К а л у г и н. Вздор! Забыла, как мы познакомились на вечере в институте? Ты мне понравилась, я с ходу влюбился, забыл думать о твоем отце. Да и при чем тут отец? Такая девчонка, как ты… Любой парень…
К а т я. Любой. А ты — нет. Спасибо, признался. Забыл думать о моем отце. Значит, когда знакомился — думал? Я тебе нравилась. Конечно. Это было так удобно. Если бы я была уродкой, ты бы поморщился и сбежал. А тут — одно к одному. Сразу два зайца. А я хороша! Втрескалась в такое ничтожество. Получила открытку, всю ночь ревела. Смешно. Я хочу встретиться с этой девочкой. Я объясню ей, кто ты такой, какая ты дрянь. Тебя надолго не хватит. Ты и ее бросишь. Подвернется другая Катя, возьмет тебя покрепче. Она обязательно появится. А эта девочка… Пусть пройдет через все, получит свое. Мы все должны через это пройти. Умнее будем! А что касается твоих высоких идей… Ты не Сенька Каретников. Побултыхаешься — выплывешь. И, закусив губы до крови, будешь шагать, а если нужно, ползти по ступенькам. Все сделаешь, только бы добраться до той площадки, где принимают поклоны.
К а л у г и н. Знаю, я не святой. Но ты все-таки не поняла, что со мной произошло и почему я на это решился, хотя и представляю себе, как мне это все отольется.
К а т я. Не бойся. Не отольется. Ни я, ни мой отец ни в чем тебе не помешаем. Этого удовольствия ты не получишь. Я скажу, что сама тебя бросила, что ты валялся в ногах у меня, умолял, чтобы я не уходила. Что я, я, я одна во всем виновата. И папа будет тебе сочувствовать. Он поможет тебе. Обещаю. Поможет.
9. В эту ночь Калугин домой не вернулся. В начале шестого он пришел к Ляльке и разбудил ее.
Л я л ь к а. Четверть шестого. Ты что, трюхнулся?
К а л у г и н. Поговорить хочу.
Л я л ь к а. Что за люди! Погляди на часы. Ночь. Четверть шестого. Какие разговоры, когда я сплю.
К а л у г и н. Спи. Я посижу, подожду.
Л я л ь к а. Приходи вечером, поговорим. А сейчас я буду спать. Я не могу спать, когда рядом кто-то сидит.
К а л у г и н. Ответь мне только на один вопрос, и я тут же уйду.
Л я л ь к а. Ужас какой приставучий. Ну чего тебе?
К а л у г и н. Мне показалось, что в прошлый раз ты что-то от меня скрыла. Скажи, Зоя никогда не называла моего имени?
Л я л ь к а. А как тебя зовут, я забыла.
К а л у г и н. Юрий.
Л я л ь к а. А фамилия?
К а л у г и н. Калугин.
Л я л ь к а. Нет, не помню. Не называла.
К а л у г и н. А вот ты прошлый раз говорила, что она ждала кого-то… ты говорила, какого-то звонка ждала? Она не называла имени этого человека?
Л я л ь к а. Я что-то плохо соображаю спросонья. Погоди-ка. Ты мне сказал, что учился с ней в школе, все десять классов. Это правда?
К а л у г и н. Нет. Я познакомился с ней за неделю до ее приезда в Москву.
Л я л ь к а. Так что же ты выпытываешь, кого она ждала?.. Ты же знаешь кого.
К а л у г и н. Кого?
Л я л ь к а. Тебя.
К а л у г и н. Да, ты права. Меня. Она просила позвонить. Если я не успею приехать в пятницу. Г 3-98-73… Я не мог приехать в пятницу. Понимаешь, не мог. Все получилось совсем не так, как мы с ней думали. Я не хотел ехать, я говорил, не надо ехать. А она хотела меня испытать. Я понимал, что она испытывает меня, и зачем-то поехал.
Л я л ь к а. Я ничего не понимаю. О чем ты?
