Сбоку мелькнула тёмная фигура, но Ричард не успел рассмотреть её: змея, до того скручивавшаяся пружиной, резко распрямилась и прыгнула. Пасть, будто выкрашенная изнутри чёрной краской, стремительно приближалась. Он шарахнулся, упал и беспомощно закрылся рукой, готовясь ощутить укус. Но вместо этого — чужой спокойный голос:
— Не беспокойтесь. Она не причинит вам вреда.
Кажется, впервые в жизни стало ясно, что такое «защемило сердце». Держась за грудь и пытаясь отдышаться, Ричард открыл глаза.
— Вы?!
Светловолосый незнакомец, встреченный вчера в Кровавом Гроте, спокойно пожал плечами. Он держал змею, словно та была не опаснее куска шланга, за который её можно было бы принять издалека. Одной только правой рукой. Длинный хвост свисал до самой земли.
— Вы… раньше видели здесь таких тварей? Она же просто огромная! — Ричард торопливо поднялся, стряхивая песок. — Может, удрала у какого–нибудь большого оригинала из террариума?
Наверное, вежливее было бы заткнуться, но язык, когда его обладатель чего–то пугался, начинал жить своей жизнью, в высшей степени отдельной от мозга. Незнакомец молчал и даже, кажется, улыбался.
— Хотя по такой жаре, чувствую, ещё не то скоро выползет… — тут Ричард подавился собственными словами, заметив тонкую струйку крови, стекавшую по чужой ладони, и без промедления воскликнул. — Дерьмо! Она же вас укусила!
Продолжая удерживать змею, незнакомец слегка удивлённо уставился на свободную руку, на следы от зубов на светлой коже. Странно. Настолько белыми бывают только приезжие — и то лишь первую пару–тройку дней, ну, и те, кто безвылазно сидят в четырёх стенах. Впрочем, мысль о странной бледности незнакомца в голове надолго не задержалась.
— Пойдёмте скорее!
— Куда? — флегматично поинтересовался незнакомец, стряхивая с ноги попытавшуюся обвить его хвостом змею. Может, яд уже начал действовать — оттуда эта странная сонливость?..
— В больницу! Срочно! Что, если эта тварь ядовитая или, в конце концов, даже просто заразная? Вам нужно… — незнакомец тихо засмеялся, прерывая поток чужого беспокойства:
— Она не ядовитая. Поверьте мне. Ядовитые змеи отличаются угрожающей, яркой окраской. А эту в траве и не разглядишь.
— Да?.. Не знал, — переводя дыхание, протянул Ричард. Он уже чувствовал себя идиотом: мало того, что треплется, не затыкаясь, так ещё и перепугался почти до обморока при виде, как оказалось, не ядовитой змеи.
— Вам не стоит беспокоиться, — нежданный спаситель внимательно посмотрел на собеседника разноцветными глазами. — Она никому не причинит вреда. Ни вам, ни мне.
Прежде чем Ричард успел что–то сказать, незнакомец извлёк из–за пояса остро заточенный нож. Нет, всё–таки не нож. Скорее даже — кинжал. Вроде того, с которым Лесли изображала «призрак Кровавого Грота». Наверное, даже куплен в том же самом магазине.
Нежданный спаситель перехватил змею поудобнее. И одним точным, явно отработанным ударом отсёк конвульсивно дёргающейся твари голову, которую почти сразу протянул замершему Ричарду:
— Это лучше выбросить. Или сжечь. Хотя кое–какие народы мира питаются змеиным мясом, но я, признаться, не рискнул бы.
Спокойный голос, будто не случилось ничего экстраординарного. И окровавленные руки. И всё же хоть что–то прояснилось. «Не рискнул бы». Значит, всё–таки мужчина.
Горло неожиданно сдавил почти болезненный спазм. Ричард согнулся пополам, зажимая рот рукой. Никогда бы не подумал, что от вида мёртвой змеи может так сильно тошнить. Голова снова закружилась.
— Думаю, вам стоит успокоиться, — послышался вкрадчивый голос спасителя. — Не каждый день подвергаешься нападению тварей вроде этой. Может, вас довести до дома?..
Глава V
Лишь испугом, лишь неспособностью трезво оценить ситуацию Ричард мог объяснить себе своё согласие.
