Алисия, посмотрев пару минут на серьезные лица своих гостей, пожала плечами и принялась убирать со стола.
- Я поняла. И спасибо за предупреждение.
***
Новости о профессии бабки, даже после конца света не прекращавшей своей безумной деятельности по смешиванию какой-то хрени в попытках создать лекарство, не могли не напрягать подозрительного Мэрла, который стал с удвоенной силой бурчать на Мишонн, чтобы она поскорей приходила в себя.
- Соберись, блин, шоколадка, пора мотать отсюда! И не говори, что влюбилась в эту ненормальную, она же старая, думай вон о своей сладкой блондиночке, которая льет по тебе сахарные слезы, утешаясь в теплой постельке Филиппа! Ты же сама хотела отбить ее у одноглазого пирата, так давай, я за тебя болею! Ну а че, ты привлекательней его в сто раз, эт я тебе как эксперт говорю! – доказывал Диксон, то и дело пытаясь ущипнуть подругу хоть за какую-нибудь из наиболее мягких частей тела.
- Иди! Дорогу ты знаешь. Я справлюсь, не в лесу ведь уже одна без сознания. Чего ждешь? – хмуро отвечала Мишонн.
- Ага! За тобой, крохотуля, глаз да глаз нужен! Я счас свалю, а ты от тоски по мне в первый же вечер выдашь бабке все явки и пароли! – не соглашался бросать самурайку с Алисией реднек.
Но сваливать отсюда хотелось поскорей – где-то там был его жующий сопли по группе недоумков братец, который без пригляда мог чего угодно натворить, спасая шкуры своих дружков. Да и старуха эта ненужные мысли в голову самурайке о бабской свободе и независимости постоянно вкладывала. Ну, пошутил он пару раз о связывании и прочих играх в постели с кляпом, так она сразу стала Мишонн о травках своих рассказывать.
- Слушай, девочка, тебе ведь с ним еще жить и жить, так что смотри, если что, я тебе рецепт один дам. Несложный, всего три травки заварить и в чай добавить. Пару глотков и этот герой-любовник превращается в плюшевого медведя, с которым совершенно безопасно спать, ничего не сможет, гарантирую! – хохотала она, глядя, как возвращает в чашку только что выпитый глоток чая реднек, отплевываясь.
***
Надо отдать должное Мишонн: оказавшись в тепле, сытости и относительном покое, она приходила в себя довольно быстро, и уже через четыре дня бабка, проверив рану и измерив женщине температуру, согласилась с ее желанием выдвигаться.
- Руку напрягать пока не смей. И на холодной земле снова спать не советую. Еды я вам на утро соберу сейчас, на пару дней хватит. Ну а сегодня, надеюсь, не откажете мне в прощальном ужине, давно у меня гостей не было, и будут ли еще… - вздохнула Алисия, заметно привязавшаяся к ворчливой парочке после такого длительного одиночества.
- А выпить будет че? – оживился Мэрл, который, не мешкая, уже собирал свой рюкзак, планируя выходить сразу на рассвете.
Женщины переглянулись, вздохнув в унисон, и удалились на кухню готовить, оставив мужчину разбираться с выданными в дорогу припасами и набирать воду в емкости. Недовольно поглядывая на старуху, которая уже битый час уговаривала Мишонн сделать ей какое-то одолжение, Диксон закатывал глаза, ощущая какую-то пакость впереди. И он не ошибся.
Спокойно устроившись на кухне и сняв пробу со всего выставленного на стол, реднек подавился куском мяса только при виде вплывающей в помещение старухи в черном кружевном платье, шляпке с вуалью и с каким-то замысловатым кошельком в тонких пальцах, каждый из которых был украшен огромным перстнем. И как только руки под такой тяжестью не отваливаются? Вслед за хозяйкой дома, вполне уверенно держась на каблуках, с собранными в пучок дредами и в платье, цвет которого, видимо, был подобран под выставленное на стол красное вино (молодец, шоколадка, понимает толк в красоте и сочетании бабы с алкоголем!), вплыла Мишонн, грациозно усаживаясь на стул.
- Рот прикрой, милок, и предложи дамам выпить! – довольная произведенным эффектом, толкнула Диксона локтем под ребра бабка. – Я же говорила, что выражение лица твоего дружка – достойная награда за пару часов, проведенных в платье, а ты не хотела меня порадовать. Да и кому все это уже носить… Так хоть последний раз посмотреть на красоту такую…
- А ты ничего так… - признал Мэрл, поглядывая на подругу, которая, кажется, не вполне уютно ощущала себя в таком ярком наряде. – Слушай, шоколадка, а кем ты была до всего этого? Я-то думал, ты, может, тюремным надзирателем работала, а теперь… Че, небось, и высшее образование есть, и все дела?
