я должен войти к нему, если вы меня не впустите, я обращусь к людям, — он жестом показал в сторону спин уходящих прихожан.
— Вы врач? — спросил мужчина.
— Нет, но если вы меня не впустите, то…
— Что вы хотите?
— Я следователь, — спокойно сказал Руперт. — Что произошло с Джоном Норманом?
— Я не знаю точно, — ответил мужчина. Его уверенность уступила смятению и беспокойству. И он решил впустить этого настойчивого иностранца.
Руперт и Чонг вошли в дверь. Они оказались в небольшой комнате, мало чем по обстановке отличающейся с первой комнатой. На полу лежал Джон Норман. Над ним склонился какой-то мужчина.
Руперт подошел ближе. Мужчина тревожно оглянулся и что-то пролепетал на своем языке.
— Ему нужна медицинская помощь, — перевел Чонг.
Руперт склонился над священником. Джон лежал на спине, его глаза были закрыты, из-под его головы виднелась кровь, образовавшая багровую лужу.
— Я сейчас, — быстро выговорил Чонг и отправился к двери, — я за врачом, — пояснил он у двери.
Джон не подавал признаков жизни. Мужчина, что сидел рядом на корточках, подложил какой-то мягкий предмет под голову священника. Не прошло и минуты, как возвратился Чонг вместе с каким-то молодым мужчиной. Внешне он был схож с крестьянами, но его взгляд отличался проницательностью и твердостью. Он внимательно, со знанием дела, пробежал глазами по телу, голове, в области раны, мельком бросил взгляд на все тело, пытаясь найти еще ранения, и приступил к измерению пульса, склонившись над священником. С озабоченностью, переходящей в тревогу, он посмотрел на Чонга. Врач что-то сказал ему, тот торопясь удалился. Спустя время вновь появился, держа в руках небольшой портфель. Передав его доктору, он встал рядом с Рупертом.
— Он жив? — спросил Руперт.
— Да, — ответил Чонг, — он ударился обо что-то. Рана не серьезная. Так говорит доктор.
Врач вынул из портфеля нашатырный спирт, смочил ватку и поднес ее к носу священника.
— Он приходит в себя, — сказал довольный Чонг.
Джон поднял голову, но врач велел ему не вставать, опасаясь худшего.
— Что случилось? — спросил Руперт.
— На меня напали, — сказал Джон. — Их было двое. — Он испуганно взглянул на Руперта.
— Кто они и что они хотели? — спросил Чонг.
— Я не знаю, кто они, но говорили они на непонятном мне языке. По-моему это кириллица.
— Они из России, — догадался Руперт. — Они хотели похитить…
— Уже… Они забрали ее, — слабым и взволнованным голосом сказал священник.
Врач что-то обеспокоенно сказал ему, и тот замолчал. Руперт лишь поймал его встревоженный взгляд.
— Ясно, — сказал Руперт.
— Что ясно? — спросил Чонг.
— Они должны быть неподалеку, — сказал Руперт, — идем за мной.
Руперт и Чонг последовали в третью комнату, служившей кухней священнику. Окно было распахнуто.
— Скорей за мной, — сказал Руперт, вылезая через окно. Чонг ничего, не понимая, следовал за ним.
Они вдвоем пересекли холм, и вышли на прогалину. Здесь виднелась дорога, уходящая куда-то за пригорок. Им навстречу спокойно шел крестьянин.
— Спроси его, — сказал Руперт, тяжело дыша, — не видел ли он двух европейцев?
Чонг и Руперт подбежали к крестьянину, и Чонг спросил его о незнакомцах, а затем перевел.
— Здесь проехала машина, она чуть не сбила его, — перевел Чонг.
Крестьянин указал рукой в сторону леса и скал.
— Так и есть. Это они, — сказал Руперт. — Они на машине. Черт бы побрал их. Мы их не догоним.
— У меня есть идея, — сказал Чонг. — У Джона Нормана есть машина. Может, на ней стоит догнать их?
— Что же ты… молодец, пошли скорей.
— Постой, — сказал Чонг. — Мы их не догоним, но можем опередить.
— Как?
— Ты помнишь, как мы сюда пришли?
— Да, вон по тому пригорку, мимо скал, — вспомнил Руперт. — Постой, ты хочешь, сказать, что мы их можем опередить по этой тропе.
— Да, дорога извилиста и сложна. С одной стороны обрыв, они будут ехать не спеша. Я поеду за ними, а ты можешь сократить путь по тропе, и выйти на дорогу. Может и успеешь. Там камни, можно перегородить им проезд.
— Великолепно, Чонг. Я побежал, а ты догоняй, — сказал Руперт и побежал в сторону тропы. Чонг направился в дом священника за машиной.
— Если мы их не опередим, то можем догнать! — крикнул Чонг.
Но Руперт так увлекся погоней, что не слышал этих слов. Рупертом овладел азарт погони, кроме того, он жаждал убедиться в не случайности тех событий, которые сменялись одна за другой. Руперту пришелся не легкий путь, по дороге встречались многочисленные рытвины, камни, сучья деревьев.
Сперва, он поднимался вверх, затем опускался, но так как ему приходилось бежать, а не осторожно идти, то он не раз спотыкался, один раз чуть не вывихнул ступню, низкие ветви деревьев хлестали его, мешая продвигаться вперед. Наконец, спустя пятнадцать минут он обогнул скалу и вышел на дорогу. Машины не было видно. Он прислушался, но его тяжелое дыхание мешало внимательности и чуткости слуха. Руперт подумал, что он опоздал, и машина уже успела проехать мимо. И вдруг, до его уха долетел звук движущейся машины. Из-за поворота он заметил ее и тут вспомнил, что он не перегородил камнями путь. Он подбежал к большому камню и поднял его. Не успел он сделать и шага, как сообразил, что не рассчитал вес камня. Он бросил его и тут стал искать камень поменьше. Автомобиль неумолимо приближался. Руперт отшвырнул несколько крупных камней в сторону дороги. Один остановился на середине, а другой перелетел через дорогу и упал в обрыв. Тяжелые звуки падения камня разнеслись гулким эхом и затихли где-то внизу. Что-то остановило усердие Руперта. Сначала он подумал о том, что мог ошибаться — ведь эта машина могла быть священника, а ту, что он ожидал могла проехать раньше. Но потом он тревожно взглянул на дорогу в сторону мчащегося автомобиля и понял, что его обеспокоило.