А ситуация и в самом деле выходила более чем странная, если не сказать больше. Сначала чёрт знает откуда выползает огромная чёрная змея, каких отродясь не водилось в Скарлетт—Бэй. Да что там, такие обычно и не выползают из своих джунглей — разве что заявятся случайно в расположенное в глухом уголке поселение. Но, если явление змеи ещё как–то можно оправдать аномальной жарой или побегом твари из террариума, то дальше начинается фантасмагория.
Ричард тяжело вздохнул и принялся жадно глотать купленную по пути минералку. Когда в городе скрывается маньяк, на счету которого уже множество жертв, не стоит приводить в дом незнакомых людей. Сейчас он просто поблагодарит спасителя и постарается как можно вежливее выпроводить, и…
— Братик, ты вернулся? Я тут на минутку забежала к соседке, у нас соль кончилась… — Лесли, как всегда, не умела врать. Так и подмывало спросить, где, в таком случае, пресловутая соль. Но сейчас даже ругать младшую сестрёнку за то, что удрала из дома без разрешения, не хотелось.
Тем временем Лесли перевела взгляд на спутника своего брата — и неожиданно вздрогнула. Её глаза потемнели, как будто зрачок, разлившись, поглотил светлую радужку.
— Что вы здесь…
— Приветствую вас, — незнакомец чуть наклонил голову. — Я раньше много раз видел вас, но мы, тем не менее, незнакомы. Разрешите представиться: Седрик.
Ричард мысленно схватился за голову. Ведь он не собирался знакомить сестру с этим типом! Что–то в нём было отталкивающее, и отнюдь не женоподобная внешность. Может, то, что он вовсе не ощущал жары: какой нормальный человек захочет жариться в выглаженных брюках и водолазке, когда даже в купальнике чувствуешь себя беконом на сковородке?! А может, разноцветные глаза. Чёрт знает. Ясно одно: благодарность благодарностью, а к Лесли его подпускать явно не стоило. Напряжение тем временем ушло из лица сестры, и она беспечно заулыбалась:
— Меня зовут Лесли. А моего братишку — Рикки. Готова поспорить, он не представился.
— Ричард, — пробурчал несчастный. — Не Рикки.
Сестрёнка лишь пожала плечами в ответ на бормотание старшего члена семьи. Никакого уважения. Впрочем, она вообще редко задумывается, прежде чем что–нибудь ляпнуть.
— Вы — друг моего брата? Постойте, я же вас видела в Кровавом Гроте! Куда вы тогда ушли? Рикки, почему ты такой бледный, что–то случилось? А вот тут мы живём. Заходите, заходите! — и вот как вставить хоть слово в эту пулемётную очередь? Ричард беспомощно смотрел по сторонам, понимая: Фортуна сегодня повернулась к нему далеко не лицом. Конечно, Лесли очень общительная, ей хочется поболтать… Но ведь это не повод позволять ей знакомиться с подозрительными личностями!
— Я часто бываю в Кровавом Гроте. Это очень необычное место. И, я бы сказал, очень… своеобразное. Что касается моего ухода, всё просто: в дальней части пещеры есть небольшой проход, а за ним — туннели. Неподготовленным туда лучше не соваться: можно попасть под обвал, да и заблудиться ничего не стоит. Тем не менее, через туннели можно добраться до города: один из них выходит где–то в километре от Скарлетт—Бэй.
— Вау! — восторженно протянула Лесли, и её глаза тотчас мечтательно загорелись. Ричард поспешил вмешаться в разговор:
— Вы сказали, там можно заблудиться. Простите, если ошибаюсь, но вы не кажетесь мне безрассудным авантюристом, который может понадеяться на удачу.
Седрик снова улыбнулся. Даже улыбка у него была неприятная: холодная, колючая. Несмотря на солнечный день, по спине пробежалось целое стадо мурашек.
— Когда я был маленьким, я однажды потерялся в туннелях. Блуждал там, в темноте, почти три дня, без еды, воды и света.
— Ужас какой! — Лесли схватилась ладонями за побелевшие щёки. — Как в каком–нибудь фильме ужасов, да?
И снова этот нервирующий смех.
— Ну, в фильмах ужасов концы обычно не очень. У моей истории он счастливый. Через три дня меня, едва стоящего на ногах, нашли спасатели.
— И вы после этого снова вернулись в туннели? — Ричард недоверчиво покачал головой. От шока он уже относительно отошёл, и теперь ничто не мешало ему рассуждать логически. Испуганный ребёнок, блуждавший во мраке прибрежных пещер, никак не вязался с уравновешенным и невозмутимым молодым мужчиной.