- Есть, - кивнула Мишонн, отпивая вино и пряча улыбку, комплимент от Диксона почему-то показался очень приятным. – Не важно, кем была, ничего из моей работы выживанию не поможет.
И снова бабка говорила сразу за троих, впрочем, сумев разговорить к концу вечера и собеседников. Мужчина, расслабившись от вкусной еды и вина, рассказал дамам несколько баек из своей военной жизни, даже пару раз извинившись за вырывающиеся крепкие выражения. Мишонн, в свою очередь, внимательно слушала, вставляя скупые комментарии, улыбаясь и совершенно не походя на саму себя при свете свечей.
- Спасибо за все. Думаю, уже пора, завтра рано вставать, - проговорила самурайка, грациозно поднимаясь и не сводя взгляда с Мэрла.
Веселая хозяйка, пьяно покачиваясь, махнула рукой на полный посуды стол и, громко заявив, что она уберет все завтра, стала суетливо искать свою сумочку, поглядывая искоса на гостей. Диксон, потянувшись, залпом допил вино и, любуясь покачивающимися при ходьбе бедрами самурайки, последовал за ней в гостиную, уже привычно собираясь в последний раз плюхнуться на свой диван. Но Мишонн, оглянувшись на мужчину и, словно не замечая выглядывающей из кухни Алисии, схватила его за руку, потянув за собой.
- Крохотуля, ну наконец-то ты решилась, - с улыбкой протянул реднек, приближаясь к самурайке и касаясь губами ее затылка. – Вот я всегда говорил: жди, и баба сама пригласит в койку, не выдержав!
Впиваясь пальцами в ладонь Мэрла и многообещающе поглядывая на него через плечо, женщина затянула его в свою погруженную в темноту комнату, торопливо запирая дверь.
========== Часть 9 ==========
Холодные пальцы на губах, не позволяющие сказать ни слова, сладкий запах духов, которыми поделилась хозяйка дома, скользкая ткань платья под ладонью, горячий шепот.
- Расстегни!
Торопливо дернув за молнию на спине женщины, Мэрл, не мешкая, запустил руку под одежду, прикасаясь к гладкой коже. Но самурайка, крутанувшись, выскользнула из его хватки и уже через пару секунд стояла в дальнем углу комнаты, открывая шкаф и прячась за его створкой.
- Отвернись! – суховатый тон Мишонн озадачил Диксона.
- Эй, шоколадка, что за игры? – сделал он шаг вперед, начиная понемногу привыкать к темноте.
- Заткнись и бери вещи, я их сюда перенесла перед ужином. Проверь, все ли на месте, и тихо открой окно. Уходим!
- Не понял, - прорычал реднек, наконец, начиная осознавать, что его нагло обманули.
Какого хрена было устраивать все эти брачные игры?! Поиздеваться самурайка вздумала? Иначе не объяснить весь этот гребаный стриптиз в ночи с намеком на продолжение и обломом раньше срока. Метнувшись к успевшей натянуть на себя штаны и свитер Мишонн, Мэрл схватил женщину за здоровое плечо и прижал к шкафу, легонько проводя клинком своего протеза по ее щеке.
- Я же тоже люблю игры, крошка. Ночь у нас еще длинная, все успеем: и уйти, и поразвлечься… - приставил он нож к ее шее, глядя в расширившиеся от гнева глаза.
- Идиот, - прошипела Мишонн, пытаясь резко вывернуться и не обращая внимания на царапину, оставляемую на коже не успевшим отдернуть руку Диксоном. – Ты уверен в том, что утром мы уйдем без сюрпризов? Я нет.
- Бабулю испугалась?
- Какие гарантии, что она тут одна и что у нее нет средств связи с городом? Лучше уйти пораньше и поскорей.
- Ты мне должна, шоколадка, не забывай! - оттолкнул от себя женщину Мэрл и, подойдя к окну, стал возиться с рамами, пытаясь открыть их максимально бесшумно. Выглянув на улицу, он вдохнул полной грудью холодный ночной воздух.