К а л у г и н. Я обещал ей вернуться. В пятницу. И я бы вернулся. У меня уже был билет… Ведь как все было… Когда я с поезда соскочил, счастливее меня человека не было. Зойка… Вы никто не знали ее. А я ее видел там. И я забыл, что существует другая реальность, та самая, из которой я выскочил… Река, зеленый луг, колокола… Какое-то блаженное состояние. Я поехал к Катьке, чтобы сказать ей — все, прощай. И пока я ее не видел, все было просто. А увидел ее, говорю, а сам думаю: за что она-то страдает? Я же ей голову заморочил, и она, выходит, виновата? Смотрю на нее, вспоминаю — если б только плохое у нас с ней было. Она ведь что хочешь для меня сделает. Скажу: уходи от родителей, — уйдет. В чем она передо мной провинилась? В чем? Я, видите ли, вступил на стезю добродетели, а она за это расплачивается. Я думал: главное — принять решение, дальше — море по колено. Вот и принял решение. А передо мной живой человек — хорошая девка, добрая, умница. В общем, как был я скотиной, так и остался.
Л я л ь к а. Так это ты? Ты соскочил с поезда? Зойка рассказывала… Только вроде это не с нею было, а с подругой. И будто подруга прекрасно понимала, что ты не вернешься.
К а л у г и н. Врешь! Я был уверен, что вернусь. И она была в этом уверена! Она верила мне. Какая подруга, что за чепуха?!
Л я л ь к а. Так вот, оказывается, кто ты такой. Вот оно, выходит, в чем дело…
К а л у г и н. Что ты на меня смотришь, как на новые ворота?
Л я л ь к а. Да, пожалуй, можно ее понять. Глаза у тебя добрые. Я бы, наверно, тоже поверила.
К а л у г и н. Я не лгал ей. Я не сказал ей ни слова неправды. Она была единственная, кого я любил. Мы просто оказались наивными. Ей простительно. Но я, я-то должен был понимать элементарные вещи. Нет голых людей на голой земле. Есть мир, в котором мы живем, со своими законами. Неумолимыми. Жестокими. И для того, чтобы плыть против течения, надо обладать какой-то сверхъестественной силой.
Л я л ь к а. Зачем эти пышные слова? Ты просто обманул Зойку, предал ее.
К а л у г и н. И себя тоже. Добавь — и себя тоже. Да, да, я испугался. Испугался, что Зойка — это только увлечение, и оно пройдет, и я ничего не принесу ей, кроме горя. Катькиного отца испугался. Он разговаривал со мной спокойно и снисходительно, но я-то понимал, что он никогда мне этого не простит. И когда Катя пришла на вокзал, сдержанная, полная достоинства, пришла проводить меня, я понял, что я никуда не уеду. Я человек, не больше этого… Но я не виноват в том, что случилось с Зойкой. Мало ли что бывает между людьми. Вот и ты говоришь, она понимала, что я могу не вернуться. При чем же тут я? Она провалила экзамены, не поехала домой, попала в дурную компанию.
Л я л ь к а. Это я… дурная компания?
К а л у г и н. И ты — тоже! Зачем ты потащила ее в этот вертеп?
Л я л ь к а. Ну вот ты все и объяснил. Вот и хорошо. Все стало ясно и просто… Попала в дурную компанию. А теперь иди. Я попробую все-таки уснуть. Тебя, наверно, ждет жена, она ведь небось беспокоится. Иди.
К а л у г и н. Я не могу идти… домой.
Л я л ь к а. Это твое дело, куда… Уходи.
К а л у г и н. По-твоему, я виноват в ее гибели? Разве я мог знать, к чему все это приведет? Это несчастный случай, и только! Слышишь, это просто несчастный случай!..
Л я л ь к а. Пусть так. Я даже думаю, что действительно… несчастный случай. Только несчастные случаи бывают разные. Землетрясение, обвал, взрыв… А может быть и так — человек выходит на улицу в таком состоянии, что неминуемо попадет под машину. И ты тоже это понимаешь. Не хуже меня.
К а л у г и н (после паузы). Я должен был позвонить ей. Сразу, как приехал в Москву. Я каждый день собирался это сделать. Но я не мог. Ну что бы я ей сказал? Сколько раз я набирал номер и, услышав ее голос, вешал трубку. И она понимала, что звоню я. Мне казалось, пусть думает, что я негодяй, ничтожество. Ей будет легче забыть меня. А потом я долго не звонил. Больше месяца. Решил — все, не надо тревожить. И вдруг захотел ее увидеть. Позвонил. Ее не было дома, и тетка дала мне телефон. Это было в тот самый вечер. Я позвонил. Ее позвали. Она узнала меня. Я говорил. Она не отвечала. Я долго говорил, а она все слушала и молчала. А потом повесила трубку… Мы с Катей уехали в большую поездку. Это было наше свадебное путешествие. И все забылось, отступило куда-то. И вдруг, в случайном разговоре, узнаю — Зойка погибла, нет ее… И я… Я в этом виноват.
