Один из охранников глянул на «медвежатника» сверху вниз и сухо проговорил:
— Вам назначено?
Додо покачал головой:
— Нет.
— Мсье Шабо принимает только по записи.
— А вы передайте ему, что пришел Додо.
— Мсье Шабо принимает только по записи, — повторил охранник железным голосом.
— Гм… — «Медвежатник» задумчиво посмотрел на монументальную фигуру охранника снизу вверх и холодно проговорил:
— Я хотел отдать Герцогу его долю. Но, видимо, пришел не вовремя. Из-за тебя твой босс недосчитается пары тысяч евро. Посмотрим, что он скажет по этому поводу, когда узнает, кто стал причиной недостачи. Адье!
Додо повернулся, чтобы идти.
Тяжелая рука легла ему на плечо.
— Подождите, мсье!
Додо ухмыльнулся, но остановился.
— Я доложу о вас Герцо… то есть мсье Шабо. Пожалуйста, подождите здесь.
Охранник открыл дверь и вошел в кабинет. «Бу-бу-бу-бу», — донесся из-за двери его приглушенный голос. Затем пауза и снова: «Бу-бу-бу».
Через несколько секунд дверь снова открылась.
— Мсье Шабо просит вас зайти, — отчеканил бесстрастным голосом охранник.
— То-то же, — проворчал Додо и шагнул в кабинет.
Кабинет был очень просторный — должно быть, гораздо просторнее, чем кабинет президента Франции. Обставлен он был изысканно, богато, но дизайнер явно тяготел к излишествам.
У дальней стены кабинета стоял огромный письменный стол красного дерева. За ним восседал невысокий мужчина с худощавым лицом и длинными черными волосами, гладко зачесанными назад. У него было смуглое лицо и маленькие черные глазки, сильно косящие к переносице. Завидев Додо, он пришел в какое-то странное нервное возбуждение.
— Кого я вижу! — воскликнул он и распростёр руки как бы для объятий. — Малыш Додо! Проходи-проходи!
Додо прошел к столу.
— Здравствуй, Герцог!
— Здравствуй, мой милый Додо!
Косоглазый бандит привстал с кресла и протянул «медвежатнику» руку. Тот вежливо ее пожал.
— Присаживайся! — Герцог указал «медвежатнику» на старинное плюшевое кресло с ножками в виде драконьих лап. «Наверняка старинная и дорогая штука», — подумал Додо и едва удержался от брезгливой мины.
Додо терпеть не мог антиквариата. Стоило ему представить, сколько человек сидело в этом кресле, как к горлу подкатывала тошнота.
Герцог, напротив, обожал антикварную мебель, он мог говорить о ней часами и не упускал случая похвастаться перед гостями какой-нибудь вновь приобретенной старинной безделушкой.
— Хочешь выпить? — предложил Герцог.
Додо покачал головой:
— Нет.
Герцог протянул руку к шкафчику, взял с полки темную бутылку и брякнул ее на стол. Затем улыбнулся, повернул бутылку этикеткой к Додо и спросил:
— Знаешь, что это?
«Медвежатник» пригляделся к этикетке. Очертания какого-то замка. Буквы вроде бы русские.
— Ни за что не угадаешь! — веселился Герцог. — Это любимый портвейн русского царя!
— Я не люблю портвейны, — сказал Додо.
— Я тоже. Но этот портвейн пил русский царь. Знаешь, какой он был богатый?
— Нет. Но я знаю, что его вздернули на фонарном столбе, — сказал Додо.
— Не вздернули, а расстреляли, — поправил Герцог. — В Сибири. Хочешь попробовать?
Додо вновь качнул головой:
— Нет.
— Зря. А я выпью.
Герцог достал из ящика стола хрустальный стакан с серебряным ободком и каким-то вензелем на боку и плеснул в него немного портвейна.
— Твое здоровье! — сказал он и отпил из стакана. Почмокал губами и на секунду задумался, оценивая вкус. Затем кивнул и похвалил: — Неплохо. Так что тебя ко мне привело, Додо?
— Я…
— Дай угадаю. Ты соскучился по старине Герцогу и решил навестить его накануне Рождества? Додо, для меня это настоящий рождественский подарок!
— Для меня тоже, — буркнул Додо, глядя на Герцога исподлобья. — Я…
И вдруг Герцог переменился в лице. Он ударил стаканом об стол и угрюмо уставился на «медвежатника».