- Чисто, - прошептал реднек и ущипнул Мишонн, пользуясь тем, что она отвернулась, подбирая сумку с едой. – Давай, издай стон поэротичней, наша любопытная хозяйка, небось, устроила блокпост под дверью, навострив ушки в ожидании звукового шоу. Не разочаруй бабулю!
Так и не дождавшись ответа от только вздрогнувшей брезгливо самурайки, мужчина забросил себе на плечо рюкзак и, быстро проверив оружие, выпрыгнул через окно во двор. Обернувшись, он широко улыбнулся выглядывающей Мишонн и подставил руки.
- Давай, дорогуша, иди ко мне! Че кривишься, думаешь, уроню? – шепотом возмутился он, наблюдая за тем, как ловко выскальзывает на землю женщина, бесшумно прикрывая за собой окно и решительно направляясь к лесу.
Сверившись с картой, которую они успели незаметно позаимствовать у старухи, спутники быстрым шагом направились в выбранном направлении. Диксон, отставая от Мишонн на пару шагов, всю ночь развлекался тем, что отпускал различные, с его точки зрения крайне лестные, комментарии в сторону всех виденных перед собой частей тела невозмутимой самурайки, которая усердно делала вид, что ничего не слышит. Под утро реднек переключился на бурчание по поводу того, что никакой погони за ними не ведется, бабка была сущим одуванчиком, а потому за спутницей теперь еще один должок – за то, что она заставила его всю ночь тащиться через лес, вместо того, чтобы спокойно спать в теплой постели.
Впрочем, этот долг Мишонн отдала, расправившись с двумя вышедшими им навстречу ходячими, еще до того, как Диксон успел сообразить, что к чему. Воспользовавшись вынужденной задержкой, она напилась воды, которой в этот раз им должно было хватить до тюрьмы и, бросив украдкой взгляд на помятое лицо мужчины, потиравшего глаза и бурчавшего что-то о вчерашнем вине, направилась дальше. Зачем она раздразнила его? Понимала ведь, что ни к чему хорошему такие шутки с Мэрлом не приведут. Несмотря на весь его здравый смысл, который он уже показывал не раз, пьяный и разъяренный реднек был способен на многое, и предугадать его реакцию на такую шутку она не могла. Как не могла и с уверенностью заявить, что она бы отбилась. Конечно, можно было попробовать закричать в надежде на боевую хозяйку дома, но тогда весь ее план по преждевременному уходу из таинственной избушки был бы провален на начальном этапе. Какой идиотизм! Общество Диксона определенно плохо на нее влияет.
***
Подняв взгляд на заходящее солнце, Мэрл решительно остановился посреди небольшой поляны, через которую они проходили. Сбросив рюкзак на землю, он уселся у дерева, доставая воду и приподнимая брови в ответ на удивленный взгляд Мишонн.
- Ты как хошь, шоколадка, а я устал. Сегодня все равно до тюрьмы не доберемся, ночевать придется в лесу. Хотя ты, если хочешь, вали! Передашь там, чтоб к моему приходу камеру подготовили: торжественный ужин, бутылка вискарика, покурить чего, ну и тебя пусть отмоют снова. Ты платье-то не прихватила у бабки? А зря… Хотя на кой нам платье, правда, дорогуша? Мы и без него обойдемся!
Фыркнув в очередной раз, Мишонн, видя, что мужчина не собирается напрягаться и только роется в сумках, ища еду, занялась костром самостоятельно. Чем ближе они были к тюрьме, тем больше мыслей ее тревожило. А что, если там уже никого не было? А что, если там одни трупы друзей или еще хуже – все остались бродить по территории в виде ходячих? Губернатор мог и такое устроить… Блуждая по лесу, отдыхая в чистом доме у странной Алисии, где можно было напрочь позабыть о ходячих и прочем ужасе, она могла позволить себе думать что угодно и верить во что угодно. Но завтра эта вера и эти мысли станут реальностью. Станут правдой или окажутся ложной надеждой. Наблюдая за разгорающимся костром, Мишонн вздохнула, стягивая с плеча катану и устраивая ее поблизости. Ужинать и спать. Завтра будет завтра.
- Хавать будешь, крохотуля? Держи! – протягивал Диксон ей кусок пирога, заботливо упакованного Алисией им в дорогу.
Со вчерашнего вечера они ничего не ели, если не считать какого-то кисловатого компота и тонкой лепешки, проглоченной на ходу еще утром. Схватив пальцами воздух, Мишонн недоуменно уставилась на отдернувшего руку с едой Мэрла, который откровенно заливался смехом, устроившись спиной на сумке с провизией. Ехидно поглядывая на спутницу, он смачно впился зубами в пирог, и подмигнул женщине.