Л я л ь к а. Уходи. Ты пришел ко мне, потому что тебе не с кем поговорить о ней. Ты хочешь, чтобы кто-нибудь отпустил тебе твои грехи? Отпускаю. Иди с богом. Считай, что я поняла и простила. У меня к тебе только одна просьба, совсем ничтожная: не приходи ко мне никогда. Я не хочу тебя видеть.
10. На вечеринке у Шутова танцевали.
Первая пара.
О н а. Где Шерстенюк, почему я его не вижу?
О н. В Мексику уехал.
О н а. Чего он там не видел?
О н. Повез выставку украинского искусства.
Вторая пара (Катя и Шутов).
Ш у т о в. Куда летом собираетесь? Опять на юг, с родителями?
К а т я. Нет, поедем куда-нибудь сами.
Ш у т о в. Куда?
К а т я. Еще не решили. В Закарпатье или в Прибалтику.
Третья пара.
О н а. Катька хорошо держится.
О н. Что-нибудь случилось?
О н а. Она опять одна, Юрки нет.
О н. Придет. Осенью тоже говорили, что они расходятся.
О н а. Катька могла найти себе что-нибудь посолиднее.
О н. Она его любит. Ты деловая женщина, тебе этого не понять.
О н а. Ах, любит. Скажите, пожалуйста… Кстати, куда девался Шерстенюк?
О н. В Мексику уехал.
Четвертая пара.
О н. Тебя засекли на ипподроме. Что сие означает?
О н а. Играю на тотализаторе.
О н. Хорошее дело. Турмачев из «Современника» поставил на какую-то темную лошадку, три тысячи отхватил.
О н а. Я пошутила. Просто записалась на курсы верховой езды.
О н. Куда девался Шерстенюк? Почему я его не вижу?
О н а. Говорят, уехал куда-то за границу.
Входит К а л у г и н. Продолжая танцевать, все приветствуют его, здороваются. Калугин подходит к столику с напитками, садится, пьет. Он пьет рюмку за рюмкой, глядя на танцующих.
Фантасмагория
Калугин видит, как среди танцующих пара за парой появляются с л е д о в а т е л ь, М а г д а и С т а с и к, Л я л ь к а и О л е г, В и с л о у х и й и Г е н к а и в с е, кого он встретил у него на вечеринке. И хотя музыка оборвалась, все продолжают танцевать.
Ш у т о в (Кате). Теперь, когда его нет, я могу тебе признаться. Я люблю тебя. Хочешь, я брошу свою Надю и пойду за тобой на край света? Я искренне предан тебе и люблю тебя совершенно бескорыстно.
К а т я. Я верю тебе, Гоша. Но что поделаешь, я все еще люблю его.
Ш у т о в. Но ведь его больше нет.
К а т я. Его нет, но я по-прежнему люблю его.
К а л у г и н. Почему меня нет? Я здесь, Катя!
Шутов и Катя не замечают его.
М а г д а (следователю). Жаль. Он был молодой, всего двадцать два года. Мне он не понравился. Необязательный человек. Обещал устроить пропуск на «Мосфильм», даже не позвонил.
К а л у г и н. Мой знакомый оператор был в отпуске, и я не смог ничего сделать.
С л е д о в а т е л ь. Обстоятельства его смерти до сих пор не выяснены… Трупа нет. И хотя самый факт его гибели не вызывает лично у меня никаких сомнений…
К а л у г и н. Что за чепуха! Ну хорошо, они меня разыгрывают, но вы… вы следователь, вы солидный человек, вы отвечаете за каждое свое слово, как вам не стыдно?!
Магда и следователь не замечают его.
О н (из третьей пары). В нем было что-то человеческое, даже детское.
К а л у г и н. Почему было? Володька, что ты говоришь?
О н а (из третьей пары, не обращая внимания на Калугина). Ты сентиментален, Володя. Калугин думал, что можно сделать карьеру, не запачкав себя.
К а л у г и н. Да, я уверен в этом. Можно добиться успеха, не превращаясь в скотину. Я знаю таких людей. Они есть. Есть, есть!
