Утром на заброшенном стадионе у Дворца спорта намечался грандиозный праздник.
-- Тренируйся, Василь, - сказал дядя Боря в июне. - Ты должен победить. Сын-то тренерши давно уже носится, как очумелый, тренируется.
-- Откуда вы знаете?
-- Разведка донесла, - бубнил дядя Боря (этот бубнёж выражал у него небольшую степень недовольства). - В плавании не потянул. В пятиборье подался, тоже не пошло. Когда прочитал о нашем велопробеге, тоже триатлоном увлёкся. Призёром на юниорской России стать не удалось. Хочет в местном кроссе реабилитироваться. Ему твоя слава покоя не даёт.
-- Да откуда вы знаете-то?
-- Да говорю ж, Василь: агенты у меня. Всё доносят.
-- Да знаю я ваших агентов, дядь Борь. Тётя Белла - вот и все ваши агенты.
Дядя Боря помрачнел, запыхтел, засмущался:
-- Как думаешь, Василь, имею я права жениться на ней?
-- А она разве не замужем?
-- Была замужем. Давно в разводе. Дочка старше тебя. Муж у Беллы не здоров. Он игроман. Работал в таксомоторе, играл по казино. Она с ним давно не живёт. С мамой больной живёт. И с дочкой.
-- Ну и женитесь.
-- Да понимаешь, Василь. И семьи хочется. И детей. Но боюсь..
-- Чего? - удивился.
-- Ты понимаешь, Василь. Из-за таких, как я вся страна под откос пошла. Думаешь, на трудовые я тут отстроился?
-- Да ладно, дядя Борь. Вон у нас в посёлке и менты мирошевские в замках живут, и генералы мвдшные московские, и даже бывший мэр, тот который выжил. У них покруче вашего дом, и ничего. Живут и не краснеют.
-- Это-то да. Но ... не знаю, в общем. Церковь помог построить, но так всегда боюсь в неё заходить. Сразу Марфа - жена убиенная мерещится.
Я понял, что моему тренеру, человеку, который сделал для меня, да и для всех поцаков так много, не с кем поговорить. У него и друзей-то нет, кроме меня. Мне стало ужасно жалко дядю Борю. Это страшно, когда не с кем поделиться, когда не у кого спросить совета. В спорте я всё делал по указке дяди Бори, не думая особенно, не размышляя. Просто выполнял задание, просто внимательно слушал тренера... Пришло время мне подержать Бориса Александровича. И я начал за здравие, а потом "съехал" куда-то не туда. Но иногда главное не что говоришь, а сам факт, что что-то говоришь. Собеседника, если он ждёт от тебя поддержки, это убаюкивает:
-- Да успокойтесь, дядя Борь. Женитесь и всё. Вы всё-таки и в церковь вложили, и школу на такую высоту за счёт клуба подняли. Я уж не говорю про себя. Чтобы я без вас. Пустое место. Да нас, поселковых, десять лет назад и за людей в Мирошеве не считали. Потомки зэков - и всё. А теперь? У школы -- иномарки, понаехавшие разбавили нас капитально. У нас теперь престижный посёлок в черте города.
-- Тогда так, - махнул лапой дядя Боря. -Мы со Беллой заявление подаём. А ты нам свадебный подарок - победу в кроссе на День физкультурника.
-- Постараюсь, -- сказал я. А про себя подумал: дяде Боре не грех победу подарить, да и Белле тоже. Она ведь спасла нас с Михой от унижений, рассказав о заговоре.
-- Учти. Дистанция маленькая. Трёшка. Там из военной части срочников спортивных привезут, их сейчас тоже всё лето гонять будут, и форму им меня просили закупить. По безналу естественно. По всей трассе местных нагонят болеть. Делай, что хочешь, но иди в отрыв сразу. Никакого шанса соперникам. Много будет участников и постарше тебя. А сын этот, сын тренерши с личным тренером готовится, не с мамашкой, а с кем-то ещё. Хочешь: на трассу будем выезжать? Маршрут уже утверждён.