— Какого черта ты делаешь, Додо? — громко и гневно спросил он.
Додо оторопел от столь неожиданной смены настроения.
— Я не…
— Я спрашиваю: какого черта ты делаешь? — перебил его Герцог, свирепо сверкая косыми глазами. — Ты ворвался в дом Готье, перерезал хозяев дома, вскрыл сейф и смылся! А ведь в этом сейфе были драгоценности на сумму в, полмиллиона евро!
Додо нахмурился. Выходит, старый Жан успел настучать Герцогу. Вот старая сволочь. Нужно было прикончить его еще год назад. И его шлюшку дочь тоже.
— Додо, я всегда к тебе хорошо относился, — продолжил развивать свою мысль Герцог. — Я любил тебя, как родного брата. Я мечтал о том, что когда-нибудь мы будем править городом вместе. Я прощал тебе твои выходки. А что я получил взамен? Ты попросту меня кинул!
— Я тебя не кидал, — тихо проговорил Додо.
— Правда? Тогда где мои деньги, Додо? Может быть, они в столе? — Герцог выдвинул верхний ящик стола и заглянул в него, потом перевел взгляд на Додо и утрированно воскликнул: — Нет! Может быть, деньги в мусорной корзине? — Герцог нагнулся и заглянул в корзину. — Снова нет! Где же деньги, Додо? Почему я их не вижу? А может быть, у меня что-то с глазами?!
Герцог замолчал и нахмурился.
— Я не нашел денег, дружище, — с угрюмой холодностью произнес он. — Их нет. Нет, и не было. Может быть, ты объяснишь мне почему?
Додо смотрел на Герцога исподлобья.
— Я знаю правила, — проговорил он. — Я собирался отстегнуть тебе твою долю.
— Собирался?
— Да Но я не успел. Меня взял в оборот твой старый приятель Жан.
— Жан? — Герцог прищурил косые глаза. — Ты говоришь об отце своей подружки?
Додо кивнул:
— Да Он решил выпотрошить меня. Зарезать, как барана, и забрать «камушки». И вместо того чтобы связаться с тобой, я вынужден был решать проблему с Жаном.
— Почему же ты не позвонил мне?
— Я не хотел грузить тебя своими проблемами. Но теперь, когда проблемы решены, я пришел к тебе.
— Гм… — Герцог склонил голову набок и недоверчиво посмотрел на Додо. — Значит, ты разобрался со стариной Жаном?
— Да.
— И что же ты с ним сделал? Прости мне мою навязчивость, Додо, но я должен знать, что происходит в моем городе.
— Я убил его.
Герцог усмехнулся:
— Вот как?
— Да. Я вынужден был это сделать.
«Медвежатнику» был не по душе этот разговор. Но деваться было некуда. Герцог был слишком крупной фигурой, и с этим приходилось считаться. За внешностью балаганного шута скрывался жестокий, умный, хитрый и расчетливый зверь.
Герцог любил дурачиться, изображать из себя идиота, но лишь затем, чтобы усыпить внимание собеседника, заставить того открыться, а затем — нанести удар. Один точный и смертоносный удар.
— Я вынужден был это сделать, — повторил Додо. — Жан предложил мне «кинуть» тебя, разделить деньги пополам и разбежаться в разные стороны.
— Так, как это делают тараканы? — иронично уточнил Герцог.
— Да. Но я не мог ему этого позволить.
Герцог поднял руку и пригладил ладонью гладкие набриолиненные волосы.
— Гм… Старина Жан заигрался. Не знаю, правильно ли ты сделал, что убил его… Если он был виноват передо мной, то я, и только я должен был решить его участь.
— Он набросился на меня с ножом, — отчеканил Додо. — Я вынужден был защищаться.
— Вот как? Что ж… Тогда конечно. — Герцог отхлебнул портвейна и поморщился. — Давай подытожим, Додо. Ты выпотрошил сейф Готье, забрал «камушки» и украшения, потом прирезал Жана и отправился ко мне. Ты довольно долго добирался, но я не хочу это обсуждать. Лучше скажи, что ты мне принес? Возможно, у меня проблемы со зрением, но я не вижу у тебя в руках ни сумки, ни кейса, ни даже бумажного пакета. Надо полагать, твои карманы набиты бриллиантами?
Додо покачал головой:
— Нет.
— Нет? Опять «нет»? — Герцог сдвинул брови. — Ты меня расстраиваешь, Додо. А когда я расстраиваюсь, я начинаю делать глупости.
Додо облизнул пересохшие губы и сказал:
— Позволь, я расскажу тебе обо всем, что случилось;
— Валяй, — кивнул Герцог.
— Я собирался отправиться к тебе, когда на меня напали. Двое русских — мужчина и женщина — ограбили меня. Они забрали все.
— Украшения Готье?
— Не только. В сейфе Готье я нашел кожаную папку с какими-то документами. Судя по всему, эти документы стоят гораздо больше, чем бриллианты.
Герцог смотрел на «медвежатника» своими косыми, ничего не выражающими глазами.
— Продолжай, — тихо сказал он.
— Эти русские пришли к Ахмеду, убили моих помощников и забрали у меня все. Все, что я «вынул» из сейфа Готье.
Герцог дернул головой и резко спросил:
— Кто они? Русская мафия?
Додо покачал головой:
— Нет. Они агенты русской разведки.
— Кто-кто? — Герцог усмехнулся. — Дружище, я тебя уважаю, но сейчас ты говоришь странные вещи.
— Я говорю правду, — повысил голос Додо. — Тебе несложно это проверить. Они купили Найпола, и индус стал работать на них. Мне пришлось убить его. Но я не смог убить этих русских.
— Гм… — Герцог, не спуская с «медвежатника» пристального, холодного взгляда, вновь пригладил ладонью волосы. — Я это проверю. Обязательно проверю. А пока скажи: чего ты хочешь от меня?
Додо подался вперед:
— Помоги мне все вернуть! Я наведу тебя на них. Ты заберешь себе бриллианты, а мне отдашь папку с документами. Это будет честная сделка.
Герцог посмотрел на «медвежатника» долгим, задумчивым взглядом.
— Допустим, — проговорил он, — Но почему ты сам с ними не разберешься? Ведь ты разобрался с супругами Готье и со стариной Жаном.
Лицо Додо исказила злобная гримаса.
— Этот парень… — с ненавистью проговорил он. — Он очень опасен. Это самый фартовый сукин сын, какого мне доводилось встречать в жизни!
— Фартовее тебя? Забавно. И не слишком правдоподобно. Ты уверен, что он не работает в жандармерии?
— Он не работает в полиции, — твердо сказал Додо.
Около минуты Герцог раздумывал, поглядывая на «медвежатника» своими черными, ничего не выражающими косыми глазками. Наконец он сказал:
— Хорошо. Я наведу справки, и если все что ты говоришь, правда, я тебе помогу. Но условия будут такими: я заберу себе папку и половину бриллиантов. Идет?.. Чего молчишь? Согласен или нет?
— Согласен, — скрепя сердце кивнул Додо.
Герцог откинулся на спинку кресла и усмехнулся:
— Ну, значит, договорились! Ты сукин сын, Додо, но с тобой приятно иметь дело.
— С тобой тоже, Герцог.
Глава третья
ЧЕЛОВЕК В МАСКЕ
1
Жозе Селин сидел на сиденье, рядом с водительским, и хмуро смотрел на Егора Кремнева.
— Я все сделал, как вы велели, — сказал он. — Ночью коридоры резиденции будут пусты.
— Как насчет ключа от кабинета Леграна?
Селин сунул руку в карман, достал кожаный футляр и показал его Кремневу.
— Здесь два ключа. Обычный и магнитный. Легран, будучи человеком рассеянным, часто забывает их в приемной или у своей секретарши. Думаю, он не хватится их до понедельника.
— Странное качество для начальника отдела секретной службы, — заметил Егор. — Но нам оно на руку. Как вы себя чувствуете, мсье Селин? Выглядите вы неважно.
Чиновник потер пальцами лоб и поморщился:
— Я выпил немного больше, чем рассчитывал. Но после пары чашек крепкого кофе я буду в норме.
— Уверены?
— Уверен.
— Хорошо. Сегодня ночью у нас с вами много дел.
Кремнев достал из кармана сигареты. Пока он прикуривал, Селин сидел молча. Потом махнул рукой, отгоняя от лица едкий дым, и недовольно проговорил:
— Вы обещали вернуть негативы и фотографии. Где они?
— Верну, — пообещал Кремнев, пуская дым. — Как только добудем сейф — сразу же верну. Вам предстоит большая работа, мсье Селин.
— Откуда я знаю, что вы меня не обманете?