Вместо ответа Седрик внимательно посмотрел на Ричарда. Странно — легко смотреть в глаза любому другому человеку, теперь же никак не получалось сфокусировать взгляд. Почему–то пространство окрашивалось то в светло–серый, то в пронзительно–синий. Словно пытаешься посмотреть одновременно направо и налево. Наконец, собеседник заговорил снова:
— Что ты знаешь о страхе? Да–да, именно ты.
— К чему это?! — Ричард отвернулся и немедленно услышал укоризненный вопль сестры:
— И этот человек меня упрекает в плохих манерах! Ну–ка, Рикки, уйми свою паранойю!
— Страх — он как облако ядовитого газа. Один раз дашь ему волю — и он тебя захватит, одолеет. Задушит. Я был ребёнком, и я боялся. Сейчас смешно вспомнить, но я плакал, если в комнате гасили свет или задёргивали шторы. Мне всё время казалось: я снова потерялся в туннелях, и на этот раз уж точно не выйду.
Режущая, бьющая по нервам откровенность. Этот мужчина вёл себя более чем странно. Разве о таком принято говорить с едва знакомыми людьми? Похоже, он так же, как и Лесли, заведомо считает весь мир своими близкими друзьями.
— Однажды я понял: так продолжаться не может. И я вернулся туда, где, как мне тогда казалось, обитал мой страх. В прибрежные пещеры. Честно говоря, поначалу было более чем жутко. Я знал — у меня есть фонарик, да ещё коробок спичек, я в любой момент могу разогнать тьму. И знаете что? Я почти сразу вышел к Кровавому Гроту. Оказалось, основной туннель абсолютно прямой, нужно было лишь не сворачивать и идти вдоль подземного ручья. Темнота осталась. Но теперь она надо мной не властна. Это как с чудищами под кроватью: их боишься, пока сам не заглянешь под кровать и не убедишься, что там пусто.
Седрик говорил спокойным, будничным тоном, явно рассказывая эту историю не впервые. Затем он внимательно посмотрел на Лесли:
— А вы боитесь темноты?
Ричард открыл было рот, собираясь предложить всем лимонада со льдом и таким образом хоть как–то сменить тему: слишком ему не нравилась хлещущая через край откровенность едва знакомого мужчины. Но Лесли ответила быстрее:
— Честно? Боюсь до жути! Всё время кажется, что кто–нибудь страшный стоит и на тебя пялится. Включишь свет — а это куча одежды или занавеска. И всё равно жутко!
— Страх победить не так и сложно, уж я‑то знаю, — в кои–то веки в разноцветных глазах появилась слабая искра тепла. — К слову, если хотите, я мог бы показать безопасный путь через туннели. Вы ведь часто бываете в Кровавом Гроте? Мало ли, что может случиться. Скажем, начнётся шторм. Не всегда можно выбраться по морю.
— Правда покажете? — Лесли восхищённо захлопала в ладоши, радуясь предстоящему приключению. Ричард уже чувствовал себя выброшенной на берег рыбиной: рот открывается, но не удаётся издать ни звука — вечно кто–то перебивает. Нет, теперь–то он точно скажет, что ей нельзя…
Искрящиеся восторгом светлые глаза уставились на Ричарда:
— Рикки, ты ведь пойдёшь?
Несчастный устало кивнул. Что ещё он мог сказать?..
Глава VI
— Рикки, ты немного погулять по туннелям собрался или там поселиться? — ехидно осведомилась Лесли, тыкая старшего брата пальцем в плечо и явно ожидая, что он сейчас завалится назад под тяжестью огромного туристического рюкзака. Ричард лишь отмахнулся:
— Я взял только самое необходимое!
— Ну–ка, ну–ка… — сунув руку в рюкзак, сестрица наугад выудила оттуда первый попавшийся предмет. Это оказался небольшой компас, при виде которого она снова расхохоталась:
— А тебе не кажется, что там, под землёй, могут быть магнитные аномалии — или как там эти штуки называются, из–за которых стрелку туда–сюда дёргает? Тогда по компасу быстрее потеряешься, чем с ним. И потом, Седрик уже сто раз там ходил! Ой, ничего, что я на «ты»? — Лесли прикрыла рот рукой и покосилась на терпеливо ожидавшего их у входа мужчину. Тот лишь слабо дёрнул уголками губ. Наверное, это означало в меру доброжелательную улыбку.
— Я не против, юная леди.
— Юная леди? — Лесли, не привыкшая к таким обращениям, снова глупо захихикала. — Вы так говорите, будто вы сами — древний старик!