- Че, дорогуша, не нравится? Вот и мне не понравилось… вчера вечером. Я, может, развлечений вчера хотел похлеще, чем ты сейчас хавки! И ниче, перебился ведь, - разглагольствовал довольный собой реднек.
- Да пошел ты! – буркнула Мишонн, отворачиваясь к огню и вспоминая, что выданное им единственное одеяло, на которое можно было бы лечь, находится в той же сумке, что и еда.
- Эй, ну ты че, обиделась, да? – раздался через несколько минут голос Мэрла.
Вздохнув и прошуршав чем-то в сумке, Диксон пересел к огню, неловко набрасывая на плечи женщины одеяло и вкладывая ей в руку еду. Отпив воду из бутылки, он покосился в сторону отодвинувшейся на пару сантиметров спутницы.
- Хавай и грейся, не хватало мне опять тебя на себе тащить. Как вспомню, так вздрогну! – передернул плечом мужчина. – Че сидишь, как на похоронах любимого ходячего? Завтра будем на месте, ты че, не рада? Так какого мчалась на всех парах?
- Ты так уверен, что все хорошо? – тихо спросила самурайка, не поворачиваясь в сторону Диксона. – Уверен, что твой брат там, Рик, дети, остальные? Что Андреа все еще жива, а не стала жертвой этого урода?
- Дэрил жив. Иначе я там камня на камне не оставлю, помяни мое слово, цыпа. На остальных мне, по большому счету, плевать, хотя, конечно, терять тех, кто умеет держать в руках оружие, не хотелось бы. Вряд ли брательник за эти две недели осознал, какой отстой жить в тюрьме, и согласится бросить этих сопливых. Так что придется иметь дело с тем, что у нас есть, – нахмурился Мэрл, который не хотел даже думать о том, что могло случиться с его младшим братишкой, в конце концов, тот ведь год без него прожил, значит и за несколько дней ничего с ним не случилось. – Че там еще? А, твоя сладкая блондиночка… ну да, такой экземпляр в наше время терять не хотелось бы. Но она сама по себе, шоколадка. Че ты паришься? Она свой выбор сделала. Чисто бабский, и не скажу, что самый хреновый. Не будет рыпаться – неплохо заживет там первой леди в Вудбери. А ты, гляжу, совсем пригорюнилась? Ты че, все-таки по бабам? Вот как знал ведь!
- Она мне… как сестра, - потянулась за водой Мишонн, не подымая глаз.
Хмыкнув, Диксон замолчал, искоса поглядывая на невеселую спутницу, смотрящую в костер застывшим взглядом. Прищурившись, он протянул руку и слегка дернул самурайку за дреды, заставляя настороженно повернуться.
- Не парься, подруга, жива твоя блондиночка! И все остальные тоже. Сидят там щас кашу хавают, колыбельные младенцу хором распевают и решетками тюремными бренчат! – ухмыльнулся реднек, убирая руку и кивая на землю. – Ложись, давай, бабка говорила, тебе отдых нужен. Вот и отдыхай! А я еще посижу…
Настороженно покосившись на, по всей видимости, уже позабывшего о вчерашней штуке мужчину, Мишонн спрятала воду и расстелила одеяло у костра, устраиваясь с одной стороны и оставляя место для Мэрла. Притянув к себе свою верную катану и проверив нож за поясом, женщина закрыла глаза, все еще напряженно ожидая чего угодно от спутника. Но тот действительно, как и обещал, остался сидеть у костра, без лишних слов и телодвижений в ее сторону. Лишь через пару часов чуткий сон Мишонн был нарушен шорохом: устроившись рядом на одеяле, Диксон небрежно уронил на ее талию свою руку и умиротворенно засопел в ухо, тотчас вырубившись.
***
Утро выдалoсь хмурым, как и настроение спутников, которые, наспех позавтракав, тут же отправились в дорогу, уже начиная узнавать местность. Мишонн шагала, закутавшись в одеяло и хмурясь от порывов холодного ветра, дувшего прямо в лицо. Впрочем, самым неприятным сейчас был не холод, а тревожное ожидание. Несколько раз Мэрл притормаживал самурайку, бурча, что, идя в таком темпе, она скоро выдохнется, но после и сам обгонял ее, высматривая вдали очертания тюрьмы.