— А какой мне смысл вас обманывать? В разведке так не принято, вы же знаете. Если я вас обману, в другой раз какой-нибудь ваш коллега мне попросту не поверит. Рано или поздно все тайное становится явным.
— Значит, рано или поздно все узнают, что я предал свою страну? — с саркастической усмешкой осведомился Селин.
Кремнев хмыкнул.
— Ну, это вряд ли. О фотографиях знаем только мы трое. Если вы никому не расскажете, то и мы этого не сделаем. Клянусь вам честью офицера.
— И все равно я останусь у вас «на крючке», — со вздохом проговорил Селин. — Даже если вы вернете мне фото1рафии — в чем я совсем не уверен — вы не забудете о моем существовании. Однажды вы снова явитесь ко мне и предложите новую сделку. А если я откажусь, пообещаете придать всю эту веселую рождественскую историю гласности. Разве не так?
— Мсье Селин, что за мрачные фантазии? — улыбнулся Егор, внутренне сокрушаясь о том, что рядом нет Жанны. Уж она бы обработала этого фрукта по полной программе.
— Это не фантазии, — сухо ответил Селин. — Это предположения. Увы, вполне обоснованные.
Он чуть наклонил голову и взглянул на Егора исподлобья. И вдруг выпалил:
— Отдайте мне негативы и снимки! Я все равно уже замазался! У меня нет пути назад!
Егор покачал головой:
— Нет.
— Нет? — вскинул бровь Селин.
— Нет, — снова повторил Егор. — Я отдам их вам не раньше, чем мы закончим операцию. Таковы были условия нашей сделки, помните?
— А что, если вы погибнете? — раздраженно спросил Селин. — Кто тогда вернет мне эти снимки? Они просто исчезнут, чтобы спустя неделю или месяц всплыть в какой-нибудь газете и отправить меня на дно!
Егор отхлебнул из пластикового стаканчика кофе, внимательно глядя на чиновника.
— Снимки и негативы лежат у меня в кармане, — сказал он. — А я всю эту ночь буду рядом с вами. Даже если меня подстрелят, что я полностью исключаю, вы успеете выпотрошить мои карманы. Разве не так?
Седин нервно облизнул губы.
— Покажите мне их! — потребовал он. — Я должен быть уверен, что вы меня не обманываете!
Егор хлопнул себя по лацкану пиджака.
— Они здесь, — сухо сказал он. — Достаточно того, что вы об этом знаете.
Селин резко протянул руку:
— Отдайте! Ну! Вы сделали из меня предателя! Будьте милосердны к поверженному врагу!
Кремнев молчал. Брови чиновника дрогнули, и он проговорил умоляющим голосом:
— Пожалуйста… Для вас ведь это уже не имеет значения.
Егор продолжал молча курить. Селин несколько секунд разглядывал его четкий профиль. С каждой секундой лицо чиновника становилось все бледнее, а глаза наливались кровью и темнели.
И вдруг он бросился на Кремнева с кулаками. Егор, не ожидающий такого поворота событий, был застигнут нападением врасплох. Проклятый француз был не только крепок на вид, он оказался сильным и тренированным мужчиной. Оглушив Егора ударом в челюсть, он сжал агенту предплечьем шею и примялся душить его.
— Дурак… — прохрипел Егор. — Отпусти… Тебе же… хуже…
— Предателя из меня сделал… — цедил сквозь зубы Селин, покраснев от напряжения. — В полицию… пойдешь…
Егор стал задыхаться. Еще немного, и спазм приведет к потере сознания. Больше церемониться было нельзя.
Кремнев вскинул руки и надавил Селину пальцами на глазные яблоки. Француз ослабил хватку. Воспользовавшись этим, Егор оттолкнул от себя противника и резко ударил его локтем в висок.
2
— А вот и я! — Жанна забралась на заднее сиденье. — А где… — Она увидела осевшего в кресле француза, и лицо ее вытянулосьот изумления. — Что с Селином? — быстро спросила Жанна.
— Он…
Жанна перегнулась через спинку сиденья и взглянула на посеревшее лицо француза.
— Что вы с ним сделали? — вскрикнула она.
— Он первым на меня набросился, — угрюмо ответил Кремнев.
— Черт бы вас побрал, Кремнев! Вы что, в детском саду? Он хотя бы жив?
— Да. Но, кажется, я повредил ему голову.
— Проклятый неандерталец! — в сердцах проговорила Жанна. — Только и можете махать дубиной!