-- Не надо, дядя Борь. Я Стёпу порву.
Я был спокоен за эти наши местные соревнования. Я бегал этим летом много. Чем больше было споров с Машей, чем чаще она поджимала губы и уходила, тем больше я бегал. Перед днём физкультурника у меня брал интервью наш журналист, тот который ездил с нами в велопробеге. Он спросил, что я посоветую людям, у которых не сложилась жизнь. Я ответил: вместо того чтобы пить или вешаться, выходите на улицу. Главное -- выйти и пробежать первые полкилометра, и сразу станет легче, и жизнь как говорит Мишанин батя, наладится.
И вот во вторую субботу августа мы все, весь наш клуб под руководством дяди Бори, да и все наши ребята из школы под руководством Евдокии Никитичны, рано утром поехали на "скотовозах" - так называл дядя Боря автобусы, которые нам подала администрация -- в Военный городок. Заброшенный стадион был украшен: поставлены столбы, а через них протянуты флажки. Я с ужасом смотрел на дорожки, которые давно, год из года, зарастали бурьяном. Трава была скошена. Но перед телевидением стояла непростая задача: в кадр не должны были попасть трибуны. Дядя Боря сказал, что они напоминают развалины древних театров. Поэтому всех снимали на фоне растяжки установленной по центру стадиона. На растяжке было написано: "Вперёд к зимней олимпиаде!" Ну и там "Сочи - 2014" и так далее: символика города, символика игр. Ходили плюшевые люди - зайчики, тигрята и мишки. "Ростовые куклы", - пояснила Ева.
Откуда-то навезли спортивных детей в яркой - вырви-глаз-неон -форме и дорогих кроссовках. Вроде бы из школы лёгкой атлетики. Я и не знал: где у нас по области такая школа. Не из Владимира ж их везли. Там свой праздник физкультурника, самый главный, вокруг Кремля. А у нас так - местного разлива. Погода была как назло жаркая. Стало припекать часов с десяти. Раздевалки, которые больше напоминали катакомбы, были завалены вещами. Так ещё дети постоянно бегали пить воду в туалет. Там из крана лилась какая-то вонючая вода. Бутилированную воду должны были привезти с минуты на минуту. Но вода запаздывала. А дети не хотели ждать.
Говорили речи. Вся администрация сказала что-то хорошее про спорт и физкультуру. И дядя Боря говорил лучше всех. И мне пришлось. Дядя Боря мне всё заранее написал, и я выучил речь наиз. Мне очень тяжело даются все эти речи, но дядя Боря уверяет, что со временем я привыкну.
Я рассказал о клубе. Представил и Михайло Иваныча, и Кирю с Владом, и Еву. Пригласил прямо к себе Ростика и рассказал, как Ростик не верил в себя, но выступил на недавнем юниорском первенстве России очень прилично, и выполнил норматив кандидата в мастера по олимпийскому триатлону. Ростик смущался, но всё было отрепетировано заранее дядей Борей. И Ростик не сопротивлялся, только стоял угрюмый. Мы пригласили к импровизированной трибуне и Евдокию Никитичну. Она рассказала всем о древней русской игре лапте и о пользе метательных видов спорта, не уточняя, что и куда надо метать. В конце я пригласил всех желающих назавтра к нам на Тужилово озеро. Там я обещал провести акватлон, отдельно для неумеющих плавать - мастер-класс на воде, и в заключении - просто кросс.
Потом нас выстроили в три линии. Сильнейших - в первую группу. Взрослых участников - во вторую - десять метров от первой. И детей - в третью. Евдокия Никитична говорила детям:
-- Не волнуйтесь, не торопитесь. Дистанция серьёзная. Медали все получат. Это массовый забег во имя физкультуры.