О н а (не замечая Калугина). Жалко Катю, но для нее это, может, и к лучшему. Намучилась она с ним. Теперь она наконец купит себе мотоцикл.
К а л у г и н (Кате). Катя, что здесь происходит? О ком они говорят?
Катя не замечает его.
С т а с и к. Слюнтяй. Обманул девочку — и сразу с катушек. Его счастье, что загнулся.
К а л у г и н (ко всем). Он врет. Он все врет. Я не обманывал Зойку. Клянусь, не обманывал.
С т а с и к. Давайте повеселимся. Сейчас перед вами выступит знаменитый, всемирно известный антипод, мой лучший друг и спутник жизни Вася Шмаров!
Вислоухий ложится на спину, ногами подкидывает стул.
Каждый добивается успеха чем может. Один — головой, другой — руками, а мой Вася — ногами.
Р ы ж а я. Все дело в том, что в мире накопилось много вещей. Юрочке всегда хотелось что-то купить — автомобиль, транзистор, продирочную резинку, скаковую лошадь…
Входит здоровый п а р е н ь, он несет швейную машинку.
П а р е н ь. Кто из вас будет Калугин?
Все смеются.
Г е н к а (испуганно). Это Витька Шамаш. Берегите карманы!
Ш а м а ш. Чего людей пугаешь? Я продаю швейную машинку. Где тут Калугин? Мне сказали, что он все покупает.
К а л у г и н. Что за чепуха? Я ничего не покупаю.
Г е н к а (Шамашу). Он больше ничего не купит. Он умер.
Ш а м а ш. Жалко. Что же теперь с машинкой делать?
Д е в и ц а. Тише, тише! Слушайте! Вы слышите?
Г о л о с а:
— Нет.
— Не слышу.
— О чем она?
— Что мы должны слышать?
Д е в и ц а. Вы слышите, как под землей грохочут поезда?
Ш у т о в. Она сумасшедшая. Кто это может слышать!
Д е в и ц а. Ваш Калугин тоже не слышал. Поэтому так все и случилось. Он плохо слышал.
Г е н к а. Боже мой, опять нечего пить. Ребята! В запертой комнате до сих пор стоит коньяк. Мы ведь его так и не достали. Две бутылки!
Г о л о с а:
— Ура!
— Надо открыть комнату!
— Давайте взломаем дверь!
Г е н к а. Нет! Не дам! Мама меня убьет.
Ш а м а ш. Отойди.
Г о л о с а. Лезьте через окно! По карнизу! По карнизу!
Ш у т о в. Это идея. Мы должны выпить за упокой его души!
К а л у г и н. Стойте! Перестаньте! Что за отвратительный розыгрыш?! Почему вы меня хороните? Кто вам сказал, что меня нет?
Л я л ь к а. Вы все какие-то бесчеловечные. А у него была совесть. И он мучился. Он лучше всех нас, если хотите знать.
К а т я. Она права! Виновата во всем только я. Я не должна была его удерживать. Тогда бы ничего не случилось с этой девочкой. И Юра был бы с нами.
К а л у г и н. Я сойду с ума. Я ничего не понимаю. Кто я? Живой человек или какая-то тень? Я жив или меня нет? Человек я или привидение?
Н и з к о р о с л ы й (вбегает, размахивая красной тряпкой). Я — бык! Я — бык! Берегитесь меня! Я — бык.
Р ы ж а я. Бодай его! Бодай!
Все разбегаются.
Финал
У Шутова по-прежнему танцуют.
К а л у г и н схватил две вилки и, приставив их ко лбу, бросился в гущу танцующих.
К а л у г и н. Берегитесь меня! Я — бык! Я — бык!
К а т я. Юра, что с тобой? Юра!
К а л у г и н. Уйди. Я вас всех ненавижу. Вы мелкие, ничтожные люди! (Кате.) И ты такая же! Ты притворяешься, что не такая, но я-то знаю, ты — с ними! Ты — тоже, тоже!
К а т я. Опомнись, Юра! Здесь люди.
К а л у г и н (бросает вилки). Прости. Я не знаю, что со мной. У меня такое чувство, что меня больше нет, что я не существую. Катя, я живой или меня нет?
К а т я. Ты устал, Юра. Ты очень измучился и выпил лишнее. Пойдем домой.