— Лесли, можно немного повежливее?! — простонал Ричард, не понимающий такой доброжелательности со стороны малознакомого типа. Любой нормальный человек уже попытался бы одёрнуть несерьёзную малолетку, какой себя выставляла его младшая сестра. Но Седрик лишь уставился в небо, словно обнаружил там нечто чрезвычайно интересное — например, розовую летающую тарелку с зелёными человечками на борту.
— Всё в порядке. Она права. Так уж вышло, что моя мать была театральной актрисой и часто репетировала дома слова очередной роли. А так как она нежно любила трагедии и классическую литературу, думаю, можно догадаться, какой манере речи от неё в основном можно было научиться.
— Что, она тоже так разговаривает? Ну и ну! — Лесли в голос рассмеялась, лишний раз подтвердив, что одёргивать её совершенно бессмысленно. Седрик промолчал.
Под беспечный щебет сестры они брели вдоль запылённого шоссе. Из–за жары даже машины уже не ездили: не иначе как их владельцев перестали спасать кондиционеры, или им просто показалась не особо привлекательной перспектива жариться заживо в железных коробках с колёсами. Седрик же, кажется, вовсе не чувствовал жары. Даже Лесли, привыкшая к палящему солнцу с детства, накинула на плечи тонкое парео: смуглая кожа начинала стремительно приобретать оттенок варёного рака. Ричард устало вытирал со лба пот, то и дело прикладываясь к термосу с холодным чаем. И только их странный проводник, бледный, как только что выползший из могилы мертвяк, даже не запыхался, а светлая кожа, обычно обгорающая быстрее всего и слезающая после клочьями, даже не думала краснеть. Более того, с каждым порывом ветра он ёжился, словно от холода. Может, он болен? Хотя глупый вопрос. У здоровых людей не бывает разноцветных глаз.
Седрик остановился, огляделся и, убедившись в чём–то, решительно свернул с шоссе чуть в сторону, туда, где высилась отвесная скала. Пригнувшись, он решительно сдвинул в сторону кусок проволочной сетки, увитой каким–то ползучим растением, и посмотрел на своих спутников.
— Это здесь.
Ричард недоумённо уставился на тёмный провал, походящий больше на кроличью нору, чем на полноценный вход в пещеру. Интересно, туда вообще возможно пролезть, не ободрав бока? Рюкзак, похоже, в любом случае придётся пропихивать отдельно. Но Лесли, кажется, была в полнейшем восторге:
— Здорово! А там правда есть проход до самого Кровавого Грота?
— Если не сбиться с пути, то да, — кивнул Седрик и первым проскользнул в «кроличью нору». Почти сразу из угрожающе темнеющего провала послышался его невозмутимый голос:
— Только спускайтесь осторожно! Тут, внизу, много мелких камней. Можно подвернуть ногу, если спрыгнуть неудачно.
— Спрыгнуть? Там что, высоко?! — всполошился Ричард, но Лесли уже с радостным визгом исчезла в «кроличьей норе». Ничего не оставалось, кроме как, чертыхнувшись, последовать за сестрёнкой.
Было всё же не так уж высоко — чуть меньше метра. Не успев протиснуться через крохотный проход, Ричард почувствовал ногами неровную поверхность туннеля. Свет здесь, под землёй, исходил лишь из той дыры, через которую они попали внутрь, всё остальное пространство, тонущее в полумраке, представляло собой сплошной каменный мешок. Туннель в дальней части пещеры и вовсе походил на сгустившийся комок черноты. Нервно сглотнув, Ричард включил фонарик. Сразу стало спокойнее — ровно до того момента, когда Седрик всё же задумчиво покачал головой:
— Значит, и ты боишься темноты.
— Нет, просто не хочу навернуться, — огрызнулся в ответ Ричард и, стремясь доказать свою храбрость, первым направился к туннелю.
Луч фонарика шарил по неровным каменным стенам. Чуть в стороне мерно журчал теряющийся меж камней неширокий ручеёк. Как там говорил Седрик? Если держаться берега ручья, не терять его из виду — не заблудишься. Маленькая пещерка давно осталась позади. Как ни странно, туннель и впрямь оказался очень просторным, и во все стороны от него отходило множество других, более мелких. А ведь они, быть может, тоже где–то выходят на поверхность. Похоже, все прибрежные скалы Скарлетт–бэй напоминают изнутри гигантский муравейник.