И - холод, холод, холод!..
- Уверен. Конец месяца. Последняя неделя. Двадцать девятый день.
- А сейчас вспоминай - и не вздумай врать! - всех крестьянок с Рождения Зимы по Сердце Весны того года. Всех, кого удостоил вниманием лейтенант войск карателей Роджер Ревинтер, тогда еще не виконт Николс!
Так не спрашивают. С подобной выжженной ненавистью во взгляде и в голосе - трясут, бьют головой о стену, плетьми забивают насмерть. Медленно.
- Не было крестьянок... - бесцветным голосом выговорил Роджер. - Я...
- Можете мне не рассказывать. Тех, кто отрывался от вашей доблестной армии, мой отряд расстреливал лично! - пояснил Анри Тенмар. Его щека дернулась. Левая. - Они во многом признавались. Да и деревни после вашего... пребывания видеть доводилось. Значит, с крестьянками разбиралась солдатня? А вы просто стояли рядом и не вмешивались? Уже лучше.
Лучше? Да Тенмар с таким "лучше" сейчас без всякого оружия голыми руками порвет! На много маленьких бывших карателей.
- Роджер Ревинтер, вы видите кошмары глазами человека одной с вами крови. Вашей дочери - если говорить прямо. Родилась она в Месяце Сердца Осени - полтора года назад. И когда вы на грани жизни и смерти - это значит, что там же сейчас и она. Вам всё ясно? Кто ее мать - вам знать лучше. Если соврали - попробуйте методом исключения. Вспомните, кому вскрыли горло, кому - нет. И как ваша дочь оказалась там, где оказалась, - вам тоже знать лучше. Вы, возможно, предотвратили бы это - если б не прятались от жизни и собственных грехов. Вы свободны, капитан Николс.
3
Сегодня утром обязательно случится что-нибудь хорошее! Серж Кридель проснулся именно с таким предчувствием. И нахальный солнечный луч, немедленно ткнувшийся в нос, уж точно не смог испортить настроения.
Рассвет! Для Сантэи наступило время работать. Для большинства ее жителей...
Серж потянулся под легким одеялом - не понимая, с чего все еще спят каменным сном закоренелых праведников?
И вспомнил. "Хорошее" - это сегодняшний выходной!
А значит... Кридель выкарабкался из-под одеяла, на цыпочках прокрался к окну, поплотнее задвинул штору. И ее тут же парусом надул шальной сантэйский ветер. А в просвет радостно сунуло лучи обнаглевшее солнце. Может, просто отвернуться?
Серж уже собирался вернуться в постель и увидеть десятый или одиннадцатый сон. В общем, проспать еще хотя бы часов пять...
И заметил отсутствие Роджера.
Еще, собственно, не хватает Анри. Но тот всегда спит мало. Да и потом, случись что с командиром - Рауль не дрых бы как три медведя в зимних берлогах, а рвал и метал.
Придирчиво оглядев все кровати, Серж не обнаружил и Эверрата. Что окончательно успокоило насчет Анри. И встревожило по поводу Роджера! Потому как взять с собой их двоих сразу подполковник Тенмар не мог точно. Разве что на дуэль. Предложив себя в качестве секунданта.
Дальше сада Роджеру без "вольной" не выйти. А "вольную" без разрешения Анри никому теперь не получить до полудня. После той неудачной вылазки Сержа змеев центурион ужесточил правила...
Бровастый дядька вообще предлагал все "вольные" - даже по Дням Солнца! - считать действительными лишь за двумя подписями: своей и "полковника". Ох, какими недобрыми взглядами провожали тогда Сержа товарищи по несчастью! Ладно хоть - обошлось, а то бы до сих пор косились. А бывший корнет Кридель уж точно не выдержал бы - и сцепился с самым ехидным. С Эверратом! Хотя подраться - рано или поздно! - им придется всё равно...
Друг нашелся в одном из самых отдаленных уголков сада. Серж уже догадывался, что услышит, обнаружив Роджера. И всё же нарочно погромче зашуршал кустами, давая время прийти в себя.
Тишина воцарилась мгновенно - и Серж смог выйти на просвет.
Друг сидел на земле, прислонившись боком к статуе крылатого льва. Каменное крыло простерлось над головой Роджера - то ли защищает, то ли грозит ударить...
- Джерри...
Тот стремительно обернулся. Лицо вытереть успел, а вот покрасневших глаз не скроешь - Кридель это по себе знал.
И часто Роджер - так? А Серж - слепой, бесчувственный баран, если раньше не замечал!
Он присел на корточки под соседним крылом, отчаянно пытаясь подобрать слова. Вывести на разговор нужно осторожно. А в этом Кридель не смыслит ничего. Папу бы сюда...
С тактом у бывшего корнета и раньше были проблемы. А уж при виде разбитых губ и синяков на руках и плечах друга - и последние слова из головы вылетели.
- С кем ты подрался?! Эверрат?! - Серж сжал кулаки. - Ну я ему покажу! - он резко поднялся на ноги. Едва не врезался головой в каменное крыло чудо-зверя.
Роджер мотнул головой, собираясь что-то возразить.
Кридель нетерпеливо перебил:
- Ему давно пора получить по морде! И сегодня он получит!
- Если и получит, то не за это, - Джерри жестом остановил друга, чуть усмехнувшись. С оттенком горечи. - Виконт Эверрат здесь абсолютно ни при чём. То, что тебя так испугало, - работа подполковника Тенмара.
- Анри?! - корнет от неожиданности чуть вновь не ткнулся многострадальной головой в многострадального птицезверя. - Как он...
- Перестань, Серж, - темные волосы при резком взмахе скрыли пол-лица. - Тенмар не бил меня, а тренировал.
А то Кридель не знает, как Анри тренирует. Уж точно не так!
- Не в этом вообще дело! - Роджер кажется отстраненным. - Скажи, Серж... у тебя есть дети?
Это он у кого спрашивает? У восемнадцатилетнего холостого корнета?
- Как ты сам думаешь? Уверен, что нет?
Как раз уверен. Более того - точно знает. Но кое в чём не признаются даже близким друзьям. Потому как и друзья могут высмеять. И относиться станут снисходительнее. Еще снисходительнее, чем многие - сейчас...
- Не знаю, возможно, - соврал юноша. Надеясь, что не краснеет. - А у тебя?
Ну и диалог! Роджер ведь тоже - не женат. И ненамного старше Сержа.
- А у меня, оказывается, есть дочь, - грустно усмехнулся Джерри. - И ей сейчас полтора года.
- И как ее зовут? - спросил, чтобы хоть что-то спросить, окончательно растерявшийся Кридель.
- Откуда мне знать? Может, и никак. Возможно, там, где она сейчас, имен не дают...
Голос друга дрогнул так, что Серж испугался. Всерьез.
Да что на Джерри нашло?!
Так стиснул пальцы, что костяшки побелели, как у этого крылольва! И губы кусает, а они у него и так... Кровь потекла по подбородку, а Джерри и не замечает.
- Где она?
- Не знаю...
От этой безнадежности в голосе Сержу стало тоскливо. И холодно. Повеяло зимой, стужей, воем волков, ледяными камнями...
Камни-то здесь при чём? Юноша яростно встряхнул головой, отгоняя непонятное, жуткое наваждение.
- Раньше ты не рассказывал.
- Раньше я не знал...
- Погоди, откуда ты вообще об этом услышал?
- От Тенмара.
Теперь уже в голове Сержа закружилась, набирает обороты заклинившая ярмарочная карусель. Расписные кони, резные лодочки, большие крашеные собаки - и без конца, без конца...
- А он откуда взял? Получил вести из Эвитана? Или... давно знал?
- Нет. Серж, как бы тебе объяснить... Я много читал об этом в детстве... не думал, что самому когда-нибудь понадобится. О древней Силе Тенмара. Но я считал, всё это - сказки.
Сила Тенмара? Кто сошел с ума - сам Серж, Роджер, Анри или все трое?
Конечно, сказки!
- Ты бы видел Анри прошлой ночью... Серж, только молчи об этом, ладно? Мне неизвестно, что сам Тенмар знает о себе... настоящем. Но он - не совсем человек, это уж точно.
Бедный Роджер! До чего ж его довели!
Он не выдержал таких потрясений. Да и кто бы на его месте выдержал? Насколько он лишился рассудка? Кто может помочь? Шарль? Только под дулом пистолета, а пистолетов у них нет.
Анри! Надо рассказать ему. Но ведь это он...