-- Как вы держитесь в такой форме? - спросил Евдокию Никитичну тележурналист.
-- Диета и растяжки, -- сказала она.
Я старался походить по рядам перед стартом, подбадривал, хлопал по спине и плечам, многие жали мне руку. Я не хотел ждать старта на первой линии, чтобы не видеть Стёпу. У меня был свой план. Когда объявили минутную готовность, я втиснулся в первый ряд сильнейших, в ряд, где наши заречные стояли с правого неудобного фланга, а Стёпа стоял на самом выгодном месте слева - поворот через сто метров уходил налево.
12 На трассе
Дали старт. Я пропустил вперёд Михайло Иваныча. Он хороший стартёр. Конечно же рванули и солдаты-срочники. А Стёпа так вообще оторвался. Я знал, что Михайло Иваныч через километр отвалится. Но с нами бежали ещё Киря с Вдадом, и Ростик. Если Михайло Иваныч сдаст раньше времени, придётся догонять Стёпу одному. Шёл он сильно. Тропки, корни - трасса потянулась в лес. Нам надо было пробежать по лесу, подняться в гору, выбежать через мостки на городской пляж, пробежаться по песку, и там уже опять стадион. После мостков везде -под горку. Поэтому идти надо было в отрыв до мостков. Но у меня не получалось. Стёпе, как и мне, даны были указания вырываться вперёд сразу. И он выжимал. Я внимательно смотрел под ноги. Трасса незнакомая, коряги, колеи, лужи. Стёпа же летел. Он набегал здесь не один десяток тренировок. Но наша группа преследования, Ростик, Киря и Влад, не отставала. Под ногами скользило. У Стёпы была по всей видимости специальная обувь. Я тоже надел кроссовки для бездорожья. Я много потратил сил на горке, кроссовки проскальзывали, но я не отстал. А Ростик упал. Вот и мостки. Я, Киря и Влад почти догнали Стёпу. После пляжного песка, Киря и Влад отстали. У меня начало перехватывать дыхание, зашкалил и пульс -я перестал слышать, что кричали люди вдоль трассы. Клокотало в голове и мне казалось, что болельщики беззвучно открывали ртю. Солнце жгло. После пляжа - сильно и резко вниз, и мы выбежали на стадион. Стёпа торопился, но я уловил по движениям, что ему тяжело: белёсые волосатые икры стали мелькать у меня перед глазами медленнее. Последним рывком он попытался оторваться от меня вниз под горку перед развалинами трибун. На стадион, на подстриженную дорожку, мы вышли вместе. Осталось метров двести, не больше. Теперь кто сильнее в финишном рывке, тот и выиграет. Я аккуратно бежал за Стёпой, боялся, что он может толкнуть, если я побегу рядом. Вдруг он обернулся. Если обернулся, значит на пределе.
-- Василь! Василь! - орал дядя Боря.
Но я боялся от Стёпы подлости и не шёл в отрыв до последнего. Метров за тридцать, я поравнялся со Стёпой. Теперь можно было и поднажать. Финишный рывок - не сильное моё место. Но я свеж, это мои первые соревнования за лето. Я вырвался вперёд, сорвал финишную ленточку, выиграл у Стёпы метров пять. Ленточка у меня в руках, сине-белая, в тигрятах и зайчатах. Стёпа сделал тактически всё правильно. Но, как и в детстве, он начал вилять, когда устал. Он был всё тот же: червячный Стёпа Бортов. Дядя Боря ругался и даже дал мне пинка - не получилось красивого одинокого финиша. Пусть Стёпа потешит самолюбие. Второй на доморощенном мирошевском кроссе, который, как исключение, будет широко освещаться в связи с "грядущей олимпиадой". Но на сколько же мы опередили остальных? Мы принесли третьему, солдату-срочнику, секов сорок.
