— О! Я же жрец!
— Профессиональная тайна?
— Никаких тайн. Я добавил новый соус.
— Ммм?
— Ты очень необычен даже для человека. Ты действуешь нестандартно, непредсказуемо. Я несколько раз проверял тебя — и каждый раз эту твою нестандартность удавалось использовать. Так что я просто решил проверить, что ты сделаешь в этой обстановке?
— У тебя были запасные варианты? — обеспокоенно уточнила королева.
— Конечно, были. Но результат превзошёл все мои ожидания! Много лет наказанные жрецы попадают в пространство драконов и каждый раз попытки сопротивления неизменно заканчиваются смертью или позором провинившегося. Но чтобы человек вот так легко и непринуждённо справился сразу с двоими? Да, это будет хорошим уроком моим коллегам.
— А что не так в имени Хашеп?
— А что в нём не так? — все посмотрели на меня.
— Когда я проходил через портал, там охранник на меня так ругался…
Хашеп прижала уши.
— Что ты ещё натворила? — холодно осведомился хаал.
— Ничего, папа. Я просто объяснила Коле, как правильно произносится моё полное родовое имя.
— И что?
— А он его назвал.
— И что он сказал?
— То, что обычно говорят. Хашеп из древнего рода Наахи.
— А, а на тот момент ты ещё была непризнанной, поэтому он и возмутился.
— Да. И мне об этом напомнил простой посыльный. Было стыдно.
— Тогда ещё вопрос, — мрачно сказал я. — Раз уж вы так разоткровенничались. О наших детях. Я спрашивал Хашеп, но она не смогла внятно объяснить. Почему был выбран именно Рамарупар?
— Он был прекрасным потомком знатного рода, — ответила королева. — И его потомство — желанный вариант для твоей жены. Чем он тебе не нравился?
— Он вёл себя до умопомрачения глупо! Он всё делал глупо! И…
Оба хаарши закудахтали.
— И эта глупость очень тяжело мне далась, — поведал Смаарр. — Ты не представляешь, сколько труда и усилий пришлось затратить, чтобы он вёл себя так глупо, при этом искренне полагая, что делает всё самым совершенным образом. Ты изрядно мешал мне, ведя себя не менее глупо, но в конце концов всё разрешилось самым наилучшим образом. Ты не согласен?
Я только кивнул.
— Но ты увидел только глупость… И всё?
— А там было что-то ещё?
— Хашеп?
— Он был внушаем.
— Не совсем так, — Смаарр поднял руку и устроил поудобнее хвост. — Он был восприимчив. Он слушал то, что ему говорят, и поступал соответственно. Это очень, очень важно для ваших детей.
— О, это-то зачем нашим детям?
— А как ты собираешься справляться с маленькими ихе, которым будут говорить, что нельзя кусаться, нельзя писаться, нельзя то, нельзя это? Как ты собираешься объяснить своим детям, почему это — можно, а это — нельзя?
Я пристыженно «прижал ушки» к голове.
— Однако, кохаро, тебе придётся теперь много заниматься.
— А почему ты зовёшь его «кохаро»? — спросила королева.
— А кто он? Ихе? Уже вырос. Но до взрослого ещё не дорос. Пока где-то на полпути. Так вот, основные проблемы ты уже решил. Ты понял, хотя ещё и не принял, что не важно, каков ты. И что важно только то, что ты делаешь. Ты понял, что любовь — это не просто, но если делать, то получится. Главное — не сворачивать! Ты знаешь теперь, что Хашеп, несмотря на все её возможности и силу — нужна опора и помощь. И знаешь, что ты вполне сгодишься для этого. А теперь то, чего ты не знаешь. Ты не знаешь предела собственных сил. И их запросто может не хватить в ответственный момент! Поэтому ты будешь заниматься дальше. К сожалению, дети, у вас всего неделя…
— Как? Ведь у меня виза на два месяца!
— Коля! — Хашеп дёрнула меня сзади за штаны. — Если папа говорит, что всего неделя — значит, случится что-то ещё. Слушай, а не перебивай.