- Подожди, Джерри...
По-настоящему во всём, что касается Роджера, можно верить лишь себе. Остальные его слишком ненавидят. Так что пороть горячку - тоже нельзя.
Серж устало опустился на землю рядом с другом. Прильнул спиной к еще прохладному боку гостеприимного льва. Уже, кстати, слегка нагревшемуся. Хотя в этой Квирине не холодно - ни днем, ни ночью, ни летом, ни зимой...
- Роджер, про дочь тебе рассказал именно Анри?
- Да, я ведь уже...
Мог ли Тенмар придумать? Немыслимая жестокость, а он - не жесток. Анри - дворянин, офицер, человек чести!
К Темному демонов и мифическую Силу Тенмаров! Будь Анри "не просто человеком" - сидел бы в плену, как же! Но вот про дочь Роджера... А если подполковник и в самом деле откуда-то это узнал?
- Что Анри еще тебе сказал?
- Что когда мне снятся кошмары - я вижу их ее глазами. Что это она сейчас в Пекле или в Ледяной Бездне!
Кровь все-таки хлынула из вновь прокушенных губ. А Роджер не замечает боли и всё говорит...
Как Анри мог такое сделать?! Рассказать человеку, что его ребенок - в беде, зная, что Роджеру отсюда не сбежать?
Серж понял, что возмущается вслух, лишь услышав слова друга:
- Да какая разница - сказал бы или нет? Она - там, понимаешь? Там, где я так боюсь оказаться снова! Я, взрослый человек!..
- Но ты ведь ничего...
- Серж, даже если б Тенмар не сказал мне вчера ни слова - ничего бы не изменилось! Она не оказалась бы в безопасности! Это не из-за Тенмара моя дочь - в беде! А сейчас... я хотя бы знаю.
Глава девятая.
Эвитан, Лютена.
1
В саду Эрика Ормхеймского - столько цветов! Любому влюбленному юноше обязательно стукнет в голову украсить изящную прическу дамы сердца розой или нарциссом. Только юноша рядом с Ирией - не влюбленный. Под руку с "очаровательнейшей баронессой" по песчаным дорожкам прогуливается Алан Эдингем. Пересказывает чужие сонеты.
Птицы по-весеннему сошли с ума, парочки из простонародья - тоже. Даже Алисины фрейлины во главе с ней самой изменили вечному вышиванью. И теперь целыми днями (и вечерами) вздыхают об "истинной любви".
Истинная она или какая другая - без разницы, если нет никакой. Была б Ирия Таррент крестьянкой - сейчас плясала бы в свое удовольствие. И ухажеры вокруг вились бы с целью затащить средней миловидности девицу на сеновал, а не выяснить тайные планы ее дяди...
Месяц Сердца Весны вот-вот перетечет в ее же Закат. А юная баронесса Вегрэ которую неделю шатается по Алисиному парку. В компании капитана Алана Эдингема. Он же шпион Регента, министра финансов и отпетого подонка Бертольда Ревинтера.
Неумело изображающий воздыхателя молодой соглядатай хоть не называет Ирию Тенмарской Розой. В отличие от придворных льстецов и парочки других "влюбленных". Одного однозначно подослал граф Мальзери, насчет второго - пока неясно.
Кажется, Стивен Алакл был не так уж плох. Сейчас бы отвешивала пощечины изменяющему с полнотелыми крестьянками мужу и ругалась со свекровью. Зато не думала бы: когда фальшивые поклонники сменятся уже не фальшивыми наемными убийцами?
Была бы счастливее? Нет. И папа погиб бы всё равно!
За ратной доской с Алаклом Ирия тоже гадала: неужели с ней всё столь плохо? Похоже, да. Потому как даже ненужный поклонник путается под ногами исключительно по приказу патрона. И столь неумело изображает влюбленность, что так и подмывает дать ему пару уроков вранья. И объяснить, что столь нелепое представление может обмануть лишь дур - Алисиных фрейлин. (Вот-вот, а ты сама - кто?) Да и то - не всех. Если присмотрятся...
А когда присмотрятся и сопоставят - кто-нибудь мигом смекнет: у кого служит Алан Эдингем? У Ревинтера. Зачем Ревинтеру баронесса Вегрэ? А вот зачем Ревинтеру баронесса Вегрэ?