13 Для удобства финиширующих
То, что произошло на следующий день, на наших поселковых соревнованиях вокруг озера, вполне можно назвать нечестной игрой. Да: мы с дядей Борей выглядим в этой истории некрасиво. Но мне совсем не стыдно. Меня не гложут муки совести. Сумасшедшая, которая держала псарню у себя на участке, когда у нас появились перцовые баллончики, стала хоть немного но приглядывать за своими псами, оберегать, а на воротах повесила дощечку, выжигателем написала: "Всё возвращается!" Ну типа: на наших заречных тоже кто-то перцовые баллончики распылит. Правда, этого так и не произошло: мы, в отличие от псов горе-собачницы на людей не кидаемся. А вот обиды не прощаем.
День физкультурника на Тужиловом озере.
Медалей после Мирошевского кросса осталось много. Мне их отдали - вручай как знаешь. Мы распределили их по пяти группам - для детей, для ветеранов, для женщин, и для призёров. Вымпелов осталось всего шесть, это я отложил самым-самым.
С раннего утра в лесу, вдоль леснойречки, проводили спортивное ориентирование. Но это привычное соревнование, оно у нас всегда в августе. С десяти я начал орать в мегафон, зазывать всех на День Физкультурника. В одиннадцать на пляж как раз подтягиваются отдыхающие. Уже неделю все деревья на пляжах были заклеены объявлениями, которые периодически кто-то срывал. Я думал, никто не придёт, и просил Еву позвать её гимнасток. Я думал: человек двадцать если наберём, уже удача.
Людей пришло много. С десяти утра начали подходить группки моих ровесников.
-- Мирошевские мы. Сказали -- на соревнования к вам.
-- Отлично, -- обрадовался я. -- Плавать умеете?
-- Умеем.
-- А я не очень, -- сказал вдруг один парень, худой-худой: кожа да кости.
-- Нормально, -- похлопал я его по плечу. - Кто не умеет плавать, будет учиться плавать, а потом все бегут на кросс.
Парень-Кощей заулыбался и перестал грустить.
Девушки щебетали, спрашивали: сколько метров вокруг озера. А сколько метров плыть?
Я подумал, что с акватлоном я погорячился. А вдруг кто-нибудь утонет? Я объявлял участником, что в акватлон должны записываться только те, кто уверен в себе, кто сможет переплыть озеро. Все подходили к домику спасателя на регистрацию. Ева и Снежана записывали на листочки фамилии и года рождения. Маша несмывающимся фломастером писала на плечах акватлетов номера. Влада и Кирю я поставил на другой берег. Они должны были записывать номера тех, кто выбегает из воды по порядку.
Сначала я хотел провести серьёзный акватлон: бег, плавание туда-обратно, и опять бег. Но потом решил так: пусть плывут на тот берег и бегут вокруг озера обратно. Влад и Киря провели всех на другой берег, участники оставили там кроссовки и пошли босиком обратно. Их вёл Михайло Иваныч. Желающих оказалось по протоколу сорок пять человек. И Евдокия Никитична шла гордая с номером "1" на предплечьи. Я решил посмотреть протоколы на предмет её года рождения. Но не успел.
Михайло Иваныч шепнул мне, когда я объявил десятиминутную готовность:
-- Хочешь прикол?
-- Ну?
-- Стёпа здесь.
-- Ну, давай сразу ему медаль, что ли, дадим, -- усмехнулся я. - Детский сад какой-то.
-- Чё ему надо-то? - возмущался Михайло Иваныч. -- Получить захотел?
-- Да ладно, Михайло. Пусть бегает.
-- Нет. Мне обидно. Давай его дисквалифицируем за что-нибудь.
-- Да ну, -- сказал я. - Пусть побеждает.
-- А награждать его кто будет?
-- Да награжу я его. Мне всё равно.
-- Тебе, может, всё равно, а я ничего не забыл, -- сказал Михайло. - Я Росту свистнул.