— …а после этой недели — вся жизнь. И мне предстоит невероятной сложности задача: за эту неделю подготовить вас, дети, к совместной жизни. И если ты, кохаро, самоуверенно думаешь, будто заниматься придётся тебе одному… О, как ты ошибаешься! Ты, доченька, тоже будешь вкалывать, как раб на плантациях! Потому что именно тебе придётся решать все ваши семейные проблемы и неурядицы! А заодно будете обучать Сисишеп языку. Я уверен, вы оба об этом уже забыли…
Я смотрел на хаала Смаарра в бытовой обстановке, и он мне нравился всё больше. Иметь такого тестя — огромная удача! Мне невероятно повезло, что я встретил Хашеп, что у неё такие родители, и что всё произошло именно так.
Вы верите в такой уровень везения для одного отдельно взятого человека?
Вот и я не верю.
А если это всё происки местных Высших Сил, то я тут и вовсе ни при чём.
Так что я просто прижал Хаш к себе, запустив пальцы в густую шерсть.
А вечером я наблюдал местный «танцпол». Да, не скажи мне, что это такое — я бы в жизни не догадался. Огромная площадь заполнена хаарши, их там хвостов триста, не меньше! И на всё это великолепие — трое «музыкантов». Неудивительно, что требуется жрец «для разогрева». Смаарр вышел на возвышение, махнул рукой:
— Аааааа!
— Ааааа! — слаженно отозвалась толпа.
— Оооо!
— Оооо! — отозвалась толпа.
Я немедленно вспомнил, как подружки пародировали это у нас в комнате, и присмотрелся. Увы, я мог только понять, что хаал что-то делает, но что именно — мне было не видно. Он пару минут так поорал на разные лады, потом музыканты… Гхм… Ну, видимо, это так называется… Начали извлекать звуки. Потому что назвать услышанное «музыкой» я не мог при всей своей любви к хаарши. А толпа начала образовывать узоры! Хаарши двигались хаотично, ритмично, но без видимого танца. А на площади волновались узоры: то появлялись геометрически узнаваемые фигуры, то волна проходила сквозь волну, то образовывались завихрения или «взрывалось солнышко»…
Нет, танцы хаарши — не для меня. Бедная Хашеп, как же она слушала нашу музыку? Наверное, для неё тоже орали кошки в мартовскую ночь. Хотя, вот как раз кошки для неё должны выть музыкально.
Не знаю, то ли я отстрелял последних противников существующего режима, то ли они затаились, то ли внушительная демонстрация моей «мощи» и «умения совладать даже с драконами» сыграла свою роль, но больше к нам никто не приставал. И на королеву никаких покушений не было. И вообще, неделя эта прошла на удивление быстро…
А через неделю я понял, что хаал в очередной раз прав. И хотя виза у меня, действительно, была на два месяца — а пора домой. Вот пора, и всё! Необъяснимо!
— Ну, что, лисонька моя пушехвостая. А не пора ли нам обратно?
— Завтра же?! — удивлённо поставила уши жена.
— Почему «завтра»?
— А ты разве не чувствуешь?
— Я чувствую, но не настолько точно. Это у меня от твоего отца, да?
— Коля, не дели себя, какая тебе разница, что тебе от кого досталось?
— Мне интересно. Что ещё, кроме знания языка, отдал мне отец? И, кстати, кто были те, кто поделился языком с тобой?
— Не знаю. Я их никогда не видела.
— Они хоть живы?
— Сомневаюсь. И, заметь, ничего от их личности во мне не осталось!
— Так ты — хаарши, потомственный жрец.
— А не в этом дело! Дело только в силе твоей собственной личности. Поэтому, даже если что-то отца и попало в тебя — так это только во благо! Пользуйся и радуйся!
И снова она была права. Я в который раз оценил, насколько мне повезло с тестем и тёщей. Оставайся я тем парнишкой, который месяц назад собирался развлекаться на Хаарши — то вряд ли мы бы с Хашеп долго прожили вместе. Она мне говорила об этом, а я ничего не понимал тогда. Как только удовольствия кончатся — я сразу же начну искать другие. Сейчас нас с ней связывает куда больше, чем просто секс. И даже отсутствие удовольствия (или возможность получить его другим способом) делает Хашеп только более желанной. Так что чего я тут занимаюсь самокопанием? Важно только то, что ты делаешь!
— Тогда собираемся? Сисишеп, что ты возьмёшь с собой из этого мира?
— Хозяин, я не знаю! Всё, что ты прикажешь.
— Хашеп? Чем будем кормить нашу рабыню у нас?
— Любимый, а чем мы будем кормить меня?
— Уупс!
— Вот именно. Конечно, набьём твои сумки вкусностями и полезностями.
— Так получается, Сисишеп ничего не нужно?
— Так и есть. Всё, что ей нужно — это мы. Мы принимаем за неё решения.
— Тогда и сборы будут очень короткими.
— А так и должно быть. Это вы, люди, пыльные шкуры! А хаарши проживут где угодно!
Ну, про «где угодно» она, конечно, загнула… Но и впрямь проблем меньше. Одежда очень простая, спать могут на матрасиках, работы не гнушаются, голова работает — что ещё для жизни надо?
Но всё равно — как-то я уже прикипел к этому миру. И как бы он ни был чужд, каким бы странным ни казался — а я мог бы здесь прожить. Мог бы.
Но меня ждут звёзды.
Это единственное, чего нет на Хаарши, и непохоже, чтобы скоро появилось.
— Жалко, что у вас нету Луны.
— Зато как здорово, что она есть у вас!
Так что сборы были и впрямь недолгими. Если бы жена у меня не была королевской дочерью — может, пришлось бы и задержаться, чтобы обеспечить двух хаарши едой хотя бы на месяц. А так — от материнских щедрот навалили так, что пришлось всем троим нагрузиться. Королева Раманка предлагала взять ещё пару рабов, но я отказался. Одну Сисишеп мы как-нибудь пристроим, а организовывать колонию хаарши в Москве я пока не планировал.
И вот мы едем. Смирные стардаа бодро топают на северо-восток, к воротам. До храма Северных Врат доехали со Смаарром, переночевали и дальше в путь. На нас оглядываются. Ах, да! Лаары-то мы не сменили! Так и еду в королевском облачении. И Хашеп тоже. А Сисишеп дуется — я оставил ей рабский пояс. Просто так, по приколу. А ей почему-то не понравилось, хотя я и попытался выдать это за наказание.
— Не тогда ты наказываешь, хозяин, — пробурчала она. Но перечить не стала.
Перед порталом мы сдали стардаа «на конюшню», нагрузились и направились к вагончику.
— Ты знаешь, я буду скучать.
— Милый, ты так говоришь, будто мы уезжаем на другую планету!
Сисишеп оглядела хохочущих нас и уточнила:
— Я что-то не понимаю? Мы же и правда едем на другую планету?
— Да, это так, — пояснил я. — Но от вашей планеты до нашей — две минуты в вагончике. Это ближе, чем из одной комнаты в другую.
— И что?
— А в нашем мире между планетами летают не так. Туда летят полжизни, а оставшиеся полжизни устраиваются на новом месте. И о возврате никто не мечтает.
— Жестокий мир! — с выражением тряхнула хвостом рабыня.
А Хашеп захихикала, глядя на озадаченного меня.
Ещё на этой стороне портала я вдруг услышал:
— Эй, мистер! Не подскажете, где здесь можно снять приличных девочек?
Моему изумлению не было предела! Я оглянулся на группу из трёх человек (я успел отвыкнуть от вида людей! Кошмар!) и уточнил:
— Вы это мне?
— Ну, тебе, грёбаное дерьмо! Ты же где-то снял?
Хашеп ухватила меня за руку. Оказывается, я потянулся к кобуре.
— Вообще-то это моя жена. Поэтому, извините, не знаю.
— А что они сказали? — приставала Сисишеп, пока мы шли к порталу.
— Они хотели найти себе рабыню для секса.
— А ты чего так обиделся?
— Сисишеп, отстань!
Но Хашеп объяснила. И то, почему я так разозлился, и то, что в мире людей не положено задирать хвост перед первым, кто попросит. Даже если очень хочется.
— У тебя есть господин, вот перед ним и задирай! А больше — ни перед кем!
— А я и не собиралась! — честно похлопала глазами рабыня.
С этой стороны никаких проблем не возникло. Всё было видно издалека и сразу. А вот на той стороне одетый в форму хаарши изучил мои документы, оглядел меня…
— А вы знаете, что означает ваш костюм?
— А ты что, хочешь снять с меня лаар? — уточнил я на Высоком.
Реакция была достойной. Он подтянулся, усы вздыбились, уши прянули.
— Прости… Я не ожидал…
— Ничего страшного. Это — со мной.
— С тобой? Не ты с ними? — кажется, я сегодня буду потрясать всех встречных.
Собственно, так и произошло. Таможенник-человек попросил документы на Сисишеп, и я ткнул ему в строчку «Провозимый багаж»
— Видите? Сисишеп, переноска для багажа. Одна штука. Вот это.
— Но это же хаарши!
— Неужели? Да? Надо же, вы правы. Тем не менее, это моя собственность, честно приобретённая на планете.
— Но на неё должны быть документы!
— Вот и выпишите.
— Подождите, вы хотите сказать, что вам там подарили хаарши?
— Нет, я её там честно купил. И записи в их книгах об этом есть. Но с собой их, как вы понимаете, не дают.
— Я не могу пропустить её без документов.
— Я уже сказал — выпишите!
Сначала вызвали его начальника. Потом его начальник вызвал своего начальника. Потом к нам присоединился охранник-хаарши. Бедлам затянулся минут на пятнадцать, дело дошло до какого-то консула. Бедному охраннику пришлось переводить и подтверждать, что рабыня действительно является моей собственностью, и вернуть её обратно нет никакой возможности. И что действительно, единственным вариантом является вернуть на Хаарши меня и принцессу, а чем это грозит в дальнейших межмировых отношениях — он предсказать не сможет.
— Я смогу, — уверенно заявил я. — Я вернусь туда и просто буду передавать хаарши всё, что знаю. А знаю я немало. Буду нужным специалистом там. А всё потому, что кто-то побоялся выписать документы на моё имущество! Жена, понимаете, может пройти, а рабыня — нет.
— Это ваша жена? — изумление таможенников достигло предела, и Сисишеп был выписан временный паспорт. В котором «семейное положение» было «slave».
Следующим барьером оказался самолёт. В аэропорту мне предложили снять и сдать оружие. Я настолько привык к кобуре, что даже и не подумал об этом заранее.
— Пистолет я не сдам. Патронов к нему нету, но могу сдать обойму и показать отсутствие их в патроннике. А пистолет — не отдам, хоть режьте. Это подарок хаала Смаарра, и я его никому не доверю.
— Но правилами авиакомпании…
— Я никуда не спешу. Подожду другую авиакомпанию.
— Ни одна авиакомпания не разрешит вам пролёт с оружием на борту.
— Тем хуже для вас. Лично королева Раманка разрешила мне носить этот пистолет где угодно. Я извещу хаарши о том, чтобы вашей авиакомпанией не пользовались. Никогда. А вот та, которая разрешит — той и будут пользоваться.
Хашеп — умничка! Хотя и дёргает меня за хвост, но во всём подыгрывает.
— Я — признанная принцесса Хашепсут сталл Наахи риис Смаарр, подтверждаю, что его слова будут переданы в уши королевы.
— Но ни одна авиакомпания не разрешит вам…
— Значит, хаарши не будут пользоваться авиацией. Или мы заведём свою компанию.
И снова — начальники, бумажки, проверки и тяжёлые раздумья.
— Но пассажиры на борту будут нервничать…
— Я обещаю не стрелять в пассажиров из пустого пистолета.
— Но сам вид оружия…
— Под лааром кобуру не видно. А все всё равно будут пялиться на моих девушек.
В общем, на борт я поднялся перепоясанный ремнём с кобурой под лааром.
— Коля, зачем ты так делаешь? — спросила Хашеп, как только мы взлетели. Разговор шёл на Высоком, так что лишних ушей мы не опасались. А Сисишеп прилипла к иллюминатору и на высокую политику не отвлекалась.
— Сам не знаю. Я мог бы списать всё на то, что мне было откровение свыше или что «так надо», но не хочу обманывать тебя. Я правда не знаю.
— То есть, ты мог бы спокойно сдать его?
— Ты знаешь, наверное, да. Но мне правда дорог именно этот пистолет. В конце концов, именно из него я научился убивать. Именно им я отстаивал нашу семью. И твоя мать правда разрешила мне носить его где угодно.
— Я помню. Но здесь правила другие…
— А твой отец сказал, что я могу переписывать правила.
— А, ты решил попробовать себя жрецом?
— Нет, скорее — вершителем. Могу или не могу?
— Муж мой дорогой, — засмеялась Хашеп и прижалась покрепче. — Конечно, ты можешь. Учти только, что твои игры могут иметь далеко идущие последствия! Особенно для нас.