Алан задает столь идиотские наводящие вопросы, что волей-неволей думаешь: не обманный ли маневр? Не усыпляют ли внимание, отвлекая от настоящего удара? Больно уж прост этот Эдингем - и для посланца в Тенмар, и...
Если, конечно, Ревинтер не считает Ирэн Вегрэ настолько глупой курицей. Тогда для нее даже Алан Эдингем сойдет.
- Какие чудесные розы... - Ирия жеманно закатила глаза.
Розы она любит в любом случае. Но чем еще восхищаются дуры? Фиалками? Фиалки растут далековато.
- Вы - прекраснее, баронесса! - Алан закатил глаза еще театральнее.
Да ври убедительнее. Это уже, в конце концов, скучно!
- Примите эту розу в знак моих чувств к вам!
А сама Ирия сорвать себе цветок не может? В саду собственной патронессы?
Ладно хоть понял намек. А роза - милого бордово-тенмарского оттенка. Под цвет платья "прекрасной баронессы".
Да, кстати, кавалер нарочно сорвал слегка повядшую? Нет, вряд ли. Не заметил просто. Какая разница, что дарить романтичной дурочке-баронессе, за кем непонятно зачем нужно шпионить? На улице - весна, солнце, цветочницы, куртизанки... А ты тут выгуливай не слишком смазливую дуру. Бедный парень!
- Благодарю вас, - единственная в подзвездном мире никем не любимая дама поднесла не менее несчастный цветок к носу. Старательно принюхалась. И воткнула украшение в волосы. Себе.
Что будет, если разукрасить так Эдингема? Весело будет. Вот в следующий раз и попробуем!
Сначала она действительно испугалась. Когда непрошенный ухажер явился в первый раз. В глубину своих чар Ирия и так не верила. А уж когда насмотрелась на неуклюжие попытки Алана изобразить куртуазность...
Слишком уж она сама похожа сейчас на дуру. Такие, как капитан Эдингем, в дур не влюбляются. Такие вообще не влюбляются - особенно если это мешает продвижению по службе.
- Вы еще не слышали последний сонет великого Карлине?
Спасибо десятку с лишним романтичных девиц и дам в одной комнате. Если б не они - пришлось бы самой читать всю эту чушь. А так - у "милой баронессы" память хорошая.
Зато бедному Алану не повезло. Вряд ли сонеты читают его солдаты... или патрон.
Не смейся, Ирия. Сейчас еще выйдешь из роли дуры. Правда, всегда можно глупо захихикать.
Когда бедолага находит время читать "великого Карлине"? И еще десятка полтора столь же "великих"? Ночами не спит? Или патрон освободил столь ценного доглядчика от всех прочих дел - ради шпионажа за очень нужной племянницей Тенмарского Дракона?
Главное - не расхохотаться. Горько и зло.
- Даже если и слышала, мне будет приятно услышать его вновь - из ваших уст, Алан. - Хлоп-хлоп длинными ресницами.
Где аплодисменты? Не дождешься, Ирия. В любом театре тебя освистали бы - на первых же репликах.
- Твоих прекрасных глаз молчанье...
А что, глаза бывают еще и говорящими?
- Как разделивший реку брег...
Чего? Может, всё-таки - "коса"? Кто и когда видел "брег", "разделивший реку"? Только бы не рассмеяться.
Ладно, всё еще не так плохо.
"Великий Карлине", кроме всего прочего, обожает сравнивать предмет страсти с какой-нибудь сладостью. Как при этом читателя не выворачивает от переизбытка приторного - Ирии искренне не понять. Но у признанного при жизни гения полно поклонниц. А самые глупые из фрейлин восхищаются им взахлеб. Дни напролет. Хорошо хоть на ночь по домам разъезжаются.
2
Деваться им с Аланом некуда. Прежде чем "осторожно" заговорить о делах (то есть о "ее дорогом дядюшке") - нужно "усыпить бдительность" дуры-баронессы. Прогулка началась больше получаса назад (судя по количеству пройденных аллей) - значит, еще столько же девица и кавалер должны честно ломать комедию.
Дыши свежим весенним воздухом, Ирия. Полезен для здоровья. И нагуливает аппетит. Будешь не такая тощая. Глядишь, и комплименты начнут отвешивать искренние. Хотя бы изредка.