Стёпа между тем общался с Евой, демонстративно не замечая ничего и никого вокруг: высокий, выше меня, но ниже Роста. И тут на пляж подъехал велосипедист. Рост!
-- Эй! - крикнул Ростик. - Я тоже на соревнования.
Ева быстро зарегистрировала Ростика, Маша нарисовала номер 46. Снежана понеслась относить Колины кроссовки на тот берег - она неплохо бегала, эта девчонка. А Стёпа напрягся - я внимательно смотрел на него, надменно. Тогда он распустил перья как петух, демонстративно подошёл к Маше, и попросил почётче написать номер. Неужели он знал о наших с Машей отношениях?
-- Ростик не обгонит Стёпу, -- нервничал Михайло.-- После Первенства России Ростик устал. Вчера-то совсем медленно после падения протрусил. Я с двумя падениями его на пять ссеков обогнал.
-- Может и обгонит. Стёпа-то вчера выдохся, -- просто так, без всякой надежды на выигрыш Роста сказал я.
-- Товарищи! -- Сказал я в мегафон. - Начинается построение. (Дядя Боря сказал мне обращаться к народу только "товарищи": "Чтоб никаких господ, а то взяли моду", -- говорил он.)
Нарисовался журналист из "Милославича", этот дохлый, который везде с нами ездил, и который совсем недавно брал у меня интервью. Корнелий Сергеевич журналиста звать. Все построились. И я сказал речь. О том, что лучшие спортсмены Мирошева участвуют в этом забеге, и что медальных комплектов будет пять, в пяти возрастных группах, и что все дети получат медали обязательно.
Подошёл и дядя Боря. Он размечал трассу, натягивал флажки и помечал краской стрелки на дороге, а на лесной тропинке - коряги.
-- Ориентировщики финишировали. Двое только в лесу заблудились. Можем начинать, -- объявил дядя Боря
Все выстроились вдоль берега по линии, начерченной на песке. Дядя Боря выстрелил. У него пистолет был не стартовый, а какой-то самый что ни на есть настоящий. Но патроны холостые, и стрелял он вверх, попросив болельщиков отойти подальше. "На всякий случАй", -- объяснил он. Мы включили секундомеры. Михайло Иваныч и я. И Снежана включила мобильник. "Для подстраховки", -- так сказал дядя Боря. Народ сиганул в воду.
Дядя Боря взял листок бумаги:
-- Самое сложное -- на финише. Ева и Снежана пишут под твою диктовку
-- Ростик обгонит Стёпу, -- вдруг сказал Мишаня.
- Может, -- кивнул я, не веря в это. -- У него же на Стёпу зуб.
Я смотрел в бинокль. В воде побеждал Стёпа, но со второй половины они плыли вровень, обулись вместе... Дальше маршрут уходил в лес. Маша позвонила мне и сказала торжествующим голосом, что Стёпа впереди.
Мы нервничали ужасно. Всё-таки трасса для Роста не очень привычная... Дядя Боря забрал у меня бинокль. Шло время. Я услышал отдалённые крики - это подбадривали зрители тех, кто выбегал с нашей стороны из леса. Теперь надо бежать метров пятьсот по холмам, мимо тарзанки: два раза вверх-вниз и дальше уже выбегать на тропинку у пляжа.
-- Быстро переносим линию финиша, -- крикнул дядя Боря. Михайло, Ева и Снежана стали засыпать финишную линию, я быстро выдернул древки флажков по её бокам. А дядя Боря побежал прочерчивать линию краской дальше, у начала пляжа, где был не песок, а утоптанная дорога. Михайло ломанулся в домик спасателя, выбежал с топориком: я держал, а он заколачивал флажки. Теперь получалось, что надо было пробежать пляж по песку. Болельщики и отдыхающие ничего не поняли, так быстро всё произошло. Наверное, они думали, что так надо, так удобнее. Тем более, что дядя Боря громогласно объявил: